Многие ему нравились. От некоторых пришлось отказаться. Классический ритуал тут никак не подходил. Смерти – не обычные люди. Даже не высокопоставленные чиновники или монархи! Здесь нужен особый подход. И Левонтий его искал.
К полуночи он составил список всех пришедших в голову идей. Список занял почти четыре листа. Если пустить в ход все, то и за три дня не управиться! Пришлось сокращать. К рассвету список умещался уже на одном листе, плотно исписанном мелкими убористым почерком. Но и теперь на все ритуалы потребовался бы целый день! Это, если нигде не задерживаться. Левонтий вновь макнул перо в чернильницу и принялся вычеркивать.
В чистовике осталось три пункта:
– Полдень.
– Не торопиться!
– Импровизация!!!
Полдень наступил. И отец-настоятель Левонтий начал импровизировать. Не торопясь.
202
202
На уникальную церемонию собрались почти все. Отсутствовали только герои и кузнец. Казначей надеялся, что в Дальнем Углу услышат колокол и скоро Укусика, Нацатага и Нелюдим присоединятся к торжеству.
Тем временем Левонтий отзвонил дюжину раз и спустился с колокольни. В новенькой расписной рясе он распахнул дверь и ступил на крыльцо:
– Я вижу караван! – начал он.
Все обернулись. На остров действительно въезжали один за другим фургоны. С головного воза спрыгнул Воевода и что-то радостно крича почти побежал к столпившимся у церкви. Казначей протолкался вперед:
– Ты, как всегда, вовремя!
– Что за праздник? – бывший лучший налетел на государственного преступника, крепко обнял и похлопал по спине.
– Свадьба.
– Наконец-то наши герои поженятся! – еще больше обрадовался гений тактики.
– Их очередь еще не настала. Первыми Смерти занимали. За ними Стрелок.
– Стрелок?! – казалось, дальше удивляться некуда. Но Воевода сумел.
Стрелок с Элли остались стоять возле крыльца.
– В следующее воскресенье в одиннадцать, – наклонился он к ее уху.
– Что именно?
– Мы поженимся. Я уже обо всем договорился.
Бывшая атаманша разинула рот.
– Так каким будет твой положительный ответ?
203
203
– Готово! – Нелюдим двумя пальцами осторожно сжимал маленький золотой ключик. Гаечный. Три на четыре.
– А он таким и должен быть – желтый ключ? – засомневался Нацатага.
– Форма не имеет значения. Важно содержание.
– Три ключа есть, – Укусика вытерла пот со лба. – Осталось дело за малым, найти подходящую дверь.
– Интересно, какой замок можно открыть этим ключом? – задумался Нелюдим.
– Желтый еще куда ни шло! Ты красный видел? – Нацатага загрустил.
– Видел. И синий видел. Для таких особенных ключей и дверь нужна особенная. Такая, чтобы все выдержала!
Нацатага непроизвольно покосился на оружейную стойку. Рядом с ней к стене был прислонен его щит. Высотой почти с самого Нацатагу, прямоугольный, стальной. С двумя ручками. Настоящая бронедверь!
Укусика и Нелюдим проследили за его взглядом:
– А ведь может сработать!
– Должно сработать! – поправил Волшебник.
Чародей стоял у входа в кузню. За его спиной сгрудились четверо получерепах.
– И как же нам ее открыть?
– Ключами, разумеется! Только не здесь, – кузнец легко подхватил щит и вынес на улицу. Прислонил плотно к стене.
После сумрака кузни солнце резануло по глазам. Герои прищурились. Остальные с интересом изучали вычеканенных на щите химеру и мантикору. Химера изрыгала пламя в верхней левой четверти, мантикора изготовилась к прыжку наискось от нее. Оставшиеся два поля пустовали.
– Ну и куда ключи вставлять? – недоумевал Нацатага.
– А их не надо вставлять. Здесь, наверное, другой принцип замка. Волшебник, позволишь? – Нелюдим протянул руку. Чародей молча вложил в нее пузырек с красной жидкостью и синий ключ.
Кузнец отошел на два шага, размахнулся и метнул флакон в щит. Стекло с дребезгом разлетелось. Красная жидкость – нет. Бронедверь словно всосала красный ключ. Через мгновение пустые поля начали медленно краснеть. Словно их нагревали с той стороны. Глубокий бордовый разгорелся до ярко-алого.
– Ага! – обрадовался Нелюдим. – Так я и думал!
Он поудобнее перехватил синий ключ и бросил вслед за красным. С легким чпоканьем второй ключ всосался в щит. Через минуту он проявился в верхнем правом поле.
– Последнее поле осталось! – кузнец послал желтый ключ вслед за остальными. Вскоре и он занял свое место на гербе.
– Интересный герб, – заметил Микеланджело. – Жаль, я не силен в геральдике.
Голубой ореол озарил щит, ставший неожиданно дверью. Яркая вспышка – и щит-дверь с глухим стуком впечатался в стену.
– Ух ты, получилось!
– Ну, и как нам теперь ее открыть? Ручки-то с то стороны!
– Не унывай, Нацатага! – подбодрила его подруга. – Мы постучим.
Панцирные засмеялись. Укусика постучала.
– Кто там? – раздался приглушенный голос.
– Я.
– Что значит, я? Я бывают разные!
– Я – это я! Открывай!
