Но все волнения мигом забылись, когда с кухни потянулся восхитительный аромат горячей пищи. Макар сварил макароны, немного слил воду, а после закинул туда тушенку и консервированную фасоль. По дому пронеслось дружное урчание животов. А когда Макар заварил кофе, то мы и вовсе сошли с ума от голода.
С трудом оторвавшись от пола, мы добежали до кухни. Заняли места за столом и стали барабанить ложками.
— Жрать! Жрать! Жрать!
Скандировали мы, улыбаясь так широко, что казалось, вот-вот рот порвётся.
— Ждите, — деловито сказал повар, раскладывая макароны по тарелкам.
Жалкая минута тянулась так долго, что мы уже подумывали, а не напасть ли на кашевара, выхватив у него еду прямо из рук? Но наконец-то ожидание завершилось. Тарелки грюкнули по столешнице, а следом за ними Макар поставил на стол пять кружек с чёрным, как ночь, ароматным варевом. На десерт нам достались овсяные печенья. Каждому по одной штуке.
— Ну что, господа курсанты? Хочу вас поздравить с официальным завершением голодовки! — сказал я и вскинул вверх кружку с кофе.
— Ура! — грянули ребята и мы чокнулись кружками.
Серёга, засранец эдакий, перестарался и ударил кружкой так, что огненный кофе выплеснулся и опалил руки мне и Лешему.
— Упс, — натянуто улыбнулся Серёга. — Простите.
— Бог профтит, — ответил Леший, жуя макароны.
Никто из нас даже не понял, когда этот проглот успел запихнуть в рот две ложки коричневатого блюда. Дружно мы решили не отставать от нашего пчеловода и набросились на пищу. Чавканье стояло такое, будто в свинарник пришла дородная тётка и выплеснула свеженькие помои поросятам.
Было вкусно. Невероятно вкусно! С голодухи я был готов сказать, что ничего лучше я не пробовал. А когда я добрался до кофе… М-м-м… Сладковатый напиток потёк по горлу, согревая и бодря. Кофе был паршивый, с кислинкой, но я так соскучился по этому напитку. В прошлой жизни я был тем ещё кофеманом, а в этой жизни напиток обходил меня стороной.
Эх! Всё же не зря мы полезли в самое пекло. Оно того явно стоило. Закончив трапезу, мы начали её по новой.
— Добавки! — рявкнул наш отряд.
Макар с радостью выполнил наше требование, выбрав из кастрюли остатки макарон.
— Вот это я понимаю! — радостно выпалил Прохоров и откинулся на спинку стула. — Достойная награда за труды наши ратные.
Таким счастливым я видел его впервые. Расслабленный, улыбается, не ждёт что кто-то на него нападёт или попытается оспорить первенство. Просто ребёнок, который закрыл все потребности в еде и безопасности. Было непривычно видеть его таким. Возможно, об этом и говорил Остап — перед своей смертью.
Артём — лишь загнанный зверь, не знавший тепла. Хотя, рановато делать выводы. Этот псих недавно меня чуть не зарубил. Да, для этого была веская причина, но всё же.
— Когда будешь просматривать доминанты? — спросил Артём.
— Как спать пойдём, так и изучу, — ответил я, зевнув.
— Опять превратишься в какую-нибудь пакость? — Прохоров посмотрел на меня с опаской.
— Если тебе так хочется, то да, можно попробовать превратиться в кого-нибудь. Например, в ту паучиху. Как тебе?
— Пффф. Такое я уже видел. Меня этим не удивишь. А вот если превратишься в ту рогатую гадину, я и правда могу в штаны наложить. — Впервые за всё время Артём — пошутил! Да ещё и над собой любимым!
Это вызвало общее недоумение и тишину. Мы пару секунд переваривали услышанное, а потом залились дружным хохотом.
— Ха-ха-ха! Да я сам чуть не наложил, когда увидел, что ты Мишку зарубить пытаешься, — заржал Леший, вытирая слёзы, брызнувшие из глаз.
Было весело, возможно, даже слишком. Видать, Вселенная решила нам намекнуть, что стоит быть более сдержанными. Мимо окна на бреющем полёте промчался летун, издав пронзительный вопль. Хорошо, что мы не додумались зажечь свечи, а просто сидели в лунном свете за столом, иначе нас бы точно заметили.
— Всё. Отбой. Завтра будем искать новое укрытие, — сказал я, отодвинув тарелку, и отправился спать.
— Жаль. Мне тут начало нравиться, — вздохнул Макар.
— Если твоё предположение было верно — на счёт того, что твари пометили дверь не просто так — то оставаться здесь будет крайне небезопасно. К тому же, под боком зародился разлом, — подал голос посерьёзневший Артём.
— Верно. К тому же, твари мигрируют в сторону владения Черчесова, а если так, то наше убежище как раз находится на пути существ, которые вскоре выползут из разлома, — добавил и я свои пять копеек.
— Да. Однозначно надо уходить, — согласился Сергей. — Нога уже зажила. Завтра буду скакать кабанчиком.
— О! Кабанчик и его брат Свинина, — расплылся в улыбке Леший.
— Не начинай, — отмахнулся от него Артём.
— Ладно, ладно. Не шуми. — Леший потянулся, хрустнул спиной и полез на печку.
Забрав из рюкзака добытые образцы ДНК, я разместился в прихожей на ковре. Укрылся одеялом, положил под голову смятую куртку и погрузился в Чертоги Разума. Сегодня будет славная ночь, наполненная болью, ведь мне предстоит переработать очень большое количество доминант.
