Я отправил в хранилище ружьё, изготовленное Семёнычем, а патроны спрятал в карман. Прогулялся между стеллажей, осматривая довольно обширный арсенал. Куча потёртого вооружения, которое регулярно использовали. Нашелся даже автомат с дулом, загнутым под сорок пять градусов. Интересно, кто умудрился его так погнуть? Ого! А ты кто такой? Иди сюда, родной!
На верхней полке стеллажа лежал пулемёт. Огромная дура весом под двадцать килограммов, снизу которой крепился цинк с патронами. В снаряженном состоянии он весил около тридцати килограммов, а лента вмещала сотню патронов. Таким пулемётом можно птероса одной очередью пополам перерубить. Патроны длиной чуть больше ладони. Вот это моща! Беру.
Пулемёт отправился в хранилище, а компанию ему составили три цинка с заряженными пулемётными лентами. Сделав всего шаг вправо, я вздохнул:
— Ну что вы со мной делаете? Я ведь обожаю кругляши. Слёзы Мироздания, монеты, гранаты.
Улыбаясь, я взял с полки пять гранат и бережно вкрутил в них взрыватели. От греха подальше, убрал гранаты в хранилище. Рации тоже пригодятся. Одной штуки за глаза. Хммм… Нет. Пожалуй, возьму две. Заметив, как агрессивно я затариваюсь, ребята спросили.
— Мих, мы не на войну, случайно, собираемся? А то, мож, нам с собой взять ручной гранатомёт? — Макар улыбнулся и указал на стальную трубу, стоящую у стены. — Э! Ты куда? Да я ж пошутил!
— А я нет. — Ответив, прикоснулся к одноразовому гранатомёту и его тоже отправил в хранилище.
Логика моя была проста! В разломе мы можем встретить кого угодно. И этого кого угодно нужно ещё как-то убить. А значит, оружие лишним не будет. Тем более, что большую его часть я понесу в хранилище. Не потребуется? Ну и отлично, всё вернём обратно.
Подготовка заняла целый час. Нет, оружие-то быстро выбрали, а вот снаряжали подсумки, подгоняли разгрузки и ружейные ремни — целую вечность. Сложнее всего было сделать так, чтобы это барахло не гремело. Но мы справились.
Леший с Серым взяли по помповому ружью на восемь патронов каждое. Из таких можно стрелять, даже не целясь. Картечь сама найдёт жертву на близкой дистанции. Для дальних расстояний у нас есть Макар с автоматической снайперской винтовкой на десять патронов.
Среднюю дистанцию возьмём мы с Артёмом. Он с автоматом, я с пулемётом. Да, пулемёт и для дальней дистанции подойдёт, но сомневаюсь, что без сошек я смогу попасть в цель, находящуюся дальше сотни метров. К тому же, разломы обычно ограничены по площади. Вряд ли мы попадём в бескрайние поля, где придётся стрелять на две или три сотни метров вдаль.
Покинув арсенал, я запер дверь и повёл ребят в кабак «Пьяный козёл». Нужно бахнуть на посошок. Сами понимаете, традиции и всё такое. Нет, вы серьёзно поверили в эту чушь? Конечно, никто из нас пить не будет. Просто у владельца заведения был склад, в котором Барс хранил запасы тушняка, туда мы и идём.
У входа в кабак нас уже ждал Барбоскин. Кустистые брови нахмурены, дымит папиросой, которую, судя по аромату, стрельнул у Петровича. Но что-то в нём неуловимо изменилось.
Точно! Наш старлей подстриг бороду. До этого была неопрятная лопата, торчащая во все стороны, а сейчас — гляди-ка. Подровнял волоски, да и укоротил её вполовину. И зачем он это с собой сотворил? Порядку ради или любовного интереса для? Кстати, может, он позарился на двух утренних кормилиц? А если да, то кто ему приглянулся? Рыженькая или блондинка?
— Михаил Константинович, слышал, вы собираетесь в разлом, — пробасил Барбоскин, спрятав сигарету в кулаке.
Так делают, чтобы старший не увидел и не прописал целебных лещей. Вряд ли Барбоскин опасался, что я дам ему по шее, видать, просто привычка.
— Да, Тимофей Евстафьевич. Сейчас возьмём тушенки и отправимся в сторону Кунгура. Там пять разломов, будем чистить единичку, — проинформировал я Барбоскина и заметил недовольство на его лице. — Не переживай. Мы уже бывали в разломах. Справимся. Хорошо, что ты так рано встал. Я как раз хотел тебя предупредить, что нас не будет пару дней.
— Михаил Константинович, я иду с вами, — безапелляционно заявил Барбоскин.
— Отставить. Ты, Тимофей Евстафьевич, останешься в Ленске и будешь отвечать за оборону села, а также за охрану пленных головорезов, — стальным тоном отрезал я.
— Тогда отправлю с вами Бориса, он толковый малый…
— Толковый и чертовски пригодится здесь, а не в Кунгуре. Мы идём впятером, и это не обсуждается.
Я был настроен решительно, а вот ребята явно не отказались бы прихватить с собой хотя бы пару гвардейцев. Но на это я пойтить не могу! Для обороны Ленска людей и так недостаточно.
— Тогда Иван довезёт вас до Кунгура на вездеходе. Как только закончите зачистку, сообщите по рации, и мы вас заберём, — настоял старлей.
Я вздохнул, смерил взглядом Барбоскина и понял, что он прав. В разлом заходить нужно полным сил, а пока мы двадцать километров пройдём на лыжах, выдохнемся, как пить дать. Да и на обратном пути я бы не отказался от транспорта. Погрузим трофеи, если будут раненые, то оперативно доставим их в лазарет. Хорошее предложение. Дельное.
