Сейчас она обглодает ему кости! А потом утащит труп на дерево и будет пировать несколько дней подряд.
– Не тронь ее!
Кто это? Она обернулась, оскалившись. Эдвард Прендик стоял у кафедры и кричал на вампира, которого она только что покусала. Вот черт – она-то думала, что покончила с ним, но нет: окровавленная рука у него беспомощно повисла, и все же он уже изготовился для прыжка. Ну что ж, пускай. Она его сейчас надвое разорвет. Она усмехнулась и поманила его рукой: «Давай-давай!»
Вампир бросился, и она приготовилась схватиться с ним, но в последний момент Прендик встал у него на пути. Что он делает?!
Он принял удар на себя и рухнул на пол под тяжестью тела вампира. Тот с ухмылкой склонился над ним. А затем обнажил клыки и вонзил в него.
Что это за тонкий, пронзительный звук?! Свисток, должно быть! Кэтрин зажала уши, упала на колени и кое-как подползла к Прендику. На вампира свист подействовал еще хуже, чем на нее. Он сжался в комок, словно испуганный зверь, и обхватил руками голову. Рядом с ним на полу лежал Прендик. Он… да, он был еще жив. Изо всех сил стараясь не обращать внимания на свист, Кэтрин склонилась над ним, вгляделась в окровавленное лицо, в страшно израненную шею. Насколько опасно он ранен? Сейчас не видно, нужно вытереть кровь. Он поглядел на нее и улыбнулся – так, как улыбался на острове, когда впервые сказал, что любит ее.
– Кэтрин, – проговорил он и протянул руку к ее лицу. На миг его рука коснулась ее щеки. Она не отстранилась, хотя это отвлекало от главного – нужно было осмотреть его раны. Но тут же рука бессильно упала, и Прендик замер. Он глядел в потолок – глазами, которые никогда больше не посмотрят на нее… ни на что больше не посмотрят.
– Кэтрин, как ты?
Рядом стояла Жюстина со свистком в руке. Кэтрин подняла глаза. Она чувствовала, как по лицу текут слезы. Будь ты проклят, Моро, – ты и твой остров! Пумы ведь не плачут.
– Он умер, – сказала она. – Он хотел меня защитить. Идиот! Вот же чертов идиот, а… Вот же… Он что, не знал, что я гораздо сильнее его? Зачем он полез в драку?
Она снова взглянула на него и погладила по голове – на пальцах осталась кровь. Затем закрыла ему глаза.
– Моро меня сделал, а Эдвард научил меня быть человеком.
Вокруг творился хаос – Кэтрин все еще слышала шум боя, но ей казалось, что он где-то далеко-далеко, так же далеко, как остров Моро. Она взяла легкое тело Эдварда Прендика на руки и стала качать, как ребенка.
Вампир – тот, что лежал рядом, сжавшись в комок, тот, что убил Прендика, – разогнулся. Поднялся, озираясь, словно ища источник шума, который вывел его из строя. Так ничего и не увидев, он ухмыльнулся и присел, словно изготовившись для нового прыжка.
Кэтрин оглянулась на Жюстину и сказала:
– Он мой.
И вдруг он снова рухнул на пол – с лицом, полным изумления и муки. За спиной у него стояла Айша. Стояла с поднятой рукой, но в руке не было никакого оружия. Как же она это сделала? Она бросила взгляд на Кэтрин, словно оценивая положение, а затем развернулась и двинулась к центру зала. Еще один вампир угрожающе надвигался на какую-то японку. И все? Их ведь было больше! Не могли же Жюстина с Кармиллой так быстро расправиться со всеми вампирами! Кармилла была рядом с японкой, но помочь ей не могла: свист подействовал и на нее, и теперь она сидела на стуле, обхватив голову руками. Айша подошла к вампиру, подняла руку и поднесла ладонь к его голове на расстояние в два-три дюйма. Ничего не произошло. Но вампир поднял руки к голове, вскрикнул от боли и беспомощно рухнул на пол. Больше он не поднялся. Айша поклонилась японке, сложив ладони перед собой, и повела ее к двери.
Кэтрин в изумлении взглянула на Жюстину.
– Что за чертовщина?
Жюстина наклонилась над телом вампира, убившего Эдварда Прендика.
– Ран нет. Но ты погляди на эти красные точки на висках. Как будто его молнией прошило – электрический разряд прожег.
– Кэтрин!
Это была Кармилла. Она стояла прямо у Жюстины за спиной, все еще держась за виски, и рубашка у нее была вся в крови. Кровь просочилась и на сюртук, и на жилет.
– Это Прендик? Что-нибудь можно сделать?
– Ему уже не помочь, графиня.
Кэтрин обернулась и увидела возле кафедры седовласую женщину, ту, что выступала перед Айшей.
– Я фрау Готтлиб. Айша хотела бы поговорить с вами. – Она взглянула на Эдварда Прендика. – Я соболезную вашей утрате. Уверяю вас, мы погребем прах Эдварда Прендика со всеми надлежащими почестями. А теперь – не будете ли вы так любезны пройти со мной в библиотеку? Мадам президент хочет вас видеть.
Глава XXVI. Мадам президент
Библиотека оказалась на втором этаже. Это была большая комната с полками вдоль каждой стены, от пола до потолка, заставленными научными, судя по виду, книгами и журналами. До самых верхних можно было дотянуться только со специальной лестницы на колесиках.
