Определенную роль в сношениях с народами Балканского полуострова, подпавшими под иго османских завоевателей, играли связи по религиозной линии. Греческие и югославянские церковные деятели поддерживали отношения с московской патриархией и правительством. Некоторые из них переселялись в Россию. Константинопольский патриарх временами сообщал в Москву ценную политическую информацию. Через антиохийского патриарха осуществлялись спорадические связи с Ближним Востоком.
Чтобы оценить трудности и значение таких связей, имеющих русскую ориентацию, уместно вспомнить о судьбе сербского патриарха Гавриила. В 1653 г. он уехал в Россию, где пробыл три года, пользуясь большим доверием царя и патриарха Никона. Гавриил выступал сторонником сближения с Россией, за что по возвращении на родину был казнен турецкими властями. Но репрессивные меры не пресекли тяготения южных славян к России, в которой они видели надежного союзника в борьбе против иноземного господства.
Во взаимоотношениях с западноевропейскими странами немаловажное значение, как уже говорилось, имели торговые интересы, которые охватывали не только область двусторонних связей с тем или иным государством. В течение всего XVII столетия не прекращались попытки добиться у России права на транзитную торговлю с Востоком. Эта тема многократно обсуждалась по инициативе купцов и дипломатов Англии, Голландии, Голштинии и других стран.
Русское правительство ревниво оберегало интересы казны и отечественных купцов, получавших большие выгоды от торговли с Ираном и Средней Азией по сухопутью и Каспийскому морю. В начале 70-х годов XVII в. компании армянских купцов разрешили транзит восточных товаров к Архангельску, Новгороду и Смоленску, но вскоре под давлением русского купечества соглашение было расторгнуто. Армянские торговцы тем не менее добились определенных льгот, и им принадлежало видное место в развитии обмена России с восточными странами. В Астрахани и Москве постоянно проживали в особых кварталах купцы и ремесленники из Армении. Поселения армян появились также на Украине.
Значительное место во внешнеполитических сношениях России занимали страны и народы Востока. На протяжении XVII в. эти связи расширились и укрепились.
В середине века завершился процесс добровольного присоединения калмыков к России. Еще в первом десятилетии XVII в. калмыки прикочевали из степей Центральной Азии к границам Сибири и вступили в контакты с русской администрацией, обратившись с просьбой о принятии их в подданство России, на что был получен положительный ответ из Москвы. Но лишь в 50-е годы XVII столетия это подданство обрело реальное содержание: калмыцкие тайши дали присягу с обязательством военной службы и приняли участие в боевых действиях против крымцев. Со своей стороны царское правительство разрешило калмыкам занять кочевьями Нижнее Поволжье (по обе стороны Волги). Калмыцкие тайши сохранили право управления в подвластных улусах, царская администрация долгое время не вмешивалась во внутренние дела Калмыцкого ханства. Значительную самостоятельность сохранили правители калмыков и во внешних сношениях.
Развивались связи с народами Северного Кавказа. Важным пунктом внешних сношений стал Терский городок. Отсюда направлялись русские посольства на Кавказ и в Иран. Наиболее тесные связи существовали с Кабардой, еще в середине XVI в. принявшей русское подданство. В Москву с предложениями и просьбами о русском подданстве обращались владетели Дагестана, чеченоингушские общины, адыгейские племена. Перед лицом неослабевающего давления со стороны султанской Турции и шахского Ирана народы Северного Кавказа искали поддержки со стороны России, но мирные отношения с Ираном царское правительство не хотело разрывать, а поэтому не всегда удавалось блокировать претензии шахов на некоторые северокавказские области. Иметь в этом регионе сразу двух сильных противников (Турцию и Иран), хотя и враждовавших между собой, в Москве считали нецелесообразным. К тому же с Ираном шла взаимовыгодная торговля. В 1647 г. царю была доставлена «любительная» грамота шаха, в которой говорилось о «великом и чистом» торговом пути между Россией и Ираном. Тем не менее постепенное усиление русской ориентации на Северном Кавказе имело место и способствовало вхождению народов края в состав России.
Соперничество Турции и Ирана пагубно отражалось на положении народов Закавказья. Достигнутое между этими державами разделение Закавказья на сферы господства грозило вековым гнетом грузинам, азербайджанцам и армянам. Естественным своим союзником в освободительной борьбе народы Закавказья считали Россию, которая для Грузии и Армении была к тому же страной единоверцев-христиан. Реальная историческая обстановка не способствовала активной военной поддержке этой борьбы со стороны России, но посильную помощь, политическую и материальную, московское правительство оказывало. Наметившиеся ранее связи с Грузией продолжались. В Имеретинское и Кахетинское царства ездили русские посольства, туда доставлялись деньги, дорогие меха, церковная утварь. Москва пыталась дипломатическими путями воздействовать на Иран и Турцию в плане сдерживания их грабительских походов на Закавказье. Грузинские владетели отправляли в Москву своих посланцев, а царь Кахетии Теймураз сам приехал в Москву и просил там убежища для себя, своего семейства и приближенных. Имеретинский царь Арчил переселился в Россию, его дети поступили на службу к царю. Постепенно создавались предпосылки для последующего вхождения Грузии в состав России. В царском титуле прочно значилась «Иверская земля», т. е. Грузия. С просьбой о заступничестве к Алексею Михайловичу обращался тайно от иранских властей католикос Армении. Освободительное движение армянского народа все более приобретало русскую ориентацию.
