Благо, что она действительно проспала почти весь день, просыпаясь лишь пару раз, чтобы выжрать по банке рыбных консервов и закусить чёрствым хлебом. Я же в эти моменты демонстративно глядел в иллюминатор, где постепенно садилось солнце. Но как только шарлатанка засыпала, я снова возвращался к тренировкам, уже порядком устав от них. Но зато я достиг неплохого прогресса. Мой заряд увеличился на пятнадцать единиц, скорость его восполнения подросла на 0,1, да и уровень поднялся до шестого. Правда, я не смог нащупать новые грани своих геройских способностей и возможности силы исследованы так и застыли на семи процентах. Но всё равно результат был хорошим, так что день оказался прожит не зря.
А пароход тем временем покинул основное русло реки и забрался в весьма мрачные воды, жутко напоминающие тот рукав, по которому мы двигались, сокращая путь от фабрики до Нового базара. Тут тоже водились лягушки, которые орали «ква-а-а-алите отсюда-а-а-а» и пахло тиной. Да и сама вода была покрыта зелёной дымкой и порой подозрительно булькала, напоминая бульон старой злой ведьмы.
Я поглядел на мрачные берега с перекрученными деревьями, которые нависали над водной гладью, и вспомнил слова гнома. Он говорил, что пароход пойдёт через эти воды, чтобы проскользнуть сквозь аномалию-портал, которая переместит судно практически к форту Зубастый. Таким образом мы сэкономим кучу времени. Правда, здешние места слыли весьма опасными, поэтому на судне сейчас царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь шумом колёс и концертом лягушек. Вот только перед моим лицом ещё и всякая мошкара кружили. Надо было загодя закрыть иллюминатор, а я как-то проворонил этот момент, занятый тренировками. И вот теперь я отмахивался от мошек и комаров, чувствуя на себе предельно недовольный взгляд шарлатанки, которая снова проснулась. Наверное, она бы сейчас что-нибудь прорычала, но в эту секунду раздался пронзительный человеческий крик, который резко оборвался. Практически тут же застучали пулемёты и зазвучали злые людские крики, а темноту глубокого вечера разорвали струи света, льющегося из прожекторов.
Я мигом прильнул к иллюминатору, пытаясь увидеть, кто напал на пароход, но никого там не заметил, зато разобрал, что люди кричат: «горгульи!» А потом я услышал хлопки крыльев и увидел саму горгулью. Это было уродливое подобие невероятно худого человека с кожистыми крыльями летучей мыши и жёлтыми глазами. Они ярко светились во мраке, подобно двум фонарям, спрятавшимся под сильно выпирающими надбровными дугами. Я как заворожённый уставился на утыканную острыми длинными зубами пасть. А тварь кровожадно скалилась, искажая морщинистую серо-землистую морду с двумя овальными отверстиями на месте носа.
Мои глаза с ужасом смотрели на горгулью, а та в какой-то момент тоже увидела меня. Она прижала крупные уши к продолговатому, вытянутому черепу, после чего полутораметровое тело метнулось вперёд. Я рефлекторно отпрянул, а тварь вцепилась когтями в иллюминатор. Её сухие мышцы рельефно вздулись под морщинистой кожей, лишённой волосяного покрова. И вскоре старая обшивка парохода не выдержала подобного натиска — когти с душераздирающим скрежетом прорвали ей. Следом горгулья упёрлась задними ногами в палубную надстройку и вырвала иллюминатор. Я тут же прижал приклад к плечу и открыл огонь. «Калаш» стал выплёвывать пули, которые насквозь прошивали тело горгульи. Она мигом получила десяток сквозных отверстий, из которых хлынула кровь, а потом рухнула на палубу, где пару раз дёрнула крыльями и затихла.
Я облегчённо выдохнул и покосился на шарлатанку. Та спокойно что-то пила из старой алюминиевой фляжки, чем заставила меня желчно проронил:
— Не сестра залетала? А то может зря я её. Чайком бы угостили.
— И ещё бы твоей плотью закусили бы, — ехидно заметила женщина, раздвинув губы в улыбке и показав жёлтые зубы, среди которых выделялся золотой.
А потом она вдруг как сиганет на меня. Прямо с кровати, словно вместо матраса была катапульта. Понятно, что после такой стремительной и неожиданной атаки я лишь успел глаза выкатить, а женщина за это время уже выбила у меня из рук «калаш». Потом она вцепилась скрюченными пальцами в шею и повалила меня на спину. Я больно ударился затылком, увидев искры перед глазами, а затем стал отбиваться от прорицательницы, пытаясь разжать руки.
При этом я скорее изумлённо, чем испуганно лепетал:
— Да ты чего? Я больше не буду шутить над твоей сестрой!
— К чёрту твои шутки! — взвизгнула она, нависнув надо мной и брызжа слюной прямо в лицо. — Орден Чистоты хорошо заплатит за твою голову!
— Так ты из ордена?! — ошарашенно выпалил я, немного отодрав её пальцы от своей саднящей шеи.
— Нет, но он платит каждому, кто убил героя, — прорычала женщина, скаля зубы точно зверь.
— Ты же сама сказала, что меня ждут тёмные эльфы, а теперь убиваешь, — протараторил я, напрягая все силы и изумляясь тому, что шарлатанка оказалась такой крепкой.
