Или вот еще одно, весьма оскорбительное и предосудительное поверье, переросшее в поговорку.
Как отличить ратуса от коня?
Посмотреть на размер.
Мол, и те и другие не брезгуют никакой едой. Могут есть, в буквальном смысле, все. Начиная от травы и кончая падалью.
Конечно, это так. Попробуй прожить в степи по-другому! Особенно сейчас, когда походные шатры семей стоят чуть ли не друг на друге. Но разве это дает повод сравнивать разумных существ с животными? То, что у людей выстроены города и подобные им вещи, ровным счетом ничего не значит. Что такое город? Скопление камня и дерева внутри кольца стен. И было бы желание ютиться в подобной толкотне! Загоняют сами себя в душные клетки. И кто тут после всего этого больше похож на зверей? К тому же еще и тупых.
До слуха вновь донеслись разгневанные крики сюгауда. Чивчи поднялся и сел. Один из выживших сыновей его шестой дочери вновь получил разнос от ветерана за какую-то провинность. Ничего. Пусть учится. А он, онгауд, уж присмотрит за тем, чтобы с молодым ничего не случилось.
Какая жара! Может, стоит окунуться?
Чивчи встал на ноги и осмотрелся. Небольшой табун лошадей был уже полностью стреножен и теперь мирно пасся, неуклюже переставляя конечности. Большинство молодых воинов расположилось вокруг общего котла. Со стороны западного участка ручья стоит скучающий часовой. Всем своим видом он говорит о двух вещах: какое же скучное занятие несение стражи, и зачем вообще в этом глубоком тылу нужен часовой? Лучше бы дали поесть.
Онгауд перевел взгляд на северный угол треугольника и… не увидел там часового.
Несколько мгновений Чивчи всматривался в поросшую высокой травой округу.
В голове не укладывалось, что такой опытный боец, как сюгауд Танги, пренебрег правилами безопасности.
Глаза ратуса сузились. Онгауд сделал несколько шагов вперед. Взгляд ощупывал стоячую зелень метр за метром. Рука, инстинктивно потянувшись к поясу, нащупала пустоту. Доспехи и оружие сейчас лежат возле центрального круга. При нем остался только нож.
– Танги! Почему один часовой?
Ответа не последовало. Не услышал, что ли?
Чивчи скосил взгляд к центру. Так и есть. За общим гомоном ожидающего еды молодняка сюгауд его просто не услышал. Онгауд вытащил нож и стал медленно приближаться к северному углу. Ему показалось, что высокая трава в нескольких местах не такая высокая. Словно ее примяли.
– Танги!
Момент появления из травы вооруженных людей слился с криком Чивчи «Враг!» Трое вооруженных луками чужаков, быстро прицелившись, спустили тетивы. Пущенные с убойного расстояния опытными воинами стрелы, прошив зной воздуха, вонзились в спины сюгауда и одного из молодых ратусов. Заставили их неуклюже завалиться вперед, опрокидывая котел. Оставшийся молодняк вскочил, бестолково крутясь и не понимая, что происходит.
– К оружию! – Онгауд больше не высматривал пропавшего часового. Мальчишка просто погиб на посту, честно выполняя наказ командира. До того момента, пока безжалостная вражья рука не перерезала ему горло или не сломала шею.
– К оружию!
Чивчи рванул к разбегающимся молодым ратусам. Кто-то услышал его крики и теперь рылся, сталкиваясь с другими, в неумело сложенной куче оружия и простеньких доспехов. Кто-то побежал к начавшим метаться от страха коням. Новый залп стрел свалил на землю еще двоих.
– Стреляйте в ответ! – Онгауд покрыл половину расстояния до центра треугольника, когда кто-то с силой въехал в него. Удар вышел чувствительный. Бил человек, защищенный, самое меньшее, кольчугой. Ратус успел заметить, как двое молодых, схватив самострелы, торопятся зарядить непослушными пальцами боевые болты.
Ребра отозвались болью. В грудь уперся клинок длинного меча, недвусмысленно намекая на бесполезность сопротивления. Чивчи повернул голову к молодняку: опытный и опасный враг, неизвестно каким образом оказавшийся здесь, безжалостно добивал ничего не успевших противопоставить мальчишек.
– Встань, – нависший над ним воин убрал меч и посмотрел в сторону. Чивчи проследил за его взглядом и увидел, что к ним ведут выжившего Венсхи.
– Онгауд, – предводитель врагов говорил с ним на людском языке. Понять его было трудно. Общий язык ветеран знал плохо и никогда не вдавался в тонкости его изучения – незачем. – Отвечай на вопрос, и сын твоего сына будет жить. Если обманешь меня или будешь молчать, я утоплю этого выводка в ручье на твоих глазах. И не смей хитрить. Со мной маг, он сумеет распознать ложь. Ты понял?
– Да, – медленно, с ненавистью в голосе ответил Чивчи.
– Где твоя королева?
– Точно не знаю. Но в степи ее нет. Мой король думает, что она находится у самой границы Каменного края. На востоке от этого места.
– Это сквама?
– Да.
– Как ее можно узнать?
– Ее всегда сопровождает сестра. Ничто другое нам не ведомо.
– Когда начнется война?