Дверь нехотя отворилась.
– Парни, это же наш портал! – обрадовался Микеланджело.
– Значит, настала пора прощаться, – грустно улыбнулся Волшебник. – Спасибо вам!
– Вам спасибо! Удачи! – получерепахи один за другим скрылись в ярком сиянии.
204
204
– Вы становитесь одним целым, – говорил Левонтий. – С этого момента выгода каждого из вас должна стать выгодой общей. А общая выгода должна стать выгодна каждому из вас.
Волшебник протиснулся к Казначею.
– Получилось? – шепотом спросил тот.
Чародей молча кивнул.
– Готов ли ты, Смерть, взять в жены Смерть?
– НУ, А ДЛЯ ЧЕГО Я ТОГДА СЮДА ПРИШЕЛ?
Священник поперхнулся.
– ПРОДОЛЖАЙ! – благосклонно махнул рукой Смерть.
Бывший вольностранствующий ребби вздохнул:
– А ты, Смерть, готова взять в мужья Смерть?
– А для чего я тогда сюда пришла? – она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.
– Ну, и хорошо, – Левонтий обвел взглядом собравшихся, заметил вновь присоединившихся. – Объявляю вас… Смертью и Смертью. Будьте счастливы! И да пребудет с вами Б-г!
Новоиспеченный отец-настоятель вышел из-за алтаря и подошел к новобрачным:
– Поздравляю! – он попытался обнять фигуры в темных балахонах.
– БЛАГОДАРЮ! – чуть склонил череп скелет. – ТЕПЕРЬ НАМ ПОРА.
– Как, вы не останетесь пировать?!
– РАБОТА, – развел руками Смерть и начал медленно исчезать. Смерть молча последовала его примеру.
205
Часть четвертая.
Показательные испытания.
205
Стрелок притаился в корнях большого пня-выворотня. Рядом с ним замерли Укусика и Нацатага. Бывший лучший осторожно выглянул:
– В прошлый раз ты выглядел иначе, – тихо проговорил он.
На поляне пасся Турбовол. Громадный вепрь подрывал клыками корешки и с удовольствием громко чавкал, время от времени похрюкивая.
– Что с ним не так? – Нацатага не рискнул выглянуть.
– На нем иглы, – Укусика рискнула, – как у дикобраза. Только больше. Гораздо больше!
Юноша, наконец, тоже бросил осторожный взгляд на поляну. Определить, что перед ними все-таки хряк, а не дикобраз-переросток, можно было лишь по свиному пятаку и загнутым клыкам. Дальше, начиная с макушки и до самого хвоста топорщились зелоновато-коричневые иглы. Действительно очень длинные.
– Такого голыми руками не возьмешь, – задумался Стрелок. – Хотя, в прошлый раз тоже было непросто. Но тогда он хотя бы на обычного кабана походил!
Турбовол перестал хрюкать. Послышались его шаги. Пауза. Затем раздался громкий треск. Охотник вновь высунул голову из-за выворотня. Вепрь чесался о сосну. Треск издавали его иглы.
– Есть идея! – Укусика тоже наблюдала за кабаном. – Кажется, я знаю, как его приручить!
– Что?! Еще одно чудище в зве… в виварии? Но ведь его необходимо победить!
– Победить – не значит обязательно убить, – оборвала друга Укусика.
– Ну, и каков твой план?
– Для начала надо его заманить поближе к острову. А дальше – по обстоятельствам.
– Отличный план! И как ты думаешь его выполнить?
– Самый простой способ – ловить на живца, – вмешался Стрелок.
– И самый опасный, – добавил Нацатага.
– И самый надежный, – вставила Укусика. – Только давайте не прямо сейчас. Надо с Воеводой посоветоваться.
206
206
– Твоя машина погубит труд портного! – Келвин с трудом пробирался через гору шелка навстречу Нелюдиму. – Уничтожь ее!
– Не могу, – пожал могучими плечами кузнец. – Что создал один человек, другой однажды сможет повторить. А труд настоящего портного эта машина уничтожить не сможет. Разве, что облегчит.
– Твоя машина позволяет лениться!
– Она позволяет продуктивнее работать, – поправил Нелюдим. – Лениться можно и без дополнительных приспособлений. Просто мы с тобой лениться не умеем.
Он хлопнул по плечу портного, наконец выкопавшегося из горы шелка.
– Ты прав. Слишком много идей, слишком много, – гений иглы и нитки постучал указательным пальцем в лоб. Сначала в собственный, затем – кузнеца.
– Тебе и самому эта самошьющая машина, гляжу, нравится, – Нелюдим подмигнул.
– Нравится, – согласился Келвин. – И все же, она погубит труд настоящего портного. Как только такая машина появится в каждом доме, настоящих портных не останется.
– Останутся, – уверил его гений молота и наковальни. – Вот скажи мне, сколько настоящих, – кузнец подчеркнул это слово, – портных ты сейчас знаешь?
– Дюжину.
– Включая себя?
– Я – не просто настоящий портной! Я – лучший! И всем это известно. Включая тебя, – палец Келвина уперся в грудь Нелюдима.
– Ладно-ладно! – усмехнулся кузнец. – Включая меня. Ты уже закончил?
– Да, а что?
– Хотел машину самошьющую у тебя забрать. Есть пара идей, как сделать ее еще лучше.