Но настоящей сильной стороной Каша была полевая работа. Там, думал Антон, он был в своей собственной лиге. Может быть, и было несколько секретных агентов в галактике, столь же хороших в данной области, каким был Виктор, но это была бы буквально горстка. И никто из них не был бы ничем лучше него.
Антон Зилвицки сам не принадлежал к этой теоретической горстке, и он знал это. Надо отметить, что он был очень хорош. С точки зрения полевого мастерства, как большинство людей понимало этот термин, он был, вероятно, так же хорош, как Виктор. По крайней мере, очень близок.
Но у него просто не было мышления Каша. Хевенитский агент был человеком настолько уверенным в своих убеждениях и лояльности, и таким уверенным в себе, что мог вести себя в условиях кризиса как никто другой, с кем Антон когда-либо сталкивался. Он будет реагировать быстрее любого другого и будет более безжалостным, чем кто-либо, если будет думать, что безжалостность - то, что нужно. Но, прежде всего, он обладал сверхъестественной способностью по ходу дела подстраивать свои планы, видя новые открывающиеся возможности всякий раз, когда эти планы шли наперекосяк, в то время как большинство шпионов не видели бы ничего, кроме разворачивающейся катастрофы.
Он обладал большим мужеством, но у Антона оно тоже было. Так же, как у многих людей. Мужество на самом деле не было настолько редкой добродетелью в человеческой расе - как любил при случае подчеркивать сам Виктор с его эгалитарными взглядами. Но для Каша этот уровень мужества, казалось, дался без особых усилий. Антон был уверен, что этот человек даже не думал о нем.
Эти качества делали его очень опасным человеком в любой момент и страшным человеком в некоторых случаях. Благодаря своему обширному опыту работы с Виктором Антон пришел к убеждению, что Каша не социопат - хотя он, безусловно, мог превосходно имитировать его. И он также более медленно начал осознавать, что под кажущейся ледяной поверхностью Виктора скрывался человек, который был...
Ну, не сердечным, конечно. Возможно, "великодушный" - правильный термин. Но как бы вы ни назвали его, это был человек, яростно преданный своим друзьям, а также своим убеждениям. Было трудно рассчитать, как Каша отреагирует, если его когда-либо вынудят выбирать между близким другом и своими политическими убеждениями. В конце концов, Антон был почти уверен, что Виктор выберет свои убеждения. Но этого не произойдет без трудной борьбы - и хевенит потребует полного и абсолютного доказательства, что этот выбор был действительно неизбежным.
Принцесса Рут, вероятно, не анализировала Виктора Каша так тщательно и терпеливо, как Антон Зилвицки. В галактике было очень мало людей с такой строгостью в систематизации, как у Антона. Рут определенно не была одной из них. Но она была чрезвычайно умна и интуитивно разбиралась в людях - что было удивительно для той, кто вырос в довольно замкнутой атмосфере королевского двора. По-своему, она признала то же самое в Викторе, что увидел Антон.
Антон как-то полушутя заметил Рут, что быть другом и партнером Каша отчасти похоже на то, чтобы быть близким коллегой очень умной и теплокровной кобры. Принцесса тут же покачала головой.
- Не кобра. Кобры довольно опасны, когда вы приступаете к делу - я имею в виду, черт возьми, прославленный грызун вроде мангуста может справиться с одной из них, - и они почти полностью полагаются на яд. Но даже в худшей своей роли Минга Безжалостного Виктор ни в коем случае не ядовит.
Она покачала головой.
- Дракон, Антон. Вы знаете, что в соответствии с легендой они могут принимать человеческую форму. Просто думайте о драконе с ярко выраженным хевенитским акцентом, который ревниво охраняет клад в виде людей и принципов, а не денег.
Антон согласился с этой точкой зрения - и сейчас, наблюдая за полу-раздраженной и полу-ласковой перебранкой Рут с хевенитским агентом, которого она когда-то ненавидела, он вновь увидел, насколько права она была.
Учитывая все обстоятельства, не так-то просто затаить обиду на дракона. Во всяком случае, для принцессы это как-то ужасно глупо. С таким же успехом можно обижаться на приливы и отливы.
- Просто пытаюсь практиковаться, - сказал Виктор кротко, - ради того маловероятного случая, если я должен буду предстать на мантикорском суде в Лэндинге. Не хотелось бы нарушать королевский протокол, даже если он в целом досадная куча чепухи, поскольку это подорвало бы мою учтивость тайного агента.
- Нет такого слова, как "учтивость", - ответила Рут. - На самом деле, это должно быть самым глупым и наименее учтивым словом, которое я когда-либо слышала.
Виктор ангельски улыбнулся.
- Возвращаясь к сути, Рут, я сам не думаю, что этот Дана Ведермейер, - он указал на планшет, - является чем-то иным, чем он или она кажутся. То есть очень высокопоставленный менеджер "Мезы Фармасьютикалс", отдающий приказы подчиненному. Или, скорее, игнорирующий жалобы подчиненного.
- Но... - Рут посмотрела на планшет, нахмурившись. - Виктор, ты сам читал переписку. Сотрудники "Фармасьютикалс", работавшие здесь, жаловались на неэффективность своих же методов, а этот Ведермейер просто отмахнулся от них. Как будто она - или он, или любой другой - даже не взглянула на их анализ политики собственной корпорации на рынке труда.
