Здесь же была отрава, составленная из обработанного змеиного яда. Только такая дает при горении характерный сине-зеленый огонек, превращаясь потом в слой легкой черной пыли. Коварный и смертельный яд, бьющий, в первую очередь, по мозгу и дыханию. Жертва теряет сознание и начинает часто дышать. И в этом кроется одна из частых ошибок.
Когда есть рана и кровотечение, первое, что за время обучения вбивается в голову на уровне инстинкта, – это стремление унять боль. Помочь страдающему организму незамедлительно. И водный настой змеевика или же его сжатая до сухого комка жмень становятся смертельными. Лечебные вещества этого растения расслабляют дыхание еще сильнее, и отравленный, пытающийся бороться с уже расслабленным, в силу действия яда, дыханием, более не в силах сражаться. Задохнется. Бесповоротно.
Средство от распространения яда камбеналин есть только одно: бледный удавник. Секрет его действия заключается в снижении вредного воздействия попавшего в организм яда. Необходимо только, чтобы отравленный постоянно пил настой удавника – два, а лучше три дня подряд.
Тин прислушался к дыханию девушки.
Когда он появился в палатке в последний раз, Ания была на грани истощения. Творимая ею магия удерживала мозг и сердце Седьмого от быстрого заполнения ядом. Тин крикнул гномам, чтобы подбросили веток в начавший гаснуть огонь и принесли котелок с водой. Сам же, скомкав пригоршню листьев удавника, сунул одну часть выделяющего сок комка между кольцами брони в рану. Вторую половину запихнул раненому под язык.
Ании теперь можно было расслабиться. Начавшее взаимодействие с кровью противоядие позволит выиграть немного времени, пока будет готов настой.
– Отпускай, – Тин коснулся плеча девушки.
Она его услышала. Откинулась назад, уселась на землю. Уронила голову на грудь, длинно и медленно выдохнула. Левая рука была все еще сжата в кулак. Маг осторожно разжал сведенную судорогой кисть, и на пол с ладони посыпались тусклые осколки раскрошившегося самаранта.
Спустя три дня.
– Завтра прощаемся, – Ланитар прожевал кусок зажаренного мяса.
Эрлей не ответил. Он сидел на другом конце стола, склонившись над картой.
– Я думал все эти дни над случившимся, – продолжил Ланитар. – И единственной причиной, по которой предателю удалось перебить стражу и пробить дно кораблю, оставаясь вне досягаемости двух наших магов, может быть уже известный нам метод использования камня Ултерха. И это значит, что против нас действительно начал игру целый штат. Подобные самаранты всем подряд не дают. Слишком накладно. Слишком, – средний задумчиво прожевал очередной кусок. – Знать бы только, какой штат.
– Знать бы лучше, против кого из нас. Или, ты думаешь, против обоих сразу? – Эрлей опустил голову на руки.
– Могу высказать тебе свои предположения.
– Давай, – без особой охоты буркнул старший, не поднимая головы.
– Если бы ты был заинтересован в срыве нашего похода и знал изначально о двух целях, какая из них была бы наиболее предпочтительна для тебя?
– Открытие новой земли, разумеется.
– Вот именно. С королевой сквам пусть разбираются те, кто хочет. На исход путешествия к предполагаемому новому континенту это никак не влияет.
– Значит, основной удар будет нанесен по тебе.
– Вне всякого сомнения.
– Страшно? – Эрлей поднял голову и посмотрел на брата.
– Само наличие противника – нет. Это естественно, и я готов к честному бою. Мечом нас учили владеть обоих. Меня пугает другое. Если предатели, нанятые второй стороной, разделятся вслед за нами, то быстро поймут, что от меня можно избавиться ядом. Конечно, это будет затруднительно, но все же моя восприимчивость к ним намного выше твоей.
– Оставь мне людей и забирай всех гномов. Мне мореходы ни к чему теперь. На один корабль мы все не влезем, а идти пешком до самого юга проще на длинных ногах. Так ты сможешь обезопасить себя хотя бы от яда.
– Надо будет поговорить с Раллином и Сдорфом. Уговорить их отправиться со мной дальше и прихватить соплеменников. Если все гномы согласятся, то вопрос с командой не будет стоять столь остро. Но разве хватит всех гномов?
Эрлей протянул руку к куску мяса. Отправил его себе в рот и стал загибать пальцы, бубня с набитым ртом:
– Десять и четыре на одну сторону. Десять и четыре на другую…
– Почему десять и четыре?
– Потому что лишнее весло в море, скорее всего, будет играть существенную роль, – он продолжил считать: – Паруса – четыре. Руль и кормовые с командиром. Это еще четыре. – Старший задумался. – Три десятка и шесть гномов. У нас нет такого количества. Придется добирать солдатами.
– Не забывай о наймитах. У меня будет один маг. И киносов я заберу тоже. Себе оставь хали, от них больше толку на суше.
– Я бы забрал у тебя нескольких коротышек. Идти по ту сторону Центральной лучше всего ближе к горам. Гномы могут оказаться полезными при возникновении каких-то вопросов.
– Хорошо. Завтра утром решим.
