ивался как факт, способный стать опорой для развития научной теории.
Заслуга Пригожина как раз и заключалась в том, что он, исходя их произведённого им переворота в термодинамике, сумел интегрировать разъединённые по специализации в различных науках знания о возникновении порядка из хаоса и создал общую теорию преобразования хаоса в порядок посредством самоорганизации. Он открыл общий механизм такого преобразования, чем, несомненно, внёс существенный вклад в теорию эволюции. Он обосновал частную, термодинамическую теорию эволюции, которая во многом повлияла на другие частные теории эволюции и создал некоторые необходимые предпосылки для формирования общей теории эволюции.
Пригожин с самого начала своей научной деятельности рассматривал термодинамическое неравновесие как главный, изначальный источник порядка в природе. Эта «политическая» линия на переворот в термодинамике и овладение через термодинамику лидерством в объяснении природы, поначалу встречала ожесточённое сопротивление сторонников классической термодинамики. Такое отношение сам Пригожин прямо характеризует как враждебность. «На протяжении всей моей жизни, – пишет Пригожин, – мне приходилось сталкиваться с враждебным отношением к понятию однонаправленного времени. До сих по ещё господствует мнение о том, что термодинамика как научная дисциплина должна ограничиваться равновесным состоянием… Я не перестаю этому удивляться. Всюду вокруг нас возникают структуры, свидетельствующие о «креативности природы», если воспользоваться выражением Уайтхеда. Я всегда чувствовал, что эта креативность должна быть каким-то образом связана с удалённостью от равновесного состояния и тем самым быть результатом неравновесных процессов» (Пригожин И. Конец определённости. Время, хаос и новые законы природы – Ижевск: Ижевск. респ. типогр., 1999 – 216 с., с. 59).
Итак, согласно Пригожину, креативность природы, её эволюционная способность, т. е. способность к упорядочению и созданию разнообразия из хаотического однообразия проявляется только в неравновесных состояниях. В равновесных или близких к равновесию состояниях природа хаотична, застойна и однообразна. При всей спорности такого взгляда на природу теория Пригожина совершила грандиозный шаг в развитии физики, наполнив её эволюционным содержанием. Эволюционная способность неравновесных процессов, согласно Пригожину, связана с тем, что «вдали от равновесного состояния, там, где флуктуации и неустойчивости становятся нормой, вещество обретает новые свойства. Оно становится более «активным» (Там же., с. 62). Активным, т. е. более способным на самоорганизацию и образование порядка из беспорядка. В результате «появляется замечательная новая особенность: неравновесная система может спонтанно эволюционировать к состоянию более высокой сложности» (Там же, с. 61.).
Великим преимуществом неравновесной термодинамики Пригожина по сравнению по существу со всей предшествующей физикой является то обстоятельство, что она, отстаивая необратимость физических процессов и «стрелы времени», ставит своей основной задачей исследовать не только движение, но и эволюцию, не только физические структуры, но и их образование и превращение хаотических структур в упорядоченные. Физика с самого начала своего развития в древнем мире была наукой о движении, а не об эволюции физических объектов, о взаимодействии физических тел, а не об истории их возникновения; об их внутренней структуре и устройстве механизмов их физического существования, а не об их развитии и переходе от низших, более примитивных форм к более сложным и высокоорганизованным.
Как отмечают немецкие физики В. Эбелинг и Р. Файстель, «эволюционные процессы могут быть изучены только путём междисциплинарных исследований, и физики, естественно, вносят в них свой вклад – им досталась роль инженеров – статиков, без которых разрушилось бы всё здание, возводимое учёными – эволюционистами; однако роль эта при решении многих принципиальных вопросов всё же не может считаться ведущей» (Эбелинг В., Файстель Р. Хаос и космос. Синергетика эволюции – М. – Ижевск: Ин-т компьют. исслед., 2005 – 336 с., с. 26). Вместе с тем, как считают эти авторы, теория самоорганизации позволила физике покинуть «башню из слоновой кости» и привлечь внимание представителей других научных дисциплин своим вкладом в теорию эволюции (Там же, с. 51).
В теории Пригожина действует весь набор понятий общенаучного характера, которые были наработаны естествознанием и математикой в 60-70-е годы XX века и которые очень легко трансформируются в философские категории неклассического (точнее, как сейчас говорят, постнеклассического) характера. Некоторые из этих понятий употреблялись даже в самой ранней классической философии. К постнеклассическим понятиям пригожинской эволюционной физики относятся порядок и хаос, самоорганизация, неравновесные состояния, асиметричность, вероятность, неустойчивость, нелинейность, открытость, флуктуации, бифуркации, фазовое пространство, аттракторы, сложность, энтропия, диссипация и т. д. Для Пригожина была характерна постоянная тяга к философским обобщениям, следствием чего было несколько крупных философских работ, написанных в соавторстве с женщиной-философом Изабеллой Стенгерс.