Политические и торговые связи продолжали развиваться с государствами Средней Азии — Бухарским, Хивинским и Балхинским ханствами. Обычно посольства являлись одновременно крупными торговыми экспедициями. В Москве послы из Средней Азии были нередкими гостями. Царское правительство время от времени направляло в ханства своих представителей. Особой активностью в этом отношении отмечены 40-е годы XVII в., когда в Хиву, Бухару и Балх дважды ездил с царскими грамотами торговый человек Анисим Грибов. Во втором случае посольству Грибова не удалось достигнуть Средней Азии из-за междоусобных войн в этом районе. Но первое посольство было вполне успешным. Среднеазиатские владетели подтвердили свою приверженность связям с Россией (быть «в ссылке и в вечной дружбе»). Предметом постоянной озабоченности с обеих сторон было обеспечение условий торгового обмена. Сухопутная дорога пролегала по степям и пустыням в зоне обитания кочевых народов. Морской путь по Каспию также не всегда был безопасен, хотя купцы пользовались им более охотно. Взаимная заинтересованность в регулярных торговых сношениях создавала общность политико-дипломатических целей России и среднеазиатских государств.
Разумеется, были и противоречия, споры, но центростремительные тенденции в отношениях преобладали. Одним из выражении этого явились неоднократные обращения со стороны хивинского хана, среднеазиатских и индийских купцов к русскому правительству в 70-е годы XVII в. с настойчивыми просьбами построить на Мангышлакском полуострове город, который бы стал опорным пунктом России в этом районе и смог обеспечить безопасность торговли между купцами Средней Азии и России. По мере освоения Сибири русскими налаживались торговые связи со Средней Азией и с этой стороны. В Тобольске и его окрестностях обосновалась группа «бухарцев» — выходцев из Средней Азии.
В связях России со Средней Азией выявились два новых момента. Во-первых, русская сторона проявила повышенный интерес к экспорту шелка-сырца из Средней Азии. В наказе дворянам Пазухиным (посланникам в Среднюю Азию) содержалось предписание убедить «шелковых промышленников» привозить свой товар в Астрахань и Москву. Вторая задача была связана с установлением прямых торговых (а по возможности и дипломатических) отношений с Индией. Соответствующие инструкции получили отряженные с посольской миссией в Индию купцы Никита Сыроежин, Родион Пушников с Иваном Деревенским, а также Мухаммед-Юсуф Касымов. Но только в 1695 г. купец Семен Маленький смог побывать на приеме у главы империи Великого Могола и получить от его имени грамоту о беспошлинной торговле и свободном проезде. Несмотря на запретительную политику царского правительства, стремившегося оградить интересы русского купечества от конкуренции зарубежных коммерсантов, индийские торговцы проникали на рынки Центральной России, действовали на Макарьевской ярмарке, обзаводились дворами в Астрахани и Москве.
Как только пределы России достигли южносибирских степей, завязались дипломатические и торговые отношения с правителями Казахстана и Монголии. В середине 30-х годов XVII в. Государство алтын-ханов направило в Москву посольство с просьбой о принятии в русское подданство, на что был дан положительный ответ. Однако этот акт оставался формальным и не нашел реального воплощения. Но дружественные отношения с алтын-ханами сохранились вплоть до времени подчинения их ханства Джунгарией. С последней также поддерживались дипломатические и торговые отношения. Казахские владетели в своей борьбе с наступавшими на них джунгарскими феодалами искали поддержки со стороны России. Царское правительство проводило в этом регионе весьма осторожную политику, предпочитая не вмешиваться в военные конфликты и поддерживая мирные отношения с враждующими сторонами. В Москве отдавали себе отчет в том, что внешнеполитическая ситуация на сибирских рубежах зависела не только от двусторонних отношении с соседями, но и от взаимоотношений между государствами региона (монгольскими, Джунгарией, Китаем). С середины XVII в. Россия стала постоянно действующим политическим фактором в международной жизни Центральной Азии и Дальнего Востока.
По мере освоения Забайкалья и Приамурья Россия оказалась в соседстве с Китаем. На первых порах сведения об этой стране были весьма смутными, и царское правительство не форсировало установления с ней прямых дипломатических отношений, хотя в результате поездки И. Петлина в Китай оттуда была доставлена грамота императора династии Мин, которую не смогли тогда перевести на русский язык. Но в середине XVII в. положение изменилось. Стало известно, что на юге от Амура находится большое и сильное государство, взаимоотношения с которым необходимо ввести в привычное русло. С этой целью в Пекин было направлено посольство Федора Байкова (1654 г.). Однако эта миссия оказалась неудачной. Не принесла успеха и миссия Н. Спафария (1675 г.).