Глава 28
– Можно я взгляну?
– Что? Нет… не знаю.
Я смущенно рассмеялась.
Мы с Дорианом провели ночь в его палатке. Просто лежали рядом и разговаривали. О его семье, о моей жизни в храме и о будущем, которое мы выкрасили в самые яркие цвета. В какой-то момент я заснула. И это несмотря на то, что в жилах бурлила кровь. Хотя я чувствовала себя раскованной и странным образом легкой.
Когда проснулась и повернула голову, наткнулась на черные как ночь глаза, которые до этого разглядывали мою спину в том месте, где немного задралась рубашка. Пульс мгновенно участился. Он хотел увидеть Танвир. И хотя прошлой ночью мы были так интимно близки друг с другом, меня вдруг объял страх. Не из-за татуировки, а потому, что я никогда не заходила так далеко с мужчиной.
Дориан убрал прядь волос с моего лица и потянул за ткань рубашки. Кожа его перчаток без пальцев прошлась по моей коже.
– Извини, я не должен был спрашивать. Я выйду и посмотрю, что там делают лошади.
Он двинулся к выходу из палатки.
– Дориан?
Я опустилась на колени, стянула через голову рубашку, прикрывая ею обнаженную грудь. Сидя вот так, я ощущала себя ужасно смелой. На губах Дориана за– играла улыбка, и он удивленно вздохнул.
– Ты уверена?
– Я видела твою татуировку, – проговорила я, улыбаясь. – Бог Справедливости разгневался бы на меня, если бы я не предоставила тебе такое же право.
– Боги никогда не смогут разгневаться на тебя, Эзлин, – ответил Дориан, снова подходя ближе.
Он осторожно отбросил в сторону мои волосы. Я едва осмеливалась дышать, когда его глаза скользнули по Танвиру. По изогнутым черным линиям, староальвенским иероглифам и Глазу Провидения в самой середине. Мне казалось, он ласкает меня взглядом. Дориан наклонился и оставил поцелуй между моих лопаток. Его губы ощущались на моей коже бесконечно мягкими.
– Это прекрасно, – прошептал он. – Ты пре– красна.
Я не думала, что он может смутить меня еще больше.
– Ты забыл сказать, какая я умная и смелая, – произнесла я, чтобы немного разрядить обстановку. – И чрезвычайно…
– …упрямая, – закончил Дориан за меня.
Затем он взял меня за подбородок, повернул голову к себе и запечатлел поцелуй на моих губах, притягивая ближе.
– Ты нечто большее, чем все это вместе, Эзлин.
Я вздрогнула от его прикосновения. Но прежде чем успела подумать, хочу ли большего, он отступил и вышел из палатки.
В тот вечер клубы тумана окутали замок лорда Кайуса. С тех пор как мы вернулись ко двору три дня назад, я не видела Дориана. Только сегодня утром после утренней молитвы мы снова встретились, и он украдкой протянул мне послание. Теперь под проливным дождем я бежала к конюшням, держа в руке записку с местом встречи и временем, а мое сердце буквально выпрыгивало из груди.
– Тебя кто-нибудь видел? – озабоченно поинтересовался Дориан. Он вышел из тени ворот и настороженно огляделся.
– Разумеется, нет.
Я проскользнула мимо него в конюшню и обернулась к воину теней. Почему-то я ожидала, что он притянет меня в объятия и поцелует, но Дориан выглядел нервным и неприступным.
– В чем дело? – спросила я, стараясь не показаться слишком разочарованной.
Он провел рукой по волосам и шумно выдох– нул.
– Марион хочет нас видеть. У нее есть еще одно задание для тебя, прежде чем мы нанесем удар.
– Хорошо.
Я кивнула. Но какова бы ни оказалась эта задача, Дориану она, казалось, совершенно не нравилась. Он указал на стойла.
– Я уже оседлал лошадей.
По дороге через Вириду в моей голове пронеслась мысль, что, возможно, это скоро будет мой дом. Звезды над нами, которые продолжали мерцать сквозь кроны деревьев. Листья, тяжело свисавшие от дождя. Мокрая лесная почва, издающая чавкающие звуки под копытами лошадей.
Если нападение на императора пройдет успешно, нам придется на некоторое время залечь на дно. Дориан рассказывал, что у мятежников имелось несколько союзников среди лордов на севере страны, которые собирались захватить власть после смерти императора. Они разделяли наши взгляды и цели, но есть и другие, которые будут бороться за корону. Значит, наш план зависел не только от нас.
– Каково это – жить под открытым небом? – спросила я, слегка откинувшись в седле, чтобы не потерять равновесие на каменистом склоне.
Дориан почесал затылок, обдумывая ответ.
– Я так вырос. С щебетом птиц по утрам и криком совы по ночам. С шелестом листьев, землистым ароматом лесной почвы и росистыми травами, щекочущими ноги. Я до сих пор чувствую себя взаперти, когда перемещаюсь между толстыми стенами замка. – Он протянул руку и провел пальцами по мокрым листьям кустов, мимо которых мы проезжали. – Я скучаю по звукам и запахам. И сплоченности, которая возникает между людьми, когда они зависят друг от друга.
– Это звучит здорово, – пробормотала я. Он вытащил руку и сжал ее в кулак.
– Но это не всегда так.
