– Надеюсь, вы там ничего лишнего не наговорили?
Это да. Было бы обидно, если бы из-за меня его уволили.
– Нет, – отвернулся мужчина, набирая какие-то команды на управляющей панели. – Но я был очень близок к этому. Сам не знаю, как сумел сдержаться. Однако твоей вины это ничуть не умаляет. Ты потерял мое доверие, Адрэа. Решил все сделать по-своему. Напрасно рисковал собой и мной. Поэтому отныне, что бы ни случилось и о чем бы ты ни попросил, я больше не стану тебе помогать. А теперь спи. Двое суток в модуле свое дело сделали, но тебе нужно восстановить силы.
Я хотел было сказать, что действительно очень сожалею и что на самом деле собирался рассказать ему все как есть, но лэн Нортэн уже набрал нужную команду. Крышка модуля снова закрылась, и вот после этого я, даже если бы и захотел, по-любому не смог бы до него докричаться.
Блин.
«Эмма, придержи ненадолго программу и расскажи, что произошло в хранилище, пока меня не было?» – спросил я, опуская голову на все еще мокрую подложку. Впрочем, почти сразу на меня подул теплый сухой воздух, и неприятные ощущения быстро пропали.
Подруга едва слышно вздохнула.
«Они взломали дверь примерно через два с половиной рэйна после того, как мы начали загрузку. Замки, как ты и просил, я заблокировала. Конечно, поначалу техники пытались что-то сделать, использовали доступные им резервные коды, стремились обойти блокировку, потом взялись за программы взлома… ну а когда стало ясно, что и это не помогает, они принесли другое оборудование и просто выпилили в двери отверстие, через которое и проникли внутрь».
«Так. Что было дальше?»
«Дальше субъект «лэн директор» увидел тебя в модуле и изволил непечатно выругаться. Особенно когда субъект «завхоз» доложил, что модуль давно списан и что, согласно бумагам, этот прибор вообще не должен быть рабочим. После этого прибор решили отключить, и субъект «лэн директор» отправил одного из охранников за субъектом «лэн Нортэн». Согласно перечню функциональных обязанностей, именно в ведении субъекта «лэн Нортэн» находятся все медицинские и околомедициские приборы в школе. Когда же субъект «лэн Нортэн» появился в хранилище, то у него в ауре обнаружились признаки нестабильности. Он первым увидел данные на панели приборов, первым узнал, что загрузка последняя, и сообщил субъекту «лэн директор», что модуль отключать ни в коем случае нельзя».
«Он действительно не брякнул там ничего лишнего? – на всякий случай уточнил я. – Не сказал, что давно знал о модуле? Или о том, что сам помогал мне с процедурой восстановления?»
«Первым же делом субъект «лэн Нортэн» потребовал отключить все маготехническое оборудование в радиусе тридцати шагов, – отозвалась Эмма. – К сожалению, насчет накопителя он оказался прав, поэтому из-за оборудования, которое доставили техники, сначала в нем, а затем и в программах модуля произошел сбой, поэтому вместо того, чтобы постепенно передать тебе пакет данных и плавно завершить загрузку в положенное время, модуль, наоборот, резко ее ускорил. А как только она закончилась, он самостоятельно запустил протокол распаковки, о чем субъект «лэн Нортэн» и успел доложить субъекту «лэн директор». Поскольку прибор был старым, не совсем исправным и к тому же уже выдал один сбой, то субъект «лэн Нортэн» настоял, чтобы вся посторонняя аппаратура была или отключена, или же покинула хранилище. Влияние даже слабого магонорического поля могло привести к повторному сбою, в связи с чем субъект «лэн директор» был вынужден деактивировать найниитовый чип, а у меня появилась возможность вмешаться».
«Ты остановила распаковку?» – насторожился я.
«Нет, Адрэа. Субъект «лэн Нортэн» обоснованно вошел в нестабильное эмоциональное состояние. Но прежде чем он успел рассказать детали, я вмешалась в работу его мозга и помогла стабилизировать эмоции. Поэтому он принял взвешенное и единственно верное в подобной ситуации решение, потребовав, чтобы к модулю никто не прикасался и ни в коем случае не пытался его отключить. В процессе распаковки твой мозг мог серьезно пострадать. У тебя могла деформироваться личность. Ты также мог остаться калекой, поэтому в целях безопасности я сочла возможным по очереди воздействовать на присутствующих в комнате субъектов с целью недопущения принятия ими неверных решений».
«Сколько же тогда длилась вся эта эпопея?»
«В связи с резким ускорением загрузки общая продолжительность твоего пребывания в спортивно-обучающем модуле не превысила трех с половиной рэйнов. Однако информационная, физическая, а также ментальная нагрузка оказалась настолько большой, что твой мозг уже не справлялся, и незадолго до того, как модуль прекратил работу, ты перестал дышать».
Я беспокойно дернул щекой.
«Это ты меня реанимировала?»