Глава седьмая
Корабль скрылся за поворотом. Какое-то время еще были слышны голоса, отдающие команды, но вскоре растворились и они. Остался только шум гуляющего по открытому пространству ветра, играющего с кронами прибрежных деревьев и поднимающего легкую рябь на черной поверхности реки.
Утреннее солнце уже совсем по-весеннему грело спины и обветренные за время холодных месяцев лица. Чувствовалось, что здесь не самый северный штат, а территория, лежащая намного дальше к югу.
– Господин, – к стоящему возле берегового обрыва Эрлею подошел капитан. – Отряд построен и готов выдвигаться.
Старший перевел взгляд на противоположный берег.
Сейчас с этого расстояния следов стоянки заметить нельзя. Найти отметки на самом месте привала для опытных следопытов, конечно же, труда не составит. Только что им это даст? Куда потом подевались те, кто здесь ночевал? Ясно, что раз обратных следов нет, то пустились, стало быть, дальше вплавь. Но вот в какую сторону? Поди поищи вышитое по воде. Одна бездна да борода Бога ведают.
Скорее всего, на восток, против течения путь держать стали. Там штаты людей, а еще дальше – земли орочьих племен. А что на западе? Оставленное гномами место. И не ради жизни хорошей, а супротив воли целого народа, под напором проснувшегося в катакомбах древнего зла, предреченного Богом и разбудившего беспощадную армию тварей. Одним словом, места гиблые. А дальше, за широким поясом Южных степей – и вовсе неизведанные, в которых побывало и смогло вернуться назад едва ли с десяток людей, включая находившегося в отряде торгаша.
– Господин?
Старший кивнул. Развернулся и направился к стоявшим цепью людям и наймитам.
– Выдвигаемся. Командуйте, капитан. Курс – вдоль Стены моря. В степи углубляться только при крайней необходимости.
– Слушаюсь! Ларм, Форларт! Идете в головном дозоре. Следом выдвигается основное ядро группы. Построение в колонну по одному! Дурт, Камавей! На вас тыл. Дистанция на открытых участках – десять метров. Вперед!
Названная капитаном первой двойка солдат шагнула с места. За ней через несколько мгновений начали движение воины основной группы.
Эрлей хотел было поправить диадему тайны и усмехнулся, когда рука коснулась пустого места на голове. Вздохнул и пошел вперед, занимая свое место в середине цепи.
От всего количества людей, гномов и наймитов, вставших лагерем на противоположном берегу, ему досталось едва ли четвертая часть. Семеро солдат вместе с капитаном, трое хали, которые наотрез отказались продолжать путешествие по реке, безвольный мешок Мако, за все время путешествия не проронивший ни звука, маги да четверо гномов, сведущих, как они сами говорили, в горной местности по ту сторону реки. Откуда это им было известно, ни Эрлей ни Ланитар уточнять не стали. Если правду говорят, то хорошо. Если же нет, то особого значения тоже не имеет. Разберутся на месте, что посоветовать. Всю жизнь рядом с камнем, как до этого их деды и отцы их дедов жили.
И в этом доводе было зерно разума. Попробуй перехитрить ратуса в степи или обойти человека в лесах любого из штатов. Не получится. А коль и выйдет, то трудов будет стоить…
Впереди шла нагруженная заплечным скарбом молодая магичка. Эрлей опустил взгляд ниже ее вещевого мешка. Память вытолкнула ощущение обнаженного упругого тела на коже ладони. Еще одно быстрое движение вниз – и он добился бы своей цели. А дальше девчонка уже не сможет устоять. Он это знает. По-другому быть не может.
Так было с оставшимися в замке двумя сестрами. Так должно быть и здесь. Организм у всех один, и его реакции должны быть схожими.
Интересно, рассказала ли она о случившемся в палатке своему дружку? По всей видимости, нет, иначе за дни, прошедшие с того вечера, он наверняка поймал бы на себе взгляд мага. Хочет сохранить собственную гордость и иллюзию неприкосновенной чистоты? А может, не хочет расстраивать парня?
Но, что самое интересное, та неудача лишь сильнее раззадорила старшего. До того вечера он, на основе полученного опыта, думал, что самое прекрасное – это момент обладания… Ан нет, господин будущий правитель! Еще интереснее, оказывается, процесс достижения возможности стать обладателем приглянувшегося тела. Сестры в замке не могли ему дать этого. Они умели многое, но изначально были настроены на положительный ответ. Здесь же томившееся желание распалилось еще сильнее при осознании того, что этой строптивой магички нужно еще добиться.
Выслеживающий добычу охотник, не иначе.
Если бы не острая необходимость в маге, Эрлей давно бы избавился от этого Тина. Дело нехитрое. А девчонка, погоревав немного, пришла бы к нему. Никуда не денется.
Теперь же придется обдумывать варианты, как получить ее, оставив мага живым. Божья борода!
Перед мысленным взором старшего возникла картинка дернувшейся в сторону густой копны темных волос, открывших на мгновение блестящую от пота обнаженную спину выгнувшейся на нем девчонки. Двигающейся навстречу его порывам…