у, которая убила всех остальных в его владении. В Александре инфекционная болезнь мутировала в беспрецедентную форму, предоставляющую ему вечную жизнь. Спустя годы, как гласила история, он стал отцом своих троих печально известных сыновей.
И так наша долгая война началась...
«Действительно», — подтвердил Танис, — «Отец всем нам». Он потянулся за книгой. «Если позволишь?»
Селена кивнула, и историк вернул том. Он быстро переворачивал страницы к другой иллюстрации. В отличие от предыдущих ксилографий, это было больше похоже на технический проект, как один из эскизов Леонардо да Винчи.
В центре чертежа был рисунок кулона Сони. Очерчивало кулон что-то похожее на запирающий механизм, встроенный в усиленные каменные двери. Танис позаимствовал настоящий кулон у Майкла, затем аккуратно положил его на хрупкий пергамент. Он нажал скрытый переключатель и заворожено наблюдал, как тонкие бронзовые лопасти выскользнули снова. «Потерянный Кулон», — сказал он приглушённо, — «по-прежнему функционирует после почти шести веков».
Селена теряла терпение. Она уже видела этот фокус раньше. Какое отношение всё это имеет к её собственным отрывочным воспоминаниям? Она постучала по эскизу замка. «Что это?»
«Ты должна знать». Танис одарил её загадочной улыбкой, как будто он наслаждался собственной шуткой на её счет. «Это дверь в тюрьму Вильгельма. Тюрьму, которую было поручено строить твоему отцу».
Моему отцу? Непрошеные, похороненные воспоминания нахлынули на её мозг:
... Подземелье было сырым и холодным. Вместе со своей сестрой маленькая Селена взобралась на груду деревянных ящиков. Она игриво рисовала яркое солнце на стене каменного коридора. Морская ракушка была наполнена ярко-желтой краской, которая представляла собой смесь древесного сока и измельчённых одуванчиков. Селена использовала кисть из боровой шерсти, чтобы добавить ярких солнечных лучей. Меньше чем в футе Сесилия, используя красную краску, изготовленную из измельченных корней марены, добавила несколько ярких цветов на пустую каменную стену.
В проходе эхом отзывались звуки кирок и молотков, стучащих по твёрдой скале. Потеющие рабочие вытаскивали телеги с мусором на поверхность. Селене казалось, что это тяжёлая работа, и она была рада, что ей не нужно было этого делать.
Ее отец, проходя мимо, выкрикивал инструкции по работе бригаде. Он остановился, чтобы улыбнуться двум девочкам. Сверкающие карие глаза осмотрели их работу. «Какие красивые картины», — сказал он тепло. Он улыбнулся им сквозь свою густую коричневую бороду. «Как мне повезло иметь таких талантливых дочерей художниц».
Селена просияв, обернулась к отцу. Она гордилась им. Мастер — каменщик и кузнец, он руководил строительством этих новых подземелий под могучей крепостью выше. Он сжимал рулоны пергамента в одной руке. Компас каменщика был заправлен в пояс. Селена знала, что у него была важная и ответственная работа. Далеко не каждый мужчина поднимется до выполнения такой задачи.
«Лорд Виктор должно быть очень высокого мнения о моем отце», — подумала она.
...много дней спустя, она внимательно наблюдала, как ее отец вставил открытый кулон в декоративное углубление на стене. Каменная земля заскреблась об камень, и скрытый механизм ожил. Невидимые механизмы заработали за стеной, и часть, казалось бы, цельного камня разделилась, открыв темный альков, ведущий к лестнице, верхние ступени которой были окутаны темнотой.
Селена содрогнулась при мысли о том, куда эта лестница может привести. Ещё с детства она знала, что такое темница, и скрытое подземелье казалось ей во много раз хуже. Она не могла вообразить, кто мог, возможно, быть настолько плохим, чтобы заслужить быть запертым и забытым навсегда.
... кулон отдыхал в руках маленькой девочки. Блестящие металлические лопасти, выступающие из устройства, отражали мерцающий свет свечей. Селене казалось, что она никогда не видела ничего столь прекрасного.
Тяжелый звук поймал Селену врасплох. Она испуганно обернулась, только чтобы найти своего отца, смотревшего вниз на нее с веселой улыбкой. Она вздохнула с облегчением. На мгновение она испугалась, что огр или разбойник нашли ее.
Ее отец нагнулся, чтобы заглянуть ей в глаза. «Ах, так это ты присматривала за ним для меня, не так ли?» Его ласковый смех заверил ее, что она не попала в неприятности, позаимствовав кулон. «Премного благодарен, дорогая. Я его везде искал».
Он поцеловал ее в лоб, потом мягко взял кулон из ее рук ....
Воспоминания поразили Селену, как деревянный кол в сердце. Она повернулась к Майклу, ища поддержку, потрясенная и измученная. Ледяная маска, которую она хранила на протяжении всего допроса Таниса, растаяла от переполняющих ее эмоций, бурлящих внутри нее. В данный момент разоблачение своей уязвимости перед своим пленником было наименьшей из её проблем.
«Что это?» — спросил Майкл с тревогой. Он нежно взял ее за плечи: «Что случилось?»
