– Что это, черт возьми, такое? – наконец спросила Рэд.
– По крайней мере, они нас не заперли, – заметил Марти.
– Заперли, не заперли – какая разница? – возразила Джеки. – Куда тут пойдешь? Только попробуй – сразу получишь копье в спину.
– Вы видели, как они на нас смотрели? – спросила Рэд.
– В смысле, как не смотрели, – поправила Джеки. – Будто им на нас совершенно плевать.
– Это хорошо, – сказал Марти. – Значит, людей вроде нас они видели – егерей, геодезистов, каких-нибудь чиновников. Ведь эти саронги они точно не делают сами. Значит, контакт с современным миром у них есть.
– Если им до нас нет дела, зачем они взяли нас в плен?
На этот вопрос ответа у Марти не было, и он спросил:
– Вы знаете что-нибудь о племенах, живущих на Шри-Ланке?
Джеки кивнула.
– Ведды.
– Раньше их называли «лесной народ», – добавила Рэд. – Они жили в лесах еще до появления буддистов и тем более голландцев. Никто не знает, с каких пор они поселились на Шри-Ланке. Может быть, еще с каменного века.
– И сохранились до сих пор?
– Несколько племен и сейчас продолжают охотиться и собирать плоды. Но в основном эти племена приспособились к современной жизни, принимают в своих резервациях туристов или врастают в сингальские и тамильские деревни.
– То есть, возможно, жители этой деревни – ведды?
– Вроде бы других претендентов нет.
– А ведды раньше людей похищали?
– Думаешь, они нас похитили? – спросила Джеки.
– Мы здесь точно не по своей воле.
– Но они же нас отпустят?
– Безусловно, – подтвердил он. – Это просто какое-то большое недоразумение.
Через десять минут охотник вернулся и провел их через деревню в хижину побольше. Внутри на Г-образной глиняной скамье, застеленной плетеной циновкой, сидел упитанный мужчина. Космы седых волос и белоснежная борода резко контрастировали с темно-желтой кожей. А это, в свою очередь, никак не вязалось с сине-желтой фирменной футболкой, черными спортивными шортами, сандалиями «Адидас» и четырьмя наручными часами, по двое на каждой руке. Позади него на стене висел пострадавший от времени автопортрет маслом – он в белом саронге, в руках лук и вскинутая стрела. На краю скамьи – разнообразные бутылки из стекла и пластика, наполненные разноцветными жидкостями.
Марти переглянулся с Рэд и Джеки. Мужчина вполне тянул на уличного торгаша, который на оживленной улице Коломбо сбывает свой товар. Но охотник почтительно ему поклонился, и Марти понял, что этот почтенный старец – местный вождь.
Он поднялся и подошел к ним. К удивлению Марти, вождь взял его правую руку обеими руками и, глядя ему прямо в глаза, энергично ее пожал. Таким же образом он поприветствовал Рэд и Джеки, а потом широко улыбнулся и сказал:
– Здравствуйте.
– Слава богу! – выпалила Рэд и звонко засмеялась. – Вы говорите по-английски!
Вождь посмотрел на нее, продолжая улыбаться.
– Меня зовут Мартин, – представился Марти. – А как зовут вас?
Тот посмотрел на Марти и кивнул.
– Гм, это Жаклин, а это Рэдика.
Тот снова закивал.
– Похоже, по-английски он все-таки не говорит, – сказала Джеки, не переставая улыбаться.
– Здравствуйте, – сказал Марти.
– Здравствуйте, – повторил мужчина.
– Вы знаете только одно английское слово? – спросила Рэд.
Вместо ответа он ей улыбнулся.
– Ванаккам, – сказала Джеки, что приблизительно значит «здравствуйте» на тамильском.
Вождь указал на ее ноги и произнес:
– Обувь.
– Да, обувь, – согласно кивнула она.
Он указал на ноги Рэд, потом на ноги Марти, потом на свои, говоря всякий раз:
– Обувь! Обувь! Обувь! – Потом показал на босые ноги охотника и сказал: – Нет обувь! – И хрипло расхохотался.
Марти и его спутницы тоже засмеялись, правда неуверенно, и Марти решил представиться снова. Ткнув себя в грудь, он объявил:
– Мартин.
Вождь указал на грудь Мартина:
– Мартин.
– Да!
– Да!
Марти показал на грудь вождя.
– Имя?
Вождь коснулся своей груди.
– Имя.
– Он знает, что такое «обувь», но не знает, что такое «имя»? – удивилась Рэд. – Кто учил его английскому?
Вождь вытянул руки, хвастаясь своими украшениями. Трое часов были аналоговыми, одни – цифровыми. Все не работали. Он сказал:
– Часы.
– Очень красивые, – похвалил Марти, потом выставил свои часы.
– Часы.
– Часы, – повторил вождь, глядя на них. Он показал на кисть Рэд, потом на кисть Джеки, на кисть охотника, говоря всякий раз:
– Нет часы.
И всякий раз заливался смехом.
Такой материализм старца пришелся Марти по душе, и он тоже рассмеялся, вполне искренне.
Вождь снова указал на часы Марти и сказал:
– Нет часы.
Марти нахмурился:
– Часы.
– Нет часы.
– Часы.
– Нет часы.
– По-моему, он хочет твои часы, Марти, – предположила Рэд.
– Еще чего выдумала!
– Откуда, по-твоему, у него столько часов? Наверняка подарки предыдущих посетителей. Придется тебе отдать ему свои.
– Сейчас, как же! Рэд, это «Ролекс».
