не хотел дать королю лобзание мира. Понадобился целый день переговоров, чтобы склонить того и другого к уступкам. Согласие между папой и императором возможно лишь тогда, когда оба они отвлечены другими заботами или когда один из них настолько слаб, что неизбежно должен подчиниться другому. Поэтому соглашения между ними приводят к непрочным перемириям, а не к продолжительному миру. Император ссылается на древнее имперское право, из которого, по его убеждению, вытекает законность и сила его власти; папа объявляет себя облеченным властью назначать императоров; тот и другой считают свою власть божественным установлением. В обществе того времени нет места для двух сил, которые обе считают себя абсолютными: каждый раз, когда одна из них встречается с другой, она чувствует себя задетой в своем самолюбии. В споре из-за инвеституры папа защитил церковь от вторжений в нее гражданской власти. На этот раз он отстаивает свою светскую власть, государство Св. Петра, противодействует господству императора над Италией. Сам Рим является предметом столкновения: «Единый господин в нем — святой Петр», — говорит папа. «Если я не господствую в нем, — отвечает Фридрих, — я император только по названию». Один указывает на то, что папство вручило императорское достоинство франкам и германцам, другой — на то, что империя подарила папам область Св. Петра.
На сейме в Безансоне в октябре 1157 г. кардинал Роланд Бандинелли вручил Фридриху письмо Адриана IV, в котором последний говорил: «Вспомни, сколь много церковь римская способствовала тебе достигнуть вершины величия, даровав тебе императорское достоинство… Мы не раскаиваемся в том, что исполнили таким образом все твои желания; напротив, мы были бы рады, если бы ты принял из наших рук еще более ценные благодеяния (beneficia)». И когда немецкие князья были возмущены словом beneficium, которое по тогдашнему словоупотреблению обозначало лен и как бы обращало императора в вассала папы, то кардинал воскликнул: «Да от кого же император и держит свою власть, как не от папы?» Граф Оттон Виттельсбахский хотел убить его. Фридрих I удержал графа, но приказал римским послам уехать на другой же день. «Если бы нас не было в церкви, — сказал он им, — вы узнали бы, как тяжелы немецкие мечи».
Вслед за тем он в письме ко всем своим подданным объявил, что получил свою власть единственно от Господа путем избрания князей. Вследствие поведения немецких епископов, которые отказывались осудить императора, Адриан IV написал Фридриху, что его неверно поняли, что слово beneficium означало в его письме «благодеяние, а не лен». Тем не менее борьба началась.
Война с Миланом. В июне 1158 г. Фридрих снова перешел Альпы. Он хотел наказать миланцев. «Их высокомерие, — писал он собственноручно, — издавна поднимало голову против Римской империи и в настоящее время старается возмутить всю Италию, поэтому мы хотим обратить против них все силы этой империи».
Ломбардские города уже в предшествующем веке начали составлять частные лиги для защиты своих интересов или своей независимости; так, например, в 1093 г. Милан, Кремона, Лоди и Пьяченца заключили между собой на 20 лет союз против императора. В 1158 г. стояли друг против друга две соперничающие лиги: с одной стороны — Милан, к которому примкнули Брешия, Пьяченца, Парма и Модена, с другой — Павия с Кремоной, Лоди и Комо. Из ненависти к Милану, который претендовал на гегемонию в Ломбардии, вторая лига подстрекала императора и просила его о заступничестве. При первой осаде в июле 1158 г. Милан сначала оказал энергичное сопротивление, но потом граждане вошли в соглашение с императором: они поклялись в верности, дали заложников и обязались впредь представлять на утверждение императора избранных народом консулов.
В ноябре Фридрих созвал сейм на Ронкальском поле, решив строгими мерами сломить в итальянских городах дух независимости и мятежа, «снова провозгласить», по его выражению, «законы империи, вышедшие из употребления и забытые». Архиепископ Миланский заявляет ему: «Знай, что вся законодательная власть народа принадлежит тебе; твоя воля есть право, ибо сказано: то, что угодно князю, имеет силу закона». Четыре болонских доктора, ученики Ирнерия, Булгар, Мартин Госиа, Джакопо и Гуго de Porta Ravennate помогают императору, за что последний взамен принимает под свое особое покровительство болонских студентов и «профессоров законоведения», которые с этих пор пользуются теми же преимуществами, что и рыцари. Князья, епископы, города принуждены возвратить императору все «регалии», то есть «герцогства, маркграфства, графства, консульства, право чеканки, заставные пошлины, налоги, весовые деньги, сборы с дорог, мельниц, рыболовства, мостов и т. д.». Затем он снова жалует эти регалии тем, кто может удостоверить свои права законными документами. Впредь «подеста, консулы и другие магистраты городов будут избираться императором с согласия народа».
Подестат (градоначальство) был новым элементом, который Фридрих хотел ввести в организации городов[60]. В своем очерке устройства последних Оттон Фрейзингенский указывает на то, что они ненавидят подестат, так как считают его узурпацией. Как представитель императора, — все равно, назначенный или только утвержденный им, — подеста действительно становится верховным магистратом города. Он забирает в свои руки большую часть функций, принадлежавших раньше консулам. Для того чтобы он как можно менее зависел от местных интересов и партий, его почти всегда берут из другого города и недолго оставляют в должности. В следующем веке, когда это учреждение уже упрочилось, Брунетто Латини перечислил в своем «Tresor» те свойства, которые необходимы для подеста. Склонные превышать свою власть подеста представляли собой, по выражению одного новейшего историка, «естественный переход от консульства к принципату».
