Во время подавления студенческого восстания погибли 24 человека, более тысячи были ранены, сотни – арестованы. Штурм Политехнио стал началом конца хунты. С момента вторжения военных на территорию университета до падения режима «черных полковников» прошло меньше года. 17 ноября стало и днем памяти жертв студенческого восстания, и названием леворадикальной группировки, члены которой провозгласили себя продолжателями дела погибших активистов.
На скамье подсудимых, слева направо: Христодулос Ксирос, Димитрис Куфодинас, Саввас Ксирос
Хлеб и масло
Марксист, профессор и предполагаемый руководитель организации «17 ноября» Александрос Гиотопулос родился в Париже в 1944 году в более чем подходящей семье. Его отец Димитрис Гиотопулос был видным греческим троцкистом и центральной фигурой марксистского течения под названием «археомарксизм».
Течение формировалось вокруг журнала «Архивы марксизма», который Гиотопулос издавал в Греции в 20-е годы. Приверженцы археомарксизма выступали против массовых демонстраций, считая, что «сперва образование, затем действие». Кроме того, отец будущего лидера леворадикальной террористической группы некоторое время был личным секретарем Троцкого и участвовал в гражданской войне в Испании. В Париж семья была вынуждена переехать, спасаясь от диктатуры генерала Иоанниса Метаксаса (многие считают его идейным предшественником диктатуры «черных полковников»).
На скамье подсудимых, слева направо: Христодулос Ксирос, Димитрис Куфодинас, Саввас Ксирос
С 1947 по 1967 годы Александрос Гиотопулос жил в Греции, однако военный переворот и установление новой диктатуры заставили молодого марксиста вернуться во Францию. После событий мая 1968 года в Париже Гиотопулос все больше интересуется вооруженной борьбой.
В итоге он стал одним из основателей радикальной группы «29 мая», которая поддерживала вооруженное сопротивление греческому военному режиму.
На создание организации грека вдохновил один из лидеров французских студенческих протестов 1968 года Даниэль Кон-Бендит. Бендит тогда учредил «Движение 22 марта», названное в честь дня, когда студенты заняли административные помещения Парижского университета. Весна 1968 года выдалась в Париже крайне богатой на события, и теперь уже сложно сказать, что именно так впечатлило Гиотопулоса именно 29-го мая, но, как показывает его биография, любовь к памятным датам он сохранит на всю жизнь.
«Организация «29 мая» <…> была полностью законспирированной, состояла из 6 человек, и ее главной целью было низвергнуть греческую диктатуру», – вспоминает Андреас Стаикос, один из членов группы. В итоге и его, и Гиотопулоса в 1971 году греческий суд заочно приговорил к 5 годам заключения за создание вооруженной организации. Разумеется, в тюрьму никто не поехал, и Гиотопулос основал в Париже еще одну группу под названием, как ни странно, «Народная вооруженная борьба».
Стаикос вспоминает Гиотопулоса как человека «очень умственно дисциплинированного, сочетающего хорошую аргументацию с риторическими и дискурсивными способностями: «Он очень хорошо знал марксистскую и революционную теорию. Теория была его хлебом и маслом».
По данным греческой полиции, по возвращению в Афины после падения режима «черных полковников» в 1975 году Гиотопулос вышел на связь с еще одной известной леворадикальной городской партизанской группировкой – появившейся в 1971 году «Революционной народной борьбой» (Επαναστατικός Λαϊκός Αγώνας, сокращенно – ΕΛΑ). Гиотопулос якобы попытался их убедить поучаствовать в похищении уже упоминавшегося главы афинского ЦРУ Ричарда Уэлча, но не преуспел.
Чем закончилась эта история, вы уже знаете.
«Не может быть никакого мирного перехода к социализму»
Главной своей целью «17 ноября» провозгласила изменение греческого общества, чтобы оно приблизилось к революционной ситуации. Как и коллеги из немецкой RAF (Rote Armee Fraktion, Фракция Красной Армии), французской AD (Action directe,Прямое действие) и итальянской BR (Brigate Rosse, Красные бригады), «17 ноября» придерживалась точки зрения, что «если насилие представляет собой наиболее эффективный и необходимый инструмент, без которого революция не будет иметь успех, то оно желанно, рационально и оправданно». Но было и кое-что, принципиально отличавшее «17 ноября» от других революционных групп.
Большинство коммунистических революционных групп на европейской сцене начинали с небольших взрывов, постепенно переходя к более серьезным, разрушительным и смертельным для оппонентов атакам. Например, путь AD к первому в своей истории убийству генерала Рене Аудрана занял четыре года. Бельгийские «Сражающиеся коммунистические ячейки» (Cellules communistes combattantes, ССС) устроили 26 взрывов, прежде чем прийти к идее летальной акции, у «Красных бригад» ушло на это семь лет. Подход «17 ноября» к делу оказался принципиально другим – они сразу начали убивать.
