ла это место неспроста – она хотела показать, что лаборатория представляла собой не просто грузовой отсек.
Робот, прижав бездействующий конец ленты к голой металлической стене, еще раз нанес ингибитор роста.
Через несколько секунд микрочастица AS‐3 как будто утонула в корпусе модуля, а гладкая стена замерцала знакомым серо-зеленым цветом. Пока реагент поглощался, вещества постепенно объединялись: алюминий корпуса переплетался с микрочастицей AS‐3. В последующей цепной реакции металлические усики распространились по корпусу. Тем временем противоположный конец ленты парил в невесомости, становясь все длиннее и изворачиваясь, как змей на ветру.
Неожиданно раздался пронзительный вой тревоги.
На мониторе Клайн появилось предупреждение:
АРГОН: 10 %,
АЗОТ: 22%
КОМБИНАТОРНЫЕ ГАЗЫ: ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ –
КАНИСТРА: 0%
ПОЖАЛУЙСТА, ЗАПОЛНИТЕ КАНИСТРУ
Тщательно сбалансированные атмосферные показатели модуля, разработанные с целью неактивного и нереактивного состояния, начали быстро меняться. Передний край расширяющейся ленты принялся ненасытно поглощать имеющийся воздух. Не усмиряя аппетита, лента росла и росла – прожорливая микрочастица искала любую доступную энергию для продолжения самовоспроизведения.
Клайн проигнорировала громкую тревогу, и звук вскоре затих.
Атмосферы в модуле больше не осталось.
Лента начала дергаться, скручиваться, как электрический провод под напряжением. И тогда передний край ухватился за панцирь R3A4. При соприкосновении «Робонавт» выпустил клуб дыма, который вмиг поглотился быстро растущим веществом. Однако нанесенный на ткань робота ингибитор воспрепятствовал их слиянию.
В любом случае машина не ощущала боли, а Софи Клайн не имела для этого встроенных датчиков.
Не выказывая реакции, черные линзы машины сфокусировались на небольшой точке на корпусе модуля. Взяв паузу, словно для глубокого вдоха (действие, которое фактически происходило в модуле Софи Клайн), R3A4 размял многозвенные ноги и устремился через цилиндрический модуль.
Машина плыла, держа кулак наготове. При соприкосновении с дальней стеной «Робонавт» изо всех имеющихся сил нанес удар. Когда анодированные алюминиевые кости впились в прочный корпус лабораторного модуля, встроенные в запястье серводвигатели полностью разрушились. Удар сломал несколько пальцев под разными углами и порвал бежево-белые сухожилия, создав ужасное подобие человеческой травмы.
«Робонавт» снова замахнулся изувеченным эндоскелетом руки и повторно ударил в то же самое место.
А затем еще раз.
С четвертого удара в боковой части модуля «Лесной пожар» появилась дыра. Оставшаяся атмосфера взрывом вышла через отверстие размером в кулак.
Способный противостоять разгерметизации до 15 PSI в секунду, «Робонавт» не пострадал, хотя подшипники и начали выдавать мельчайшие частицы смазки.
Игнорируя поврежденную руку, машина нетерпеливо наклонилась вперед и через новую дыру взглянула на сияющую далеко внизу голубую поверхность Земли.
Наводнение
Согласно показаниям выживших членов команды и извлеченным с последнего беспилотника данным, наводнение началось с дикого стона, доносящегося из самых глубин аномалии. Постепенно рев превратился в грохочущий бас, охвативший собой все пространство. В воздухе стоял запах сырого асфальта, и к тому времени тонкий слой холодной воды уже струился под ногами. Шлепая босыми ногами, Тупа бежал впереди, следуя за ярким светом единственного уцелевшего дрона.
Полевая команда «Лесной пожар», охваченная настоящим ужасом, переглянулась: налобные фонари высветили влажную дымку, что поднималась к самому потолку. Не говоря ни слова и не теряя времени даром, все они ускорили шаг. Ведала была впереди; Стоун и Одиамбо следовали за ней. Быстрым движением пальца Стоун на полную мощность включил свет беспилотника, отчего туннель впереди вспыхнул ярким белым светом.
– Одиамбо! – крикнула Ведала, стараясь перевести дыхание. – Слышите подземные толчки? Аномалия снова растет?
– Вряд ли. Толчки, скорее всего, вызваны водой. Чувствуете давление в ушах? Это из-за большого количества воды, заполняющей пустое пространство.
Двигаясь с легкой хромотой, Одиамбо вытащил из кармана очередную химическую палочку и надломил. Жутковатый свет в руках кенийца качался маяком, пока он старательно пробирался вперед. Измученная команда двигалась с нарастающей паникой, стуча ботинками по мутной воде.
Тревожный рев становился все громче.
– Туннель совсем крошечный по сравнению с озером, – запыхался Одиамбо. – И я боюсь, он затопится очень и очень быстро.
Тупа бежал с присущей ему легкостью. Ведомый светом беспилотника, мальчик оторвался от остальных и умчался далеко вперед. Но пока он бежал, ноги его погружались все глубже и глубже в воду.
Где-то позади Стоун и Ведала оказались бок о бок. Оба они тяжело дышали, но по-прежнему сохраняли темп. Бушующая вода уже просачивалась в ботинки, вызывая тревогу и неописуемое желание ускориться.
