— Я ведь не знал. Страшно. — Говорил гигант, заботливо укрытый простынкой и державший в одной руке кружку с чаем, заваренным Олей. Второй рукой он ничего не держал — плечо выбило из сустава, Лом вправил, но боль пока не уходила, и шевелить рукой он не мог. — Теперь знаю. Теперь понятно. Понимаю чего ждать, что делать. Теперь всё правильно, теперь покой.
— Ага. — Кивнула Оля, поправила декоративный воротничок своего нового домашнего костюмчика (спасибо Лизе) и добавила. — Заебись, главное что покой…, - на выходе из комнаты, девушка недоумённо добавила, — и нихера я не поняла…, блядь, такой красавчик, а ёбнутый ведь на весь башка…, эх Гераклы наших лет, не любит вас природа, уродует почём зря.
В тот момент, несмотря на полную уверенность в некоторой дебильности Семёна, Оля ещё больше уверилась в важности Семёна, для их маленькой группы. Он нормально, даже спокойно воспринял то, отчего многие знакомые ей сталкеры, немедленно взялись бы за оружие, и пока не померли бы или не покончили бы с ней, не успокоились бы. А этот выслушал её диковатую историю о трубчатом артефакте, о Серебряном Лике и успокоился — бояться нечего, всё так и должно быть, раз известно, почему случилось так, значит всё хорошо. Отчего, почему, для чего, какие последствия — вся эта дополнительная мишура Семёна не волновала. Только почему, только причина события.
А ведь это всё, без учёта того факта, что его громадным телом долбили стены комплекса, основа коих из металла — штукатурка лишь сверху. Он выжил и даже неплохо себя чувствует. Она прекрасно знала, что Серая Подруга, одним ударом может проломить человеку черепушку. Но Семён выдержал, даже особо не пострадал. Настоящий живой танк.
С Ломом вопрос прочно повис. Он начал бояться её и избегать — плохо. Как бы ни примерился он разрядить ей в голову обойму-другую. В другой ситуации Оля, не задумываясь, пристрелила бы Лома. Так, на всякий случай. Но он был не её человеком, не её другом — его привёл Велес, ему и решать эту проблему.
В конце концов, убирать комнату пришлось ей самой. Работа эта отняла остаток дня и большую часть следующего. В процессе она не раз поглядывала на дырку в стене. Ей не давали покоя вопросы — откуда там артефакт появился? Что это вообще было? Насколько она знала, обычно артефакты не порождают краткоживущих аномалий. Да что там обычно — они их вообще не порождают. Откуда там такое чудо? Если напрячь память, сразу оживает ещё один очень важный вопрос — что это за артефакт? Она видела их десятки, наивно верила, что знает как минимум большую часть когда-либо встречавшихся сталкерам даров Зоны. Однако, этот арт, принадлежал к неизвестному ей виду. Явно что-то сродни артам электрической природы, но ни одним из известных ей артефактов, этот не являлся. Что-то совершенно незнакомое. Есть и другой важный вопрос. Кто туда положил такой артефакт? Впрочем, тут вопрос, пожалуй, надо ставить немного иначе — кто строил для Каблуков, этот бункер? Она не смогла вспомнить, а может просто и не знала никогда. Зато вспомнила, как именно этот артефакт разродился слабой, краткоживущей, но всё ж таки полноценной «Электрой». Она подняла арт над головой и сдавила его двумя ладонями. Сияющая сфера раскрошилась в её ладонях и в тот же миг потоки боли и света затопили мир.
Даже при невероятной физической мощи Серой Подруги, раздавить обычный арт руками, просто нереально. Да что там, промышленный пресс и тот не справится. Значит, обычным этот артефакт ни в коей мере не был. А есть ли в стенах ещё такие же загадочные арты?
Вторую половину следующего дня, она простукивала и изучала стены взглядом. Казавшиеся подозрительными, дополнительно ощупывала. Результат равнялся нулю. Либо больше сюрпризов на базе нет, либо, не ломая штукатурку до самого металлического каркаса, их не обнаружить.
— Эх, ну почему всё так сложно? — Обратилась она к стене, после получаса борьбы с самой собой. Снова занесла молоток для удара и снова опустила его. Погладила гладкую стену пальчиками. Носом шмыгнула и с силой бросила молоток в обгоревший остов кровати. — Сука! Не могу.
Действительно, рука не поднималась. Сделать эти стены гладкими, такими, что хоть обои клей, наверняка, не так-то просто было. И как такую красоту теперь ломать? Потом-то заделать дыры можно, но будет это долго, дорого и уродливо. Прежнего глянца уже не увидишь. Найти умельца штукатура-каменщика в Зоне не такая уж проблема — сталкеров много, почти все были кем-то на Большой земле. Кем-то работали, на кого-то учились. Тут если постараться даже бывших адвокатов и ментов найти можно. Что уж говорить о каменщиках, со штукатурами…, только придётся хорошо заплатить и притащить сюда, на базу. А это уже опасно. Чем меньше народу знает, где расположен твой дом, тем меньше шансов, что тебе во сне башку отрежут, да хабар умыкнут.
В общем, Оля махнула рукой и вернулась к уборке комнаты: бог с ними, пусть, если есть ещё такие, лежат себе, наряду с «плановыми» артефактами, обеспечивающими, тепло и электричество в комплексе. Так она и убиралась себе потихоньку, решительно не обращая внимания на соседей. Лом поначалу шугался при виде неё, а потом вроде успокоился. На второй день утром, даже предложил помощь в уборке. Как-то постепенно, жизнь на базе вернулась в прежнее русло.