Атака на министра финансов 14 июля 1992 года
Кроме того, и «Прямое действие», и «Красные бригады», и «Фракция Красной Армии» начинались как относительно свободная сеть маленьких группировок, разделявших леворадикальные идеи. «17 ноября» же никогда не стремилась к расширению сферы влияния на всю территорию страны – возможно, это отчасти может объяснить ее феноменальную живучесть, активность и устойчивость к проникновению извне.
«Хватит – значит хватит. Американские империалисты и их агенты должны понимать, что греческий народ – это не стадо овец. Еще им надо понять, что на этот раз люди не проглотят их ложь, провокации и ядовитую пропаганду; они поняли, что американцы связали руки правительства [первого после хунты] у него за спиной, у него нет независимости в действиях, и поэтому оно вообще ничего не может. <…> Греция продолжает быть для Америки «неогороженным виноградником», как это и было во время диктатуры. Такая латиноамериканская банановая республика на Южном Средиземноморье», – писала «17 ноября» после убийства Уэлча.
«17 ноября» выступала против греческих политических элит, против Америки, против НАТО и против Турции и была твердо убеждена, что с греческих земель нужно убрать базы США, прекратить турецкое военное присутствие на Кипре, и разорвать связи Греции с НАТО и Евросоюзом. Себя организация воспринимала как вооруженный авангард рабочего класса и защитников греческой национальной идентичности, если вкратце.
«Не может быть никакого мирного перехода к социализму», – утверждает «17 ноября» в своем манифесте, опубликованном в апреле 1977 года. – «Даже просто упоминать о переходе к Социализму мирным, парламентским, демократическим путем – в Греции как минимум идиотизм».
23 убийства, десятки взрывов и ограблений. Леворадикалы расправились с двумя капитанами ВМС США (в одном из покушений погиб и водитель американца), сержантом американских ВВС, турецким пресс-аташе, издателем греческой консервативной газеты, сотрудником турецкого посольства в Афинах, членом партии Новая Демократия, заместителем главы греческого спецназа и его шофером, бывшим главой разведуправления греческой службы безопасности и многими другими.
Некоторых из своих жертв леворадикалы не убивали, а простреливали им ноги, как, например, прокурорам Константиносу Андрулидакису и Панайотису Тарасулеасу. «Визитной карточкой» группы стал пистолет М1911 45-го калибра. 11 ограблений банков принесли в кассу организации в общей сложности 3,5 млн. долларов.
В 1985 году «17 ноября» совершила свой первый взрыв – автобуса, полного спецназовцев, один полицейский погиб. Затем досталось шести офисам налоговой инспекции.
Арсенал оружия члены группы однажды неплохо пополнили, ограбив военный склад – вынесли оттуда несколько десятков противотанковых ракет (впрочем, позже не погнушались и экспонатами Военного музея). Добытые ракеты полетели в банки, посольства, офисы и транспортные средства неугодных «17 ноября» деятелей.
Еще одно громкое в международном смысле убийство произошло 8 июня 2000 года. Жертвой террористов стал британский военный атташе в Греции Стивен Сондерс. Рано утром 53-летний Сондерс ехал на работу, когда с его автомобилем поравнялись двое на мотоцикле. Жизнь военного атташе оборвали несколько выстрелов из пистолета 45-го калибра.
В 13-страничном заявлении, традиционно отправленном в газету «Элефтеротипия», «17 ноября» разъяснила, что британец поплатился за «участие в планировании союзнической операции во время косовского кризиса».
По мнению властей США и Великобритании, в преддверии Олимпийских игр 2004 года это было уже чересчур. Но греческие власти были бессильны не только в поиске и поимке «17 ноября», но даже в выяснении имен членов организации.
Убийство Сондерса вызвало широкий общественный резонанс. Его не обошла вниманием и российская пресса. Респектабельная российская газета «Коммерсантъ» с горечью констатировала: «Рядовые греки не жаждут поимки террористов, поскольку их акции не направлены против простого народа и носят избирательный характер».
«17 ноября» позиционировала себя как единственную подлинную и прогрессивную политическую силу в Греции после падения хунты, несмотря на отсутствие какого-либо очевидного массового электората. Члены «17 ноября» верили, что даже невозможность военной победы как таковой в рамках деятельности организации не столь важна. Важен был акт сопротивления сам по себе и еще идея, что кровь и смерть, даже твоя собственная, все равно послужит продолжением миссии.
«Двое неизвестных на красном мотоцикле»
Летом 29 июня 2002 года иконописец Саввас Ксирос отправился в Пирей – портовый город на окраине Афин. С собой Ксирос взял бомбу, но до нужного места так ее и не донес – она внезапно взорвалась у него в руках. От взрыва у него лопнули барабанные перепонки, и он практически ослеп. Тяжело раненного иконописца задержала полиция.
Отпечатки пальцев задержанного совпали с найденными еще в 1997 году в автомобиле, из которого в том же Пирее застрелили корабельного магната Костаса Ператикоса. Во время обыска в квартире Ксироса нашли взрывчатку, противотанковые ружья, противотанковые ракеты, револьвер и винтовку. Затем полицейские нашли еще один тайный склад оружия – с бомбами и комплектами полицейской формы.