Путь к свободе.
До сих пор наше положение казалось мне безвыходным. Только теперь я понимала, какой из планов побега станет успешным, а какие потерпят не– удачу.
Я видела, как двое повстанцев открыли ворота сарая, и на нас обрушился град стрел. Увидела стоящего между стражниками Малахи, горящую стрелу наготове и безумный смех на его устах.
Сзади, в сарае, я увидела Элиаса, ищущего второй выход. Когда он нашел его и хотел пролезть между гнилыми досками, его схватила и вытащила наружу вражеская стража. Кресс бросилась за ним, чтобы спасти, но оказалось слишком поздно.
Я видела, как мы сгораем, и я видела, как мы с криком бросаемся на наших противников. Мы умирали. Снова и снова.
Но потом я нашла его – путь через скрытую боковую дверь, который даст нам преимущество в решающие секунды. Снаружи осталось недостаточно охранников, чтобы полностью оцепить строение.
– Сюда, – пробормотала я.
– Ты уверена? – засомневалась Марион.
Я фыркнула.
– Не будь я уверена, то стала бы не той союзницей, которую вы искали.
Осознание поразило меня как удар в живот. Марион нуждалась во мне не для того, чтобы убедить других провидиц или чтобы пронести яд в храм. Этими мелкими поручениями она меня просто заманивала. По-настоящему она желала только этого дара. И просто использовала меня. Как и Дориан.
С минуту мы смотрели друг на друга, а потом предводительница мятежников наконец мрачно кив– нула.
– Хорошо, тогда вперед!
– Ты можешь идти? – обеспокоенно поинтересовался Дориан.
Вместо того чтобы ответить ему, я встала и пошла рядом с Марион. Мне следовало идти во главе группы. Я должна была направлять людей.
Не к западным, а к восточным воротам.
Пригнитесь.
Теперь стойте.
Идите дальше.
Сверните направо.
Бегите.
Вывести мятежников на свободу оказалось несложно. Я чувствовала силу, которую открыл мне новый дар. От стрел арбалетов я уклонялась лишь в самый последний момент, чтобы что-то себе доказать. Одну из них я поймала в воздухе просто потому, что могла сделать это. Тем не менее странная тревога охватила меня, когда мы подъезжали к восточным воротам.
– Вперед, уходите! – приказала я остальным и остановилась под круглой аркой, железные ворота которой были распахнуты настежь.
– Эзлин… – недовольно начал Дориан.
– Иди! – повторила я грубо. – У меня есть еще кое-какие дела.
Колеблясь, он присоединился к другим повстанцам, которые быстро исчезли в направлении восточных ворот. Я знала, что без меня он далеко не уйдет, но ничего страшного. Потому что скоро мы все будем в безопасности.
Я повернулась к храму, ожидая. Я осталась совсем одна. Адреналин восхитительно бурлил в крови, пока взгляд скользил по каменному сооружению. Конюшни, молитвенный зал, башня с пристанищем огненных птиц. Неподалеку я заметила приближающихся стражников и Малахи среди них, с арбалетом наготове. Когда-то я боялась его. Теперь пришло время научить его бояться меня.
– Неужели вы поверили, что сможете убежать от меня, Эзлин?
Малахи шагнул вперед и сплюнул на траву. Презрительная улыбка коснулась уголков его рта.
– Неужели вы видите, как я убегаю? – ответила я спокойным тоном и подняла брови.
Я не ощущала ни дрожи в ногах, ни неуверенности в движениях. Я чувствовала себя связанной с землей неизведанной ранее силой, которую можно было назвать только божественной.
– Может быть, вам лучше сделать это. Вы станете не первой провидицей смерти, которая умрет от моей руки, – прорычал Малахи, а его зеленые глаза выжидающе сверкали. Наверное, он думал, что известие о смерти Рианнон может поставить меня на колени.
Жалкий глупец!
– Я знаю, что вы сделали.
На короткое мгновение молодой лорд показался разочарованным, но потом разразился пронзительным злобным смехом.
– Тогда вы также знаете, что я могу быть очень жестоким.
Он нацелил на меня арбалет. Уверенность в том, что у меня получится поймать стрелу прежде, чем та пронзит мое сердце, опьяняла. Я видела все нити света, исходящие от Малахи. Видела, как он ходит вокруг и ведет длинные речи, как будто репетирует театральную пьесу.
– Давайте сыграем в игру, Малахи, – предложила я. – Я знаю, вы любите игры.
Он растерянно моргнул и нервно переступил с ноги на ногу. Потом молодой лорд снова успокоился. Я стояла в полном одиночестве, а у него в тылу расположилась небольшая армия.
– Ну хорошо. Каковы правила? – согласился он наконец.
Я посмотрела на него оценивающе.
– Вы сосчитаете до трех и дадите мне столько времени, чтобы убежать. Если к тому времени я выйду из зоны вашей досягаемости, вы обещаете не следовать за мной.
Малахи усмехнулся. Наверное, он считал, что моя игра представляет собой отчаянную попытку побега. Луг у меня за спиной, по которому уже давно сбежали все остальные повстанцы, был открытым пространством. Молодой лорд прекрасно понимал, что у меня ни за что не выйдет сделать это без того, чтобы не быть пронзенной десятками стрел.
