– Так вы с ним теперь коллеги? На равных?
«Это очень человекоцентристская точка зрения: оценивать каждого согласно его силам».
– Скорее, окайзенская, как мне кажется, или присущая праймам.
Волны цветных синусоид ускорили свой бег.
«Ну, ладно. У нас с Полем особые отношения. Тебе ведь известно, что он создал часть меня. Еще в те дни, когда он был одним из молодых специалистов в ККТ и работал над развитием искусственного интеллекта».
– Очень мило. И насколько же вы заинтересованы в проблемах паломничества?
«Очень серьезно. Этот идиот Этан действительно способен спровоцировать уничтожение галактики. Мне пришлось бы двигаться».
– Это ужасно.
«А ты не пробовала передвинуть планету?»
Паула бросила в сторону цветных волн проницательный взгляд.
– Я не пробовала, но знаю человека, который этим занимается. А ты?
«Да, – ответил РИ. – Троблум настойчиво пытается связаться с тобой».
– Нашу встречу на Шолапуре трудно было не заметить. Скажи что-нибудь такое, о чем мне еще не известно.
«Нет, я хотел сказать, что он действительно пытается. Он знал о Стае, и он решил заключить сделку».
– Это уже не актуально.
«Паула, я разговаривал с ним после Шолапура».
– А где он?
«Где-то в космосе на своем корабле. Последний раз, когда мы общались, он был еще в пределах действия унисферы, но точное место мне неизвестно. Его интел-центр хорошо защищен. Я посоветовал ему обратиться к тебе».
– Почему?
«Он помогал строить Стаю. Возможно, ему известно, как преодолеть барьер».
– Он сам так сказал?
«Он не слишком охотно разговаривал. Он заявил, что для отключения барьера существует код».
– Если это и так, код держит при себе Иланта, – заметила Паула. – Проклятье, думаешь, он свяжется со мной?
«Троблум одержим паранойей. И после Шолапура его состояние только усугубилось. Он боится высунуться. Больше всего он боится, что его отыщет Кэт. Но он подумывает обратиться к Оскару Монро».
– К Оскару? Почему?
«Мне кажется, что он считает Оскара единственным, кто достоин доверия в этой галактике».
– Я думаю, так оно и есть. Я предупрежу Оскара, чтобы он за ним присмотрел.
«Хорошо. – РИ немного помолчал. – А каковы твои намерения, Паула?»
– Мои взгляды не настолько либеральны, как у АНС. Я уверена, что необходимо удержать паломников и Иланту от контактов с Бездной. То есть надо найти Араминту.
«Это трудно. Она странствует по тропам сильфенов».
– Они не станут предоставлять ей убежище. Когда-нибудь и где-нибудь ей придется выйти.
«А ты знаешь, что бы она могла выбрать в качестве самого безопасного места? Землю. Разве это не забавно? Иланте, чтобы ее найти, пришлось бы отключить барьер».
Паула одобрительно улыбнулась, глядя на пульсирующие линии. Она знала, что тропы сильфенов проходили сквозь барьер вокруг Альфы Дайсона – Оззи сам ей сказал. Этот ненормальный даже нанес визит Утесу Утреннего Света после окончания войны. Паула полагала, что РИ об этом тоже известно, поскольку он давно был связан с Оззи.
– Логично, – сказала она. – Интересно, а нельзя ли передать ей сообщение. У тебя нет связи с Исток-островом сильфенов?
«Нет. Они не общаются с такими, как я. Я ведь просто машинный разум. У меня нет живой души».
– Значит, нам нужен друг сильфенов.
Извивающиеся цветные линии вспыхнули ярче.
«Их не так уж много, и большинство предпочитают оставаться в тени».
– Крессида, родственница Араминты. Они обе – далекие потомки Меллани.
«Связь довольно слабая, даже для нынешних нелегких времен».
– Да. К тому же Крессида тоже пропала из вида. Но я забыла, что тропы сильфенов проходят сквозь этот барьер. Одна из них начинается на Земле, где-то в окрестностях Оксфорда. Интересно, не сможет ли АНС передать с ее помощью какую-нибудь весточку.
«Если сможет, то передаст».
– Да, а пока… У тебя не найдется припрятанного оружия, чтобы остановить инверсионное ядро?
«У меня нет никакого оружия, – холодно ответил РИ. – Ни припрятанного, ни какого-либо другого».
– Мне трудно в это поверить.
«Конечно. Ты забываешь, что я – информация. Я оперирую внутри некоего подобия физической сети, но она мной не управляет».
– В тебя загружены разумы многих людей. Это не может не повлиять на твою точку зрения.
«Во мне хранятся воспоминания многих людей, – поправил ее РИ. – А это совсем другое дело».
– Хорошо. Но ты хоть знаешь, что представляет собой инверсионное ядро?
«В период между его появлением и установкой барьера я подключался лишь к немногим сенсорам Солнечной системы. АНС до сих пор считает подобные действия грубейшим нарушением. Так что я не могу сказать тебе ничего, кроме того, что оно имеет экзотическую природу. И, что очень необычно, квантовая структура абсолютно недоступна».
– Выходит, неизвестно, что в силах справиться с ним?