Танис знал, даже если Майкл ещё не понял этого: «Она теперь понимает, почему ее семья была убита».
Селена не хотела в это верить. Она думала, что Виктор случайно напал на их дом, просто потакая запрещённой жажде человеческой крови. Она никогда не связывала бойню с красивым кулоном, которым она когда-то играла ребенком.
«Это было много лет спустя», — возразила она, — «Мне было почти двадцать».
Историк хорошо помнил это. «Зима побега Луциана», — отметил он, — «Твой отец знал слишком много. Слишком много, чтобы Виктор мог рисковать, особенно когда у Луциана было это». Он поднял кулон. «Ключ к клетке Вильгельма».
Части начали становиться на свои места, создавая ужасную картину в уме Селены. Она вдруг поняла все, и мурашки побежали вниз по ее спине.
«И я карта».
Танис усмехнулся, забавляясь растущим ужасом Селены. «Да, только один, видевший это место, всё еще жив. Виктор считал, что ты была слишком молода, чтобы точно помнить место. Но Маркус знает, что память и, следовательно, точное местоположение тюрьмы его брата скрыто в твоей крови».
Майкл всё ещё был на несколько шагов позади. «Почему Маркус ищет его теперь, спустя столько времени?»
«Великие ковены во главе с теми, кто еще был лоялен к Виктору», — Танис говорит с легким нетерпением, как будто Майкл должен был хорошо знать об этом. Он казался более заинтересованным в открытии Селене грязных маленьких тайн ковена. «Маркус никогда не был по-настоящему равен среди старейшин. Виктор использовал своих последователей, чтобы подрезать Маркуса на каждом шагу, обеспечивая свое первенство».
Все это стало новостью для Селены. В отличие от Крэйвена, у неё никогда не было никакого интереса к чисто византийской политике ковена. Пока ей было на кого охотиться её вполне устраивало, что старейшины правили ковеном по очереди, согласно бесконечному циклу последовательности. То, что на самом деле между самими старейшинами могли быть серьёзные разногласия, никогда даже не приходило ей в голову. В конце концов, в этом была суть последовательности. Она кратко поинтересовалась, какую роль играла Амелия в этой многовековой борьбе за власть между Маркусом и Виктором.
Пожалуй, я не хочу знать.
В любом случае, Маркус был теперь единственным оставшимся старейшиной. Неудивительно, что он чувствовал себя свободным, чтобы пойти, искать Вильгельма после всех этих веков. Все, что ему нужно, это кулон и вкус моей крови.
«Теперь, когда Маркус представляет собой... смешанную природу», — продолжал Танис (Селена ранее сообщила ему о шокирующей трансформации старейшины), — «Ну, ковен, безусловно, никогда не приклонится перед ... мерзостью». Он выплюнул последнее слово с отвращением, затем понял свою бестактность: «Нынешняя кампания исключение, конечно».
Майкл посмотрел на Таниса, который изобразил слабую улыбку извинения. Майкл забрал кулон.
«Это всё равно не объясняет, зачем Маркусу нужен Вильгельм», — отметила Селена.
Танис пожал плечами и развел руками: «Этого я не могу сказать».
«Неправильный ответ», — подумала Селена. Она сняла предохранитель на своём новом пистолете и привела оружие в боевое положение.
Танис понял ее намерения. «Но я знаю, кто может остановить его», — добавил он поспешно.
Селена опустила оружие.
«Возможно, я смогу договориться о встрече», — вызвался Танис, — «В обмен на твоё благоразумие».
Она бросила на него испепеляющий взгляд: «Конечно». «Какая двуличная змея», — подумала она, — «Он делает вампирам дурную славу».
Через десять минут они были на пути в Будапешт в новом внедорожнике, предоставленном Танисом. Ещё один подарок Луциана перебежчику вампиру, спрятанный в гараже, скрытом под старым монастырем. Селена допустила, что Танис считал автомобиль небольшой платой в обмен на то, что они оставили его в живых.
Интересно, кто из нас остался в выигрыше?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Танис бросил бездыханное тело Грушеньки на кучу костей в логове ликанов, где оно присоединилось к трупу Ольги, лежавшему среди трухлявых руин. Селена и тот гибридный урод, наконец, ушли, спасибо судьбе, оставив его заниматься жертвами вестницы смерти, которым явно не повезло. Он хотел бы, чтобы у него было больше времени для более достойного погребения своих любовниц, но монастырь явно не был больше убежищем для него. И теперь, когда Виктор, наконец, мёртв, ему не нужно беспокоится о том, что он навлечёт на себя гнев старейшины, сбежав.
«Чем скорее я уберусь отсюда, тем лучше», — решил он. Танис задержался в убогом логове, заранее обдумывая свой отъезд. Выбирать, что взять, а что оставить, было мучительно, особенно если дело касалось его библиотеки, но Танис знал, что ему нужно путешествовать налегке, если он хочет избежать кровавого хаоса, который, как оказалось, разразился среди его собратьев бессмертных. Он спрашивал себя, где бы он мог спрятаться от этой суматохи. Китай, возможно, или Австралия? Америка не годилась; Последователи Амелии в ковене Нового света будут искать козла отпущения, виновного в её смерти. Это не моя вина. Это было дело Крэйвена, а не моё.