Прежде чем я успела поинтересоваться, что он имел в виду, перед нами появился лагерь повстанцев. Теперь, когда знала, где он находится, я быстро разглядела мелькающие между деревьями белые палатки. Дориан три раза отрывисто свистнул, чтобы объявить о нашем прибытии. Прошло некоторое время, прежде чем к нам подошла Майла. Увидев меня, она исказила лицо в угрюмой улыбке. Сразу вспомнилось, как она нагрубила мне на складе, потому что я не хотела оставлять Рианнон. Судя по всему, нам никогда не стать подругами.
– Марион уже спрашивала, где вы, – серьезно сказала она.
– Теперь мы здесь, – так же недружелюбно отозвался Дориан, когда мы слезли с лошадей.
Видимо, сплоченность, о которой он говорил, распространялась не на всех.
Дориан сжал в руке поводья своего коня и указал мне жестом, чтобы я поравнялась с ним. Вот так вместе мы и пробрались в лагерь сквозь моросящий дождь.
Сегодня здесь было значительно оживленнее, чем в прошлый раз. Все повстанцы, очевидно, готовились к бою. Несколько мужчин и женщин сидели вместе у костра и точили свои мечи. Трое маленьких мальчиков играли в кости, а перед палаткой сидела женщина и кормила грудью ребенка. Казалось, дождь не доставляет им никаких неудобств. Я, напротив, опустила голову, стараясь увернуться от луж, пока мы шли через лагерь.
– Дориан, рад снова тебя видеть, – поздоровался с ним пожилой мужчина и похлопал по плечу, прежде чем исчезнуть в палатке.
Маленькая девочка со светлыми растрепанными волосами бросилась к нему, а он поймал ее в объятия и закружил.
– Ты останешься и поиграешь со мной в кости? – спросила она. – Ребята не берут меня в игру.
Дориан подбросил ее, встал перед девочкой на колени и ткнул указательным пальцем ей в нос.
– Прости, но мне нужно к Марион. – Он встал и повернулся к мальчишкам. – Эй, почему бы вам не позволить ей играть с вами? Неужели боитесь проиграть?
Ребята закатили глаза, но вытащили деревянную табуретку, и девочка, хихикая, подбежала к ним.
Странно было видеть Дориана таким. Я всегда считала его одиночкой. Но здесь, в лагере, он стал частью большой семьи.
Чем ближе мы подходили к палатке Марион, тем нерешительнее становился воин теней. Наконец он остановился.
– В чем дело? – поинтересовалась я.
Его взгляд скользнул по палатке перед нами, в которой мерцал свет свечей и двигались тени. Потом Дориан повернулся ко мне, и взгляд его показался мне темным и тоскливым.
– Я должен тебе кое-что рассказать.
Я ждала, но он, видимо, не мог заставить себя продолжить разговор.
– Что бы это ни было… – начала я.
– Эзлин…
Его лицо выглядело измученным. Но в этот момент Марион откинула брезент и улыбнулась нам.
– Наконец-то вы здесь! – воскликнула она. – Заходите, я заварила чай, чтобы вы могли согреться.
Меня снедало любопытство, о чем Дориан хотел мне поведать, но это пришлось отложить. Мы последовали за Марион в палатку и обняли ее. Она переводила взгляд с Дориана на меня, словно чувствовала, что между нами что-то изменилось. Смущенная, я опустила взгляд на пестрые ковры, стараясь не думать о поцелуях воина теней.
– Как я слышала, ты очень преуспела, Эзлин, – проговорила Марион, разливая по чашкам чай.
Я с удивлением обнаружила, что прикусила себе губу. И только потом поняла, что женщина имеет в виду не наши с Дорианом отношения, а список имен, который она мне дала.
Естественно. Не глупи, Эзлин.
Чашки гремели друг о друга, когда Марион расставляла их на деревянном столе. Перечная мята и мелисса. Я вдохнула знакомый аромат, который, казалось, особо подходил этому жилищу. Мне следовало угомонить свое бешеное сердцебиение. Дориан же спокойно стоял рядом со мной со скрещенными на груди руками.
– Еще две провидицы смерти, принявшие нашу сторону, – это большая победа для сопротивления, – одобрительно произнесла Марион.
– Убедить их было не трудно, – правдиво ответила я.
Предводительница повстанцев сделала глоток чая и улыбнулась.
– Теперь, когда ты так хорошо справилась с этим, у меня есть для тебя новое задание.
Дориан откашлялся. Его рука судорожно сжалась вокруг спинки моего стула. Я почувствовала костяшки его пальцев у себя на спине.
– Ты не должна этого делать, – произнес он еще до того, как Марион успела рассказать обо всем подробнее.
Она удивленно подняла брови и испытующе посмотрела на сына. В чертах ее сурового лица тут же проступила некая непреклонность. А я с удивлением отметила, что ее радушие, по-видимому, продолжалась только до тех пор, пока окружающие выполняли ее приказы. Не обращая внимания на реакцию сына, она подтолкнула ко мне лежащий посередине деревянного стола черный мешочек.
– Здесь находится порошок, которым мы собираемся отравить вино. Это никого не убьет, просто на определенное время выведет гостей из строя. Я хочу, чтобы ты пронесла яд в храм и передала его Элиасу во время банкета. Он выдаст себя за слугу и проведет тебя туда. Когда он отравит вино и все его выпьют, путь для Дориана окажется свободен. Он позаботится об императоре.