не робинии и дихростахисы из семейства бобовых.
Такая смена растительности – тропических вечнозеленых деревьев на листопадные и засухоустойчивые растения – показывает определенную сложность флористических изменений, происходивших в Европе на протяжении 18 миллионов лет миоцена. Эту историю продолжает исключительно богатая ископаемая флора юго-западной Румынии возрастом примерно 13 миллионов лет – растительность, которая в целом напоминала современную Европу, но была значительно богаче по составу. Вдоль берегов древнего озера росли смешанные леса из дубов и сосен с вкраплениями бука, вяза, клена, граба и некоторых деревьев семейства лавровых. На заболоченных почвах произрастали болотные кипарисы, ивы и тополя. В целом такая смешанная растительность из сосен, вечнозеленых деревьев и лиственных видов напоминает леса, которые до сих пор существуют в Восточной Азии и на востоке Северной Америки, но также включает многие роды, которые продолжают преобладать в румынских лесах. Этот тип ископаемой флоры, который наблюдается во многих отложениях позднего миоцена и плиоцена Европы, известен как арктотретичная геофлора.
Одной странной особенностью европейских лесов того времени, когда откладывались слои с этими немецкими и румынскими окаменелостями, было внезапное возвращение гинкго. Гинкго известен со времен динозавров, но в Европе он исчез примерно тогда, когда упал астероид, или вскоре после этого события, так что его повторное появление спустя 40 миллионов лет весьма удивительно. Условия миоценовой Европы явно его устраивали, и какое-то время гинкго тут преуспевал101. Европейский гинкго не был идентичен современному, который встречается в дикой природе лишь на крайне ограниченной территории в горах Китая, но был на него похож. Вероятно, он исчез незадолго до начала ледникового периода 2,6 миллиона лет назад, и последние свидетельства о нем обнаружены в Румынии. Недавний приход гинкго в Европу в качестве уличного и садового растения следует приветствовать как возвращение местных уроженцев.
К концу миоцена около 5 миллионов лет назад процессы горообразования, значительное падение температуры и понижение уровня моря сформировали Европу, которая в целом топографически была похожа на сегодняшнюю. Похолодание также привело к вымиранию чувствительных к холоду видов европейской растительности, зато прочно утвердились луга, кустарниковые степи и альпийская флора. Особую важность для истории нашего собственного вида имеет тот факт, что на юго-востоке Европы – на территории современных Греции и Турции – процветали лесистые саванны.
Глава 16. Бестиарий миоцена
Временами миоценовая фауна Европы была почти такой же богатой и разнообразной, как фауна современной Восточной Африки. Эти животные оставили многочисленные свидетельства в палеонтологической летописи, которая иногда удивительно разнообразна и переменчива. Носороги появились в Европе в эоцене, но до начала миоцена не отличались особым разнообразием. Затем в промежутке от 20 до 23 миллионов лет назад возник целый ряд местообитаний, где совместно существовали до шести видов, включая небольшого, всего полтонны, плевроцероса (Pleuroceros) с двумя рогами на конце морды. Однако это было лишь начало процветания европейских носорогов: 16 миллионов лет назад число видов увеличилось до 15 – частично за счет местной эволюции, частично за счет иммиграции из Азии. Хотя, как и в прежние времена, совместно обитали не более пяти-шести видов 102.
Одними из самых странных млекопитающих всех времен были халикотерии (Chalicotherium). Они были непарнокопытными – родственниками лошадей, носорогов и тапиров, и если бы вы увидели только голову этого животного, то могли бы принять его за очень странную лошадь. При этом туловищем оно напоминало гориллу, а на конечностях имелись огромные острые когти. Сочетание этих признаков настолько необычно, что палеонтологи десятилетиями не могли догадаться, что окаменелости различных частей тела принадлежат одному животному.
Семейство халикотериевых возникло в Азии примерно 46 миллионов лет назад, затем его представители быстро мигрировали в Северную Америку по Берингову перешейку, а следом и в Европу по коридору де Гера 103. В миоцене произошел настоящий эволюционный взрыв европейских халикотериевых: одно время существовало не менее пяти их родов. Эти животные вымерли в Европе несколько миллионов лет назад, однако одна ветвь продержалась в лесах Южной Азии намного дольше, исчезнув 780 000 лет назад, и поэтому была знакома Homo erectus, человеку прямоходящему[123].
Самым диковинным из них был анизодон (Anisodon). Он жил в Европе в позднем миоцене, его высота в холке составляла примерно 1,5 метра, а масса – около 600 килограммов. Его лошадиноподобная голова размещалась на длинной шее, похожей на шею окапи, передние конечности были длинными, а задние – короткими, что делало его спину покатой, как у гориллы. И подобно горилле, анизодон ходил на костяшках пальцев, сгибая пальцы внутрь, чтобы защитить острые когти. Он питался листвой, семенами, орехами и твердыми плодами, оболочка которых была настолько твердой, что сильно изнашивала его зубы 104. В экологическом смысле это был ответ Европы гигантским ленивцам Южной Америки и гориллам Африки. Если бы я обладал божественной силой воскресить всего одно существо с кладбища природы, это был бы анизодон – животное, настолько для меня непостижимое, что кажется сказочным.
