- Не заставляй его ждать, - сказал Рохан, высунув голову из-за двери, когда она расчесывала волосы расческой, которую взяла рядом с раковиной. - Не будь глупой. Делай, что тебе говорят.
- Прекрати говорить со мной, - шипела она.
- Что ты сказала?
Черт, она не хотела говорить вслух. Девушка застыла с расческой в руках. Естественно Хоуп не хотела, чтобы Мик знал, что она видит призрак человека, которого убила. Это было... личное.
- Ничего, просто разговариваю сама с собой.
Мик тихонько хихикнул.
- Маленькая Хоуп сходит с ума?
Хоуп быстро закончила в ванной и снова вошла в спальню.
- Надень это.
Она тупо смотрела на то, что Мик держал в вытянутой руке, не понимая, почему он дает ей обычный на вид собачий ошейник и поводок.
- Это БДСМ-поводок, - подсказал Рохан. - Домы и сабы часто используют его на клубной сцене, это больше для шоу, чем для чего-либо.
- Я должна ползать на четвереньках, как собака? - спросила она Рохана.
- Да, - сказали Мик и Рохан в унисон.
- Но только когда мы будем внизу, на вечеринке. Поводок - это больше для показухи, чем для чего-либо, - сказал Мик. - Просто чтобы люди знали, что ты принадлежишь мне.
- Вот видишь, я же тебе говорил, - самодовольно сказал Рохан.
Дрожащими руками Хоуп надела черный кожаный ошейник на шею.
- Вот, позволь мне, - Мик застегнул пряжку на ее шее, как любовник застегивает ожерелье, аккуратно убирая ее рыжую гриву с дороги. - Вот так. Прекрасно. Давай, пора идти.
Хоуп беспомощно посмотрела на Рохана.
- Не волнуйся, - сказал он, - я буду рядом с тобой на каждом шагу, обещаю.
Она бросила на него призрачную улыбку.
- Чему ты улыбаешься?
Мик смотрел на нее со смесью веселья и раздражения.
- Ничего, - быстро ответила она, - просто готовлюсь.
- У меня есть к чему тебя подготовить. Открой рот.
Как только Хоуп поняла его намерение, ее охватил ужас. Он достал из внутреннего кармана своего пиджака маленькую синюю таблетку и протянул ее ей под нос, зажав между большим и указательным пальцами.
- Нет, пожалуйста, только не это. Что угодно, только не это.
Ее сердце екнуло при одной только мысли о том, что она снова окунется в жуткие галлюцинации. На мгновение девушка подумала о том, чтобы выбить ее из его пальцев, но здравый смысл возобладал.
- Просто делай, что он говорит, милая, - прошептал Рохан ей на ухо. Она вздрогнула, когда его холодные, мертвые пальцы обхватили ее руку. - Я знаю, это ужасно, но если ты не сделаешь этого, он причинит тебе сильную боль. И тогда тебе все равно придется идти на вечеринку, но только после побоев. Помни, я люблю тебя. Я здесь, чтобы защитить тебя, у тебя не будет плохих галлюцинаций, как в прошлый раз.
Взгляд Хоуп переместился с таблетки на суровое лицо Мика. Она знала, что у нее нет выбора и открыла рот, как послушная собака.
- Хорошая девочка, - сказал Мик, кладя ей таблетку на кончик языка. - Теперь глотай.
Без лишних слов они вышли из спальни.
Как только дверь спальни открылась, до ее ушей донеслась громкая музыка. Она звучала гулко, как будто колонки находилась в одной двери от ночного клуба в разгар веселья.
- Иди, - сказал Мик, потянув ее за поводок.
Эта лестничная площадка была маленькой, напротив нее была еще одна дверь, а лестница перед ними была узкой и вилась влево.
- Мы находимся на самом верху Западного крыла, именно здесь я устраиваю свои вечеринки.
- Да, ты бы видела, какого размера это место, - сказал Рохан позади нее. – Просто огромное.
- Где мы? - спросила она то ли Мика, то ли Рохана, забыв, что Рохан был ненастоящим.
- В моем загородном поместье в Кенте, - с гордостью сказал Мик. - Всего пятьдесят пять спален, и ни одного другого дома на многие мили.
- Он не шутит, - вклинился Рохан. - Ты бы видела его снаружи, он выглядит как гребаный замок Балморал.
Когда они спускались по лестнице, музыка становилась все громче. Жутковатый голос Марка Алмонда[18] звучал вокруг нее...
...заманивая дискотечных куколок в жизнь порока...
Ей всегда нравился Марк Алмонд. Теперь нет.
В конце лестницы была тяжелая деревянная дверь, уместная в средневековом замке.
- Знаешь что, Хоуп, я думаю, что Мик любит тебя, по-своему, по-извращенному. Ты - его принцесса, запертая в башне из слоновой кости.
Мик толкнул дверь, и в нее ворвался Марк Алмонд, поющий громко и четко;
...Прогуляй мою маленькую собачку, прогуляй моего маленького сексуального карлика...
Мик потянул ее за поводок, и голова девушки откинулась назад, а руки автоматически взлетели вверх, а пальцы просунулись под ошейник, чтобы не дать ему задушить себя.
- Еще раз тронешь поводок, и я задушу тебя голыми руками.
Она знала, что он не шутит - ее шея все еще болела после последней попытки.
- И держи голову опущенной, не смотри в глаза гостям, пока я не скажу.
Хоуп понадобилась секунда или две, чтобы привыкнуть к громкой музыке и отсутствию света. Ее голова закружилась от нового окружения и приступа головокружения.