Процесс образования порядка в неравновесной термодинамике Пригожина связан с тем самым производством энтропии и теплопотерями в любых физических (и химических) процессах, с которыми классическая термодинамика связывала более высокую вероятность хаоса и неизбежность наступления состояния хаотического теплового равновесия. Но классическая термодинамика оперировала теоретическими моделями закрытых, прочно изолированных систем, каковыми являются разнообразные ёмкости закрытых сосудов, а также космические системы, отграниченные от окружающей среды какими-либо прочными оболочками, мощными физическими полями и т. д. Альтернативная же термодинамика Пригожина перешла к исследованию открытых систем, свободно обменивающихся со средой веществом, энергией и информацией. В таких системах продолжает действовать второе начало термодинамики, которое определяет тенденцию к накоплению энтропии, тепловому равновесию, хаотическому движению молекул и постепенному уничтожению разнообразия. Но в открытых системах накопленная энтропия отводится в окружающую среду, а если возникает возможность постоянного притока энергии извне, образуется тенденция к самоорганизации и создаётся более высокая вероятность порядка по сравнению с хаосом.
Особое место в теории Пригожина отводится диссипации и диссипативным структурам (от лат. «диссипатио» – рассеивать, разгонять). Диссипативные структуры Пригожина не производят порядка, они лишь принудительно, активно рассеивают, разгоняют беспорядок в окружающую среду, предрасполагая тем самым открытые системы к спонтанному самоструктурированию, которое Пригожиным отождествляются с образованием порядка и даже рассматривается как единственно возможный способ упорядочения, распространяемый с термодинамики и на биологию, и на социальные процессы. Отсюда – приверженность Пригожина к отстаиванию хаотических основ всякого порядка, апологии случайности, неопределённости, неприменимости детерминизма.
Порядок Пригожина – это только структурированный хаос. Он состоит из различного рода вихрей, турбулентных потоков, конвективных течений и т. д. Конечно, во Вселенной очень многие гигантские материальные образования представляют собой именно такие формы упорядочения. Но это именно первичные формы упорядочения и образования относительно устойчивого разнообразия. Вряд ли торнадо, цунами или термоядерный взрыв могут быть названы образцами, эталонами упорядоченности. А ведь это тоже формы хаотической самоорганизации материи вдали от равновесия с присущей им нелинейностью и каскадом бифуркаций. У Пригожина мы нигде не найдём какого-либо уточнения, что именно он понимает под порядком. В качестве примера термодинамической упорядоченности он постоянно приводит ячейки Бенара и автокаталитические реакции Белоусова – Жаботинского. Конечно, ячейки Бенара представляют собой эффектное зрелище своей выстроенностью правильными шестиугольниками наподобие пчелиных сотов. Но за внешней видимостью идеального порядка бушуют вихри.
Вот как сам Пригожин рассуждает о ячейках Бенара: «В них миллиарды молекул движутся друг за другом и образуют вихри. Следовательно, неравновесие приводит к порядку. И так происходит во множестве ситуаций… Главный момент заключается в том, что формирование структуры и запутанность являются неравновесными явлениями и что неравновесие связано с необратимостью. Поэтому я всегда считал, что необратимость является основой структур, которые мы наблюдаем во Вселенной» (Пригожин И. Определено ли будущее? – М. – Ижевск: Ин-т компьют. исслед., 2005 – 240 с., с. 68).
Итак, к критериям порядка Пригожин относит формирование структуры, запутанность, неравновесие, необратимость, а также, судя по другим работам, к этому нужно добавить нелинейность, случайность, неопределённость, неустойчивость, спонтанность (самопроизвольность). Но ведь всё это, кроме разве что структурирования, скорее характеризует хаос, чем порядок.
Что же тогда понимается под хаосом? Пригожин здесь же отвечает и на этот вопрос: «Если взять систему, которая находится в равновесии, то молекулы в ней согласно статистики Маквелла – Больцмана двигаются беспорядочно во всех направлениях» (Там же). Следовательно, основное отличие хаоса от порядка заключается в том, что хаотическое движение характеризуется отсутствием направленности, а упорядоченное – её наличием и связанностью между отдельными движениями. Этот же момент, момент корреляции движений между собой Пригожин подчёркивает и при рассмотрении реакции Белоусова – Жаботинского. «Помню восторг, – пишет Пригожин, – охвативший нас при виде того, как реакционная смесь в колбе становилась то синей, то красной, то снова синей и т. д. … Миллиарды молекул одновременно становятся то синими, то красными. Это убедительно свидетельствует о появлении в сильно неравновесных условиях дальнодействующих корреляций, которых нет в равновесном состоянии. Можно сказать, что вещество в равновесном состоянии «прозревает». (Пригожин И. Конец определённости. Время, хаос и основные законы природы – Ижевск: Ижевск. респ. типогр., 1999 – 216 с., с. 64).