– Ладно, Эзлин, последняя игра. Хотя я сожалею, что теперь это подходит к концу. Вы были достойным противником. – Он облизнул губы, и я увидела, как в его глазах блеснул подавленный азарт. – Один…
Голос Малахи эхом разнесся над полем. Он прищурился, когда я не двинулась с места ни на шаг, глядя на него.
Молча.
Вызывающе.
Невозмутимо.
– Два…
Малахи повернулся к стражникам. Они приготовили арбалеты и вставили стрелы. Стук створок потонул в металлическом щелчке зажимных рычагов, точно так же, как показывали мне нити света.
– Три.
Стражники не успели выстрелить. Огненные птицы услышали мой пронзительный свист и набросились на них – неумолимый, оранжево-красный шторм из когтей и перьев, который подчинялся только мне. Они царапали и рвали на куски, рубили и уничтожали. С довольной улыбкой я повернулась к мужчинам спиной и неторопливо зашагала по лугу. Их крики боли звучали у меня в ушах, но они не трогали меня. С того момента, как увидела, какая судьба ожидает Малахи и его людей, я страстно желала ее. Каждой поглощенной ненавистью клеточкой моего тела.
– Это за Рианнон, – прошептала я в прохладный вечерний ветер, который дул над лугом, ероша мои иссиня-черные волосы.
Дориан вышел из-за кустарника. В его глазах мелькнуло благоговение, и на короткое мгновение я задумалась, кто из нас двоих теперь самый главный монстр. Ни слова не говоря, он взял меня за руку, и мы направились к ожидающим нас остальным повстанцам.
Мы разделились и разошлись в разные стороны, чтобы избавиться от возможных преследователей. Я понимала, что некоторых мятежников схватят стражники императора. Имелось множество путей, по которым они могли пойти, но их судьба всегда оставалась одной и той же.
Они умирали.
Другим я могла помочь и направить на правильный путь. Марион уехала, даже не обернувшись на меня. Я знала, что когда-нибудь мы снова встретимся.
Остались только Дориан, Кресс, Элиас и я. Мы уезжали в наступающую ночь. И ни в одной версии наших жизней, которые я видела перед собой, ни один из нас не проронил ни слова.
Глава 34
– Выпей это!
Я протянула Дориану флягу, которую Элиас наполнил водой из реки. Когда воин теней потянулся к ней и наши пальцы соприкоснулись, он посмотрел на меня. Самые разные эмоции отражались на его лице. Удивление. Забота. Благоговение. Любовь.
– Спасибо, – пробормотал он.
Вздохнув, я опустилась на землю рядом с Дорианом и бросила взгляд на его рану. Кресс предварительно обработала ее и перевязала. Она оказалась не такой глубокой, как мы сначала опасались. Мышцы живота Дориана напряглись, когда я провела пальцами по краю повязки, и я быстро отдернула руку. Он сказал, что любит меня. Но это случилось до того, как его тени коснулись меня. И до того, как я стала другой.
Мы сидели у небольшого костра, который я развела. Пламя вспыхнуло, и искры, потрескивая, взмыли в ночное небо. Кресс и Элиас уже легли спать, измученные событиями дня. Мы смыли с себя пыль и кровь, но что-то все же осталось и покрывало все темной завесой.
– Эзлин, – позвал Дориан и подождал, пока я подниму голову и взгляну на него, – я пойму, если ты злишься на меня.
Лунный свет сверкал в этих чудесных черных, словно сама ночь, глазах, которые снова и снова притягивали меня к себе.
Я медленно кивнула.
– Да, я злюсь. Примерно в тысяче возможных вариантов.
Он нахмурился, словно пытаясь осмыслить сказанное. Но не мог. Этого не мог ни один человек, не видевший того, что видела я.
– Но не в этом варианте, – наконец заметил он, и в его словах проскользнуло облегчение.
Я покачала головой.
– Нет, не в этом.
– Почему нет?
– Потому что я видела, куда меня приведет эта ярость.
– Куда?
Я сглотнула подступившие к горлу слезы.
– Прочь от тебя. Прочь от себя. Прочь от всего.
Передо мной развернулась глубокая черная бездна, и я заглянула в нее. Теперь мне оставалось только отступить от края и надеяться, что она не утащит меня на дно.
Дориан внимательно посмотрел на меня. Затем положил одну руку мне на шею и притянул к себе. Я крепко обнимала его, а где-то вдалеке кричала сова. Когда он находился рядом, ослепляющий свет пропадал, и все во мне успокаи– валось.
– Почему я не вижу твою судьбу? – пробормотала я, прижимаясь к его плечу.
Он нежно гладил меня по спине.
– Я не знаю. Может быть, потому, что я Ангел Смерти. Это может иметь какое-то отношение к моим теням.
– Может быть, потому, что ты сделал меня той, кем я являюсь сейчас, – проговорила я полным горечи тоном.
Я села, и рука Дориана соскользнула с моей спины. Я моментально соскучилась по его теплу. Дрожа, скрестила руки на груди.
– Как ты узнал, что это сработает? – поинтересовалась я. – И когда вы придумали план превра– щения?