«Я искусственно стимулировала твои дыхательные мышцы, – подтвердила Эмма. – А также поддерживала работу сердца и уровень газов в крови до тех пор, пока ты не начал делать это самостоятельно. Как только модуль открыл доступ к твоему телу, субъект «лэн Нортэн» провел диагностику и в экстренном порядке отправил тебя в лазарет на программу полной усиленной реабилитации. Ему пришлось выполнить программу дважды, прежде чем твои параметры стабилизировались. Количество введенных в твое тело стимуляторов, ускорителя регенерации тканей, стабилизаторов нервной системы, растворов и питательных веществ превысило твою стандартную суточную норму вдвое».
Я встрепенулся.
«Надеюсь, ты хотя бы проанализировала их состав?»
«Разумеется, – спокойно отозвалась подруга. – Анализ составляющих показал, что при наличии расходного материала и должного количества энергии самостоятельный синтез этих веществ непосредственно внутри твоего тела теоретически возможен».
«Даже той штуки, которая ускоряет регенерацию?»
«Да, Адрэа. С учетом серьезности сложившейся ситуации я сочла необходимым уже сейчас начать перестройку работы твоей печени и укрепление нервной системы. Скорость восстановления твоих нейронов чрезвычайно низка. Чрезмерно быстрое истощение запасов медиаторов наряду с недостаточной скоростью их восполнения в следующий раз может оказаться критическим. Функционирование сердечно-сосудистой системы также не отвечает требованиям безопасности. Полноценное выполнение директивы номер один и директивы номер два в таких условиях резко затруднены. При сохранении твоей нынешней линии поведения и склонности к необоснованному риску мне будет трудно помочь тебе выжить. Поэтому я сочла необходимым принять меры уже сейчас. Но поскольку изолированное изменение нервной и сердечно-сосудистой систем невозможно произвести, не меняя структуру остальных тканей и органов, то я разработала протокол для перестройки всего твоего организма. Для этого мне потребовались дополнительные мощности медицинского модуля, поэтому я искусственно занизила параметры во время аппаратной оценки твоего состояния. И настоятельно рекомендую продлить пребывание в медицинском модуле на максимально возможное время».
Я молча кивнул.
«Не возражаю. Мне тоже хотелось бы как можно дальше оттянуть момент объяснений с директором. Сколько мы еще сможем симулировать проблемы со здоровьем?»
«Максимум трое суток, начиная с сегодняшнего момента. При увеличении этого срока существенно возрастает риск вызвать у субъекта «лэн Нортэн» обоснованные подозрения».
Ну три так три. Хотя лично я и подольше бы тут полежал, прикрываясь медицинскими показаниями. К грядущему разговору с директором следовало тщательно подготовиться. Зная, на что он способен, без четкого плана я перед ним даже рта раскрывать не собирался. Однако конкретно сейчас я к таким подвигам был не готов, спорить или выдавать правдоподобные объяснения тем более оказался не в состоянии, поэтому предложение подруги посчитал своевременным и очень ценным.
«Для ускорения процесса рекомендуется процедура глубокого сна», – напомнила тем временем Эмма.
«Согласен. Усыпляй», – не стал противиться я, и буквально через миг меня привычно вырубило, милосердно избавив не только от тревожных мыслей, но и от бесполезных сожалений.
Как и обещала подруга, целых три дня меня никто не трогал, с расспросами не приставал, пытать на предмет недавних событий не приходил. И только резко изменивший ко мне отношение, ставший до крайности немногословным доктор раз за разом меня тестировал, время от времени заставлял забираться в медицинский модуль. Ну а когда мои параметры наконец-то пришли в норму, он выдал мне одежду и сказал, что мне предстоит нелегкий разговор.
Там же, в лазарете, меня навестил лэн Даорн, и вот уж когда я познал смысл выражения «вертеться, как уж на сковородке».
К счастью, книжное хранилище, раз уж преступник, так сказать, был изобличен, его люди так и не прошмонали. А если и прошмонали, то очень деликатно и так, чтобы не повредить драгоценные, тщательно оберегаемые лаиром Орином книги. Одним словом, припрятанную среди них бутылку они так и не нашли, поэтому самого опасного пункта обвинения мне все-таки удалось избежать.
Конечно, главное, что интересовало директора, – это то, каким образом я смог проникнуть в опечатанное хранилище и тем более запустить древний, никому не нужный обучающий модуль.
Но меня ж в подвал старик когда-то сводил? Сводил. Закрытую дверь в том коридоре я увидеть мог? Мог. Точно так же, как мог проявить и вполне закономерное любопытство.
Само собой, пожилому библиотекарю не было особого дела, что за той дверью находится и какие интересные штуки могли обнаружиться на забытом богами пыльном складе. Если там не было книг, значит, в его понимании ничего путного там быть не могло. Ну а я маленький, шустрый. Горазд совать свой любопытный нос куда не лень. Вот, улучив момент, вниз однажды и спустился, благо дорогу старик мне уже показал.
Оставался, правда, момент с электронным замком, но тут я честно признался, что тот был неисправен. Поэтому после того, как я не смог открыть его с помощью браслета, пару раз по нему стукнул. Там вроде как что-то заискрилось, задымило, однако дверь мне все-таки открыли, после чего обнаружить подключенный к Сети обучающий модуль было уже делом техники.