Так что же такое трагедия? Длинная цитата:
«Вот он стоит перед дачей, на картофельном поле, в сапогах, в брюках, подпоясанных широким кожаным поясом офицерского типа, в рубашке с засученными рукавами, опершись ногой на лопату, которой вскапывает суглинистую землю… Мулат (то есть Пастернак, «Мулатом» он называется в этом тексте) в грязных сапогах, с лопатой в загорелых руках кажется ряженым. Он играет какую-то роль. Может быть, роль великого изгнанника, добывающего хлеб насущный трудами рук своих. Между тем он хорошо зарабатывает на своих блестящих переводах Шекспира и грузинских поэтов, которые его обожают. О нем пишут в Лондоне монографии. У него автомобиль, отличная квартира в Москве, дача в Переделкине» (В.П. Катаев, «Алмазный мой венец»).
Так что же такое трагедия? Трагедия – это когда жизнь человека и его поступки люди измеряют заработком, квартирой и дачей.
17 января 2018
Умники и жандармы. Читаю книгу Олега Лекманова о Мандельштаме. Глядя на литературную полемику 1920–1930-х, в который раз удивляюсь странному сим-биозу независимо мыслящих, расхристанных, сорвавшихся со всякой цепи умников – и прилежных жандармов государства. Умника хлебом не корми – дай кого-нибудь разоблачить, расчехвостить, разделать под орех, порвать в клочья. «Мандельштам – пустой версификатор, Мандельштам – мастеровит, но несовременен, совсем чужд эпохе, никакой борьбы и труда, сплошные Пиериды и Аониды…» Всё это писалось и говорилось безо всякой задней политической мысли, безо всякого желания его сгубить – а просто из умнической лихости. А жандармы складывали это в папочку и потом принимали решение: ну а в самом деле, зачем кормить и печатать чуждого эпохе пустого версификатора? В заброшенной и голодной смерти Мандельштама на пересыльном пункте есть вклад лихих умников-рецензентов, любивших, из чистого критического удальства, впечатать в поэта клеймо «чуждого, пустого, непонятного массам».
Что же, получается, теперь и не покритикуй? Потому что твою критику могут использовать жандармы?
Вот даже сам не знаю. Уместность, контекст, мера. Письмо Павленко Ставскому о Мандельштаме – где он говорит о пустоте и чуждости поэта – в других обстоятельствах (скажем, в России хоть 1913, хоть 2013 года; хоть во Франции, хоть в Индии) – было бы просто критическим отзывом, и всё, и более ничего. А в СССР 1938-го этот отзыв стал приговором.
Эх.
21 января 2018
Филологические досуги. Один мой товарищ когда-то очень давно (в 1970-е) написал рассказ про Суслова. Рассказ, кстати, великолепный. Я бы даже сказал, шедевр, именно с точки зрения художественности и поразительной достоверности – психологической и бытовой. Разумеется, его нигде не напечатали, а товарищ эмигрировал и пропал с радаров.
Для того, чтоб читатель понял, что в виду имеется именно Суслов, автор дал ему говорящую фамилию – Хомяков. Хотя на самом-то деле фамилия героя должна быть Брагин. Потому что «Суслов» не от «суслика», а от «сусла». Я сказал об этом автору. Он ответил: «Сам знаю. Но Брагин как-то не так звучит». Наверное, он прав. Хотя теперь уже какая разница.
31 января 2018
Только что посмотрел «Смерть Сталина». Фильм отличный: сценарий динамичный, актеры великолепные, костюмы и декорации вообще блеск. Характеры: Жуков – настоящий герой, Берия – подлец, Маленков – слабак, Молотов – приспособленец, Хрущев – хитрец с народной жилкой. Светлана – истеричная принцесса, Василий – пьяница, Юдина – дух мщения. Каганович и Булганин, Тимашук и Лукомский, а также безымянные дирижер и звукооператор в эпизодах очень характерны.
Одного не могу понять – где здесь «оскорбление и издевательство»…
2 февраля 2018
Еду в метро. Девушка справа читает «Джейн Эйр» в бумаге. Юноша слева читает «Великого Гэтсби» на планшете.
И только я, примитивный старик, туплю в фейсбуке.
4 февраля 2018
Злая эпиграмма Набокова на Пастернака:
Его обороты, эпитеты, дикция,
Стереоскопичность его –
Всё в нем выдает со стихом Бенедиктова
Свое роковое родство.
Прав был Набоков по сути или не прав, зависть это в нем говорила или очень тонкий вкус? Не знаю. Для меня важнее другое. Для меня тут некий цеховой запрет. «Писатель не должен ругать писателя, как гончар не должен ругать гончара, а кузнец – кузнеца. Во всяком случае, у нас в горах так не принято», – сказал мне когда-то Кайсын Кулиев.
Честное слово, я довольно бойко умею писать и, признаться, мог бы этак красиво и хлестко поиздеваться над некоторыми своими современниками в плане стиля, композиции и т. п. Я не горец, как Кайсын. Но старинная цеховая солидарность мне мешает публично ехидничать по поводу коллег. Впрочем, возможно, это предрассудок. Но уж как есть.
