Труднее обстояло дело у южнославянских народов, хотя в Воеводине, которая входила в состав австрийской монархии, положение было все же более благоприятным, нежели в сербских землях Османской империи. Именно поэтому Воеводина стала центром притяжения сербских культурных сил. Важную роль играла и помощь со стороны России. В 1726 г. в г. Сремски Карловцы прибыл русский педагог и переводчик Максим Суворов, который с 1716 по 1720 г. жил в составе группы русских переводчиков в Праге, где, по собственному почину, окончил полный курс философского факультета. С собой из Петербурга М. Суворов привез отпечатанные в России книги — 100 экземпляров «Грамматики» М. Смотрицкого и 400 экземпляров «Букваря» Феофана Прокоповича. Они явились учебниками первой сербской светской школы, созданной М. Суворовым и работавшей до 1731 г.
Затем воспитанники Киевской академии основали четыре сербские школы, причем одну в Белграде. Директором восстановленной школы в Карловцах в 1733–1737 гг. был киевлянин Эммануил Козачинский. В эти же годы некоторые представители сербской молодежи ездили для получения образования в Киев. В 20—80-е годы XVIII в. в Киевской академии обучалось около 20 южных славян, в том числе сербский историк Йован Раич (1726–1801). Австрийское правительство весьма подозрительно смотрело на усиливавшиеся русско-славянские контакты. Запретив ввозить русские книги, оно распорядилось создать в Вене в 1771 г. типографию, которая призвана была печатать книги для сербского населения монархии.
Что касается земель европейской Турции, то там положение с народным образованием оставалось примерно таким же, как в XVII в. К середине XVIII в. на территории Болгарии имелось всего 2 городских и 12 сельских училищ, находившихся в руках православного духовенства. Первая высшая школа в Бухаресте открылась в 1678 г., однако преподавание велось на греческом языке. Во второй половине XVIII в. Георге Шинкай (1754–1816), Георге Лазер (1779–1823) и другие румынские просветители начали борьбу за высшее образование на родном языке. Но их замыслы были реализованы только в начале XIX в. открытием Инженерной школы в Яссах (1814 г.) и высшей школы в Бухаресте (1816 г.).
Активными проводниками просветительских идей становятся в XVIII в. книга, периодическая печать и библиотеки. Как и в остальных областях культуры, в книжном деле преобладающей делается тенденция приближения к потребностям и задачам национального развития. Одним из ярких выражений этой тенденции было создание национального книгопечатания, отказ от инонациональной языковой формы и переход к публикации на языках славянских и балканских народов.
Первый в Польше журнал на польском языке появляется в 1758 г. Он выходил всего три года и назывался «Новые экономические и ученые ведомости, или Собрание вещей, для счастья человеческой жизни необходимых». Подлинным родоначальником польской журналистики в прямом смысле этого слова стал журнал «Монитор» (1765–1785), в котором пропагандировались умеренные просветительские идеи. К исходу XVIII в. польская журналистика достигает значительного развития, причем в ней все более уверенно звучали прогрессивные, радикальные требования.
Первая газета на чешском языке начала издаваться в Праге в 1719 г. известным типографом К. Розенмюллером (1678–1727) под названием «Чешский почтальон». Хотя информация, помещавшаяся в газете, в том числе и о России, сыграла определенную роль в оживлении культурной жизни Чешских земель, она прекратила свое существование в 1772 г. из-за недостатка подписчиков. В 1790 г. Вацлав Крамериус (1753–1808) создал издательскую и книготорговую фирму «Чешская экспедиция», которая возобновила издание газеты на чешском языке и выпускала книги для широкого народного читателя.
В Венгрии печатная газета появилась впервые в период освободительной антигабсбургской войны под руководством Ференца Ракоци. Она называлась «Венгерский Меркурий» и весьма нерегулярно выходила на латинском языке в 1705–1710 гг. (всего вышло семь номеров). На венгерском языке газета «Венгерский вестник» стала издаваться в 1780 г. В последующие годы появляются первые научные журналы, а в 1789 г. — первый литературный журнал на венгерском языке «Венгерский музей».
Перед национальным книжным делом на Балканах, как и прежде, стояли непреодолимые трудности, в связи с чем южнославянское и греческое книгопечатание могло, да и то в весьма скромных масштабах, существовать только вне пределов коренной этнической территории или за рубежом. В Венеции, например, приступил в 1768 г. к выпуску первого сербского журнала «Славяносербский магазин» 3. Орфелин. Первая греческая газета «Эфирис» издавалась в Вене в 1790–1797 гг.; первые газеты на румынском языке появились только в 1829 г. В таких условиях рукописная традиция сохраняла свою жизненность и господствовала не только в пределах Османской империи, но в первой половине XVIII в. и в Воеводине. Здесь, в г. Сремски Карловцы монахи братья Киприан и Еротей, прибывшие из сербского монастыря Рачи-на-Дрине, и их сподвижник Таврило Стефанович Венцлович организовали мастерскую по изготовлению рукописных книг и положили начало так называемому славяносербскому языку, сочетавшему элементы народного сербского и книжного старославянского языка.