Одиамбо, старше остальных почти на два десятилетия, продержался лишь несколько минут. Затем он начал замедляться, морщась и держась за бок. Хотя рев воды становился оглушительным, а зябкая жидкость неумолимо поднималась, пожилое тело не позволяло идти в ногу с другими.
Как только вода поднялась до икр, кениец-спелеолог понял, что жизнь его непосредственно зависела от выхода на другом конце туннеля.
Если такой вообще существовал.
Когда Стоун обернулся, Одиамбо мгновенно поднял руку, моля товарища не останавливаться.
– Бегите! – прохрипел он. – Я догоню.
Стоун, проигнорировав просьбу Одиамбо, остановился и, обняв старика за плечо, начал подталкивать вперед. Ведала не снижала темп, старательно пытаясь догнать Тупу. Стоун лишь мельком увидел глаза Нидхи, когда она оглянулась, чтобы проверить товарищей.
Над ногами команды стремительно поднималась холодная бурая вода, и высота почти достигла бедер. Теперь бежать не получалось, но все они продолжали усердно шагать среди хаоса тяжелых вздохов, брызг и металлического эха. Каждая капля вокруг освещалась танцующим мерцанием фонариков.
Неожиданно где-то вдалеке раздался крик.
– Тупа! – воскликнул Стоун, разрываясь между оказанием помощи старику и молодым мальчиком впереди.
– Джамайс! – эхом отозвался далекий голос.
Пробираясь сквозь всплески воды и по-прежнему держа руку на осунувшихся плечах Одиамбо, Стоун схватился за монитор на шее. Теперь он увидел причину, по которой Тупа кричал.
Мальчик добрался до конца туннеля.
И на дальней стене пещеры находилась металлическая лестница, ведущая наверх в темноту.
Одиамбо оказался прав насчет скорости наводнения. Нижние ступени уже утонули в плескающейся речной воде. Тупе, чтобы не погрузиться в бурный поток, приходилось подниматься все выше и выше. Однако стоило мальчику добраться до самого верха, как перед ним предстал закрытый люк.
Тупа бил кулаками, пытался подцепить крышку, но все безрезультатно.
По-прежнему таща за собой Одиамбо, Стоун крикнул Ведале:
– Нидхи! Там люк впереди! Тупа не может выйти!
Шустрая женщина тотчас ускорилась, крикнув через плечо единственное слово:
– Поняла!
Когда ледяная вода поднялась до талии, Стоун рванул вперед, помогая Одиамбо ускорить шаг. Старик сильно дрожал, хрипел с каждым вздохом. Он шел на пределах возможности, но все же держался за Стоуна, не теряя надежды.
Теперь стало тише. Рев замолчал, как и всплески воды.
Оба мужчины, не в силах более тащить рюкзаки, бросили их в воду. Им казалось, что они пробирались сквозь ледяной свинец. Ноги онемели от холода и напряжения; одежда промокла, потяжелела. Единственное тепло они получали от телесного контакта, но даже оно постепенно угасало.
– Стоун, – выдавил Одиамбо сквозь тяжелые вдохи. – Это правда, что для выживания человек всегда должен бороться. Но… эту борьбу не выиграть. – Одиамбо схватил Стоуна за предплечье, глядя ему в глаза. – На все воля божья.
– Давайте, Гарольд, – торопил Стоун, убрав руку старика. – Пофилософствуем попозже. Конец близко! Мы почти добрались.
– Боюсь, друг мой, конец ближе, чем вам кажется, – выдохнул Одиамбо, кивая на темную воду, которая уже поднялась над его талией. – Для меня, но не для вас.
Стоун упорно двигался дальше.
На другом конце туннеля Ведала уже добралась до лестницы, где Тупа крепко цеплялся за ступеньки. Наверху находился герметично задраенный люк. Нидхи сразу обратила внимание на цифровую клавиатуру в стене – кодовый замок. Поднявшись на две ступеньки выше мальчика, Ведала протянула руку и набрала случайные числа.
После набранной комбинации дверь издала гул неверно введенного кода.
– Отлично, – проворчала Нидхи.
Теперь она знала, что выход был, но находился за дверью с четырехзначным кодом… Который состоял из десяти тысяч возможных комбинаций…
Прямо под ней Тупа крепко держался за ступеньку. Губы мальчика посинели, и он сильно дрожал. Мокрые волосы прилипли ко лбу, а оставшаяся красная краска смылась.
Он превратился в маленького мальчишку, испуганного и замерзшего.
Чуть развернувшись, чтобы получить доступ к набедренной сумке, Ведала принялась отчаянно рыться в ее содержимом. Дрон тем временем назойливо напоминал о низком заряде батареи, омывая близлежащие стены угасающим светом и отбрасывая необычные тени.
Наконец, отыскав цифровой фотоаппарат, Ведала включила экран.
Прокрутив фотографии в миниатюрном режиме, она остановилась на снимке первого обнаруженного командой трупа. Поспешно пролистав еще несколько фото, Нидхи наконец-то нашла то, что искала, – едва заметную картинку бейджа, который лежал на изувеченном теле, наполовину растворившийся в каменном полу.
И на нем стоял идентификационный номер.
…к Б…штейн № 23402582
Трясущимися руками Ведала попыталась приблизить камеру к лицу…