— Какого? — нахмурилась Маргарита Львовна. — А! Ты про нового отпрыска? Нет, я не про него, а про Мишу, — с теплотой сказала она.
— Мишу? Ха-ха! Вы только посмотрите! Неужто этот малец запал в сердце моей матери? Самой ледяной королеве!
Маргарита Львовна шлёпнула сына ладонью по плечу.
— Не юродствуй. Во-первых это тебе не идёт, а во-вторых я же знаю, что этот мальчишка заинтересовал не только меня.
— Да. Занятный парень растёт, — согласился Архаров.
— Кстати, где именно он растёт? Я пару раз наведывалась в пансионат, но никто внятно мне так и не сказал, куда ты перевёл парнишку.
— А никто и не должен знать, куда я спрятал надежду рода. Врагов у нас хватает, сама знаешь. — Архаров закатал рукав мундира и посмотрел на часы. — Три года прошло. — Задумчиво сказал он. — Быстро время бежит. Ладно. Раз уж Черчесов отступил, а Малышева мы поджали, то можно Михаила возвращать обратно. Считай, это будет его подарком на пятый День рождения.
— Отличный подарок. Надеюсь, он будет в восторге, — поддержала сына Маргарита Львовна.
Архаров достал из кармана сотовый телефон и набрал номер капитана Гаврилова. Спустя пару секунд ожидания трубку подняли и оттуда раздалось шумное дыхание капитана.
— Красная птица садится на закате, — сказал кодовую фразу Архаров, выждал пару секунд, а после добавил. — Можете возвращаться.
— Всё, что умирает, неминуемо возродится, — ответил на бегу Гаврилов.
Я судорожно пытался вслушаться в разговор, но даже доминанта острого слуха мне в этом не помогла! Надо было прокачивать её до третьего уровня. Капитан нёсся сломя голову вдаль от села, как будто за нами гналась сама смерть, но я-то болтался у него на плечах и видел, что никто за нами не гонится.
— Вас понял. Отбой, — стальным тоном сказал Гаврилов и положил трубку.
— Что-то случилось? — спросил я, но ответа так и не получил.
Капитан нёсся до самого Арти, добравшись до посёлка, он перешел на неторопливый шаг и поставил меня на ноги. Крепкие руки легли мне на плечи и сдавили их почти болезненно. Я ощутил на себя тяжелый строгий взгляд, после чего Гав приказал неппререкаемым тоном:
— Рассказывай.
— Эммм… Сидел, скучал, влез в передрягу, чудом выжил. — Кратко пересказал я произошедшее и натянуто улыбнулся.
— А ещё освоил ледяную стрелу и морозное преобразование? И всё за один день. Молодец. Вундеркинд, мать твою, — похвалил меня Гав и правой рукой хлопнул по плечу так, что я аж присел. — А ещё влез в аномальную зону, в которой смог не только выжить, но ещё и закрыть разлом. Я ничего не упустил из виду?
— Ещё пару крыс убил. Точнее, штук пятнадцать, может, двадцать, — скромно сказал я и потупил взгляд.
— Нет, Миша. Раз ты действуешь, как взрослый — по-взрослому вляпываешься в неприятности — то я с тебя и спрашивать буду, как со взрослого. Усёк? — прорычал Гав, встряхнув меня за плечи.
— Ага. Типа того, — буркнул я, посмотрев в разъярённые глаза Гаврилова.
— Тогда рассказывай всё с самого начала и до конца, — требовательно сказал капитан.
— Да чего там рассказывать? Проследил за тобой, потом услышал, как гаубицы работают по селу, ну и двинул в его направлении. Там наткнулся на аномалию, за малым в неё не влез. На улице Заречной в доме выследил одну крысу и убил её с помощью ледяного шипа. — Тут я увидел на лице Гаврилова удивление, так как в тренировках я подобные вещи не использовал. — Да, я могу не только замораживать поверхность. Ещё посредственно владею магией огня, но могу лишь нагревать предметы. Дальше не продвинулся.
— Ха. Дальше не продвинулся он. В пять лет лишь единицы могут хоть что-то создать. А ты магией льда неплохо владеешь — судя по тому, что я видел, так ещё и вторую стихию в себе пробудил, — усмехнулся Гавр и покачал головой. — Продолжай.
— Убил крыску и заметил на кладбище белое облако. Сразу понял, что это разлом. Было интересно опробовать свои силы в реальном бою, ну я и залез…
— А потом — вылез, да? — хмыкнул капитан. — Давай подробности!
— Станислав Карлович, если бы ты не наседал на меня, то уже б всё услышал. Дай с мыслями собраться, — огрызнулся я.
— Как дал бы тебе сейчас, — замахнулся капитан, но тут же остановился и смягчил тон. — Деятель хренов. Рассказывай. Не перебиваю.
— Ага. Спасибо, — улыбнулся я. — Вы очень благодарный слушатель. Перед вами выступать сплошное удовольствие.
— Ты сейчас довыступаешься, — пригрозил Гаврилов.
— Да всё. Рассказываю. Зашел я в разлом. Куча тоннелей, только через один тянулась кровавая полоса. Пошел по кровавому следу. В конце пути нашел человекоподобную крысу с посохом, в навершии которого был человеческий череп. У крысюка не было половины тела и он тянул энергию из кристалла, пытаясь исцелиться. Ну, я ему помог.
— Чего? Помог исцелиться? — от услышанного у Гаврилова глаза едва не выпали из орбит.
— Нет, конечно. Помог ему на тот свет отправиться.
— То есть ты хочешь сказать, что самолично убил шепчущего? — усмехнулся капитан. — Ха-ха. Что за абсурд? Не может такого быть.