Похоже, под её тряпьём скрываются литые мышцы или она каким-то иным способом прокачала себя. Правда, будь мой заряд не опустошён очередной тренировкой, то я бы быстро вырвал ей гортань, а так — приходится драться без геройской силы и даже без топора, который сейчас хрен достанешь из-за пояса
— Я видела лишь один вариант твоего будущего из множества. Там-то я и узрела, что ты герой, — процедила та и вдруг скользнула рукой куда-то под свои тряпки, пахнущие пылью и потом.
В следующий миг в её ладони показался небольшой блестящий револьвер. Благо, что я успел выбить его у неё из руки, иначе мне бы пришёл конец. Оружие улетело под стол, так и не выстрелив. Тогда женщина злобной зашипела и укусила меня за нос.
— Твою мать!!! — заорал я, пронзённый ужасом, а не болью.
Мне было крайне страшно лишиться носа и остаться обезображенным. Наверное, поэтому включились мои внутренние резервы, и я сумел столкнуть с себя обезумевшую женщину. Та упала на бок, оказавшись спиной ко мне. Я не растерялся и накинул «замок» на её шею, а затем начал душить. Она мигом захрипела, стала царапать мои руки и засучила ногами по полу, пытаясь скинуть захват.
И вот в эту секунду открылась дверь в нашу каюту. Я увидел, что на пороге, в темноте, возник высокий, широкоплечий мужик, который в следующий миг неуверенно произнёс глубоким баритоном с иноземным акцентом:
— Ты её душишь, что ли?
— Нет, блять, обнимаемся! Мы просто любим жёсткие прелюдии! — выпалил я, всё сильнее сжимая шею женщины, чьё пунцовое лицо едва не лопалось. — Ты бы не мог закрыть дверь с той стороны, а то я при тебе стесняюсь.
— А за что ты её? — с интересом спросил мужик, не двигаясь с места. Естественно, он понял, что происходит на самом деле.
— Да чуть не убила меня, сучка, — выдавил я, решив сказать ему правду, пока он не подумал, что надо бы помочь беззащитной женщине. — Она узнала, что я герой, и задумала завалить меня, а потом получить от ордена пару грошей. Так что будь любезен, не поднимай крик, а то я не докажу, кто тут жертва.
— Так ты герой? — облегчённо выдохнул тот, что-то опустив к ноге. Кажись, он всё это время держал в руках ствол, наведённый на меня. — Тогда я тебе верю. Да и узнал я эту прорицательницу. Мерзкая особа. А уж какая жадная. За пару монет готова удавиться. Но лучше бы ты собственноручно не убивал её.
— Почему? — прохрипел я, расцепив руки и отодвинув от себя обмякшее тело всё ещё живой женщины. Она просто потеряла сознание.
— Лучше швырни её горгульям. Тогда никто не подумает, что ты убил её, а то у неё много поклонников среди сильных мира сего.
— Дельный совет, — согласился я, вставая на ноги и украдкой следя за мужиком, который оказался на голову выше меня и вдвое шире. — А ты всем так помогаешь?
— Нет, только тем, кто отдаст мне её сумку, — задорно проговорил наблюдательный вымогатель, весело хрюкнув.
— А-а-а, так ты не из благих побуждений, а ради денег? — понял я, глянув в дыру, на месте которой прежде был иллюминатор. На пароходе до сих пор шёл бой: раздавались людские вопли, хлопали крылья и стрекотало автоматическое оружие.
— Просто поиздержался немного, — объяснил мужик, негромко цыкнув. — А тут так подфартило. Я услышал крики из этой каюты. Ну и подумал, что горгульи напали на пассажиров. Ломанулся спасать людей, а здесь такая сцена. Грех же не воспользоваться.
— Ага, прямо несказанная удача, — саркастично выдал я, схватив прорицательницу за волосы и подтащив к стене, где стал обшаривать её в поисках чего-то ценного. — Только вот всё содержимое сумки — это тебе жирно будет. Хватит и половины, да ещё дашь клятву, что не проболтаешься.
— Не, три четверти сумки и клятву, — стал торговаться мужик, всё ещё находясь в тени.
— Хренушки тебе, — выдохнул я, убедившись, что на себе женщина не носила ничего стоящего, после чего начал прикидывать свои шансы в бою с этим странным мужиком.
Конечно, шансы у меня были, но не такие уж большие. Он ведь вооружён, а мой «калаш» улетел под кровать. Правда, заряд восстановился. Я могу попробовать вырвать ему кадык, но как-то не очень хочется рисковать. Он явно ждёт от героя какого-нибудь подвоха, поэтому сразу же выстрелит, если вдруг заподозрит меня в какой-нибудь херне. Кстати, почему бы ему просто не убить меня и не забрать всё имущество прорицательницы себе? Почему он так не делает?
Я решил спросить у него, пока он открывал рот, чтобы отреагировать на мою предыдущую фразу:
— А ты чего вообще со мной торгуешься? Не проще ли пустить мне пулю в лоб?
— Не, я без причины не убиваю. Вот если не договоримся, то тогда познакомлю тебя со своим оружием, — проговорил мужик с усмешкой в голосе, а затем серьёзно отрезал: — У меня есть принципы.
— Принципы — это хорошо, — заметил я, вытолкав в дыру прорицательницу, которая совершенно точно не видела своего будущего, но всё равно имела очень хорошую возможность завалить меня.
Меж тем женщина, словно разноцветный мешок с дармовым мясом, упала на окровавленную палубу, где мигом обратила на себя внимание двух горгулий, терзающих труп мужика в тельняшке. Одна из них метнулась к прорицательнице и вцепилась ей в шею, жадно заурчав.