Жирафов часто считают африканцами, но на самом деле они происходят из Азии, откуда мигрировали в Европу и Африку 105. Представители одной вымершей группы – сиватериев – были крупными животными с рогами, как у оленей. Вероятно, они походили на гигантских рогатых окапи. Сиватерии вымерли примерно 2 миллиона лет назад, но их место заняли другие жирафовые, включая предков современных жирафов и окапи. Самые многочисленные жирафы европейского миоцена принадлежали к роду Palaeotragus, который, как считалось, вымер примерно 5 миллионов лет назад. До 2003 года палеотрагус не интересовал никого, кроме специалистов по ископаемым жирафовым, однако в том году два палеонтолога, Грэм Митчелл и Джон Скиннер, объявили, что палеотрагус вовсе не вымер и все еще живет в горных лесах Центральной Африки – в форме окапи 106.
Многие ученые такую идею отвергают, но удивительно само заявление, что, предположительно, вымершее европейское животное может дожить до наших дней в африканских джунглях. Окапи с его бархатистой шерстью шоколадного оттенка – один из самых красивых зверей на Земле. Если это действительно древний житель Европы или даже его экологическая замена, то энтузиасты дикой природы далекого будущего, согретой антропогенными парниковыми газами, могут захотеть вернуть этот вид в европейскую природу.
Помимо прочего, Митчелл и Скиннер сообщили удивительные новости о происхождении современных длинношеих жирафов. По их утверждению, эта группа, вероятно, возникла в Европе примерно 8 миллионов лет назад, а затем ее представители мигрировали в Азию (где потом вымерли) и Африку. Возможно, длинношеие жирафы, будучи по происхождению европейцами, также когда-нибудь станут рассматриваться как кандидаты на реинтродукцию[124] в Средиземноморье.
Семейство полорогих включает огромное количество разных жвачных (жующих жвачку и имеющих раздвоенные копыта) – от антилоп до овец и коров. Это одна из наиболее разнообразных и успешных групп крупных млекопитающих среди всех когда-либо существовавших. Полорогие появились в раннем миоцене, отделившись от предков оленей и жирафов. Самый древний из известных представителей – эотрагус (Eotragus) – эволюционировал в Евразии. Это был обитатель леса размером с собаку, его короткие прямые рога и кости встречаются в отложениях возрастом 18 миллионов лет от Китая до Франции 107. Вскоре где-то в Евразии возникло подсемейство бычьих, к которому принадлежат домашние быки и их родственники.
Антилопы появились в Европе примерно 17–18 миллионов лет назад – самые ранние окаменелости, относящиеся к этому подсемейству, обнаружены в Австрии. Распространение этих животных по Азии и Африке около 14 миллионов лет назад – история большого европейского успеха. Примерно 11 миллионов лет назад в Африке или Европе возникло подсемейство козлиных (в него входят козы, овцы, серны) – древнейшие находки сделаны в Кении и Греции[125]. С распространением пастбищ примерно 10 миллионов лет назад эти полорогие, прекрасно приспособленные к извлечению питательных веществ из богатых клетчаткой растений, быстро приобрели разнообразие.
Родиной хоботных была Африка, а в Европу они пришли 17,5 миллиона лет назад – вероятно, через Азию 108. Первыми в Европе оказались представители ныне вымершего семейства гомфотериевых – примитивные существа с четырьмя бивнями. В большинстве мест они вымерли 2,7 миллиона лет назад, когда из Африки явились и широко распространились другие хоботные. Однако некоторые дожили в Южной Америке до появления там людей 13 000 лет назад: по геологическим меркам мы разошлись с гомфотериевыми буквально на мгновение.
Примерно 16,5 миллиона лет назад до Европы добрались еще две группы хоботных – дейнотериды и мастодонты. Продейнотерий (Prodeinotherium) был величиной с современного азиатского слона, но его хобот по размеру и функциям походил на хобот тапира. Верхние бивни отсутствовали, зато на нижних челюстях имелась пара направленных вниз бивней, которые, возможно, использовались для снятия коры с деревьев. За миоценовую эпоху европейские дейнотериды стали огромными: некоторые достигали массы 15 тонн, что ставит их в ряд крупнейших млекопитающих, когда-либо ходивших по суше[126]. Мастодонты выглядели как ныне живущие слоны, но бугры на их коренных зубах напоминали по форме грудные соски (по крайней мере, в воображении некоторых ученых XIX века), из-за чего эти животные и получили свое название