– А какие они? Похожи на нас? Тоже ходят на двух ногах?
– Магистр Элт, живший в Свободных землях около трех малых кругов лет назад, писал об этом в своей книге. Там говорится, что, будучи столь же круглыми, как наша Йос, остальные земли должны быть заселены людьми, весьма схожими внешне с нами. Они также ходят на двух ногах, дышат воздухом, спят по ночам и слушают мудрые речи своих родителей.
– Я слушаю.
– Знаю, мой юный господин, и весьма горжусь вами, – Альрет улыбнулся и продолжил: – Единственное отличие у обитателей других планет маг Элт видит в разнице строения тел. Он объясняет это тем, что планета, расположенная первой в цепочке от Солнца, должна быть более горячей. Раз на небе не видно других небесных тел, кроме Луны, считает Элт, земли отдалены друг от друга на великое расстояние. А значит, самая первая из планет расположена чрезвычайно близко к нашему светилу и ее способны населять лишь огненные люди, птицы и звери. Что же касается девятой земли, более других удаленной от Солнца, то ее населяют ледяные люди. Тела их созданы из чистейшего льда, и их грани отражают блеск звезд. Только представь, юный господин, как красиво, должно быть, в городах, где все переливается и блестит.
– Мы сможем увидеть их?
– Сомневаюсь, мой господин, – Альрет развел руками. – Хоть в Кузнице Бога и сохранены механизмы, обладающие подобием птичьих крыльев, но они слишком сложны для того, чтобы люди могли их когда-нибудь воссоздать.
– А драконы? Драконы смогут долететь до последней земли?
– Нет. Дракон есть живое существо нашего мира, и он не сможет жить без солнечного тепла на столь большом расстоянии. Так же, как ты или я…
Слева от дороги показалась заброшенная башня, и воспоминания тех далеких дней ушли обратно в глубины мыслей.
Неддар направил коня по дороге, торопливо осматриваясь по сторонам. Пока что никого не видно.
На обочине вдоль дороги росли деревья, скрывающие от обзора остатки невысокой каменной стены. Раздвоенные копыта лошади застучали по камню. Вне всякого сомнения, заброшенная наблюдательная точка когда-то пользовалась спросом. И для пущего удобства дорогу даже начали выстилать не боящимся дождя и снега камнем. Но, как видно, потом оставили это дело.
Младший направил коня шагом в проем стены. Прислушался. Тишину забытого места нарушали только немногочисленные голоса птиц, обосновавшихся рядом с развалинами давно покинутого сооружения.
Скрытые деревьями полуобвалившиеся остатки стены проехали мимо. Сохранившиеся, окаймленные в прорехах кладки травой неровные темные плиты вели мимо развалин нескольких деревянных построек к черноте входа в башню.
Неддар спешился, взял коня под узды. Зверь фыркнул и мотнул головой со спиленными рогами.
– Тихо, – младший положил ладонь на лобную костную пластину, успокаивая животное.
Он прислушался еще раз. Затем вытянул губы и издал короткий звук. Выдрессированный зверь мгновенно затрусил в гущу растительности, стараясь укрыться от посторонних глаз.
Неддар подошел к одной из деревянных развалюх, когда-то служившей, по всей видимости, сторожкой или чем-то подобным, и заглянул внутрь здания.
Дневной свет свободно проникал через пустые окна и частично обвалившуюся крышу. Внутри было пусто. Пригодную для пользования мебель давно растащили, остальное, скорее всего, пошло на дрова. Сейчас тут был только толстый слой пыли да развешенная по углам голая паутина. Трудолюбивые пауки тоже давно оставили это место, лишившись, вслед за уходом людей, сопровождавших их мух и кровососущих насекомых.
Младший вернулся на дорожку и бросил взгляд на вторую постройку, стоящую на противоположной стороне дороги. Когда-то это был навес для лошадей. Сейчас же прогнившая без ухода крыша провалилась внутрь, громоздясь бесформенной кучей между покосившимися вертикальными балками.
Неддар подошел ближе и заглянул в проем развалин. И здесь никого.
Он вернулся к дорожке, вновь осмотрелся по сторонам, прислушиваясь к посторонним звукам, и быстрым шагом направился в сторону входа в башню. Вошел внутрь, мгновенно окунаясь в прохладу и полумрак каменного кольца.
– Дам… Дама, ты здесь?
– Нед!
Из угла выросла тень. Приблизилась, приняла очертания молодой девушки, бросившейся в объятия парня.
– Как же я по тебе соскучился! – Неддар нежно обнял любимую. Девчонка молча жалась к нему, крепко обхватив младшего руками и уткнувшись ему в грудь. – Я не мог послать тебе весть раньше. Соглядатаи государя Аранталла перехватывают всех почтовых птиц. Пришлось искать обходные пути и доверить нашу тайну чужому человеку. Я даже отвалил ему весьма приличное количество дорогого товара за его согласие и молчание.
– Но я никого не видела, – Дамантия подняла нахмуренное лицо, глядя на Неддара.
– Но ты же нашла записку, – парень довольно улыбнулся.
– Нашла, но…
– А все остальное не важно. Аранталл и моя венценосная супруга все сильнее подозревают меня в неверности их семье, – Неддар улыбнулся. – Особенно после того, как мы с тобой чуть не попались прямо в замке.