Воздействие идеологии просветительского типа с особой отчетливостью проявилось в распространении научно-технических знаний, в росте общественного интереса к естественным и точным наукам. В польской, чешской, словацкой, венгерской, словенской среде выдвигаются ученые, внесшие вклад в разработку ряда естественных и точных наук и в их пропаганду среди населения. Таковы, например: в Польше — геолог и естествоиспытатель Кшыштоф Клюк, уже упоминавшийся астроном, математик, географ и филолог Ян Снядецкий, его брат, химик и естествоиспытатель, Анджей Снядецкий (1768–1838); в Чешских землях — минералог и иностранный член Академии наук в Петербурге Игнац Борн, математик и физик Ян Тесанек (1728–1788), физиолог-материалист Иржн Прохазка (1749–1820); в Словакии — естествоиспытатель и геолог Ян Скополи (1727–1788) и автор учебника горного дела, переведенного вскоре на французский язык, минералог Христофор Делиус; в Венгрии — медики Шамуэль Рац, Иштван Веспреми, а также Ференц Керестури, ставший профессором Московского университета; в Дунайских княжествах — ученый-энциклопедист Дмитрий Кантемир (1673–1723). Эти и другие ученые внесли вклад в развитие европейской науки эпохи Просвещения.
Особое значение в общественно-культурной жизни славянских и балканских народов Центральной и Юго-Восточной Европы имели в рассматриваемый период гуманитарные области знания, прежде всего историческая наука и филология. И это естественно, ибо обращение к опыту прошлого, разработка норм формировавшихся национальных литературных языков способствовали лучшему осмыслению современного положения этих народов, стимулировали развитие национального самосознания, подготавливали разработку идеологических программ национально-освободительных движений.
В Польше у истоков этого стояли Г. Коллонтай, С. Сташиц (1755–1826), А. Нарушевич (1733–1796), Ф. Богомолец и ряд других ученых и общественных деятелей, связанных с просветительскими идеями. Монументальная «История польского народа» в семи томах (1780–1786) А. Нарушевича занимает важное место в польской историографии. Хотя изложение событий в ней доведено только до конца XIV в., «История» была актом не только науки, но и публицистики — автор выступал сторонником сильной королевской власти и стремился показать гибельность для Польши шляхетской вольницы.
Принципиальное значение для чешской культуры и общественной мысли имел многотомный критический комментарий к «Чешской хронике» В. Гайка (XVI в.), который был составлен Г. Добнером. Первый том этого труда увидел свет в 1761 г. и вскоре возбудил против автора негодование в среде сторонников лагеря Контрреформации. Используя широкий круг источников и литературы (включая «Краткий российский летописец» М.В. Ломоносова), Г. Добнер решительно порывал с проникнутыми духом клерикализма историческими стереотипами своих предшественников. Он стремился доказать демократический характер общественного строя древних славян и наносил удар по генеалогическим построениям многих крупнейших чешских и польских феодальных родов.
Во многом сходными чертами проникнуты исторические труды словацкого и венгерского историка-энциклопедиста Матея Беля (1684–1749), который, в частности, выпустил пятитомное «Новое географическое и историческое описание Венгрии» (1735–1742), а также сборник документов по истории народов Венгрии (1735). Активными пропагандистами просветительских идей в исторической науке были словацкие историки Я. Грдличка и Ю. Папанек, которые в своих работах 1780-х годов отстаивали право словацкого народа на самобытное развитие.
В середияе XVIII в. в Трансильвании началась деятельность так называемой «трансильванской триады», в которую входили униатские священники: упоминавшиеся выше С. Мику-Клайн и Г. Шинкаи, а также П. Майор. Они отстаивали «дакороманскую идею», согласно которой предки восточных романцев являлись автохтонами на данной территории, а их язык происходил от римской латыни. Способствуя формированию и пропаганде румынского национального самосознания в Дунайских княжествах, они помогали развитию буржуазно-национальных воззрений.
Историческая проблематика получила также разработку во второй половине XVIII в. и в южнославянской и греческой среде. Выдающимся памятником болгарской культуры того времени стала «История славяноболгарская» Паисия Хилендарского, в которой он доказывал необходимость развития и обогащения болгарского литературного языка и призывал соотечественников бороться за достижение национальной независимости. Патриотическими идеями были проникнуты труды словенских авторов — М. Похлина, написавшего в 1770–1778 гг. «Краинскую хронику», и «Опыт описания истории Крайны и прочих южных славян Австрии» (1778–1791) крупнейшего словенского просветителя и приверженца идей Французской буржуазной революции Антона Линхарта (1756–1795). Сербский просветитель Иован Раич, воспитанник Киевской академии, в своей «Истории разных славянских народов, наипаче болгар, хорватов и сербов» (1794–1795) проповедовал единство южных славян и мысль об укреплении их связи с Россией. Видный представитель греческого Просвещения Е. Вулгарис отстаивал мысль о необходимости восстановления Византийского государс