Только Велес всё не возвращался.
Оля регулярно выходила на поверхность на поиски артефактов то с Ломом, то с Семёном. Парни делали успехи — Семён как-то за один выход насобирал сразу два десятка разных хреновин непонятной внешности, одна из которых даже немного напоминала артефакт. Лом, руководствуясь смутным предчувствием, пять раз расстрелял подозрительные сугробы. В одном даже оказался мутант — целый снорк. Правда, дохлый.
— По осени сдох. — Сказала Оля, осмотрев заледенелый труп, изорванный пулями. Указала пальцем на следы отвратного вида ран. — Видишь? Гнил он не шибко долго и сожрать не успели. Перед самым снегом сдох. Поздравляю Лом, ты только что выбросил пол обоймы тупо нахуй.
В общем, успехи были. Не ахти, конечно, но таки успехи.
Оля оценивала их, как на экзамене. Вот как есть прям в поле и оценивала, но, почему-то, всегда матом. Очень это по мужскому самолюбию било. Особенно в свете того, что таких ляпов раньше они за собой не помнили и, ни много ни мало, считали, что не многим уступают сталкерам. Оба поражались сами себе. Впрочем, однажды за ужином, Оля объяснила обоим, в чём их беда.
— Вы же всё время возле большой толпы были, да ещё и на Кордоне. А там крыса уже пиздец — целый настоящий мутант! Хе-хе. А здесь, глубокая Зона рядом, здесь чувствуется какая она на самом деле. На Кордоне курорт, а здесь пиздец. Даже скорее обещание, что пиздец будет, обязательно, но не сейчас. Тут аномалии, мутанты, какие и в глубокой Зоне встречаются, а за спиной у вас, только я и никто вас на Кордон в больничку с белыми простынями не потащит. Вот и лупит вас мандраж.
Парни от такой отповеди, даже есть перестали, а Оля ничего. Одну ногу подтянула на стул, пяткой упёрлась и супчик уплетает — не из пакетов, а самый настоящий лично приготовленный. Вкусный кстати. Только Оля отчего-то редко готовила. На однажды Ломом заданный вопрос по этому поводу, девушка указала рукой на комнату, назначенную кухней, и сказала:
— Там кастрюли, ложки вся херня. Надо — пиздуй стряпай, мне сегодня в лом.
Наверху становилось неспокойно. Стали появляться «легендарные» аномалии. Однажды, когда они возвращались домой с Семёном, прямо перед ними, на снег вылилось ведра три сине-зелёной кислоты, буквально из воздуха. А спустя мгновение, вся эта кислота поднялась зеленоватым паром и исчезла, словно и не было её тут никогда. Семён заинтересовался, а помрачневшая Оля ответила:
— «Тюбик». — После чего плюнула в снег и повернула в сторону, что бы обойти аномалию. — Эта херня разъедает вообще всё. Выльется, разъест даже пряжку на ремне, а потом затянет и кислоту и тебя хуй знает куда, как пасту в тюбик. А потом также выплюнет и снова затянет.
А уже у входа в их подземную обитель, глухо, весьма и весьма мрачно, произнесла.
— «Тюбик» миф. Никто никогда эту аномалию вживую не видел. Не существует её. — Ругнулась неприлично и мрачно закончила. — До сегодняшнего дня не существовало.
И таких оживших «легенд» с каждым днём попадалось всё больше. Но были в том и свои плюсы. За две недели ни одного сталкера, ни одного бандита они не повстречали — Зона, словно вымерла. Даже мутанты исчезли. Ни одного кабана, слепого пса или плоти — самых распространённых здесь мутантов в любое время года. Но ходить по Зоне стало невероятно трудно. Если раньше Оля без страха могла передвигаться без датчика, теперь она не выпускала его из рук, уже не особо доверяя своему чутью. Зона свихнулась окончательно, и кто знает, как себя поведёт чутьё. Тут лучше полагаться и на чутьё и на технику. Две козырные карты, всегда лучше, чем одна.
Радостные минуты тоже случались в этом непонятном безумии поразившем Зону.
Им удалось найти несколько артефактов, достаточно дорогих, что бы хватило на три-четыре месяца на еду и патроны. И даже один нашли из числа очень редких — считалось, что в Зоне их больше не рождается, а тут попался, считай в полукилометре от дома. Впрочем, такое везение всегда редкость. Стоило найти этот артефакт и неприятности посыпались как из поганого мешка.
В один из выходов с Ломом, они попали в лабиринт из аномалий самого разного характера — два часа выбирались и на обратном пути Лом едва не угодил в «Жарку». Оля едва успела толкнуть парня, за мгновение до того, как он сделал роковой шаг, в эту полевую фритюрницу.
На следующий день они обнаружили, что люк не открывается. Олиных сил не хватило, и открыть попробовал Лом — только слегка приподнял крышку. Семён с задачей справился легко и с громогласным воплем полетел вниз, вместе с громадной кучей снега. Весь день ушёл на то, что бы выбросить этот снег, очистить вход и убрать тряпками тот снег, что успел растаять и превратиться в небольшое озеро.
Ровно через сутки после сего памятного инцидента, Лом поскользнулся на лестнице и, пытаясь удержаться от стремительного падения вниз на бетон, вывихнул руку.