«Возможно, флотилии устрашения или воинам-райелям это и удалось бы. Других вариантов я не вижу. И еще: тот корабль, в котором оно скрылось, обладает невероятной мощностью и скоростью».
– Я знаю. Если Араминта попытается связаться с Ларилом…
«Поль и я немедленно подключим тебя к разговору», – заверил ее РИ.
– Спасибо. И позволь мне узнать твой код, если не возражаешь.
«Как пожелаешь».
Светящиеся линии перед глазами Паулы свернулись, и в ее экзо-зрении вспыхнула новая иконка связи. Быстрая проверка при помощи интел-центра показала, что РИ не предпринимал попыток внедриться в корабельные системы. Она этого и не ожидала, но…
Ее юз-дубль открыл секретный канал связи с Высоким Ангелом.
«Паула, – приветствовал ее Кватукс. – Наша ситуация не улучшилась».
– Как я понимаю, президент просил тебя попытаться пробить барьер.
«Да, просил. Мне кажется, это невозможно, но я откликнусь на его просьбу. Бездействие в такой ситуации было бы абсолютно безответственным. В ближайшее время мы прилетим к Солнечной системе».
– Райели снова принимают участие в жизни галактики? Я думала, такое противоречит принципам вашей расы.
«Это особая ситуация, которой мы ждали долгие тысячелетия. Наше вмешательство закономерно».
– Я полагаю, что барьер вокруг Солнечной системы построен по тому же принципу, что и преграда вокруг Пары Дайсона. Ускорители долгое время изучали Темную Крепость.
«Мы тоже выдвинули такое предположение. Если оно подтвердится, Высокий Ангел не сможет пробить барьер».
– А как насчет боевых кораблей райелей?
«Я не думаю, что им повезет больше. Хотя у них могли появиться новые разработки, о которых мне неизвестно. Генератор, что вы называете Темной Крепостью, – вершина нашего искусства».
Последнее заявление вызвало у Паулы легкий трепет облегчения. Древняя загадка наконец решена.
– Это райели построили Темную Крепость? Мы давно отметили ее сходство с Защитными Комплексами вокруг станции Центурион.
«Да. Это устройство с базы Галактического Ядра. У него несколько функций, и силовое поле – лишь одна из них».
– Вы говорили, что Пару Дайсона окружили барьерами аномийцы.
«Так и есть. Мы одолжили им эти устройства. После провала нашего вторжения в Бездну мы построили их очень много. Как верно заметили представители вашей расы, они – последняя линия обороны на случай фазы катастрофической экспансии».
– Значит, райели способны предотвратить экспансию?
«Ответа мы не узнаем, пока она не начнется. Это наилучшая схема, которую мы могли бы создать, но испытаний не было».
– И теперь крайне важно, чтобы Араминта не возглавила паломничество в Бездну?
«Да».
– Я сделаю все, что в моих силах, не сомневайся.
«Я знаю, Паула».
– Но мне может потребоваться помощь.
«Только попроси, я сделаю все, что сумею».
Лес наконец-то расступился, и перед ней на многие мили, до самого берега, охраняемого множеством дюн, раскинулась волнистая равнина, поросшая густой травой. Яркая синева океана сверкала солнечными искрами, пляшущими в ласковых волнах. Араминте стало грустно: она понимала, что ей никогда не придется прогуляться по этому пляжу и искупаться в чистой прохладной воде. Огромное четвероногое животное, на котором она ехала, фыркнуло и помотало массивной головой, словно разделяя ее огорчение.
– Не расстраивайся, все эти красоты природы со временем надоедают, – сказал ей Брэдли Йоханссон.
Он ехал рядом с ней на таком же скакуне, а с другой стороны ленивой рысцой ее сопровождал Облачный Танцор.
– И через какое же время? – поинтересовалась Араминта.
– Лет через тысячу, – проворчал Облачный Танцор. – Природа настолько разнообразна, что достойна восхищения. Ее очарование никогда не иссякает.
Брэдли Йоханссон сжал свой круглый рот и испустил пронзительный крик, похожий на звук трубы. Они провели втроем в пути полтора дня, покинув праздник на берегу залива, и Араминта успела понять, что этот звук означает хихиканье.
– Здесь так чудесно, – вздохнула она.
Свежий бодрящий ветерок с океана пытался развеять ее мрачное настроение. Всадники приближались к глубокой впадине, заросшей небольшими деревцами и густым кустарником. В начале склона блестело небольшое озерцо, и крошечный ручеек, вытекая из него, быстро терялся в зарослях. У самой воды Араминта остановила своего скакуна и перекинула ногу через седло, чтобы сползти на землю по широкому выпуклому боку терпеливо замершего животного. Брэдли Йоханссон подошел, чтобы отстегнуть ее рюкзак. Она никогда не видела, как он спешивается, но понимала, что силы его крыльев при нормальной гравитации для полета явно недостаточно.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.
– Чертовски нервничаю.
– Твоя решительность восторжествует, – заявил Облачный Танцор.
Он все еще сидел в седле, свернутый длинный хвост лежал рядом, ветерок тихонько шелестел крыльями. Высоко подняв голову, он смотрел в сторону берега. Если бы он был человеком, Араминта могла бы предположить, что он принюхивается.