Черт, как все масштабно, - была ее первая мысль, за которой быстро последовало: - О Боже, это плохо.
Она оглянулась на Рохана, который ободряюще улыбнулся.
- Все в порядке, - сказал он повышенным тоном, чтобы его было слышно в какофонии музыки, - это будет чертова бойня, но мы найдем выход. Я не подведу тебя, милая, я люблю тебя.
- Вот это я называю вечеринкой, - восхитился Мик.
Хоуп постаралась не вздрогнуть, когда он обхватил ее за щеку, и постаралась не поднимать взгляд. Подглядывая сквозь ресницы, она осматривала окружающее пространство. Здесь было так необычно, так много всего, что головокружение грозило захлестнуть ее. Девушка попыталась взять себя в руки и спокойно оценить обстановку.
Они стояли на открытой площадке, которая тянулась вдоль всех четырех стен. Коридор, казалось, тянулся бесконечно, заставляя вспомнить кошмарный сон, в котором коридор становился тем длиннее, чем быстрее она бежала. Вот только чем быстрее она пыталась бежать в кошмаре, тем тяжелее становились ее ноги. На секунду она оказалась в том кошмаре, только за ней гнался не невидимый нападающий, а Мик...
Нет, ну же, перестань.
Образ был настолько ярким, что Хоуп испугалась, что это превратится в трип, вызванный ЛСД.
- Расслабься, - сказал Рохан ей на ухо. - Не надо плохого трипа.
Перила были на уровне пояса, и девушка прислонилась к ним, рассматривая сцену внизу.
И что это была за сцена! Площадка в виде балкона находилась на высоте не менее тридцати футов[19] от земли, а площадь, на которую она выходила, была примерно в два раза больше футбольного поля. Прямо под балконом находились каменные арки, которые поднимались до самой площадки. За арками, которые больше подошли бы собору, находились темные помещения, где во мраке корчились тела. Хоуп недолго смотрела за арки, сосредоточив свое внимание на огромном открытом пространстве. Что-то было не так с этими мелькающими в тени людьми, и она подозревала, что вскоре ей придется встретиться с ними.
На первый взгляд, обстановка внизу походила на ночной клуб в полном разгаре. Там должны были быть тысячи людей, и у нее голова шла кругом от одного взгляда на них.
Сколько людей? Две тысячи? Три? Больше?
Люди танцевали и извивались в центре зала, стробоскопическое освещение мерцало над тяжелой массой тел. Вокруг танцпола были расставлены столы и стулья, как в обычном ночном клубе.
Только при ближайшем рассмотрении клиентура выглядела иначе, чем в обычном ночном клубе: здесь было много кожи, много латекса и много обнаженной плоти.
Хоуп начала чувствовать себя странно - она распознала эмоциональное и физическое ощущение замедления, погружения в другое место.
Как только двери восприятия открываются в сознании, их уже никогда нельзя закрыть...
Кто это сказал?
Да кому это интересно?
- Иди, - сказал Мик, натягивая поводок.
В конце коридора, по которому они шли, начиналась широкая винтовая лестница. Спускаясь, Хоуп чувствовала на себе любопытные взгляды.
Хозяин и его питомец...
"Софт Сел" уступила место другой песне, более мрачной, с более тяжелым ритмом.
Мэрилин Мэнсон? - подумала она. Кто бы это ни был, он звучал так, словно пел с ртом, полным битого стекла. Здесь, внизу, музыка была намного громче, ее агрессивность усиливала растущее чувство отключения от собственного тела и мыслей.
У подножия лестницы двое мужчин стояли на страже. Оба были одеты в белые футболки и синие джинсы, как и на Фабрике. Когда Хоуп проходила мимо, то оглядела одного из них. Он выглядел знакомо: мускулистый, лысый, с мрачным лицом. Он не обратил на нее внимания и оглядывал зал, выполняя свою работу.
- У них оружие, - сказал Рохан ей в правое ухо. - Посмотри на вход, там еще две гориллы Мика. Всего их двадцать. И когда придет время... - oн закончил фразу, театрально проведя указательным пальцем по шее.
Несмотря на жару в зале, на нее повеяло холодом. Она хотела спросить, что он имеет в виду, но не хотела, чтобы Мик услышал. Хотя девушка прекрасно понимала, к чему он клонит.
Массовое убийство. Массовое жертвоприношение дьяволу...
Мик повел ее дальше в зал. Тела прижимались к ней, толпа уплотнялась, и она содрогнулась от отвращения. Люди, казалось, делились здесь на две категории – хозяева и их игрушки, обидчики или обиженные.
Здесь творилось какое-то мерзкое дерьмо. Хоуп ничего не знала о BDSM-сцене, но догадалась, что это была экстремальная версия. Большинство людей, похоже, были в паре, как она и Мик. В основном это были пары мужчина-женщина, причем мужчина выступал в роли насильника, хотя встречалось и однополое насилие. Мимо нее прошел мужчина, одетый в обычную рубашку и джинсы, с молодым человеком на буксире, который был полностью покрыт иголками. Хоуп моргнула, не в силах отвести свой взгляд от человека-дикобраза. Со своей лысой головой он был похож на Пинхеда из "Восставшего из ада", только булавки торчали на каждом сантиметре обнаженного тела парня, а не только на голове. Они торчали даже из его пениса и мошонки. Она задохнулась от отвращения, когда его хозяин потянулся вниз и стал ласкать член парня, а затем вынул иголку из лобка и вставил ее в мочеиспускательный канал. Парень вздрогнул и задрожал, то ли в экстазе, то ли в агонии, она не знала.