– Жду вас через неделю, восемь тридцать утра – не рано?
– Нет, нормально.
– Где моя дача, вы, конечно, знаете.
– Разумеется.
– Тогда до свидания.
Косыгин быстрым шагом направился к машине, а со мной начало происходить нечто странное. Я вроде бы продолжал оставаться Антоновым, но как-то сумел от имени Скворцова задать ему вопрос:
– Э, ты что, по дороге домой собрался заскочить в «Рыбу»?
– Да, а разве не заслужил? Как встреча-то прошла, а? Блеск и восторг! А я вообще-то старый, больной человек, и мне необходимо усиленное питание. Вот ты наверняка бы не догадался по дороге домой купить банок десять лосося! Так что придется мне, ну, и попутно…
– Вот ведь достал. Ладно, хрен с тобой, только ты можешь попробовать сделать так, чтобы я твоих постельных подвигов не запомнил?
– Постараюсь! – обрадовался Антонов. – Значит, я пока отключаюсь, к «Рыбе» ты и сам доедешь. А как зарулишь во двор, снова призывай меня.
Ну и дела, подумал я, теперь уже Виктор Скворцов. Наши отношения выходят на какой-то новый уровень. Даешь подъем межмировой шизофрении на небывалую, недоступную для простых смертных высоту! Причем в кратчайшие исторические сроки.
Глава 19
Самое удивительное, что у Антонова действительно получилось сделать так, что я теперь воспринимал все, что случилось от заезда во двор «Рыбы» и до выезда оттуда, как сон. И, естественно, тоже как сон, быстро забыл почти все, даже не подумав снять резервную копию.
На неделе я в два заезда перевез Ефремовых с дачи на улицу Губкина. Скоро наступят холода, и их лучше встретить в нормальной московской квартире, раз уж у них нет такой дачи, как у Косыгина, где наверняка тепло и самой суровой зимой.
Вот только эта самая дача меня как-то разочаровала. Антонов в двадцать первом веке видел фотографии кирпичного трехэтажного здания, хоть и сильно недотягивающего до современных ему дворцов олигархов, но все же далеко не халупы. А тут моему взору предстал деревянный дом, чуть ли не каркасно-щитовой, и всего о полутора этажах. То есть центральная часть имела их два, а две боковых пристройки вроде ножек у буквы «П» – по одному. Похоже, это были места обитания обслуги и охраны. Наверное, каменный дом тут построят позже, подумал я, Косыгин же стал премьером совсем недавно.
Встретил меня у ворот тот мужик, которого я в прошлый визит посчитал старшим охраны. Он попросил предъявить паспорт, внимательно его изучил, после чего по его знаку ворота открылись.
– Машину поставьте вот там, – предложил он, когда я заехал на территорию, – и я вас провожу к Алексею Николаевичу.
– А что, представляться в здешних кругах не принято? – с нотками сварливости в голосе осведомился Антонов, которым я уже успел стать. Хотя на самом деле я уже знал, кто передо мной. Все-таки в Интернете можно много чего найти, если знать, как правильно сформулировать запрос.
– Карасев Евгений Сергеевич, Девятое главное управление. Вы удовлетворены?
– Да, конечно, Евгений Сергеевич.
– Тогда пошли, до назначенного вам времени осталось три минуты.
– И что, даже обыскивать меня не будете?
– Нет.
– Тогда хоть убедитесь, что в портфеле у меня нет ни бомбы, ни оружия.
– Виктор Васильевич, вы что, увлекаетесь шпионскими романами? Не беспокойтесь, мы уже знаем, во-первых, что вы – это точно вы. И всю вашу не такую уж длинную биографию тоже. Идем, зачем заставлять Алексея Николаевича ждать?
Мы поднялись на второй этаж и прошли в конец коротенького коридора. Карасев постучал, потом открыл дверь и предложил мне:
– Заходите.
Я зашел, Карасев остался в коридоре и прикрыл дверь. Косыгин отложил «Известия», которые он читал перед моим приходом, и сказал:
– Проходите, садитесь. Чай будете?
– Да.
Премьер поднял трубку одного из нескольких стоящих на столе телефонов.
– Аглая? Чаю принесите, пожалуйста. И каких-нибудь бутербродов к нему.
Ждать пришлось совсем немного, пару минут. И, когда женщина вышла, Косыгин спросил:
– Вы можете представить еще какие-нибудь доказательства вашего… хм… прибытия из будущего?
– Не прибытия, а всего лишь обретения тут аватары. Вам ведь уже доложили, что Скворцов родился здесь и никогда ни в какие времена не путешествовал. Кстати, позвольте представиться – Антонов Виктор Васильевич, год рождения тысяча девятьсот пятьдесят второй.
– Очень приятно, но вы не ответили на мой вопрос.
– Насчет доказательств? Хорошо, вот вам еще одно.
С этими словами я достал из портфеля небольшой инженерный калькулятор «Касио» и протянул собеседнику.
– Это тоже ЭВМ, но попроще и узко специализированная. Она умеет только считать, но зато делает это хорошо.
После чего я за пару минут продемонстрировал основные возможности калькулятора и продолжил:
– Вообще-то я его планировал вам подарить. Надеюсь, у вас есть возможность пользоваться им так, чтобы этого никто не видел? А то как бы с кем когнитивный диссонанс не приключился.
