Особое значение для изучения еврейской истории имеют Дефтер-и хакани, кадастровые описи, иногда называемые Тапу — имперские обзоры земель, населения и доходов. Для каждого санджака (административная единица в Османской империи), от Буды до Басры, существовал реестр, часто серия реестров, в которых указывались численность населения, город за городом и деревня за деревней, каждый квартал города за кварталом, община за общиной, улица за улицей и дом за домом. Одна только серия Тапу содержит примерно пятнадцать сотен томов только в стамбульских архивах, а также в архивах в Анкаре и в иных местах. Эта серия не включала Египет и другие африканские территории империи и не распространялась на Аравийский полуостров. Существует лишь несколько реестров для трех санджаков Ирака, то есть для Мосула, Багдада и Басры, и довольно большое число для провинций, на которые были разделены Сирия и Палестина. Для анатолийских и европейских санджаков число реестров значительно больше, и обследования возобновлялись чаще{139}.
Их данные для еврейских общин можно свести в таблицы почти во всех европейских и азиатских провинциях Османской империи — где они жили, в какие территориально-общинные единицы какой численности были организованы, обычно со списком имен взрослых евреев-мужчин. В тех областях, где реестры периодически обновлялись, можно не только составлять таблицы распределения, но и наблюдать изменения за определенные периоды времени. Турецкий ученый, покойный профессор Омер Лютфи Баркан, подготовил статистику распределения жителей главных городов Османской империи по религиозной принадлежности согласно обзорам, проведенным между 1520 и 1530 годами (см. табл.){140}. Приведено число домохозяйств. Недавно Марк Эпштейн перечислил демографическую статистику по всем еврейским общинам в европейских и азиатских провинциях империи, основанную на той же серии реестров, но охватывающую более длительный период{141}.
Религиозный состав населения в главных городах Османской империи, 1520–1530, число домохозяйств
Даже для истории иранских евреев наиболее достоверные статистические данные относятся к сравнительно короткому периоду, когда регионы западного Ирана, провинции Азербайджан, Хамадан и Керманшах, были включены в состав Османской империи и стали предметом аналогичных обследований. Реестры дают следующие цифры:
Данные по Тебризу соответствуют 1140 году хиджры (1727). По Хамадану и Керманшаху данные не датированы, но относятся к времени правления Ахмеда III (1703–1730){142}.
Хотя наиболее очевидна ценность Тапу, много полезной информации о еврейской жизни и делах можно получить из других серий реестров и документов в османских архивах, в том числе из специально посвященных немусульманским общинам. И еще одна серия имеет особое значение для евреев и, более того, для общей истории. Это судебный реестр сиджиль, включающий записи канцелярии кази. Кази в османском провинциальном городе был не только главным судьей, но и выполнял широкий круг административных и даже фискальных функций. Реестры кази, часто весьма подробные, дают исследователю ежедневную картину событий. В принципе набор реестров сиджиль существовал в каждом городе, где был османский кази, их действительно обнаружено немало, и эти исследования начинают приносить результаты. Изучение Амноном Коэном реестров сиджиль для Иерусалима показало, как много они могут содержать для еврейской истории{143}. Аналогичные исследования по другим наборам реестров, несомненно, дадут сопоставимые результаты.
Похоже, слишком уж долго изучение османской еврейской истории было уделом ученых старой школы, писавших донаучную историю; сюда можно добавить и случайные раввинские исследования, основанные на той или иной коллекции респонсов, часто используемой без каких-либо, даже самых поверхностных, ссылок на османскую историю и документацию. От этих ретроградных попыток произошел качественный скачок к более поздним работам, в частности Уриэля Хейда и других, учитывавших турецкие архивные и литературные источники{144}.
После экскурса о документации османской еврейской истории обратимся к составу османских еврейских общин. Их можно рассматривать как синхронически, так и диахронически. Первые, самые старые из них, известны как евреи-романиоты — коренные грекоязычные евреи, обнаруженные турками в только что завоеванных провинциях, из которых формировалось Османское государство: общины в западной Малой Азии, в византийской столице Константинополе, в Греции и в некоторых балканских городах. В области еврейских ритуалов и литургии они следовали минѓаг Романия, то есть обычаю Византийской империи. Они жили в этом регионе очень долгое время, а язык их был и долгое время оставался греческим.
