— А ты дерзкая. Поди, в постели — как дикая кобылка. Ну ничего, мы тебя сейчас так объездим, что целую неделю ходить не сможешь.
— Прошу в апартаменты, мадама, — расплылся в сальной улыбке второй боец, выплюнул сигарету в снег и открыл дверь.
Лику пропустили вперёд, а два товарища пошли следом, пожирая её взглядами. Я же, не тратя времени, нырнул в проём закрывающейся двери. Внутри пахло плесенью, люминесцентные лампы потрескивали и медленно мерцали. Парочка открыла дверь и запустила Лику в небольшую комнатёнку.
— Ну чё? Раздевайся, — сказал бывший обладатель оспы.
— Ну что вы за кавалеры такие? Может, предложите выпить, а уже потом полезете мне в трусики? — фыркнула Лика, которая, похоже, вошла в роль, и азарт вытеснил страх.
— Хы-хы. Ежели самогонку будешь, то угостим, конечно, — засмеялся второй и стал греметь чем-то.
Осмотревшись по сторонам, я снял обувь и спрятал её за коробками, стоящими у входа. Медленно двинул по коридору, стараясь ступать как можно тише. Потом слегка ускорил шаг, и ещё, и ещё. Прошел мимо комнаты, в которую завели Лику, оттуда доносились сальные шуточки, а значит, меня никто не услышит при всём желании. Да и доминанта Тихого шага поможет мне двигаться незаметнее.
Я рванул со всех ног в сторону цокольного этажа, где держали гвардейцев. Но бежал я не наобум! Мимо уже разведал дорогу и прямо сейчас вскрывал замок от клетки. Спустившись по лестнице, я влетел в тюрьму и рывком распахнул клетку. На меня уставились одиннадцать гвардейцев. Израненных, измученных, сломленных. В их глазах я видел обречённость.
Прислушавшись, я убедился, что за мной никто не бежит, и стал быстро объяснять цель своего визита:
— Слушайте сюда, господа гвардейцы. Меня зовут Михаил. — Закатав рукав, я показал татуировку с гербом рода. — Фамилия моя Архаров. Я знаю, что вас пленили, а раньше вы были гордыми гвардейцами рода Богдановых. Наши семьи всегда дружили и помогали друг другу. Поэтому я здесь.
Удивлённые гвардейцы стали переглядываться, и из толпы отделился самый здоровый. Морда — как у бульдога. Массивные скулы, челюсти такие, что ими хоть железо грызи, правда, лицо осунулось и глаза ввалились, но было понятно, что боец он бывалый и, судя по всему, среди гвардейцев в почёте. Подойдя ближе, он смерил меня взглядом и вздёрнул голову вверх, как бы говоря «Продолжай».
— Я дам вам свободу. Но взамен вы должны драться до последнего вздоха, чтобы защитить местных. — Боец кивнул. — Ошейники ограничивают не только доступ к мане, но и не дают вам говорить? — предположил я, и снова получил кивок. — Отлично.
Протянув руку, я прикоснулся к ошейнику «бульдога» и улыбнулся. Эта хрень не механическая, а магическая. Простейший артефакт, собранный из говна и палок. Такой взломать проще простого.
— Возьмитесь за руки. Я внесу изменения в рунический ряд ошейников, — пояснил я, и гвардейцы без разговоров выполнили приказ.
Стороннему наблюдателю могло показаться странным, что гвардейцы приняли за чистую монету всё, что я сказал, но разве у них был выбор? Они уже потеряли свободу, достоинство и большую часть товарищей.
Более того, к ним относились, как к скоту, остальные же люди видели в них монстров. А тут заявился какой-то мальчишка, который не только знает, что они гвардейцы, а не вервольфы, но и предлагает свободу! Вы бы на их месте не уцепились за эту возможность? Я бы схватился за неё обеими руками.
Бойцы выстроились в ряд, взявшись за руки. Хотелось пошутить, сказав «А теперь — хоровод!». Но они бы такой шутки точно не оценили, а может и забили бы меня насмерть за подобное. Я прикоснулся к ошейнику «бульдога» и потянулся к мане. Тоненький ручеёк энергии прыгал от ошейника к ошейнику, считывая руническую структуру артефактов, везде она была идентичной. Плёвое дело!
Вот этот символ добавляем, вот эти — в помойку; затем изменим порядок рун. Вуаля! Теперь ошейники не взорвутся, да и ток маны блокировать не смогут. Сейчас они стали лишь извращённым украшением на шеях бойцов. Гвардейцы явно были умелыми магами и сразу же ощутили, как по их каналам хлынул поток прохладной энергии. Улыбки расцвели на их измученных лицах.
— Готово, — сказал я. — Теперь вы можете даже разговаривать. Но постарайтесь, чтобы этого никто не заметил. Сами ничего не предпринимайте. Я дам знак, когда настанет время мести.
— Спа… — начал было «бульдог», но закашлялся. Слишком давно он не разговаривал, и теперь первые слова давались с трудом. — Спасибо, — сипло сказал он и крепко сжал мою руку.
— Скажете спасибо, когда я вытащу вас отсюда. А пока протяните вперёд руки и дайте моему ассистенту взять у вас кровь. Это нужно для вашего же спасения, — пояснил я и в комнату влетел Мимо. Гвардейцы немного охренели, увидев ручного комара, который подлетел к «бульдогу» и стал пить его кровь.
