В идейном отношении у всех этих организаций было больше общего, нежели отличного. В первом официальном заявлении Союза имени Михаила Архангела так и говорилось: «Причиною возникновения Союза, задачи коего тождественны с задачами Союза русского народа, была та смута, которая поднялась в Главном Совете Союза русского народа, ставшем местом бесконечных интриг, а не созидательного труда». «Смута» началась, как это нередко бывает в организациях, получающих государственные субсидии, в связи с обвинением Дубровиным Пуришкевича в растрате «союзных» денег. Впрочем, трения между ними шли и без этого.
Характерны экономические идеи, высказывавшиеся на страницах черносотенной печати. В 1905 году декларировалось, что «хозяйственная политика должна иметь своим руководящим началом взгляд на Россию как на страну преимущественно крестьянскую и земледельческую». В 1912 году невозможно было не признать, что «Россия ныне есть уже страна не только земледельческая, но также фабрично-заводская и торгово-промышленная». Однако крайне правые, признавая фактическое положение вещей, подчеркивали предпочтительность народных промыслов, ремесленных мастерских, небольших предприятий: «Для народного труда выгоднее десять мелких фабрик, чем одна большая, так как десять фабрик будут доставлять больше заработков и чернорабочим, и образованным людям».
Но более всего правых тревожила вовлеченность страны в мировую финансовую и экономическую систему: «финансовая и экономическая политика должна быть направлена к освобождению от зависимости от иностранных бирж и рынков». Черносотенцы стремились отгородиться от Запада, которому предрекали скорый крах. В одной из черносотенных брошюр о странах Запада говорилось: «они уже давно умерли, разлагаются и издают невыносимое зловоние и скоро, скоро совсем разрушатся».
Черносотенцы выступали против монополий, возлагая надежды на регулирующую роль государства. Они выступали за «уничтожение золотой валюты» (а значит, против финансовой реформы Витте и против него лично) и предлагали ввести взамен «национальный кредитный рубль». Одним из учредителей СРН был экономист и публицист Сергей Шарапов, декларировавший, что стоит за бумажные деньги как за «лучшую, идеальную, но еще мало того, христиански-нравственную форму денег. Только этими деньгами христианское общество может усиленно проводить в жизнь элементы экономической справедливости» (курсив автора. – О. Б.).
Союз русского народа выступал за увеличение крестьянских наделов и улучшение условий труда и быта рабочих. Эти декларации, привлекавшие в ряды Союза немало крестьян и рабочих (численность СРН достигала на пике 350 тысяч человек), остались платоническими – сколько-нибудь реальных достижений по этой части за Союзом не числилось.
Душой, центральным пунктом идеологии черносотенцев был антисемитизм. Они издали тонны антисемитской литературы. В избирательной платформе СРН к выборам во II Государственную думу раздел, посвященный «еврейскому вопросу», превышал по объему раздел, посвященный земельному вопросу, и аж в восемь с лишним раз – рабочему. Суть решения «еврейского вопроса» сводилась к введению целого ряда ограничений в дополнение к существующим и, в конечном счете, к выселению евреев из России.
Собственно, черносотенцы впервые широко заявили о себе активным участием в еврейских погромах, прокатившихся по империи после издания Манифеста 17 октября 1905 года. На гражданские свободы, дарованные Манифестом, городское дно, подстрекаемое крайне правыми, ответило еврейскими погромами. В погромах самое активное участие приняла часть рабочих, на политическое просвещение которых потратили столько напрасных усилий революционеры. Объектами нападений в октябрьские дни 1905 года были не только евреи – доставалось также студентам, интеллигентам, людям в очках.
В Костроме за отсутствием студентов черносотенцы атаковали участников митинга, устроенного гимназистами и семинаристами. Один семинарист был убит, трое тяжело ранены и пятьдесят семь получили легкие телесные повреждения. В Ярославле напали на Демидовский лицей. В Нежине студентов лицея черносотенцы заставили весь день носить по городу царский портрет и петь гимн. Студенты и профессора лицея, опасаясь эскалации насилия, бежали в Киев, но приехали туда как раз в разгар погрома – одного из самых масштабных и кровавых. В Закавказье в смутьяны были записаны наряду с евреями армяне. Всего в период с октября 1905 по январь 1906 года произошло 657 погромов, в ходе которых были убиты и ранены несколько тысяч человек.
В погромах принимали участие и из «идейных» соображений, и с целью пограбить. Колоритную сцену наблюдали очевидцы в Курске:
На Московской улице к офицеру подходит деревенский мужичок в полушубке и лаптях. «Ваше благородие, – спрашивает он офицера, – где здесь нанимают?» – «Куда нанимают?» – переспрашивает офицер. «Да, значит, сказывали, нанимают еврейские лавки бить… Хочется заработать, да не знаем, – к кому, в какую контору».
