В то же время деизм привел к распространению холодного рационализма среди верующих протестантских церквей. Былые горячие споры прекратились; родилось так называемое «новое богословие», пронизанное критикой Священного Писания. Из 14 посланий апостола Павла без сомнения были оставлены только четыре (послания к Римлянам, Коринфянам и Галатам). Делались попытки согласовать учение церкви с новейшими данными науки. Центром этого нового рационалистического богословия стал Тюбингенский университет в Германии; затем оно распространилось по богословским факультетам всех европейских университетов. Новые богословы-рационалисты отрицали богодухновенность Библии и, подобно социнианам, считали истинным в ней только то, что «соответствует разуму».
Наиболее глубокий ответ деизму был дан в творениях величайшего немецкого философа Иммануила Канта (1724–1804), который пытался совместить рационализм с христианской ортодоксией. В знаменитой работе «Критика чистого разума» Кант показал, что наука и разум не могут доказать существование Бога, нравственного закона и бессмертия, ибо наука только описывает существующий физический мир. В то же время в человеческом опыте существуют понятия красоты, совесть и религиозное чувство, в реальности которых не приходится сомневаться, но которые невозможно познать научными методами. Эти врожденные понятия посеяны в душе человеческой Богом, дабы научить человека отличать добро от зла; их Кант назвал «категорическим императивом», который позволяет человеку выбирать правильные пути в этой жизни. Таким образом, Кант еще в XVIII в. показал ограниченность рационалистической науки и наивность философов-деистов.
Своего рода противовесом рационалистическому взгляду на мир, который все больше завоевывал позиции не только в светской науке и философии, но и в протестантской теологии, стал мистицизм, который проявлялся, как мы видели, в учениях и хилиастических ожиданиях народных сект. Существовали и одинокие мыслители, создавшие ряд примечательных мистических теорий и систем, на основе которых в свою очередь формировались сектантские мистические группы. Основой их богословия становились внутреннее озарение и индивидуальный духовный опыт.
При этом особенно в первой половине XVII в. в умах некоторых мыслителей рациональные научные подходы причудливо переплетались с мистическими озарениями и верой в особые, тайные науки, с помощью которых можно познать не только видимый земной мир, но и миры невидимые, потусторонние. Примером может служить известный чешский ученый и педагог Ян Амос Коменский (1592–1670). Он принадлежал к церкви моравских братьев, ведущей свое начало от гуситов, и после начала Тридцатилетней войны вынужден был покинуть родину. Он пытался объединить бэконианскую науку с оккультными учениями древности, с так называемыми «герметическими науками», ведущими свое начало от легендарного Гермеса Трисмегиста. Приглашенный в Англию в самом начале революции, Коменский вместе с Сэмюэлем Хартлибом и его кружком, состоявшим из социальных реформаторов, ученых, инженеров, изобретателей, педагогов, работал над созданием «Невидимого Содружества» ученых, призванного облагородить человечество и способствовать его благоденствию. Работы Коменского о «Пансофии» — распространении образования, в том числе тайнознаний, и правлении элиты ученых во всем мире — были опубликованы Хартлибом в Англии и получили большую известность.
Самым выдающимся мистиком XVIII в. был, без сомнения, великий шведский ученый Эммануил Сведенборг (1688–1772). Сын лютеранского богослова и епископа, Сведенборг получил хорошее образование в Уппсальском университете; он изучал филологию, философию, математику, астрономию, рудное дело и вообще естественные науки. Он не был женат, вел уединенную благочестивую жизнь. Откровение явилось ему в 1745 г., когда ему было уже 57 лет. После легкой дрожи во всем теле он впал в транс, во время которого получил возможность общаться с духовным миром. Во вступлении к своей первой книге «Небесные тайны» сам Сведенборг свидетельствовал, что после этого первого откровения он в течение нескольких лет находился в постоянном общении с духами и ангелами, слыша их речь и говоря с ними. Он познакомился с потусторонним миром, с различного рода духами, с состоянием души после смерти, с мучениями погибших и блаженством спасенных, пребывающих на небесах; а также с тем вероучением, которое «признается во всем небе».
Свою миссию на Земле Сведенборг видел в том, чтобы убедить людей в реальности духовного мира и бессмертии души. Он полагал, что духовные истины соответствуют естественным, и поэтому Бог ввел его сначала в естественные науки и таким образом подготовил к восприятию наук духовных. После посетившего его откровения и осознания своей миссии Сведенборг отошел от академических занятий и от должностей при дворе шведского короля и всецело отдался созданию теологических трудов. Его главные работы — многотомные труды «Небесные тайны», «Объяснение Апокалипсиса», «Откровенный Апокалипсис», а также меньшие по объему: «Божественная любовь и божественная мудрость», «О небе и об аде», «Учение жизни», «Истинная христианская религия» и др. После смерти Сведенборга его последователи образовали секту сведенборгианцев, или церкви Нового Иерусалима, которая до сих пор существует в Европе и Америке.