5 февраля 2018
Почему все так взъелись на слово «волнительный»? Дескать, нет такого слова, дескать, оно неграмотное, мещанское, пошлое. Успокойтесь. «И главный, самый волнительный вопрос: так ли я живу и все окружающие меня люди?» (Лев Толстой, «Верьте себе», 1908). «“Волнительный” – это слово К. Федин с огорчением нашел в статьях Льва Толстого», – пишет Гаспаров. Я думаю: если Толстой, то нечего огорчаться. Кроме того, это слово употребляет Нестеров в своих воспоминаниях и сам Набоков в «Подвиге». А также Всеволод, к примеру, Иванов.
Так что всё в порядке, полагаю.
8 февраля 2018
Что-то странное со мною сделалось. Перелистал несколько книг, кликнул несколько ссылок, на книги наши и переводные. Написано вроде хорошо. Но – красиво. А значит, для меня сегодняшнего – очень плохо. Тошнит от красоты слога. От бесконечных «как…», «был похож на…», от ритма, от всех и всяческих красот.
Была у меня, прячется от меня где-то книга – автор Владимир Успенский. Название: «Теорема Гёделя». И еще одна: «Клиническая психиатрия» под ред. Ганса Груле. Перечитать, что ли, чтобы опять возродить в себе вкус к художественности?
13 февраля 2018
Недавно я прочел, что Бродский сказал о Блоке: «На мой взгляд, это человек и поэт во многих своих проявлениях чрезвычайно пошлый».
Что это значит? Это еще раз доказывает, что Бродский в поэзии – это как Путин в политике. Зачищал вокруг себя поэтическое поле. Как Путин – политическое: он смог сформировать всенародное мнение о своей полнейшей безальтернативности. Так же и Бродский. Есть Бродский – айсберг, Монблан, громада, небожитель, нобелиат. И все остальные вокруг.
И я вовсе не осуждаю Бродского, как не осуждаю, например, Рокфеллера, давившего своих конкурентов, чтобы стать нефтяным королем Америки. Бизнес есть бизнес. Ничего личного. Ради собственного успеха можно и Блока назвать пошляком, и Горация бездарностью, и Гомера – плодом трудов когорты переписчиков…
18 февраля 2018
У меня в дописываемом романе вот такой диалог:
– Я вас познакомлю. Легендарный человек! Ученик Слуцкого!
– Бориса?
– Нет, Абрама Ароновича…
Широкий читатель вряд ли поймёт. Но узкий, надеюсь, оценит.
19 февраля 2018
Дискриминация по славе. Вчера один писатель сказал, выступая перед слушателями: «Если я вижу в книге такие слова: “Лев Толстой подошел к окну и подумал…”, я сразу закрываю эту книгу! Ну кто ты такой, чтоб в голову Льва Толстого залезть! Поэтому я, когда пишу о Толстом, никогда себе такого не позволяю».
Аудитория захлопала. Но писатель самокритично добавил: «Правда, недавно в своей книге я сочинил внутренний монолог Балтрушайтиса…» Аудитория сначала растерялась, а потом поняла – Балтрушайтис все-таки не Лев Толстой. Ему в голову залезть можно…
23 февраля 2018
«Тогда нам было тяжело, голодно, больно – но хорошо! А сейчас жить вроде бы легче, сытнее, комфортнее – но плохо!» Психологически так оно и есть: переселиться из барака в коммуналку или получить прибавку в полфунта хлеба к скудному пайку – это грандиозное счастье, рядом с которым меркнут все ипотеки и супермаркеты.
25 февраля 2018
Чай, сахар и социальная грусть. Случалось ли вам пить чай с людьми, которые в чашку сначала наливают кипяток, а потом уже подливают собственно чай, то есть заварку, из заварного чайника?
А мне случалось пить чай в семьях, где хозяин сначала клал всем по две ложечки сахару в пододвинутые к нему стаканы (то есть сахарница стояла рядом с ним, он один ею распоряжался) – а потом каждый брал свой стакан и передавал его хозяйке, которая сидела у самовара. Она лила кипяток, а уж потом сверху – заварку. И спрашивала: «Покрепче? Послабее?» – хотя места для заварки там оставалось примерно два пальца.
28 февраля 2018
Главная тема. «Стержневой образ Достоевского – образ мещанина, корчащегося под двойным прессом сословного бесправия и капиталистической конкуренции». Это в 1930 году, в Литературной энциклопедии, написал известный тогда Валерьян Переверзев (1882–1968). Советское марксистское литературоведение заклеймило эти перегибы как «вульгарный социологизм», и даже ругательство такое было специальное: «переверзевщина».
Однако доля истины тут есть. Эмоциональные и интеллектуальные темы у всех писателей всего мира в общем-то одинаковы: любовь, семья, смерть, поиск Бога или смысла жизни; искание истины о людях или о себе или поиск истины в детективе, скажем.
Но нужна главная социальная тема.
Лев Толстой действительно «зеркало русской революции», иначе говоря, зеркало русской модернизации. Крах сословно-крепостнического мироустройства и миросозерцания – вот главная, базовая, матричная тема Льва Толстого. Он рассматривает это с двух сторон, и с точки зрения аристократа, и с точки зрения мужика. А вот промежуточный статус (разночинцев) – кажется, не приемлет.