Пришлось дать мимику пару минут на сбор крови, так как у гвардейцев определённо есть предрасположенность к магии, а у меня всего одна свободная ячейка в магическом ряду. Если я поглощу одиннадцать образцов разом, то велик шанс потерять столь ценные доминанты. А ведь я мог бы отдать их ребятам значительно усилив нашу банду. Вот и пришлось ждать пока Мимо выпьет кровь у одного бойца, сплюнет на визитку, потом полетит за новой порцией крови и сплюнет её уже на новую визитку. Чертовски долгое, но необходимое занятие.
— Ждите моего сигнала и не вздумайте выкинуть какую нибудь глупость, — предупредил бульдога, тот кивнул в ответ, после чего я рванул в коридор.
Как только Мимо соберёт образцы крови, он запрёт за собой дверь, а после вылетит наружу. Мне же оставалось лишь одно. Пролететь мимо сторожки и убраться отсюда как можно скорее, оставив Лику развлекаться с двумя отморозками. Я добежал до выхода, надел ботинки и… Нет, вы серьёзно решили, что я её брошу? Разумеется, никто её и пальцем не тронет. Не в мою смену, как говорится.
Распахнув дверь сторожки, я во всю глотку заорал:
— Какого хрена ты тут делаешь⁈ Фрол тебя уже обыскался!
Лика сидела на столе, а рядом с ней стояли бойцы, которые уже успели расстегнуть ремни и собирались продолжить оголяться, но мой крик заставил их остановиться.
— Чё происходит? — нахмурился побитый оспой.
— Это я у вас должен спросить! Дебилы вы конченые! Вы что, не вкурсе, что это девка Фрола? — гаркнул я и оттолкнул бойцов в сторону, а после взял Лику за руку. — Вы хоть понимаете, что с вами сделает Фрол, если узнает, что вы собирались оприходовать его собственность?
— Чё ты несёшь⁈ Какую, нахрен, собственность? — набычился бывший обладатель оспы; видать, стояк полностью отключил его мозги.
— Вот эту, — я кивнул на Лику. — Она теперь живёт с Фролом. — Прошипел я в лицо мужика и зыркнул на ошалевшую девушку. — Ну! Чё расселась? Жопу подняла и бегом домой! — прикрикнул я на Лику и толкнул её на выход.
Девчонка быстро собралась и подыграла.
— Ну вот. Хотела на прощание гульнуть разочек, так Фролка мне и здесь всю малину обломал.
— Не жалуйся, топай, — рыкнул я и перевёл взгляд на бойцов. — А вы… — я пригрозил им пальцем и взял театральную паузу.
— А-а-а… Мы, это. Так мы и не видели её даже. Скажи, Михалыч? — нашелся второй боец.
— Так, да. Не видели, ясен пень. У нас шаболд в кабаке хватает. На кой-чёрт нам эта? — стал оправдываться побитый оспой, и своими словами задел не только Лику, нои меня.
— Зато я всё видел, — стальным тоном отчеканил я. — И как мы будем решать этот вопрос?
— Слышь, сопля. Ты давай, не выделывайся. А то мы тебя прирежем по тихой грусти, да в сугробе прикопаем, — пригрозил Михалыч.
— Я даже не сомневался в том, что вы, бесчестные скоты, поднимете руку на ребёнка. Но есть один нюанс. Девчонку-то вы точно не тронете, а когда Фрол спросит, куда пропал посыльный, она ему всё и расскажет. Когда ваши ноги начнёт лизать пламя, а в ноздри ударит аромат гари и соляры — вспомните этот момент. Момент, в котором можно было всё решить полюбовно. Ну а потом кричите, стоните, проклинайте свою глупость.
Разломщики переглянулись и нервно сглотнули. Видать, им не понравилась нарисованная мной картина.
— И как мы можем замять вопрос? — спросил второй боец, который был явно умнее своего товарища с оспой на морде.
— Выворачивайте карманы, — усмехнулся я, сложив руки на груди.
— Сучонок, — покачал головой Михалыч. — Ты ещё пожалеешь, — пригрозил он и вытащил из карманов куртки пачку сигарет, складной нож, зажигалку и фляжку с самогоном.
— Рот свой прикрой и доставай всё, что есть в штанах и внутренних карманах куртки. Я с вами играться в игры не собираюсь, — холодным тоном добавил я.
В комнате повисла звенящая тишина. Судя по глазам бойцов, им было страшно столкнуться с гневом Фрола, но при этом чертовски хотелось вспороть мне брюхо. Оно и понятно. Ведь с ними так нагло общался даже не пятилетка, а двенадцатилетний пацан. Если пятилетке можно было простить дерзость, списав всё на глупость, то подросток уже точно знает, что делает и говорит.
Скрипя зубами они выложили на стол всё, что было в карманах. Тысяча триста рублей и прочий хлам, который даже не заслуживает перечисления. Думаете, я забрал у бойцов последние деньги и ушел? Конечно же, нет. Я что, по-вашему, настолько добр? Я сгрёб со стола всё, что было, до последней песчинки. Сбросил этот хлам в ворот рубахи и направился к выходу.
— Живите. Кретины. И ещё одно. Решите навредить мне, я позабочусь, чтобы Фрол узнал о вашей пижамной вечеринке, — презрительно бросил я, окинув их с ног до головы.
— Чё? Какие ещё пижамы? — шепотом спросила жертва оспы за моей спиной.
— Да замолкни ты, — буркнул его товарищ.
Выйдя из комнаты, я со всего размаха шарахнул дверью, да так, что даже штукатурка посыпалась. Это было приятно. У выхода меня ждала Лика. Руки дрожат, но на лице улыбка. Я взял девушку под руку и вышел на мороз. Мы перешли улицу и свернули за угол.
— Ты как? — спросил я, посмотрев Лике в глаза.
— Я боялась, что ты за м