Вторая группа общин состояла из ранних иммигрантов из Европы, главным образом евреев-ашкеназов из Германии и даже из Франции. О таких иммигрантах упоминается в начале XV века; некоторые, возможно, появились и раньше. Однако массовая иммиграция сефардских евреев в конце XV века, последовавшая за указами о высылке евреев из Испании в 1492 и Португалии в 1496 году, сделала их незначительными. С этого времени евреи стали прибывать в османские владения во всевозрастающем количестве. Как в столице, Стамбуле, так и в Салониках, Измире (Смирне), Эдирне (Адрианополе) и других городах Анатолии и Балканского полуострова появились крупные сефардские общины. Эдирне был столицей Османской империи до взятия Константинополя, и уже тогда там существовала еврейская община. Реестры Османской империи позволяют нам подробно определить численность, распределение и даже происхождение этих общин. В городах, где евреи присутствовали в любом количестве, отдельные общины перечислены по названиям, с именами состоявших в них взрослых мужчин. В еврейских источниках эти общины именуются кеѓилот, в турецких реестрах обозначаются термином джемаат, общим для вновь прибывших групп.
Завоевав Плодородный полумесяц и Египет, расширив османский сюзеренитет в Северной Африке, Османская империя приобрела еще и многочисленных арабоязычных евреев. В Османских записях их обычно называют мустариба — «арабизированный», и, по-видимому, так османским чиновникам было удобнее различать арабоязычных евреев Сирии, Ирака и Египта — и греческих, турецких или испаноязычных евреев, более им знакомых. Кроме того, в отдаленных районах проживало несколько мелких групп курдо- и арамеоязычных евреев. Они весьма интересны для филолога и историка, но их численность невелика.
Процесс приобретения Османами все большего числа еврейских подданных ускорялся двумя методами: завоеванием и иммиграцией. Первое было общим для многих других общин, ставших османскими подданными в результате экспансии и расширения османской власти. Второй элемент почти полностью ограничивался евреями, которые, таким образом, имели преимущество стать, так сказать, единственными османскими подданными по собственному свободному выбору. На протяжении веков евреи в большом количестве продолжали мигрировать из христианской Европы в османские земли, привлеченные вестями о большей, чем в Европе, терпимости и больших возможностях, предоставляемых Османским правительством.
Впрочем, не всегда эти миграции были целиком добровольными. Иногда реестры перечисляют евреев в том или ином городе, используя термин сюргюн{145}. Это турецкое слово означает ссылку, депортацию или просто принудительное перемещение из одного места в другое[39]. Метод сюргюн широко использовался Османским государством; его применяли к отдельному человеку или семье, к группе людей или семей, к кочевому племени, к целому населению, иногда даже к целым регионам. Сюргюн был двух видов. Иногда, реже, это было уголовное наказание: какое-то лицо или группа лиц ссылаются или насильственно переселяются за совершенное ими преступление. Чаще же всего сюргюн навязывался по соображениям государственной политики, поскольку считалось, что перемещение определенных групп населения из одного места в другое будет соответствовать интересам империи.
Эта практика ни в коем случае не ограничивалась евреями, она широко применялась ко многим элементам империи: мусульманам, христианам и евреям. Иногда причиной выступал экономический мотив, например, когда сюргюн были земледельцы-колонисты или кочевники-пастухи. Иногда переселение имело стратегическое значение, когда община сомнительной лояльности перемещалась от приграничных районов и заменялась элементами боевыми и верными. Евреев нередко включали в подобные принудительные перемещения в какие-то новые места назначения.
О такой депортации сообщается после завоевания Константинополя в 1453 году, когда большое количество евреев было поселено по имперскому приказу туда, где потом возникла османская столица Стамбул. Их привозили из провинциальных городов как в Анатолии, так и на Балканском полуострове, где, как видно из османских кадастровых реестров, многие города почти лишились еврейских жителей{146}. Около ста семей преуспевающих генуэзских евреев, живших в Пере во время завоевания, были, по-видимому, также перемещены в это время через Золотой Рог в Старый город Стамбула. Цель, очевидно, заключалась в том, чтобы ввести в город экономически активное и политически лояльное население. Таким образом можно было