– Что?
– Ох…ют люди, – перевел я свое утверждение на более соответствующий текущему времени язык.
– Понятно. Возможность есть, но почему вы настаиваете на сохранении тайны?
– А вы не понимаете?
– Предположим, понимаю, но хочу услышать и ваше объяснение.
– Во-первых, это может спровоцировать войну. Сейчас Штаты имеют серьезное преимущество в количестве ядерных боеголовок и средствах их доставки, но там понимают, что и мы сможем как-то ответить. И предпочитают не рисковать, а со временем задавить СССР чисто экономическими методами. Кстати, не без оснований, один раз, в моем прошлом, это у них уже получилось. Но если там узнают, что СССР получил доступ к информации и даже каким-то технологиям из будущего, могут решиться и рискнуть, несмотря на вероятность ответного удара. Но это только одна сторона вопроса. Вторая состоит в том, что, когда в Политбюро узнают, что у кого-то есть информация из будущего, причем не только она, а у кого-то нет, то там начнется такая грызня, что Советскому Союзу и без всяких Штатов резко поплохеет.
– Согласен. Маленькое уточнение – у нас не Политбюро, а Президиум ЦК.
– Знаю, но это ненадолго. Через полтора года Брежнев вновь переименует его в Политбюро, а себя – в генсека. Если, конечно, никто не вмешается и не помешает. И давайте продолжим про доказательства. Я их, конечно, могу натащить много. Но зачем? В том, что Скворцов каким-то образом может контактировать с будущим, вы уже наверняка убедились. А вот в чистоте моих, то есть Антонова, намерений – нет, но тут никакие финтифлюшки из двадцать первого века не помогут. Поэтому давайте поступим так. Возьмите еще вот это, но не в подарок, а на время.
Я протянул ему планшет с зарядным устройством и быстро показал, как включать, выключать и в самых общих чертах – как пользоваться.
– На правой стороне собраны папки для вас. Первая – «История» – содержит, как следует из названия, историю СССР от шестидесятого года и до развала, а потом еще историю России до две тысячи восемнадцатого года. Вторая – «События» – перечень всего хоть сколько-нибудь заметного, что должно случиться в остаток шестьдесят четвертого, в шестьдесят пятом, в шестьдесят шестом, шестьдесят седьмом и шестьдесят восьмом годах. Третья – «Персоны». В ней содержатся сведения обо всех, кто сейчас играет хоть сколько-нибудь заметную роль во власти. И об их будущем жизненном и карьерном пути. Вы там тоже есть. И, наконец, последняя – «Китай». Там описан путь этой страны от полного развала всего, что можно и что нельзя в конце семидесятых, и до ведущей экономики мира во втором десятилетии двадцать первого века.
– Так у вас ведущая экономика – это Китай? А как остальные?
– Штаты – на втором месте. Хотя сами они считают, что на первом, но это только по их собственной статистике. Россия – по производству на двадцать каком-то, по уровню жизни – на пятьдесят каком-то.
– Я, конечно, прочитаю все, что у вас тут приготовлено. Но хотелось бы узнать и ваше личное мнение. В чем, по-вашему, главная причина грядущего развала СССР?
– В мудром руководстве КПСС.
– Что?!
– А вы сомневаетесь? Так даже сейчас партия всем руководит и ни за что не отвечает! Вспомните Ларионова с его «Рязанским чудом». Что творится в Грузии, вам рассказать? Вижу, что не надо. И про Узбекистан вы наверняка в курсе не хуже меня. Да так везде, куда ни ткни! Оттого-то Никита и организовал комитет партийно-государственного контроля, но это был, во-первых, жест отчаяния. А во-вторых, дурацкий. Можно подумать, что партии делать нечего, кроме как саму себя контролировать. Так вот, подобный порядок обеспечивает мощный отрицательный отбор. По моему мнению, в партии к началу восьмидесятых собралась чуть ли не вся мразь страны! Ну, может, где-то в самом низу и на периферии еще оставались приличные люди, но ни на что влиять они не могли. Именно партия была главной движущей, руководящей и направляющей силой развала Советского Союза.
– А вы не боитесь говорить мне такое?
– Алексей Николаевич, да чего бояться-то? Вы же мне – Виктору Антонову – ничего не сможете сделать! Просто не доживете до восемнадцатого года, даже если вас подлечить. Ну, а Скворцов… не буду спорить, аватара довольно удобная, я к ней уже как-то даже привык. Ну да ничего, и к следующей привыкну, если вдруг возникнет такая необходимость. Сильно переживать не буду.
– Однако, судя по вашим же словам, Виктор Антонов уже родился в этом времени. Вам его не жалко?
– Нет. Не в смысле не жалко, а в смысле он тут уже не родился. То, что для вас эти события разделяют десять лет, для ноосферы не критично.
– М-да. Вашу точку зрения понял. Буду благодарен, если вы воздержитесь от ее развития… хотя бы сегодня. Мне необходимо прочесть ваши материалы, чтобы у меня появилось свое обоснованное мнение.
– Не возражаю. Кстати, этими материалами мои возможности, а точнее, возможности Интернета далеко не исчерпываются. Называйте интересующие вас темы, и я сделаю подборки.