В целом следует сказать, что стремление к духовидению и овладению тайными науками — астрологией, алхимией, магией — являлось типичной чертой общественного сознания людей XVII и XVIII вв. Большой популярностью пользовались предсказания Нострадамуса и астролога XVII в. Уильяма Лилли. К астрологии прибегали люди, принадлежавшие к самым разным социальным слоям: короли и аристократы, политики, пуритане, анабаптисты, рантеры и квакеры. Занятия алхимией для многих были внешней попыткой достичь внутреннего просветления и очищения; поэтому процветала алхимическая медицина. Поиски философского камня связывались с поисками Нового Иерусалима, Тысячелетнего царства, в котором, как утверждали некоторые, улицы будут вымощены золотом, полученным в результате алхимических опытов. Широкое распространение получили труды Парацельса и других знатоков оккультных наук. Эти мистические учения тесно переплетались с рационализмом и эмпиризмом в науке, с озарениями народных сект и просветительским рвением ученых.
Одним из наиболее характерных феноменов этой смеси явилось масонство, активно заявившее о себе именно во второй половине XVII и особенно в XVIII в. Исследователи масонства ведут его происхождение от средневековых общин каменщиков — строителей храмов. Они владели особыми тайнами мастерства и держались всегда особняком от прочих ремесленных гильдий. Они назывались также «франкмасонами», т. е. вольными каменщиками, так как освобождались от несения караульной службы и некоторых других повинностей по отношению к городу или сеньору. Некоторая таинственность объединений каменщиков (называвшихся ложами) сделала их особенно притягательными для ученых-эрудитов, стремившихся овладеть тайнознанием. Немаловажное значение имело, по-видимому, и то обстоятельство, что легенда связывала ложи каменщиков со средневековым орденом тамплиеров, или храмовников, который был уничтожен в начале XIV в. Великий магистр ордена Жак де Моле и другие его руководители были сожжены на костре по обвинению в отречении от Христа, глумлении над церковными обрядами и поклонении дьяволу Бафомету. История же самого ордена, опять же согласно легенде, восходит к библейскому строителю Соломонова храма Хираму, или Адонираму, убитому заговорщиками в древнем Иерусалиме.
Уже в средние века в союзы франкмасонов входили, помимо строителей-ремесленников, и представители тогдашнего ученого мира, которые становились покровителями и идеологами масонских лож. Они-то, по-видимому, и разработали идею строительства не только храма из камня как места для отправления культа, но храма духовного, невидимого. Соответственно была создана и иерархия входивших в ложи — от простых каменщиков-строителей («практических масонов») до великих магистров, строивших этот второй храм усилиями своего духа. В промежутке существовало много других степеней посвящения.
В XVII в. особенно много лож насчитывалось в Англии и Шотландии. В них входили, помимо собственно каменщиков, представители дворянства, люди с мистическим складом ума и развитым воображением. Их влекло туда любопытство, интерес к таинственным ритуалам, которыми сопровождались заседания лож, мода, иногда тщеславное желание стать патроном ложи. В Эдинбургскую ложу каменщиков входил кромвелевский генерал Монк, усилия которого привели к реставрации Стюартов в Англии. «Практическим масоном» был знаменитый придворный архитектор короля Карла II Кристофер Рен, отстраивавший Лондон, в частности собор св. Павла, после разрушительного пожара 1666 г.
В начале XVIII в. масонские ложи в современном смысле слова уже преобладали над профессиональными объединениями каменщиков; но «практические масоны» по-прежиему в них входили. Был разработан сложный и таинственный ритуал посвящения, восходивший к ритуалам древних мистерий. Принимаемый в масоны подвергался множеству символических испытаний — водой, огнем, железом, страхом и самой смертью. Задачей этих испытаний было стремление вызвать у новичка ощущение, что он окончательно порывает со своей прежней жизнью и «рождается заново», чтобы стать полноправным членом (на уровне своей степени) вселенской мистической иерархии.
Первая объединенная масонская ложа, получившая название «Великая», была учреждена в Лондоне в 1717 г. В 1723 г. была опубликована «Новая книга уставов», где излагались легендарная история масонства, а также правила поведения члена ложи. Он должен был подчиняться законам морали и не быть «ни тупым атеистом, ни нечестивым распутником». Вероисповедание масонов сами они определяли как «всеобъемлющую, объединяющую людей религию, которая состоит в обязанности каждого из нас быть добрым и верным долгу, быть человеком чести и совести, каким бы именем ни называлось наше вероисповедание и какие бы религиозные догматы ни отличали нас от других людей». Это означало, что масоны готовы принять любое христианское вероисповедание и относиться друг к другу с терпимостью.