Жюстина очень удивилась, увидев, что Мэри и остальные уже здесь. Мэри стояла у огромного дубового стола. Беатриче и Лаура сидели за столом, и Люсинда с ними – она тихонько всхлипывала, закрыв лицо ладонями. Лаура обнимала ее одной рукой за плечи. Мина с Дракулой о чем-то негромко беседовали в углу, у лестницы.
– Ох, слава богу, – сказала Мэри. – Мы так волновались!
– Что с вами было? – спросила Жюстина. Кармилла подошла к Лауре и что-то тихонько проговорила – должно быть, спрашивала, как она. Кэтрин села в кресло и стала смотреть на свои руки, все еще перепачканные кровью. Беатриче наклонилась к ней и протянула платок.
– Я даже толком не поняла, – сказала Мэри. – Вокруг разверзся кромешный ад, а потом какая-то женщина – пожилая, в очках, с седыми волосами, – велела нам идти за ней и привела сюда. Вот мы с Миной и Люсиндой все это время и сидим здесь, и ждем. А потом пришли граф Дракула, Беатриче и Лаура с профессором Холли, но Холли сразу же опять ушел, даже не объяснил ничего. Что тут происходит… и где же Диана?!
– Кажется, вы кого-то потеряли?
Это была Айша. Должно быть, она вошла следом за ними. Она держала за ворот Диану. Та вырывалась, извивалась и, очевидно, пыталась лягнуть президента Общества алхимиков каблуком по ноге.
– Диана! Прекрати сейчас же!
Диана скорчила гримасу, но, как только Айша отпустила ее, тут же подбежала к столу, где сидели все остальные. Плюхнулась на стул и начала барабанить ботинками по ножкам.
Айша оглядела их так, словно перед ней были какие-то чрезвычайно любопытные насекомые еще неизвестного ей вида.
За ней вошла еще одна женщина. Пожилая, седая, в очках с толстыми стеклами. Улыбнулась им с видом доброй бабушки – так, будто вот-вот начнет раздавать печенье и мудрые советы. Затем повернулась к Айше и проговорила на чистейшем английском языке с превосходным лондонским выговором:
– Мадам президент, дело улажено. У нас семнадцать раненых и трое погибших, в том числе мистер Прендик. Профессор Ван Хельсинг заперт в одной из подвальных кладовых, а доктору Сьюарду удалось скрыться. Профессор Вамбери утверждает, что ему ничего не было известно о сегодняшних событиях. Он помогал мистеру Винси поймать Ван Хельсинга, а сейчас ему оказывают помощь после серьезного укуса.
– Как это похоже на Арминия. Очень глупо со стороны Ван Хельсинга было рассчитывать на его преданность. – Айша вновь повернулась к ним. – Как ваша рана, графиня?
Кармилла расстегнула ворот рубашки и взглянула на свою грудь.
– Уже затягивается, мадам президент.
– Хорошо. – Айша оглядела их всех – внимательно и бесстрастно. – Сегодня у меня для вас нет времени. Нужно позаботиться о раненых и возобновить работу конференции. Первое заседание начнется через полчаса. Мисс Мюррей… – Она повернулась к Мине. – Очень приятно познакомиться с агентом подкомитета по вопросам формата библиографического цитирования. А также я рада видеть такую интересную компанию молодых леди. Мисс Джекилл, мисс Моро, мисс Раппаччини, мисс Франкенштейн и, разумеется, мисс Хайд – прошу вас ожидать меня завтра, ровно в три часа дня, в доме графа Дракулы, и тогда мы с вами еще поговорим. Вы ведь не будете возражать, граф, если я воспользуюсь вашим гостеприимством? А теперь леди Кроу вас проводит.
Она развернулась со своей не то кошачьей, не то змеиной грацией и вышла из комнаты.
– Но как же так… – начала Мина. Примерно то же самое могли сказать и все остальные. Они глядели друг на друга в изумлении.
– Прошу вас следовать за мной, – сказала леди Кроу. – И позвольте сказать, что мне очень приятно снова увидеть вас, Мэри, Жюстина и Кэтрин. И, конечно же, маленькую Диану.
Они все изумленно уставились на нее. А затем…
– Мадам Корбо! – сказала Мэри, а Кэтрин одновременно с ней воскликнула:
– Фрау Крее!
Мэри узнала добродушную бабушку, с которой они вместе ехали в Париж, а Кэтрин – Сашину няню, которая ехала с ними в Вену. Так значит, перед ними обе эти женщины – и ни одна из них.
– Bien sûr, – сказала леди Кроу, улыбаясь все той же бабушкиной улыбкой. – Natürlich[128]. Однако, как бы мне ни хотелось вновь с вами поболтать, сегодня у нас много дел. Как уже сказала мадам президент, она встретится с вами завтра. А пока я велела приготовить корзинку – там бутерброды от нашего обеда и превосходное вино. Вы, должно быть, устали и проголодались. Парк – чудесное место для пикника, а затем можете прогуляться до замкового холма. Думаю, вы заслужили отдых и, возможно, осмотр достопримечательностей.
Они все продолжали таращить на нее глаза. Они только что дрались с вампирами, у них еще не зажили раны, как телесные, так и душевные. А она предлагает им устроить пикник?
– Идемте, – сказала Мина, глядя на леди Кроу так, словно не знала, что еще сказать. – Идемте отсюда.
Они вышли следом за ней из библиотеки, спустились по лестнице и оказались на улице, залитой ярким солнцем будапештского утра, – усталые, не знающие, что и думать – удалось им чего-то добиться или нет? Но солнце ярко освещало Дунай и парк, и пели птицы.