– Она уже началась, – усмехнулся онгауд. – Передовые отряды нашей армии уже маршируют по территории ваших южных штатов и земель оркских племен.
– Бездна!
– Господин, – к Эрлею подошел капитан, – что прикажете делать с убитыми?
Старший задумался.
По логике сложившейся ситуации, стоило замести следы, чтобы не вызвать подозрения у тех, кто может идти следом. Оттащить трупы ближе к горе и попытаться завалить камнями или закопать. Но в таком случае звери и птицы выдадут место захоронения, когда попытаются добраться до легкой добычи. Можно скормить мертвых лошадям. Эти не оставят ничего. Но тогда придется задержаться здесь, как минимум, на день. И, значит, есть риск быть обнаруженными новым тыловым отрядом. Это, возможно, и не играло бы существенной роли, если бы не новая информация. Война уже началась, а, стало быть, необходимо как можно скорее найти эту загадочную королеву. Да, к тому же, еще и с сестрой, порази их всех бездна!
Эрлей хотел было отдать приказ седлать лошадей, но передумал.
Если верить онгауду, нашествие только началось и до границ Сатонии степняки доберутся не завтра. И без разницы, сколько людей поляжет в Шербаране. А вот если, в силу его поспешности, кто-то нападет на след отряда, есть шанс не вернуться домой и не сесть на трон в отцовском замке.
– Остаемся здесь. Капитан, выставить посты! Трупы скормить лошадям. Этих двух ратусов убить.
– Быстрее! – прикрикнул на писклявом языке степняков сидящий на невысокой лошадке онгауд пехотного подразделения. – Или нас всех бросят на стену, если не отдадут на корм сквамам!
Подгоняемые криками пехотинцы с новыми силами впряглись в канаты и ремни, втаскивая на вершину холма пирамидальную конструкцию тарана. Маленькие деревянные колеса, сколоченные из нескольких составных частей, трещали и скрипели под тяжестью гигантского бревна с металлическим ударным набалдашником.
Подобную тяжесть должен был тащить на себе десяток лошадей, но их катастрофически не хватало. Все конные резервы были отданы в передовые части армий. Их повышенная маневренность обеспечивает захват пленных для допроса и прокорма, а иногда и полное уничтожение передовых частей противника. Двигающиеся первыми конные отряды сковывают действия врага и начинают осаду оборонительных сооружений до подхода основных сил, состоявших, в основном, из пехотных подразделений.
– Доставить таран к линии осады и ждать приказ!
Онгауд стегнул коня и поскакал прочь от медленно ползущей, переваливающейся на ухабах неуклюжей машины под надсадное сипение выбивающихся из сил степняков. Больше впрячь не выйдет. Солдаты и так висят по пятеро-шестеро на каждом из ремней. Бока и зад неповоротливого тарана облеплены степняками, но для малорослого народа подобные задачи весьма трудновыполнимы.
В мозгу онгауда возник мысленный приказ его короля.
Довести машину до первой линии осады и, оставив возле нее охрану, отправить остальную часть пехотинцев в лес справа от города. Начать незамедлительную заготовку материала для постройки второго тарана, досок для наведения переправы через городской ров и древесины для возведения катапульт. Основные силы первой армии подойдут к городу и включатся в строительство. Но к тому времени работа должна быть уже начата.
Внутренний приказ серого короля оборвался, и в голове словно разлилось что-то горячее. Обволакивающее нечто укрыло собой весь мозг, концентрируясь в нескольких точках, которые в следующий миг вспыхнули нестерпимым жаром, устремляясь к центру, сжимая голову в пылающие тиски…
Несколько солдат из марширующего рядом подразделения копейщиков повернули головы, когда онгауд мешком выпал из седла.
– Все имеющиеся в городе маги, умеющие использовать разрушающую ветвь сего искусства, выставлены на стены.
– Надеюсь, под прикрытием щитоносцев? – Аранталл раздраженно перевел взгляд с окна на стоящего рядом ктурса.
– Да, государь, – Марот словно не замечал его гневного настроя. – Наймиты ищут и уничтожают ратусов, занимающих руководящие должности.
– Будем надеяться, что и их король скоро будет найден, – Аранталл отошел и бросил уже более сдержанно: – Что с остальными?
– Маги из числа целителей, а также добровольцы направлены в те районы города, где имеются часовые башни. Городское управление разворачивает там походные шатры для лечения раненых.
Створы широкой двери тронного зала, скрипнув, открылись. Собравшиеся повернули головы: порог переступил мужчина, твердой, уверенной походкой идущий мимо стражи. За ним под сень купола вошли его сопровождающие.
– Здравия тебе, государь Аранталл, защитник и опора земель Шербарана!
– Кто вы такие? – брови Аранталла сошлись на переносице.
– Главы цехов города. Собрались здесь, как велит правило в выданной штатом хартии, чтобы поставлять часть ремесленников от каждой гильдии в состав городского ополчения.
– Хорошо, – Аранталл коротко кивнул и, повернувшись к одному из стоящих рядом генералов, добавил: – Вартог, поручи их кому-нибудь. Наймит, – взгляд короля вернулся к магистру, – подразделения внутри штата уже извещены?