Тотчас после сейма канцлер Рейнальд Дассельский и граф Оттон Виттельсбахский начали объезжать города, вводя всюду градоначальства. В Милане их приезд вызвал открытый мятеж. Разгневанный император пошел на Милан. Тогда в апреле 1159 г. началась геройская защита города, продолжавшаяся до февраля 1162 г. Когда голод принудил жителей сдаться, консулы, рыцари и народ в течение трех дней приходили умолять Фридриха о помиловании. Наконец, привезли святыню города, колесницу (carroccio), вокруг которой сражались миланцы и над которой возвышался крест с изображением св. Амвросия. При звуке труб, «звучавшем, как похоронная песнь, над погибшей гордостью Милана», говорит один из очевидцев этой сцены (нотариус Бурхард), carroccio была преклонена перед императором, и миланцы пали на колени, плача и моля о пощаде. Все зрители были потрясены, «но лицо императора не изменилось». Три раза граф Бландратский говорил в пользу побежденных, «но лицо императора оставалось жестким, как камень». Миланцы принуждены были сдаться на полную волю победителя. Фридрих даровал им жизнь, но задержал в качестве заложников консулов и бывших консулов, рыцарей, нотаблей, легистов, судей. Валы, рвы, башни Милана были разрушены; гражданам было запрещено вновь селиться в городе.
Александр III. Милан пал, но борьба еще только начиналась. В одно время с муниципальной Италией и заодно с нею поднялось против императора папство. Уже в 1159 г., после Пасхи к Фридриху, стоявшему близ Болоньи, явились четыре кардинала. Папа просил, чтобы император не собирал более податей и пошлин во владениях апостола, исключая времени коронования, чтобы итальянские епископы были повинны императору только верностью, но не оммажем, то есть считались его подданными, а не вассалами; чтобы владения графини Матильды, на которые Фридрих только что дал инвеституру герцогу Вельфу, были возвращены папскому престолу; наконец, он требовал для себя полного суверенитета в Риме. Соглашения не удалось достигнуть. Адриан IV закрепил свой союз с королем Сицилии и вступил в переговоры с греческим императором. Он заключил договор с Миланом, Брешией, Пьяченцой и Кремоной, которые обязались не вступать в переговоры с Фридрихом без его разрешения. Таким образом, к концу его правления образовалась в Италии обширная коалиция. После его смерти большинство кардиналов избрали в папы кардинала Роланда Бандинелли, того самого, который в 1157 г. на Безансонском сейме говорил так горделиво. Новому папе, принявшему имя Александра III, сторонники империи тотчас противопоставили Виктора IV (сентябрь 1159 г.). Чтобы прекратить распрю, Фридрих созвал собор в Павии (февраль 1160 г.). Открывая его, он заявляет епископам, что имеет право созвать собор, что «так поступали Константин, Феодосий, Юстиниан, Карл Великий, Оттон». Но Александр III оспаривает у него это право и отказывается явиться на собор. «Никто не должен меня судить, — говорит он, — ибо я сам должен судить всех людей». В то самое время, как этот собор, действовавший под влиянием императора, высказался за Виктора IV, короли Франции и Англии и христианские государи Испании на синоде в Тулузе (октябрь 1160 г.) признали папой Александра III; их примеру последовал весь христианский мир, исключая Германию. Даже греческий император вел переговоры с Александром III; позже, в 1167 г., он предложил ему подчинить папской власти Греческую церковь, если Александр отдаст ему корону Фридриха и соединит таким образом обе империи. Вынужденный вследствие происков Фридриха покинуть Рим, Александр в конце 1161 г. удалился во Францию.
Таким образом, когда Фридрих в 1162 г. вернулся в Германию после четырех с лишним лет отсутствия, проведенных главным образом в Италии, оказалось, что его победа и жестокие меры не привели ни к какому прочному результату. Мятежные города разрушены, но они ожесточены и жаждут мщения; вымогательства немецких чиновников являются последней каплей, переполняющей чашу. Папа бежал, но он остается папой. Тщетно немцы после смерти Виктора IV противопоставляют ему Пасхалия III; тщетно канцлер Рейнальд Дассельский в письме к Людовику VII провозглашает «право императора решить церковный спор, возникший в его городе Риме». В ноябре 1165 г. Александр III вернулся в Рим и объявил императора низложенным, а его подданных — свободными от присяги на верность. «Приговор произвел свое действие, — говорит Иоанн Салисберийский, — произнесенный в силу привилегии св. Петра, он был, казалось, утвержден самим Господом. Итальянцы, узнав о нем, отложились от императора. Они восстановили Милан, изгнали епископов-схизматиков, призвали вновь своих католических епископов и единодушно стали на сторону Св. престола». Даже в Германии многие епископы лишь против воли дали клятву повиноваться антипапе.