– Отдай, Марти, – сказала Джеки. – Тогда, возможно, он нас отпустит.
Кляня все на свете, Марти отстегнул «Ролекс» и вытянул руку, золото на восемнадцать карат ярко заблестело. Вождь принял часы обеими руками. Бегло оглядев подарок, он надел часы на левую кисть, рядом с «Касио» стоимостью в пятьдесят долларов, и сказал:
– Друг.
Вождь показал своим новым «друзьям» всю деревню, пытаясь общаться с помощью отдельных английских слов, мимики, жестов и знаков руками. Он позвал одного из соплеменников – показать, как они разводят костер, а другого – как правильно целиться из лука. В конце концов они оказались за длинным столом в просторной общинной хижине, где пожилая женщина угостила их пальмовыми орехами, завернутыми в бетелевые листья, а также довольно крепким самогоном, налитым в кокосовую скорлупу. Марти собирался ограничиться одним глотком ужасного на вкус варева – как и Рэд с Джеки, судя по отвращению на их лицах, – но вождь уговорил их допить все до последней капли. Чуть позже старуха вернулась – голова у Марти уже шла кругом, – принеся блюдо с олениной и медом. А в кокосы долила самогона. Еда была вкусной, и алкоголь пошел легче. Марти знал: Пип начнет беспокоиться, что они до сих пор не вернулись на «Оаннес», и он уже раз пять предлагал Рэд и Джеки покончить с этой гулянкой и отправиться назад. Но они его не слушали. Спирт явно ударил им в голову, и они стали заигрывать с вождем, подтрунивать над его наручными часами и выбором одежды (зная, что он не понимает, о чем они говорят). Они также пытались научить его всему без разбора – от новых английских слов до замысловатых рукопожатий и детсадовских игр в ладушки. Все это выглядело нелепо, особенно если учесть, что поначалу они приняли это племя за кучку кровожадных людоедов.
Чуть позже двух часов – время Марти подсмотрел на отобранном «Ролексе» – группа танцоров исполнила для них неистовый ритмичный номер с барабанами, зелеными ветвями и быстрыми притоптываниями, от которых их тела словно вибрировали. Марти решил, что это ритуальное представление, возможно общение со стихиями или языческим богом. Так или иначе, зрелище завораживало, и он не мог оторвать от него глаз.
Ближе к кульминации молодая женщина достала из плетеной корзины череп и стала подбрасывать его в воздух, а сама тряслась и прыгала по кругу, дергала головой, заставляя метаться черные волосы.
– Охренеть! – воскликнула Рэд.
Марти потерял дар речи.
Это был череп русалки.
Глава 21. Марти
Когда представление закончилось, Марти быстро подошел к танцовщице с черепом. Она с гордостью выставила его напоказ, давая рассмотреть сагиттальный гребень, ярко выраженную надбровную дугу и выпуклую лобную кость. Все мутации в точности напоминали мутации черепа, оставшегося в сухой лаборатории на «Оаннесе», и это практически подтверждало: русал в брюхе белой акулы не был чем-то исключительным. Такие же существа были где-то здесь, рядом! И обитали в районе этого острова. Ты почти у цели, братишка Марти! Совсем близко!
К нему подошли Джеки, Рэд и вождь, и вождь начал что-то бубнить о черепе. Марти готов был отдать все на свете, чтобы понять его.
– Где? – спросил он.
– Где? – переспросил вождь.
– Господи, – простонал Марти. – Как до него достучаться?
Джеки указала на череп, затем поднесла руку к глазам, изображая, что осматривается вокруг.
– Где? – повторил вождь.
– Да, где? – огрызнулся Марти. – Где, черт возьми, ты его нашел?
– Полегче, Марти, – одернула его Рэд. – Он тебя не понимает.
– Знаю, что не понимает. Но это же простой вопрос, разве нет?
Рэд коснулась запястья вождя, чтобы привлечь его внимание. Указала на череп, потом недоуменно пожала плечами, поворачиваясь влево и вправо, будто что-то искала.
Вождь произнес слово, которое, как они уже поняли, имеет отношение к самогону.
– Мы не хотим больше ничего пить! – сказал Марти. – Мы хотим знать, где вы это нашли!
И ткнул пальцем в череп.
Вождь тупо уставился на него.
– Может, стоит вернуться сюда с переводчиком, который знает язык веддов? – предложила Рэд.
– У тебя кто-то есть на примете? – едко спросил он.
– Они нашли это на берегу, – сказала Джеки. – Где еще? Его выбросило на берег, может, и не череп, а целого русала, но они сохранили только череп? В любом случае, разве не это самое главное? Что его выбросило на берег? Значит, русалы обитают в этих водах.
Рэд сказала:
– Она права, Марти.
– Знаю, что права. Просто… Возможно, где-то поблизости есть другие останки. Может, они нашли череп на каком-то кладбище. Что-то в этом роде… Такая находка…
– Эй, – окликнула Джеки, – вы куда?
Вождь куда-то пошел и жестом позвал их за собой.
Они вышли из деревни, и вождь повел их через густой тропический лес. Минут через десять они оказались у скрытой растительностью впадины. На дне темнело осыпавшееся устье пещеры, над которым нависало жутковатое корявое дерево, обросшее бородами мха и лишайника, которые прикрывали черную дыру словно вуалью. Внутри хранились деревенские запасы. Вождь быстро принялся разводить костер в выложенной камнями яме. Достал лежавший рядом с ямой факел, обмазал обмотанный тканью конец чем-то похожим на животный жир и сунул его в костер. Держа ярко горящий факел над головой, он жестом пригласил их следовать за ним.