– Дурак! – Дамантия ткнула развеселившегося парня кулаком в плечо. – Я тогда чуть от страха не умерла.
– Но ведь все хорошо закончилось, – младший снова притянул девушку к себе, а та вновь стиснула его в объятиях своих маленьких рук.
Неддар обнял ее в ответ и, слушая стук сердца любимой, в очередной раз задумался об их положении. Сейчас они побудут здесь какое-то время. Затем отправятся к Кузнице Бога: эту поездку младшему удалось выторговать для себя с большим трудом. Семья государя не желала отпускать его одного за пределы штата, и стоило немалых трудов уговорить свою новую родню. Возле Кузницы он и Дамантия проведут еще сколько-то часов вместе. А потом что? Ехать обратно в Зилдрагот, в замок государя Аранталла, к супруге, которую он никогда не любил и не полюбит? Если не сказать больше: ненавидит всем сердцем.
Самое ужасное было даже не в этом. Все вышепредставленное можно перетерпеть. Как ни крути, а он живет в замке, спит на мягкой и теплой кровати, ест вкусную еду в достаточном количестве. А Дамантия…
Каково ей, дочери одного из советников отца Неддара, переносить все тяготы и лишения нищенской жизни? Еще пять лет назад перед ее стройными, нежными ножками готовы были распахнуться почти все двери штата Сатония. Но интриги дворцовых семей низвергли ее, тогда еще ребенка, до состояния простой иждивенки. А что стало бы с Дамой после отъезда Неддара на юг, было известно лишь его матери.
В их родном замке мест и времени для уединенных разговоров, а в последний год и любовных ласк, было предостаточно. Чужая территория таких возможностей дать не могла.
Если бы не безграничная, временами доходившая до отчаянного безумия любовь Дамантии к нему, девчонка наверняка осталась бы дома. Не стала бы, рискуя навлечь на себя гнев Версетты, пробираться в одну из обозных телег. Не выбрала бы участь служанки, живущей за объедки в доме сыромятника на окраине столицы Шербарана.
Надо что-то придумать. Надо как-то изменить ситуацию. Нужно спасать Даму. Он больше не желал, что бы самая красивая и нежная девочка на всей Йос невыносимо страдала. Вон как жмется и ластится. Как маленький домашний зверек, к которому вернулся долго отсутствовавший хозяин. Жмется чересчур нежно и горячо…
Ноги предательски тряслись. Внутри, в низу живота разливалась горячая, томительная сладость. Дамантия обняла прижавшегося к ней Неддара, который неожиданно вздрогнул, перестав тяжело и часто дышать. Парень быстро приподнялся на руках и повернул голову в сторону выхода.
– Быстро! Одевайся! – он вскочил на ноги и, подхватив с земли платье, кинул его поднявшейся Дамантии. – И тихо! Ни звука!
Испуганная девушка почувствовала, как бешено колотящееся в груди сердце замирает и, оборвавшись, летит куда-то вниз. Теперь и она услышала то, что заставило спохватиться младшего: стук копыт и голоса нескольких всадников, приближающихся к развалинам башни:
– Они должны быть где-то здесь!
Долетевшая фраза превратила Дамантию в камень. Девушка застыла как вкопанная, со страхом глядя на Неддара, торопливо застегивающего пояс с висящим на нем мечом.
– Коня не видно.
– Ищи в зелени! Больше ему деться некуда. А ты – к развалинам! Глянь сначала там.
Неддар схватил Дамантию за руку и потянул в сторону винтовой лестницы, ведущей на верхний пролет.
– Только тихо, – шепнул он ей на ухо.
Стук копыт приблизился к входу, затих. Всадники остановились. Разговоры смолкли.
Дамантия поднималась вслед за Неддаром, стараясь сделать бесшумным рвущееся из груди дыхание. Придерживая рукой меч, младший поднялся на деревянный настил, огибающий кольцом башенный пролет, сделал несколько шагов в сторону и, повернувшись, протянул руку Дамантии. Та смогла разглядеть в полутьме этот жест и, схватившись за живую опору, одним легким прыжком преодолела оставшиеся ступени лестницы. Сделала следующий шаг и замерла в испуге. Резкий скрип доски, подобно грому, ударил по натянутым нервам. Удивительно, как она не закричала от испуга. И странно, что находящиеся на улице люди не услышали этого грохота и не ломанулись немедленно всей толпой сюда.
Дамантия бросила взгляд на Неддара. Тот посмотрел на нее, затем перевел взгляд куда-то вверх. Девушка проследила за ним и увидела незамеченное сперва продолжение лестницы. Дама жестом указала туда, младший в ответ поднял перед ней скрещенные руки. Дамантия повернула голову, всматриваясь внимательнее, и увидела провал. Старый камень, раскрошившись, оборвал половину следующего пролета. Путь наверх был отрезан.
– В башню!
Находящиеся на втором этаже люди замерли. Внизу раздались шаги, а затем голос, звучащий уже непосредственно под ними:
– Божья борода! Неси факел. Темно, как в бездне!
Неддар потянул за руку едва дышащую Дамантию и прижал ее к стене. Девушка ощутила мокрой от пота спиной холод молчаливого, равнодушного ко всем людским переживаниям камня кладки. Снизу, из глубины пролета, и через щели досочного настила ударил свет. Мгновение держалась тишина, затем раздались звуки шагов. Свет факела поплыл в сторону. Стало чуть темнее.