Граф Малышев сидел на заднем сиденьи броневика и обнимал любимых дочерей. Дочки играли в гляделки, сверля друг друга взглядами, а граф смотрел в окно и улыбался.
— Екатеринбург! Представляете? Теперь он наш. А точнее, ваш. Он станет вашим приданым. Даже князья с радостью возьмут вас замуж с таким багажом. Столица! Огромная, могучая, неподалёку от аномалии. Настоящий клад для сильных мира сего! Представляете, сколько сможет заработать абсолют, если будет иметь прямой доступ к разломам? — спросил он у дочерей, но те слишком были увлечены игрой, чтобы что-то ответить. — Да, конечно абсолютам и так никто не может запретить ходить в разломы, вот только все они живут чёрт знает где и в наши края наведываются лишь набегами.
Малышев мечтательно засмотрелся на высокие сосны, проносящиеся мимо. Таким же высоким будет взлёт его рода. Екатеринбург. Как долго он жаждал заполучить его? Сколько ресурсов потратил? А теперь ему просто подарили этот славный город. Судьба — странная штука. Стараешься, стараешься, а тебе — шиш с маслом. Только отпустил ситуацию — и нате, получите! Красота!
— Представляете? В договор о передаче земель советник Императора вписал пункт, согласно которому я должен восстановить поврежденные здания в Екатеринбурге. Ха-ха! Если бы я штурмовал город, то потерял бы миллионы рублей и десятки, а то и сотни тысяч гвардейцев! А так мне нужно лишь починить пару завалившихся халуп! Вот хохма. Купить рубль за копейку! Вот как это называется, — самодовольно заявил граф.
Дорога шипела змеёй, бронированная колонна двигалась по пустынной трассе, на обочине которой валялась сожженная техника Архарова. Дураки. Хотели пободаться с Императором? И как? Довольны результатом?
Немыслимо. Барон хотел устроить переворот. Нет, Архаров конечно сильный соперник, но только для другого барона или графа. Но переть против всей Империи? Это — форменный идиотизм. Идиотизм, которым Архаров явно не страдал. Ведь Малышев сражался против него долгие десятилетия. Уж кем-кем, а идиотом барон не был. И это странно.
Может, Архарова подставили? Да, это в духе Черчесова. Но как он смог провернуть такую авантюру? Да ещё и не попросив помощи? Нет! Не может быть, чтобы этот вспыльчивый мужлан смог состряпать подобное. Ещё и так безупречно. Ведь даже Император принял всё за чистую монету и направил карателей в Екатеринбург. Здесь явно что-то нечисто. Но что?
Впрочем, какая разница? Малышев вытянул счастливый билет и сорвал куш! Теперь жизнь изменится, да ещё и к лучшему! Ведь под боком не будет агрессивного дурака, желающего подмять земли соседей под себя. Графу захотелось отпраздновать победу и выкурить сигару, а может, и выпить коньяка. Но голова ещё болела после посиделок с Черчесовым. Зря он тогда перебрал вискаря, хотя тот был хорош.
— Ваше сиятельство. Через десять минут въедем в город, — сообщил водитель, заставив Малышева широко улыбнуться.
— Отличные новости, Никита, — бодро сказал граф и заметил, что солнечный день перестаёт быть таковым.
Ветер нагнал тучи, готовые в любую секунду обрушиться на землю нескончаемым потоком воды. Но даже такая погода не могла испортить настроения… Челюсть Малышева невольно приоткрылась, глаза вылезли из орбит, и он позабыл, как дышать. Впереди виднелся столь желанный Екатеринбург. А точнее — то, что от него осталось. А остались от него только почерневшие рунины.
Куда бы ни посмотрел граф, везде были воронки от снарядов, обгоревшие остовы зданий и разрушенные дороги. Отремонтировать Екатеринбург? Проще возвести его заново в другом месте. От столицы баронства остался огромный котлован, пропахший гарью и трупным смрадом.
— Ваше сиятельство, приготовьтесь, сейчас будет трясти, — предупредил водитель, съезжая на разбитую дорогу.
— Вряд ли меня можно потрясти сильнее… — прошептал Малышев, понимая, что обеими ногами угодил в долговую яму. А хуже всего было то, что граф, согласно договору, должен был отстроить город в течение двенадцати месяцев.
Глава 9
Перед глазами темнота. Ветер свистит за окном, по крыше забарабанил мелкий дождь. Я плотнее завернулся в одеяло и улыбнулся. Вылазка была сложной, но и даровала нам немало. Сейчас у меня в руках более пятнадцати образцов ДНК. Но только два из них меня интересуют. Первый, это образец полученный из засохшей крови.
'Образец содержит следующие доминанты:
«Серповидные лезвия»,
«Мимикрия»,
«Перестроение тела»,
«Ускоренная реакция»,
«Инстинкт охотника»,
«Жажда крови»,
«Поглощение».
Буквально каждая доминанта заточена на уничтожение противника. «Серповидные лезвия», готов спорить, что ими можно запросто рассекать сталь. Вопрос только, где они появятся? Лезвия будут появляться и прятаться в предплечьях или же из спины вырастут лапы, как у богомола? Если первый вариант, то я оставлю это чудовищное оружие себе. Никогда не знаешь, где может потребоваться острое лезвие.