В каюту поднялась Бекия и следом за ней Томансио. Даже без мебели в помещении стало довольно тесно.
– Поднимаемся и уходим, – сказал Томансио. – Ну же, Оскар, пора отправляться.
Оскар проглотил готовые сорваться с языка возражения и дал команду интел-центру поднять корабль через дыру, пробитую Лиатрисом.
– Почему бы нам не сделать один облет? – произнес он.
– Его могли телепортировать в любой сегмент Конуса, – печально заметила Бекия. – Или на космический корабль. И тогда он уже за несколько световых лет отсюда.
– Это исключено, – сказал Оскар, просматривая информацию с сенсоров. Корабль уже миновал зону мини-урагана и вышел в космос. – За последние десять минут с Конуса не стартовал ни один корабль.
– Оскар, брось, – уговаривал его Томансио. – Он ушел и, надеюсь, прихватил с собой немало этих мерзких чикойя. Приглашаю тебя на церемонию возрождения, когда мы вернемся на Дальнюю. Мы вырастим для него новое тело и загрузим воспоминания из хранилища. И он целый вечер будет смеяться над твоими тревогами.
Оскару хотелось хорошенько стукнуть обо что-нибудь кулаком.
– Хорошо.
«Но я знаю, что-то не так». Он сосредоточился на показаниях корабельных сенсоров. «Искупление Меллани» покинул посадочную площадку в то же время, что и «Возмездие Элвина». Теперь он находился в пяти тысячах километров от темной поверхности Конуса. Оскар приказал интел-центру состыковать оба корабля.
– Троблум, мы уже в безопасности.
– Отлично, – донесся голос из скафандра.
– Ты можешь снять свой шлем.
Долгое время массивная фигура оставалась неподвижной. Затем горизонтальные стыки малметалла на шлеме разошлись, освободив по три сегмента с каждой стороны. Пластины опустились.
Оскар постарался сохранить беспристрастность. Лицо Троблума было широким и жирным, а дряблая, болезненно бледная кожа блестела от обильной испарины. Щеки и подбородок потемнели от подросшей щетины.
– Привет, – произнес Троблум и смущенно улыбнулся.
– Мы благодарны тебе за предоставленный корабль, – заговорил Иниго. – И ценим твою помощь.
Троблум отрывисто кивнул, но ничего не ответил.
Оскару ничуть не хотелось зависеть от такого человека, и дело было не только в жалости. Еще по первым нескольким фразам он убедился, что Троблум не самый приятный компаньон. Но выбора у них не было. «Я обязан. Опять. Остается надеяться, что на этот раз мне не придется погибнуть».
– Как чикойя сумели вас отыскать? – спросил у Иниго Лиатрис.
– В Октороне многие знают, где живет Оззи, – сказал Аарон. – Меня удивляет лишь то, что им потребовалось так много времени.
– А я рада, что вы прибыли раньше, чем они, – сказала Корри-Лин. Ее все еще била дрожь, хотя она сидела на поднявшемся из пола стуле, обхватив себя руками за плечи. – В противном случае у нас против них не было ни единого шанса.
– Не обязательно, – возразила Бекия. – Непонятно, что за способности у Майрайан, но чикойя ничего не могли с ней сделать.
– Она сильфен? – спросил Томансио.
– Нет, – ответил Араминта-два. – Я их чувствую. Это был человек.
– Я думаю, слово «был» здесь вполне уместно, – сказал Оскар. – Может, она и не достигла постфизического уровня, но явно превзошла Высших.
– Кстати о постфизиках, – вставил Аарон. – А Оззи?
– Это известно одной Заступнице, – сказал Иниго. – Мои знания устарели на пару столетий, но то, что он сделал, превосходит все известные мне технологии.
– Он преобразовал свое квантовое состояние, – пояснил Троблум. – И каким-то неизвестным способом вышел за пределы реального пространства-времени.
– Персональный сверхсветовой двигатель? – недоверчиво спросила Корри-Лин.
– Возможно, и нет. Для такого требуется сдвиг времени по фазе.
– Так это постфизический уровень? – уточнил Оскар.
– В классическом смысле нет, но у меня нет эмпирических данных. Обычно постфизики после вознесения не остаются на своем прежнем месте. И он был решительно настроен помочь человеческой расе. В этом я уверен, мы долго с ним разговаривали.
– Да, конечно, – пробормотал Аарон.
«Возмездие Элвина» и «Искупление Меллани» подошли вплотную друг к другу. После непродолжительного маневрирования их шлюзы соединились и герметизировались. Троблум с удивительным проворством первым преодолел переход. Остальные не комментировали его спешку, хотя Оскар знал, что загадочный Высший у всех вызывает недоумение.
Он прошел через шлюзы вслед за Троблумом и оказался в каюте примерно того же размера, как и та, из которой он вышел. Там Троблума встретила очень симпатичная девушка, одетая по старинной моде. Она спрашивала, все ли с ним в порядке, прижимаясь руками к груди его скафандра. Оскар нахмурился, увидев эту сцену. О компаньоне Троблум не упоминал. И при всем желании трудно было представить, как такая девчонка может жить с Троблумом. Или она его дочь? Но в его файле семья не упоминалась.
