Покачав головой, девушка удалилась за перегородку, где сняла нательное бельё, оставшись только в форме. После она легла на крайний лежак, расслабившись и попробовав коснуться своим сознанием энергетического поля корабля, зовя его. Перед глазами тут же появилось неясное облако, которое обласкало девушку, приняв в свои объятия.
— Ого. Работает. — Мартинес подпрыгнул от неожиданности, когда почувствовал, что заработали маневровые двигатели. Стажёр с запасной панели не смог бы их включить, а значит, это она. Девочка смогла подключиться! Он внимательно посмотрел на спокойно вздымающуюся в дыхании грудь, приложил аккуратно датчик в районе сердца и сел рядом.
Свен слушала корабль, жалобы на то, что его не слышат, что приходил «чужой», что двигатель взорван, в обшивке дыры и защитное поле скоро сойдет на нет. Что до ближайшей планеты не долететь без прыжка. Она слушала и улыбалась, радуясь, что даже остатков её ментальных функций хватило на общение с кораблём. И как, черт возьми, она скучала без этого. Сейчас уже всё перестало быть важным. Только она и «Звезда» существовали в этом пространстве, и только от них зависело, что произойдет дальше.
Она попробовала просканировать пространство вокруг корабля. Нет ли где маячка саргасианцев, чтобы по нему дотянуться до помощи. Где-то на краю сознания маяк улавливался, но было слишком далеко. Пришлось отключаться.
— Я слышу маяк, но не могу до него дотянуться. Лео, мне нужна ваша лаборатория, чтобы сделать стимулятор, — она опять сбилась на вежливое обращение, хотя они давно уже перешли на «ты», после первой же вечеринки в баре в каком-то порту.
Она натянула перчатки и попыталась встать, немного при этом пошатнувшись. Мартинес, подхватив девушку за руку, потащил её обратно в лазарет — там была его личная вотчина, где Свен быстро разобралась и начала собирать в пробирке какой-то состав. Дважды она задумывалась на несколько минут, а одну часть вообще оставила, не решив её вливать в основную жидкость.
Полученные составы она набрала в шприцы и повернулась к Лео, внимательно всё записывающему.
— Так. Вот этот состав, — она показала на тягучий и красный, словно кровь, препарат, — поможет мне усилить способности. Усиление будет временным, откат от него, наоборот, долгим. Если я сама не проснусь через пару часов или соскользну в обморок, введёшь второй. — Другой шприц был наполнен, в пику первому, прозрачным, как слеза, составом. — Если за двое суток не проснусь, можешь останавливать сердце, мозг к тому времени сварится. И, пожалуйста, не надо меня жалеть и заставлять жить, хорошо? Я не хочу быть овощем, не вижу в этом смысла.
Она схватила блокнот, быстро написала там несколько строк на саргасианском и отдала вырванный листочек врачу.
— А это отдашь маме. Обещай.
Мартинес, будто только сейчас поняв, чем грозит девушке использование стимуляторов, держал бумажку как детонатор и во все глаза смотрел на Свен.
— Я не смогу тебя убить. Я врач. Я… я клялся, что пока буду в силах, буду спасать жизни.
— Ты и спасешь. Овощ — уже не жизнь. Это существование, которое мучает всех окружающих. Мозг — не сердце, не печень. Его не вырастить новый, не напечатать на медпринтере. Поверь, я видела сгоревших менталистов. Врагу не пожелаю такого существования. Поэтому ты просто остановишь мне сердце! Пообещай это прямо сейчас! Иначе я не соединюсь с кораблём и не рискну здоровьем, чтобы вызвать помощь.
— Хорошо. — Мартинес взял девушку за руку и начал стаскивать с неё перчатку. — Дай мне свою руку. Я хочу этого.
Свен, увидев в глубине черных, словно тьма, глаз врача какую-то неясную ей боль, позволила снять перчатки и взяла в свои руки ладонь Лео, заставив его сесть прямо на пол. Потом она закрыла глаза и потянулась своим сознанием к мужчине, совершая первый в своей жизни осознанный контакт, раскрывая себя. Показывая воспоминания детства, отца, глаза матери, родную планету, ужасно похожую на старую Землю, как её показывали в хрониках. Целый ворох отрывков памяти ошеломил мужчину настолько, что он отшатнулся и невольно глянул на часы, думая, что они провели в контакте почти час. Но нет. Только минута.
— Так вот как вы общаетесь, — он неосознанным движением потер руку.
— Менталы — да. — Свен улыбнулась какой-то солнечной улыбкой, совершенно преобразившей её лицо. — А ты теперь — мой жених.
— Что??? — понеслось ей вслед, но девушки уже не было рядом. Она взяла оба шприца и убежала обратно в «библиотеку». Мама была права, когда говорила подождать своего мужчину, чтобы не испортить первый контакт. В сознании Лео она увидела то, что он упорно прятал, в первую очередь, от себя — рождающееся чувство нежности и какой-то флёр любви, объектом которой была она. Только в таком случае контакт считался состоявшимся, и пару официально нарекали истинной. Скрыть сознание или обмануть в своих чувствах было невозможно — слияние сознаний сильнее любого полиграфа. И девушка улыбалась, зная, что, возможно, этот контакт был единственным в её жизни, да и жизни может не быть в будущем.
