– Кори, – тихим голосом зовет меня Алекто. – Еще один новенький. – Она кивает в сторону женщины средних лет, которая неохотно направляется к нам.
Когда женщина оборачивается, я слежу за ее взглядом.
Туда, где в арочном проеме стоит Бри, приоткрыв от удивления рот.
Сбрасывание
Я застываю, глядя прямо на нее.
Однажды такое случилось на Острове. Разумеется, я знала, что Бри здесь живет и что я могу, вероятно – вполне возможно, – столкнуться с ней, если выйду из дома. Но это все равно шокировало меня. Вышибало дух всякий раз, когда заворачивала за угол или выходила из магазина, и там была она.
Как и здесь.
Прежде чем я успеваю что-то сказать или сделать, Бри разворачивается и убегает, оставляя меня глазеть на то место, где она только что стояла.
Ровно так же бывшая подруга поступала и на Острове. Стоило ей заметить меня, как она разворачивалась и удирала со всех ног. Если только не была с Али.
Я уже была на полпути к арке, когда передо мной приземлилась Мегера, раскинув крылья, змеи на ее голове шипят.
– Кто это? – спрашивает фурия, и ее глаза сужаются, когда она переводит взгляд с меня на место, где стояла Бри.
Я не могу говорить, мой язык отказывается подчиняться, а в голове до сих пор не укладывается то, что здесь была Бри, стояла прямо передо мной. Алекто появляется рядом с нами и отвечает за меня:
– Это была она, да? Та девушка, о которой ты рассказывала.
Мне удается кивнуть, и я пытаюсь пройти мимо Мегеры, но та преграждает мне путь.
– Куда ты идешь? – спрашивает она.
– Мне нужно… – Я вновь обретаю способность говорить, но замолкаю, понимая, что не успею догнать Бри, если потрачу время на объяснения. Я вновь пробую обойти Мегеру, но ее змеи предупреждающе шипят.
– У нас есть работа, – говорит она.
– Я не фурия.
Что-то вспыхивает в глазах Мегеры, и мной овладевает паника, но Алекто берет меня за руку и уводит обратно к возвышениям.
– Кори, пожалуйста, – говорит она.
– Мне нужно ее догнать, – отвечаю я, но порыв последовать за ней пропал, и я не знаю, что думать и делать дальше. Я знала, что Бри здесь – боги, конечно же, знала, – но не ожидала увидеть ее. Мне казалось, что это место слишком бескрайнее, слишком многолюдное, чтобы это действительно произошло. Знает ли она, что очутилась тут из-за меня? Ненавидит ли меня за это?
«Надеюсь, что да. Потому что я ненавижу ее».
Я смотрю на арку, желая, чтобы Бри вернулась и я смогла сказать ей это в лицо.
Алекто прижимается ко мне, пытаясь, как мне кажется, утешить.
– Позволь нам закончить здесь. Поговорим в Эребе.
Я киваю, готовая подчиниться, по крайней мере пока не покончим с тенью, что пришла с Бри.
– Ты знаешь ее? – Я останавливаюсь, не обращая внимания на Алекто, дергающую меня за руку, и спрашиваю: – Эту девушку, Бри Давмьюр. Вы подруги?
Тень молчит, с ужасом взирая на наши переплетенные руки. А когда к нам примыкает Мегера, глаза женщины и вовсе распахиваются так широко, что я вижу белое кольцо вокруг радужки. Я и забыла, как пугающе выглядят фурии, когда впервые видишь их.
– Убирайся, – требует Мегера от тени. – Уходи.
Я смотрю, как тень спешит прочь, и мои глаза устремлены к выходу.
– Зачем ты сделала это? – спрашиваю Мегеру, когда никто больше не появляется в арочном проеме. – Я только хотела узнать, знакома ли она с Бри.
– Я говорила тебе не обращаться к ним, пока я не разрешу. Нам нужно работать, – повторяет она и подходит к возвышенности, занимая свое место. – Алекто, живо, – командует она, и я чувствую острую вспышку неприязни к ней.
Судя по выражению ее лица, Мегера сейчас от меня тоже не в восторге.
Ради Алекто я держу рот на замке и позволяю себя увести. Она крепко удерживает меня за руку, прижав к своему телу. Нам приходится делить возвышение, которое слишком мало для двоих, пока остальные виновные подходят и принимают свое наказание. Я молча наблюдаю за тем, как мертвые приходят и уходят, не сводя глаз с арки. Сердце вибрирует в груди, в то время как я смотрю и жду, пытаясь решить, что скажу, если Бри вернется.
«Мне жаль».
«Мне не жаль».
«Это была случайность».
«Ты это заслужила».
«Я хотела бы все исправить».
«Я сделала бы это снова, если бы могла».
«Я люблю тебя».
«Я ненавижу тебя».
«И всегда буду».
Но она не возвращается. Я знаю Бри достаточно хорошо, чтобы понимать, что если она решила избегать меня, то будет держаться отсюда как можно дальше. Что, вероятно, к лучшему. Я не собираюсь спасать ее, я даже не представляю, что сказала бы при встрече и почему вообще хочу этого. Бри больше не моя забота.
Когда все наконец заканчивается, Алекто выпускает мою руку, и я оборачиваюсь, приготовившись лететь в Эреб на обед, но меня хватает Тисифона. Я даже не заметила, как она подошла.
– Что происходит? – спрашиваю я, извиваясь в руках Тисифоны, чтобы посмотреть на Алекто.