— А я и не говорю, что самолично. У него половины тела не было. А прополз по пещере он километра полтора. Там кровищи столько на полу осталось, что ею можно было бы небольшой бассейн наполнить. Я лишь добил тварь. И не более тог, — сказал как есть, ведь не привык себе навешивать чужие заслуги.
— Что потом? — посерьёзнел Гаврилов.
— Разбил кристалл, разлом начал схлопываться, а я на выход побежал. Едва успел убраться, — пояснил я. — Дальше ты уже знаешь. За мной твари погнались, ну и ты приехал. Можно сказать, спас меня.
Насчёт последнего я бы поспорил, так как оборона дома шла вполне сносно, и не исключена вероятность, что я мог сам отбиться. Но как бы там ни было, помощь оказалась не лишней.
— Ты понимаешь, что мог там умереть? Да ты бы и помер, если бы часть тварей не ушла за моей группой, а ещё три сотни существ не хлынули в сторону Волково. Приди ты в Симинчи на сутки раньше…
— А я бы и пришел, если бы ты сюда попёрся на сутки раньше, — ухмыльнулся я и мгновенно поймал подзатыльник. — Ай. Больно же, — возмутился я, почесав место ушиба.
— Ну и чего ты лыбишься? Доволен собой? — укоризненно спросил Гав.
— Скорее, доволен тем, что эти три года тренировал меня именно ты. Уроки владения ножом оказались довольно полезными, — похвалил я Гава и тут же сменил тему разговора. — Что сказал Архаров?
— Глазастый какой, — хмыкнул Гаврилов. — Всё. Кончилась твоя командировка. Возвращаешься обратно в пансионат.
— Станислав Карлович! Какой пансионат? Я не хочу! Если это из-за разлома, то подобного больше не повторится! Честное слово! — выпалил я, представив, что меня снова запрут в четырёх стенах.
— Конечно не повторится. Ведь ты едешь в пансионат, и на этом разговор окончен, — жестко сказал Гаврилов и выпрямился в полный рост.
— Но почему? Я не хочу никуда уезжать. Да и ты не хочешь, чтобы мы с мамой уезжали!
— Не хочу, — согласился капитан и, помолчав пару секунд, добавил. — Но у нас нет выбора.
Со стороны КПП на въезде в Арти к нам подбежали четыре гвардейца. Один из которых с интересом уставился на меня, а именно на мою грудь. Я было подумал, что извращенец какой-то попался, но, опустив взгляд, понял, что он пялится на кольцо, висящее на кожанном шнурке. Тут же убрал кольцо под окровавленную рубаху и интерес гвардейца испарился.
— Майор Крынов требует, чтобы вы явились к нему с докладом, — отрапортовал гвардеец, положив руку на кобуру, висящую на поясе.
— Можешь передать, что докладывать я ему буду лишь после того, как доложу Архарову. Барон звонил мне лично и велел незамедлительно прибыть в Екатеринбург. Если майор Крынов считает, что его слово важнее слова барона, то пусть лично позвонит Архарову и сообщит ему об этом, — стальным тоном отчеканил Гаврилов. — Вопросы?
— Никак нет! — рявкнули бойцы, вытянувшись по струнке.
Меня всегда удивляло умение Гава работать с солдафонами. Они почему-то проявляли к нему безмерное уважение и слушались бесприкословно. Наверное чувствовали, что капитан готов, в случае чего, ради них умереть — и отвечали ему точно такой же преданностью.
— Вот и отлично. Тогда мы пойдём, — кивнул Гаврилов и подтолкнул меня в спину.
Гвардейцы, немного помедлив, удалились.
— Сорок километров пешком? — запротестовал я.
— А ты сюда на вертолёте попал? — усмехнулся Гаврилов. — Топай. Напоследок пообщаемся.
КПП Арти.
Гвардейцы отошли подальше от жуткого капитана и странного паренька, а после закурили, чтобы успокоить нервы.
— Не, ты видал его глаза? Я думал, что он нас голыми руками на части порвёт, если мы потащим его к майору, — дрожащим голосом сказал гвардеец с куцыми усами и протянул пачку сигарет товарищам.
— Да надо было ствол на него наставить, и всего делов, — расхрабрился блондин.
— Ну, так, а чего ты тут стоишь? Вон они идут. Догоняй, наставляй ствол. Только думаю, тебе этот ствол через секунду в задницу затолкают и провернут, — усмехнулся усатый.
— Да, Кириллыч прав. С таким лучше не связываться, — кивнул третий боец со шрамом на щеке. — Вот только кто пойдёт майору передавать сообщение капитана?
Гвардейцы переглянулись; желанием приносить майору плохие вести никто не горел. По крайней мере, никто из троицы. Четвёртый же гвардеец пребывал в задумчивости и не слушал товарищей. Заметив, что он витает в облаках, парня толкнули в плечо.
— Яшка, ты чё завис? Пойдёшь к Крынову?
— Чё? — нахмурился парень, а потом кивнул. — Да, хрен с ним. Схожу. Слушай, а ты же Семёна Скрипова знал?
— Эт Егора Елисеевича сын, что ли? — спросил усатый и выдохнул облако густого терпкого дыма.
— Ага. Он самый. Тот, который помер три года назад.
— Не, ну как знал? Не то, чтобы мы с ним дружили. Но да — в соседнем доме жил. Батя у него мировой мужик. А этот — так. Олух царя небесного. Ох, и намучился с ним Егор Елисеевич, просто мрак, — затянувшись, сказал усатый и спросил. — А чё?