На мгновение хмурый взгляд потемнел, превратившись во что-то очень суровое.
- Убийственной и бесчеловечной политики на рынке труда, я должна сказать, так как они сознательно заставляли людей трудиться до смерти. Но на данный момент дело в том, что даже их собственные сотрудники отмечали, что было бы эффективнее начать переход к повышению автоматизации, механическому выращиванию и уборке урожая.
- Да, я знаю. С другой стороны, несмотря на их жалобы, "Фармасьютикалс" показывала прибыль.
- Но только потому, что "Рабсила" давала им скидки на своих рабов - и чертовски крутые скидки к тому же! - возразила Рут. - Это один из пунктов, которые их менеджеры подчеркивали - они не могли рассчитывать, что такая скидка будет действовать вечно. - Она поморщилась. - Если бы это вышло у них из-под контроля, если бы им пришлось начать платить полную цену по "прайс-листу" за своих рабов, то неэффективность, на которую прямо указывали эти люди здесь на Факеле, вернулась бы к ним домой и больно бы укусила! На самом деле, там был один...
Она мгновение листала свои документы на планшете, затем нашла нужный и торжествующе помахала им.
- Да, вот это! От, как там его фамилия, - она взглянула на дисплей, - Меннингера. Помните? Он говорил об общем положении "Фармасьютикалс". Они уже арендуют все свои рабочие места здесь у "Рабсилы", но рассчитывают к тому же, что "Рабсила" будет давать им рабов по благоприятным ценам, и давайте посмотрим правде в глаза, у "Рабсилы", так же, как у других трансзвездных корпораций, нет большого братского чувства друг к другу. "Рабсила" сожрала немало своих мезанских конкурентов на этом пути, и этот парень беспокоился, что они готовят "Фармасьютикалс" для своего следующего сэндвича, поместив достаточно глубоко в карман "Рабсилы", где они должны были бы принять недружественное поглощение или обанкротиться!
Джереми Экс прочистил горло.
- Давайте также не будем забывать, насколько тесно большинство мезанских корпораций вступают в сговор друг с другом. Конечно, на протяжении многих лет они демонстрировали огромную долю акульего ДНК, но они также работают вместе. Особенно когда занимаются чем-то, во что остальное человечество вряд ли захочет вкладывать деньги. Открыто, по крайней мере. И вы можете добавить к этому тот факт, что многие из них, как мы уверены, фактически принадлежат, полностью или частично, "Рабсиле". Как "Джессик".
Антон поджал губы, обдумывая эту мысль.
- Другими словами, вы полагаете, что "Рабсила" намеренно принимала убытки, чтобы увеличить прибыль "Мезы Фармасьютикалс" - в которой она, возможно, имеет значительную долю владения, даже если не контролирует ее напрямую.
- Да.
- Это было частью моей точки зрения, когда я интересовался тем, на кого, кроме - или, может быть, в дополнение к "Фармасьютикалс", - может работать этот Ведермейер, - сказал Виктор. - Если "Рабсила" скрытно контролирует "Фармасьютикалс", то она, возможно, была в состоянии и дальше предоставлять им "скидки". По крайней мере, до тех пор, пока она получала достаточно, чтобы покрыть чистую себестоимость производства. Я имею в виду, что с этой стороны ничто в переписке не указывает на то, что касалось бы гуманитарных соображений. Они просто говорят, что могли бы увеличить свои прибыли в долгосрочной перспективе, если бы начали перестраиваться. Даже по их собственному анализу, возврат инвестиций в оборудование занял бы довольно много времени, особенно если предположить, что их затраты на рабов остались бы теми же. Они были больше обеспокоены долгосрочными последствиями снижения этого показателя - что "Рабсила" выдернет его из-под них, или, по крайней мере, пригрозит этим в то время, когда это даст "Рабсиле" наибольшее влияние на них. Но в переписке со стороны Мезы нет ничего объясняющего, почему от местного анализа просто "отмахиваются", если использовать твой собственный очаровательный термин, Рут. Предположим, Ведермейер по-тихому представлял интересы "Рабсилы"? Желая положить "Фармасьютикалс" поглубже в карман "Рабсилы"... или просто зная, что между ними уже существовал тихий неофициальный брак? В таком случае, он или она вполне могли знать, что им не о чем беспокоиться. Этот их "размер скидки" был традиционным и не мог исчезнуть в ближайшее время.
Рут тоже поджала губы.
- Но какой в этом был бы смысл, Джереми? О, я допускаю возможность того, что Ведермейер работал на "Рабсилу". Хотя я сомневаюсь, что его или ее собственные руководители пропустили бы это, если бы такое делалось против их интересов. Я имею в виду, "Фармасьютикалс" существует уже в течение двух или трех стандартных веков, так что чертовски хорошо знает, как делается игра. Кто-то, кроме нее, должен был бы читать, по крайней мере, некоторые из этих заметок, учитывая длительный период их написания. Тот факт, что она даже не потрудилась привести аргумент - даже неблаговидный - в пользу своей позиции, говорит о том, что она была чертовски уверена и не беспокоилась о том, что ее прибьет один из собственных боссов. Это имеет смысл, если "Рабсила" действительно владеет "Мезой Фармасьютикалс", но какой у них на самом деле мог быть мотив скрывать эту связь?