Когда она не смотрит на меня в ответ, уперев глаза в землю, меня охватывает беспокойство.
– Пора тебе узнать больше о том, чем мы занимаемся, – сообщает Мегера. – Чтобы ты понимала, почему мы не можем позволить тебе нарушать правила.
– Что ты имеешь в виду? Разве это не оно? – Я киваю на Пританей. – То, чем вы занимаетесь.
– Это лишь малая часть того, что мы делаем.
Тисифона взмывает в воздух, отчего мой желудок сжимается, и вскоре мы уже улетаем прочь от Пританея и дворца в сторону той части Загробного мира, которую я еще не видела. Флегетон алеет на горизонте, и каждый волосок на моем теле встает дыбом.
– Куда мы летим?
Тисифона вздыхает, и мне кажется, что она собирается ответить, но тут нас настигают Мегера и Алекто, обступая с двух сторон. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на них и оценить, в какие неприятности я влипла, но увиденное заставляет мое сердце остановиться.
Я вижу чудовищ.
Их губы растянуты, обнажая остроконечные зубы, рот широко открыт – шире, чем это вообще возможно, – демонстрируя темную полость, похожую на пещеру, а черные глаза горят яростью. Змеи Мегеры встали дыбом, готовые к атаке, их клыки удлинились. Оперение Алекто распушилось, сделав ее вдвое больше своего размера, точно небесного великана.
Но больше всего меня пугают руки. Пальцы на левой руке скрючены, выставив длинные хищные когти. А в правой ладони каждая из них держит устрашающий хлыст, из центра которого тянутся десятки медных шипов. Мои внутренности наполняет чистейший, животный страх, потому что у этого орудия не может быть иного предназначения, кроме как причинять боль. Калечить.
Затем Мегера поворачивается ко мне, ее рот зияет пустотой, достаточно бездонной, чтобы поглотить меня целиком, и тогда я кричу.
– Теперь ты увидишь, чем мы занимаемся, – заявляет она.
Алекто выкрикивает имя, и недалеко от нас группа теней начинает бороться друг с другом.
– Он здесь! – кричит один из них, отпихивая от себя тень мужчины средних лет. Остальные тени поспешно смыкают ряды. – Это он.
– Он лжет! – кричит обезумевшая тень, широко распахнутыми глазами взирая на фурий и вытягивая руки перед собой, словно молится. – Я невиновен!
– Ты лжешь! – рычит Тисифона, выпуская из грудной клетки звук, похожий на раскат грома, и оглушая меня. Я всхлипываю, но она не обращает на меня внимания. – Ты лжешь и отказываешь нам в божественном праве вершить правосудие.
– Тебе следовало прийти в Пританей. – Алекто издает резкое карканье, звук, который я никогда не ожидала от нее услышать. – И не стоило заставлять нас приходить к тебе.
И теперь я узнаю, чем занимаются Мегера и Тисифона, пока мы с Алекто ожидаем в Эребе, и что случается с теми, кто пытается избежать фурий и их наказаний.
Алекто и Мегера ныряют вниз. Тень пытается убежать, пытается найти убежище за спинами остальных, но те отступают, стараясь не вставать на пути у фурий.
Но уже слишком поздно.
Я слышу свист смертоносных хлыстов, рассекающих воздух, и к моему крику присоединяются отчаянные вопли тени. Я закрываю глаза, я не могу смотреть на происходящее, но у меня нет возможности перестать слушать, как он взывает и молит о пощаде, прерывисто бормочет слова. Из моих глаз текут слезы, меня тошнит, внутренности скручиваются. Что такого он сделал, чтобы заслужить наказание? Разве хоть кто-то из них заслуживает?
Словно отвечая на мой вопрос, Алекто начинает перечислять его злодеяния: «Нарушил брачные обеты, поднял руку на жену, поднял руку на любовницу, заставил ее прервать беременность, оболгал жену во время развода, скрывал свои доходы, чтобы избежать алиментов».
Похоже, он тот еще кусок дерьма.
Но я все равно не могу примириться с тем, как фурии его наказывают.
Тишина вместо щелканья хлыста подсказывает мне, что все закончилось. Я открываю глаза, замечая, что мы снова летим, удаляясь прочь от этого места. Повернувшись в руках Тисифоны, я вижу тень, по-прежнему лежащую лицом в грязи. Те, среди кого мужчина пытался затеряться, бегут от него, а некоторые с явным облегчением смотрят нам вслед, понимая, что пытка окончена.
Упавшая тень так и не встает.
– Ты справилась лучше, чем я думала, – говорит Тисифона, и ее слова щекочут мою шею. Кажется, она довольна.
Меня тошнит.
– Следующий раз будет легче.
Нет.
– Отнеси меня назад, – прошу я. – Я хочу вернуться в Эреб.
– Когда мы закончим. Ты должна знать, Кори. Ты должна учиться.
Нет. Я не могу больше смотреть. Не могу при этом присутствовать.
Мегера и Алекто резко останавливаются, и снова под ними съеживается кучка теней.
– Пожалуйста, я больше не могу, – умоляю я, когда Мегера выкрикивает имя.
Тень под нами взвывает жалобным звериным криком, и те, кто находится рядом с ней, разбегаются.
Я замечаю девушку почти моего возраста. Ее волосы такого же цвета, как у Бри, длинные и волнистые, как когда-то были у нее, пока она их не отрезала. Я отворачиваюсь, когда Алекто и Мегера направляются к ней, подняв руки с хлыстами.