Каюта постепенно наполнялась, и все бросали в сторону девушки одинаково удивленные взгляды. Излучение гея-частиц быстро уменьшилось.
– Это Катриона, – промямлил Троблум.
– Привет.
Она застенчиво улыбнулась.
Оскар перехватил взгляд Томансио, устремленный на электронный прибор, стоящий на единственном столе в каюте. Устройство показалось ему смутно знакомым. Вторичные подпрограммы провели сравнительный поиск в хранилище памяти.
– Ох, – тихонько выдохнул он.
Обзор в инфракрасном диапазоне подтвердил догадку. Катриона была объемной проекцией.
Затем появилась грузовая тележка с медицинской камерой, и все сразу занялись поисками места. После прихода второй тележки Оскар подумал, что кому-то придется погрузиться в небытие еще до приближения к Бездне. «А учитывая то, что я теперь не нужен…»
Троблум открыл дверь в проход.
– Несколько камер можно поставить здесь.
– Это все имеющееся пространство? – с сомнением спросил Иниго.
– Когда запустим планетарный двигатель, можно будет использовать передний грузовой отсек. А до тех пор придется обойтись этим.
Медицинские капсулы продолжали прибывать. Две поместились в узком переходе. Троблум приказал каюте выдвинуть из переборки узкие полки. Высоты хватило, чтобы поместить три капсулы одну над другой. Людям оставалось только стоять, да и то слишком близко друг к другу.
– Я присоединюсь к вам позже, – сказала Катриона и испарилась.
Троблум сделал вид, что ничего не заметил. Он раскрыл свой скафандр и засунул его в широкий багажный цилиндр, выдвинувшийся из пола. Такого поношенного плащ-костюма, как на Троблуме, Оскар еще никогда не видел.
– А спальные каюты здесь есть? – спросила Бекия.
– Три, – ответил Троблум.
– Одну займу я, – быстро заявила она.
Корри-Лин потребовала для себя вторую. На личную спальню Троблума никто претендовать не стал.
– Ну и как он работает? – спросил Томансио.
– Нам надо отыскать необитаемую звездную систему, – начал объяснения Троблум. – Кроме того, радиация от вспышки новой способна стерилизовать и соседние системы. Получается, что нам нужна звезда в пятнадцати световых годах от любой пригодной для жизни планеты. В пределах пятидесяти световых лет, что составляет около часа полетного времени, имеется три возможных варианта.
– Значит, выбираем ближайший из них, – сказал Иниго.
– Но эта звезда дальше всего от Бездны.
– Ох. Ладно, а как далеко до…
Иниго удивленно замолчал.
Оскар внезапно ощутил излучение персональных гея-частиц. Одной только эмоциональной составляющей ему хватило, чтобы идентифицировать Черитона. От ощущения безотлагательной настойчивости у него сильнее забилось сердце. Излучение постепенно усилилось до прямого обращения.
«Привет», – донеслась издалека мысль Черитона.
В его послании чувствовалось напряженное ожидание отклика, и Иниго с Араминтой-два понимающе переглянулись.
«Мы здесь», – одновременно прозвучало в их мыслях.
– Нет! – завопил Аарон.
Он потряс сжатыми кулаками и бросил на Сновидцев яростный взгляд.
В обращении Черитона не было ни изображений, ни звуков, ни запахов, только озадаченный разум, неспособный чувствовать ничего, кроме собственного тела. Только длительные тренировки и отличный самоконтроль позволяли ему сдерживать панику.
«Ах, – донеслась другая мысль, обескураживающая своей искренностью. – Я и не подумала о контакте через Гея-сферу. Вижу, у вас необычно большое количество гея-частиц с интересными мелкими отклонениями в структуре».
Оскар подумал, что новый контактер – явно не человек, настолько лишены эмоций были его мысли.
– Запускай двигатель, – скомандовал Томансио Троблуму.
На лице грузного мужчины явно читался страх, а тело била мелкая дрожь. Катриона материализовалась в каюте и обняла Троблума.
Черитон открыл глаза, и появилось изображение. Он смотрел в темносерый потолок, на фоне которого смутно белело чье-то лицо. Взгляд медленно сфокусировался на белом овале. Это было лицо женщины, обрамленное короткими темными волосами и благосклонно улыбающееся.
– Что за чертовщина, – не удержался Оскар.
«Привет, девочки и мальчики, – заговорила Кэт. – Я чувствую, что все вы здесь. Как мило, что вы переживаете за своего друга».
– Я не могу пошевелиться, – доложил Черитон.
Его самоконтроль начинал слабеть, и в мыслях, подобно электрическим искрам, проскальзывали вспышки страха.
«Прошу прощения за неудобства, – сказала Кэт. Она перевела взгляд на свою руку, обагренную кровью. Алые капли медленно стекали с каждого пальца. – Но не могла же я позволить тебе убежать, верно?»
– Черитон, – с ледяным спокойствием обратился к нему Томансио. – Ты должен активировать перегрузку бионоников. Мне очень жаль. Но как только мы вернемся домой, сразу же проведем церемонию возрождения. Клянусь.
«Я не могу, – донеслось из обессилевшего разума Черитона. – Не могу».
– В нашем хранилище есть твои воспоминания. Ты ничего не потеряешь.
«Не могу».