— Вы же знаете, что уже две ночи Его Высочество в замке своем под горой ночуют? — Адалия подпрыгивала на одном месте.
— Я тебе сейчас ветер в подол напущу, если продолжишь издалека говорить, — пригрозила Золиданна.
Адалия вздохнула. Ей хотелось еще поднять значительность своего выступления. Но ничего не поделать, норов у молодой хозяйки крутой.
— Вы же попросили отыскать ту девицу, служанку. Ну которая на балу с вами чуть не столкнулась. По описанию это оказалась помощница пекаря, Дориана.
— Что ты с одного на другое скачешь-то! — возмутилась Золиданна. Она уже чуяла, что две эти подробности как-то связаны, но ей верить не хотелось. Поднялась нервно с обшитого бархатом стула и прошлась по комнате.
— Так сразу и вплотную начала, а вам всё не нравится! Еще плотнее сказывать?
— Продолжай, — махнула рукой неесса.
— Пришла вчера в пекарню эту их, точнее, в магазин при ней. Подгадала, чтобы булки туда как раз принесли, и Дориана эта помогала отцу своему названному, Лисмору, их по полкам расставлять.
— Какая трудолюбивая! — не удержалась Золиданна.
— Говорят, что и впрямь очень толковая, почтительная девица, — подтвердила Адалия, не распознав подвоха, — и талантливая. Помогала кружки разрисовывать, из которых на помолвке вашей народ пил. Да так красиво у нее вышло, что будто бы самому принцу ее чаша досталась. Но это болтают, конечно, уже почем зря.
А вот в последнем утверждении служанки Золиданна уверена не была. Ей показалось, что вокруг шеи собирается цепочка, последовательно, звено к звену.
— А нет ли у этой распрекрасной кухарки родинки или метки какой-нибудь необычной? — спросила неесса, внутри холодея.
Есть такая поговорка в Реентарии: “Начинающему вору кажется, будто все на его руки смотрят”. Вот и Золиданна сейчас готова была из семечка малого подозрения вырастить дерево с Меелингу размером.
— Про метку не слышала ничего. Но вроде как на одной руке девчонка всегда носит непроницаемую повязку, я тоже видала. Об печку обожглась, когда сдобу вытаскивала.
Точно ли там ожог? Надо бы проверить, но как. Тут Золи спохватилась, что уже сама уводит Адалию в сторону своими расспросами.
— Так и к чему ты говоришь мне о девице Дориане? — стребовала она продолжения.
— Посмотрела я на нее, значит, волосы светлые, длинные, она их в хвост собирает и чепцом прикрывает, когда работает, но разглядеть можно. Тонкая, на благородную похожа костью и чертами лица. Глаза большие, цвета ярко-небесного. Она?
— Пожалуй, что да, ее я видела. На балу и еще у старой Меелинги. Ты проследила за ней?
Адалия кивнула, и загадочное выражение вновь вернулось к ней на физиономию.
— Вечером подкараулила, куда она из пекарни пойдет. Так там сначала у выхода ее ждал мужчина, симпатичный, с ручищами большими, одет неброско, но добротно. Только вот наша лепщица булок отказалась с ним идти. Я не слышала, как отговаривалась, стояла далеко. А потом вижу, она с пекарем попрощалась, крикнула, что скоро домой придет. И сама прочь, по улочкам. Тогда я порошок незаметности уж приняла. Он же недолго действует здесь, и потому я заранее не …
— Я поняла тебя, — оборвала ее Золиданна, — продолжай.
Так вот, смогла ближе подойти, она на меня внимание уже не обратила бы. Проводить ее пришлось до берега реки, там стоит неприметная беседка, уединенная совсем, и народ рядом не ходит особо. А Дориану внутри ждали.
— И кто же? Рукастый мужик? — спросила Золиданна, уже зная ответ.
— Кронпринц Дитмор, жених ваш, — вздохнула Адалия. Кажется, она только-только сообразила, что ее удивительные новости не порадуют госпожу.
— Дальше что? — потребовала Золи. А на сердце ей словно камень упал и вниз ее потянул. Черные когти ревности скребли душу. Это ее трофей. Она с ним почти перешагнула последнюю черту, чуть было не отдалась. А он в беседках назначает свидания служанкам.
— Дитмор вышел из беседки, взял ее за руку и внутрь завел. А потом… я ближе подошла, пока неприметная. И видела все хорошо, да и слышала тоже.
— Что же видела-то? Говори, не бойся.
— Да неудобно даже рассказывать вам такое, — смутилась Адалия, — Его Высочество схватил эту беспутную девку в объятия и принялся лобызать ее так, словно ему последние минуты жизни отпущены и надо успеть ими насладиться. А она бесстыдно к нему прижалась, по голове гладит. И оба дышат так… будто стонут.
— Это все, что между ними было? — нашла в себе силы спросить Золи.
— Из неприличного это все, — кивнула служанка, — они присели потом на лавочку, и принц ей говорит, что скучал мол сильно, хоть они и всего-то день не виделись. А она отвечает — не день, а целых полтора, как впервые он ее нашел на берегу, так и мол всё. И Дитмор толкует, что ночью хотел было прийти к ней, но знает, чем это кончится. Не может, дескать, так поступать с ней недостойно.
— Да, очень на него похоже, — злобно и растерянно сразу бросила Золиданна, — он не тигр, а тюлень. Мнется, топчется.