По погромным делам состоялось не менее 205 судебных процессов, на которых были осуждены 1860 человек. 1713 из них были помилованы императором, 78 погромщикам в помиловании было отказано. Некоторые помилованные успели отбыть срок полностью, ибо в большинстве случаев наказания были не слишком тяжкими: свыше половины осужденных были приговорены к 8 месяцам арестантских отделений, в некоторых случаях наказания ограничивались несколькими неделями или месяцами содержания при полиции. Максимальные наказания за убийства во время погромов составляли 10 лет каторжных работ. Власть, отлично сознавая преступный характер деяний погромщиков, проявила невиданную милость.
Император Николай II дважды принимал делегации Союза русского народа: 23 декабря 1905 и 16 февраля 1906 года. В числе прочего получил в дар от «союзников», для себя и для наследника, значки Союза. Время от времени император появлялся с этим значком. Похоже, он в самом деле считал, что это и есть «истинно русские люди» и опора престола. В условиях нового строя, декларированного Манифестом 17 октября 1905 года и закрепленного в Основных законах 23 апреля 1906 года, когда власть императора ограничивалась Государственной думой, царь рассчитывал на поддержку русских крестьян.
Однако, к ужасу и недоумению императора, крестьяне проголосовали за социалистов – трудовиков – и либералов – партию кадетов, обещавшую решить аграрный вопрос в пользу крестьян; черносотенцев в I Думе не оказалось вовсе. Она была распущена после 72 дней работы. Однако II Дума оказалась еще «хуже»: представительство кадетов сократилось, но резко возросла численность социалистов (трудовиков, эсеров, социал-демократов), и Дума оказалась левее своей предшественницы. Крайне правых в ее составе насчитывалось около десятка. Правительство пошло на роспуск II Думы и государственный переворот 3 июня 1907 года – изменение избирательного законодательства вопреки Основным законам.
На следующий день император Николай II отправил телеграмму Дубровину – в ответ на многочисленные телеграммы «союзников», сначала требовавших роспуска Думы, а затем восторженно его приветствовавших. Сам Дубровин был противником «парламентаризма» в любом виде. Царская телеграмма заканчивалась словами: «Да будет же Мне Союз русского народа надежной опорой, служа для всех и во всем примером законности и порядка» (курсив мой. – О. Б.). Когда в редакцию консервативного «Нового времени» принесли телеграмму, Михаил Суворин, главный редактор газеты, заметил: «Государь нашел себе партию и прислал удивительную телеграмму Дубровину».
Однако его отец Алексей Суворин, основатель и все еще реальный управляющий газетной империей, не поверил в подлинность телеграммы и велел снять информацию из номера, настолько невероятным показался ему ее текст. Вдобавок он выговорил сыну за неумение распознать подделку. Суворин-старший сам был членом черносотенного «Русского собрания» (хотя во что на самом деле верил старый циник, судить трудно), тем более характерна его реакция. Телеграмма оказалась подлинной, так что пришлось ее опубликовать с запозданием.
Сильнейшее впечатление произвела телеграмма и на С. Ю. Витте, записавшего по этому случаю свои общие соображения о черносотенном движении, которое «еще сыграет громадную роль в дальнейшем развитии анархии в России»:
Эта партия в основе своей патриотична, а потому при нашем космополитизме симпатична. Но она патриотична стихийно, она зиждется не на разуме и благородстве, а на страстях. Большинство ее вожаков политические проходимцы, люди грязные по мыслям и чувствам, не имеют ни одной жизнеспособной и честной политической идеи и все свои усилия направляют на разжигание самых низких страстей дикой, темной толпы. Партия эта, находясь под крылами двуглавого орла, может произвести ужасные погромы и потрясения, но ничего кроме отрицательного создать не может. Она представляет собою дикий, нигилистический патриотизм, питаемый ложью, клеветою и обманом, и есть партия дикого и трусливого отчаяния, но не содержит в себе мужественного и прозорливого созидания. Она состоит из темной, дикой массы, вожаков – политических негодяев, тайных соучастников из придворных и различных, преимущественно титулованных дворян, все благополучие которых связано с бесправием и лозунг которых «не мы для народа, а народ для нашего чрева»… Это – дегенераты дворянства, взлелеянные подачками (хотя и миллионными) от царских столов.
И бедный государь мечтает, опираясь на эту партию, восстановить величие России. Бедный государь…
Пишу эти строки, предвидя все последствия безобразнейшей телеграммы императора проходимцу Дубровину, председателю Союза русского народа. Телеграмма эта в связи с манифестом о роспуске второй Думы показывает все убожество политической мысли и болезненность души самодержавного императора!
Черносотенцы организовали в ряде городов боевые дружины, целью которых была борьба с революционерами. В 1906–1907 годах боевые дружины были сформированы в Архангельске, Аст