— Давайте начнём. — Она легким ветром ворвалась в помещение, запрыгнула на лежак и ввела в вену красный состав. Через полминуты, когда пришел врач, она уже ушла в ментал и стремительно тянулась сознанием к маяку, чтобы послать сигнал о помощи.
Саргасианский корабль, прилетевший на помощь, к изумлению капитана Аддингтона, оказался тем, где раньше служила Свен. Всех людей с земного корабля переправили на спасательский, а так и не проснувшуюся Свен на руках перенес Лео Мартинес, породив тем самым шепотки со стороны саргасианцев. Высокий, сероглазый и постоянно хмурый капитан Дрей Карс только хмыкнул, увидев это, решив никак не комментировать. Единственный вопрос от него звучал следующим образом:
— Сколько?
Прекрасно поняв, что он имел в виду количество дней, которое девушка не просыпалась, Мартинес ответил:
— Пятый день.
— Поздно. — Дрей покачал головой. — Нет шансов вытащить.
— Но я её слышу! — Мужчина осторожно положил девушку на появившуюся кровать, так и не отпуская руку, и глянул на капитана совершенно безумными глазами. — Она не говорит, но я вижу образы, постоянно её зову и она мне отвечает этими картинками.
— Что вы говорите? Отвечает? А вы кто, позвольте спросить? — шустрый невысокий саргасианец в белом костюме вклинился в разговор, одновременно с этим прикрепляя к девушке какие-то датчики и проводки.
— Свен сказала, что я её жених. Мы провели контакт.
— Как интересно. А случайно не помните составы, которые кололи ей?
Мартинес молча залез в задний карман своих брюк, достал бумажку, где записывал последовательность и наименования составляющих стимулятора и не подействовавшего лекарства.
— Вы просто молодец, — похвалил его, судя по всему, местный врач, и убежал к себе.
— Не отпускайте руку, — крикнул он уже из коридора. — Можете лечь рядом. И просите её вернуться. Невероятно, но это, скорее всего, поможет!
Капитана Карса уже не было в комнате. Лео, недолго раздумывая, расстегнул свой китель и осторожно прижал к себе девушку, чтобы контакт был наиболее полным. Эти пять дней он жил словно в двух мирах. Разум твердил, что он в сознании, он общался с окружающими, проводил необходимые действия, чтобы помочь пострадавшим. Но подсознание продолжало сливаться с девушкой. Образы наслаивались друг на друга, превращая общий вид в сюрреалистичные картины. Свен не хотела уходить, но не могла вернуться, изо всех сил тянувшись к своему человеку.
На следующий день проблема была решена. Саргасианец на основе списка Мартинеса изготовил новый состав, и образы, что он видел при контакте, стали медленными, тягучими и как-будто туманными.
— Всё правильно. Она спит. Как минимум сутки её не разбудить, телу нужно привести себя в порядок. Как у вас говорят? «Родные стены помогают лечиться»?
— Дома и стены помогают, да.
— Именно так. Вы можете прервать контакт, если умеете, и тоже отдохнуть. Знаю, что спать в таком состоянии очень непросто. Тем более вы как раса ещё непривычны к подобному.
— На самом деле, это… прекрасно. — Лео поднялся с общей кровати, которая тут же приняла размер одноместной, и оправил форму. — Состояние удивительное, это лучшее, что могла придумать природа для любящих людей. Никаких тайн, никакого обмана.
— Иногда ложь спасает. — Врач проверил показатели девушки и предложил Мартинесу выйти. — Думаю, вас уже ждут капитаны. «Элейна» укажет путь, а я пригляжу за вейлиной Тас. Хотя, уже не вейлиной, что же это я.
Капитаны, и, правда, сидели вместе. Они потягивали напиток, в котором смутно можно было угадать чай, и молчали. На большом экране во всю стену показывали собрание на Саргасе, судя по оживлению, подходящее к концу. Председатель собрания зачитывал документ:
«В связи со всем изложенным постановляем:
— Ириуса Фаргаса, обвиняемого в фанатизме и подрыве союзнического корабля Новой Земли «Звезда», подвергнуть смертной казни через укол вечности;
— Свен Тас, обвиняемую в раскрытии государственной тайны, оправдать в связи с героическим поведением во имя спасения союзнического корабля Новой Земли «Звезда» и в связи с получением истинной пары;
— Джули Тас назначить послом Саргаса на Новой Земле, а также руководителем Комитета по сближению рас. Поручить Комитету разработать проект документации по частичному раскрытию временного происхождения планеты Саргас и различию наших рас.
— Лео Мартинеса, главного врача союзнического корабля Новой Земли «Звезда», за беспримерную отвагу в попытках не отпустить пилота-менталиста Свен Тас, наградить орденом «Светоч» третьей степени. Разрешить брак с саргасианкой Свен Тас, как истинному партнеру».
Мартинес сполз в кресло и почувствовал, как ему в руку суют чашку с чем-то крепкоалкогольным. После первого же глотка сжимающая его сердце рука страха ушла, оставив только облегчение и какой-то восторг. Теперь он понял, что всё обязательно будет хорошо. Сегодня просто замечательный день!