— Тимофей Евстафьевич, от транспорта не откажемся. Пусть подъезжает к кабаку.
— Принял. Сейчас сделаем, — улыбнулся Барбоскин и вытащил рацию из кармана ватника.
Пока старлей раздавал указания, мы проникли на склад кабака и оказалось, что тушенки, как таковой, там и нет. Только ИРП — Индивидуальный Рацион Питания. Так называемый «сухпаёк». Взяли по две коробки и затолкали в рюкзаки.
За грабежом склада нас застал бармен. Он принёс нам двухлитровый термос чая и насыпал в пакет печенюх. В этот момент мы почувствовали себя героями! Ну, а как иначе? Мы его не просили, а он от чистого сердца принёс подарок. Спасителям Ленска, так сказать. Стоя в кабаке, я услышал приближающийся рёв мотора. Попрощался с барменом и отправился на выход.
Проходя через банкетный зал, заметил, что дыру в крыше уже заделали, причём основательно. О том, что крышу пробил птерос, напоминало лишь пятно не до конца высохшей шпатлёвки. Хммм… Видать, наши уголовники не только убивать да грабить умеют, но ещё и мирным профессиям обучены. Это хорошо.
Выйдя на свежий воздух, я наткнулся на ревущего монстра. Это был не вездеход, а БТР. Мягко говоря, я обалдел. Я обследовал почти весь Ленск и не встречал подобной техники. Грузовики? Да. Легковушки? Пара сгнивших корыт имелась. Вездеходы? Довольно много. БТР? Ни одного! Интересно, где Барс его прятал?
— Такси заказывали? — спросил улыбающийся Иван, открыв боковую дверь бронетранспортера.
— Заказывали, — радостно сказал я и запрыгнул внутрь бронированного чудовища. — Где ты откопал эту махину?
— О-о-о! Это целая исторя! Располагайтесь, щас всё расскажу. — Иван перебрался на водительское сиденье, дождался, пока ребята рассядутся и закроют дверь, а после трижды ударил кулаком по крыше. — Ну что? Поехали потихонечку!
Взревев, БТР сорвался с места и понёс нас вглубь заснеженной пустоши.
Глава 12
Мотор БТРа ревел снаружи, а внутри было на удивление тихо. Машина мерно покачивалась на ухабах, пробиваясь через сугробы. Ребята заметно нервничали, постоянно проверяли снаряжение, натянуто улыбались, да и вообще были дёргаными. За рулём же сидел Иван, рот которого не закрывался.
— Поехали мы, короче, с Барменом нашим на рыбалку.
— Каким Барменом? — спросил я, не понимая, о ком речь.
— Ну ты чего? С Барбоскиным же. Первые три буквы используем, как позывной. Типо Бар, Бармен. Понял? — Иван резко дал руля вправо, объезжая полупрозрачное марево, в котором снежинки застывали, не долетая до земли.
— А ты, стало быть, Ива? — усмехнулся я.
— С какого это…? — сперва не понял Иван, а после заулыбался и кивнул. — А-а-а. Ну да, типа того. Только у меня позывной Сыч. Фамилия-то Сычёв. Короче. Поехали мы на рыбалку с ним. Сидим в лодке. Тишина, туман над рекой стелется. Слышу, шипит что-то. Говорю, Евстафьич, глянь под ноги, мож змея в лодку заползла? А Бармен наш сразу к мане потянулся. Не любит он гадов всяких. Ух ты, сука, — выругался Сыч и резко дёрнул руль влево. — Да сколько ж тут аномалий-то?
— Ну, так и что там со змеёй? — поинтересовался Леший, которого явно успокаивала болтовня Ивана.
— А. Так не было никакой змеи. Это дурачок какой-то рыбу решил оглушить и в воду динамит зашвырнул. Так шваркнуло, что лодку нашу перевернуло. Евстафьич вылез на берег злой как чёрт, нашел этого клоуна и руку ему сломал. Ха-ха. А рыбак этот хренов сперва на Бармена прыгать начал, мол, чё вы, бараны, сопли жевали? Надо было уплывать, раз шипенье слышали. Ну, Бармен и сказал, мол, раз ты видел, что я злой к тебе иду, то надо было убегать. Не убежал? Пеняй на себя. Хе-хе.
— Сурово, — оценил Серый.
— Да ну. Нормально. Сурово было бы, если б мы его сдали рыбнадзору. За браконьерство ему десятку на рудниках впаяли бы. А так — ерунда. Клешня заживёт через пару месяцев, да будет опять безобразничать, если жизнь ничему не научила.
Рассказывал это Сыч с нескрываемой гордостью за командира. Особенно мне понравилось то, что они дали Барбоскину прозвище Бармен, а не Барбос. Не самый плохой позывной.
Всю дорогу я крутил в руках два перстня, принадлежавших прежде кому-то из рода Богдановых. Владельцы погибли от рук Барса и больше не нуждались в украшениях. Мне же эти колечки были ох, как нужны. На них отпечатались следы крови. Прикоснувшись к бурой корке, я услышал вибрирующий голос Ут: «Обнаружены образцы ДНК. Желаете ознакомиться?». Мысленно дал согласие, и она продолжила:
'Образцы содержат следующие доминанты:
«Крепкая хватка»,
«Холодная голова»,
«Искусство проклятий»,
«Алхимия»,
«Магия трансмутаций»,
«Фехтование»,
«Крепкие кости»,
«Пространственный обмен»…
Помимо этих доминант имелись ещё десятки заболеваний. Появилось ощущение, что кровь принадлежала неизлечимо больному члену рода Богдановых. Тем не менее, он был довольно… Он был могущественной личностью. Не исключено, что этот перстень носил глава рода. А кому принадлежал второй, я понятия не имел.