— Так хорошо же, что не изменщик, — рассудительно и горячо заговорила Адалия, — а что потискался с девицей в кустах, так дело мужское, с кем не бывает.
— Что дальше? — резко спросила Золиданна.
— Эта охальница сказала, что у нее странное чувство, будто то, о чем он говорит, не может быть недостойным. Но она сама это в себе осуждает, поскольку это неправильно. А после этого я испугалась, что порошок скоро действовать перестанет, и ушла.
— И сейчас можешь идти, — задумчиво произнесла неесса, словно вглядываясь в себя, как в опрокинутую чашу.
Адалия испуганно кивнула и быстро покинула покои госпожи.
Золиданна же подошла к зеркалу и, вперив в него взгляд, произнесла монотонно заклинание, пока стекло не помутнело, подергиваясь черным туманом.
— Тот, кого я знаю под именем Некто, — прошептала Золи, — приди, нам нужно встретиться.
13.2
— Дело с Илеком на лад у тебя идет? — Илана и Дори соображали нехитрый ужин, когда хозяйка решила вдруг задать вопрос, что вертелся у нее на языке уже несколько дней.
Дори вздрогнула, на несколько мгновений пожалев, что вызвалась помочь на стол накрыть. Ведь говорила ей хозяйка: сиди, отдыхай. Весь день работала, у печи жаркой стояла, теперь пора и отдышаться. Но нет же… Впрочем, она почти сразу устыдилась своих мыслей. Илана хоть и выглядит молодцом, всё одно, немолодая женщина уже, да и недуг может вернуться в любую минуту.
— С Илеком мы видимся иногда, — осторожно ответила девушка.
— Иногда? Ладно уж, чего скрывать? — рассмеялась хозяйка. — Вечерами гуляешь где-то вот уже который день. Сегодня в первые решила дома отужинать. И лицо у тебя меняется, знаешь ли. Изнутри светится, и этого никак не скрыть, даже если захочешь. Влюбилась ты.
Влюбилась. Знала бы Илана, кто предмет грёз Дорианы. Несбыточных желаний. Чужой жених, с которым они пусть и целовались страстно, однако дальше этого не заходили. Потому и встречаются в местах уединенных, но не совсем укромных, на природе. Было у них уже четыре свидания таких, на берегу реки Мелины.
После встреч этих Дори чувствует себя так, словно у нее душу вынули, пронесли в облаках, а после обратно вернули.
— А вот и покраснела, смотрю. С румянцем тебе и вовсе хорошо.
Дориана от этих слов совсем смутилась. Чувствовала себя она лгуньей первостатейной. И ведь переубедить добрую женщину нельзя. Опасно. А вдруг явным станет, что с Илеком они не виделись в последнее время?
Выйдя в комнату с подносами, женщины увидели, что у Лисмора нежданно компания появилась.
Олиакан вместе с сыном их навестил. Илеком. Дориана попятилась назад испуганно, словно решила на кухне спрятаться.
— Ой, старый, чего ж ты не сказал, что гостей мы ждем! — упрекнула Илана мужа.
— Да мы и не предупреждали его, прости, хозяюшка, не надо лишнего беспокойства! — замахал Олиакан руками. — Поздороваться вот зашли, и дальше скоро пойдем.
— Здравствуй, Дориана, — Илек смотрел мимо всех остальных, тепло улыбаясь Дори, — сильно ли занята сегодня? Или сможешь, наконец, погулять со мною?
Вот сейчас-то он ее и выдаст.
— Да уж неужели не нагулялись! — Илана поставила свой поднос и с любопытством уставилась на парня.
— Конечно, Илек, я совершенно свободна! — поторопилась ответить Дори, чтоб не дать Илеку рассказать, что “нагуляться” он с девушкой еще и не успел толком.
— Так не поужинала же еще! Не ровен час, сковырнешься на улице где-нибудь от обморока голодного, — возмутилась хозяйка.
— Уж этого я не допущу, тетушка Илана! — пообещал Илек.
Дориана изобразила нетерпение, чтобы со сборами не затягивать, и скоренько они с Илеком вышли на улицу. Она и наряжаться толком не стала, чтобы без нее не успели обсудить их якобы свидания.
— Как я рад, что ты со мной пошла, — радовался гончар, — а то мне показалось, что избегаешь, сторонишься. Уж думал, не слишком ли тороплю события. А еще подумал, ты обиделась, что я тогда быстро ушел. Ну когда Меелинг за тобой пришел. Странно еще ведь, что не к Лисмору сразу. И как вообще тебя он учуял?
— Он был недалеко, — нервно пояснила Дориана, — у него там где-то замок или что-то такое. А тигры запахи хорошо ощущают.
— Поведу тебя в едальню одну неплохую, — спохватился Илек, — там вкуснейшую рыбную похлебку делают. Ты как, рыбу любишь?
— Вполне, — кивнула Дори. Ей все равно было, что есть. Она думала о том, как бы не дать лишних надежд этому славному парню, пока он не увлекся ей так, что будет больно разочароваться.
Даже если встречи с Дитмором завершатся этими редкими поцелуями… даже если она узнает, что больше не свидится с ним и прошлый раз был последним… всё равно не имеет права разбивать сердце Илеку. И не будет ни с каким больше мужчиной, пусть и останется одна, со своим проклятьем любовным на сердце.
— Нам сюда сворачивать, — подтолкнул ее слегка Илек, — какая ты задумчивая сегодня. Не ладится у тебя что-то?
— Да, Илек, — начала она, — хочу серьезно поговорить с тобой.