Если бы они начали возиться с этими процедурами, они могли бы проделать в них дыру, которая им не нужна. О, они могли бы выбрать случайный номер партии. На самом деле, я думаю, что они, вероятно, делают это, если им нужно много таких. Но, учитывая их процедуры, им пришлось бы каждый раз помечать всю партию, так что я сомневаюсь, что это делается очень часто. Если бы они это делали, коды должны были бы "агрегироваться", и всегда был бы шанс - на самом деле, вероятно, довольно хороший, - что кто-то может заметить связи между группой лиц, совершающих подозрительные вещи. Это может быть не слишком вероятно в случае одного отдельного агента, но статистика не играет в фаворитизм. Рано или поздно кто-то, вероятно, заметил бы группирование - или, если на то пошло, просто заметил бы разницу в возрасте, или генетические вариации, или любое количество маленьких различий, которых ни одна партия не должна иметь. И если бы это произошло, то эти агенты были бы легкой добычей. "Рабсила" с таким же успехом могла бы пометить их языки словами "пристрели меня немедленно".
Он снова покачал головой.
- И "Рабсила" знает это, не думайте, что они не знают. Нет, есть веская причина, по которой они используют повторяющиеся номера, особенно из разных партий - по крайней мере, всякий раз, когда они могли быть уверены, что соответствующие номера доступны. Среди прочего, это дает им гораздо больше потенциальных вариаций возраста, не говоря уж о том, что случайный выбор партии позволяет им избежать этой конкретной ассоциации. И насколько безопаснее было бы использовать повторный номер, как в случае, когда они знали, что законный "получатель" уже мертв? Что в данном случае они и сделали - или думали, что сделали - поскольку вышеупомянутый законный получатель был на борту корабля, который, как они знали, взорвался к чертовой матери. Это действительно чистая случайность, что мы об этом узнали.
Хью и сам уже пришел к такому выводу, но у него на уме был гораздо более животрепещущий вопрос.
- Как? - просто спросил он. Он и Джереми посмотрели друг на друга в молчаливом понимании, выражения их лиц были мрачными, и Берри нахмурилась, глядя на них двоих.
- Что "как"? - спросила она после короткой паузы.
- Как вы можете использовать человека, выведенного, чтобы быть генетическим рабом - и без возможности когда-либо скрыть этот факт, - в качестве агента контрразведки? - спросил в ответ Джереми. - Как вы это сделаете, не подвергаясь постоянному и огромному риску, что он или она изменит вам - а ставший чужим агентом намного хуже, чем отсутствие агента вообще. Любой, кто знаком с азами шпионажа и контрразведки, знает это очень хорошо.
Вмешалась Рут.
- Контрразведка для шпионажа - то же самое, что эпистемология для философии, Берри. Самая фундаментальная ветвь. Откуда вы знаете, что вы знаете? Если вы не можете ответить на этот вопрос, вы не можете ничего ответить. - Она сверкнула быстрой, нервной улыбкой. - Простите. Я знаю, это звучит педантично. Но это правда.
У Хью было лишь смутное представление о значении термина "эпистемология", но он понял суть комментариев принцессы и согласился с ней. "Рабсила", очевидно, могла вырастить такого агента контрразведки. С биологической точки зрения, это было бы не сложнее, чем разведение любого другого раба. И хотя это было бы неприятно - но не более того - они могли достаточно легко продублировать номер.
Но, как только что спросил Джереми, насколько они могли быть уверены в сохранении лояльности агента, как только отправляли его?
Хью мог бы подумать о том, как "Рабсила" могла бы попытаться сохранить эту лояльность, чтобы оставаться уверенной. Угроза заложникам, вероятно, имела бы наибольшую вероятность успеха; иногда самые грубые методы действительно срабатывали лучше всего. Но держать в заложниках близких к агенту людей и угрожать причинить им вред в такой ситуации сработало бы не так хорошо, как в других. По самой природе своего происхождения и воспитания рабы "Рабсилы" не имеют близких им людей. Конечно, за исключением приемных родственников, которые были у Хью. Из всех людей он был одним из немногих, кто вряд ли когда-либо недооценивал, какими драгоценными могли стать такого рода "отношения"... и все же каждый раб в глубине души знал, что эти узы были хрупки.
Они существовали только благодаря терпению других людей, и те же самые другие в любой момент могли разорвать их - и так будет всегда... пока существует сам институт рабства. Когда агент в конечном итоге столкнется с мучительным стрессом, присущим предательству товарищей, посвятивших себя свержению чудовищного зла, стремящегося сохранить себя, "надежность" вылетит из шлюза.
На самом деле, это относилось почти к каждому методу, которые мог придумать Хью в подобном случае, и в центре всего лежала основная мысль Рут: оказалось, что двойной агент был бы подлинной катастрофой, и каждая разведывательная служба сделала бы все от нее зависящее, чтобы избежать подобного. Если только отвечавшие за контрразведку против Баллрум люди "Рабсилы" не были полными дураками - а этому не было никаких доказательств при множестве доказательств обратного - следовательно, не было никаких шансов на то, что они пойдут на такой риск.
"И даже если бы они были склонны, это давным-давно укусило бы их за задницу ", - мрачно подумал он.
Последовал долгий момент молчания без движения, пока они обдумывали вопрос, вставший перед ними во всей его неказистости и прямоте. Затем послышался вздох Рут.
- "Рабсила" не то, что кажется, - сказала она. - Этого просто не может быть. Мы уже подозревали об этом, и вот еще одно доказательство - и притом убедительное. Простая корпорация, сколь бы злой, умной, влиятельной и мощной она ни была, никак не могла создать человека, которого мы все только что видели умирающим. Не так, как он умер. Один или два, может быть. При правильном психологическом программировании, правильных угрозах и взятках. Может быть. Но нет никакого способа - ни одного - создать его достаточно устойчивым, чтобы оправдать отправку на Факел ради того, что не должно быть чем-то большим, чем обычное проникновение. Мы проследили жизнь этого человека здесь, на планете, почти под микроскопом, и он не сделал ничего - ничего вообще - кроме простых информационных запросов о чем-то вроде белого хлеба. Ни у одной корпорации, даже крупнейшей трансзвездной, не может быть достаточного количества таких людей, чтобы занимать кого-то из них такой рутиной. Они просто не могут. Происходит что-то еще.
- Но... что? - спросила Берри.
- Это то, что мы должны выяснить, - сказал Джереми. - И, наконец, мы собираемся вложить в это необходимые ресурсы.
Рут выглядела очень жизнерадостной.
- Меня, для начала. Джереми попросил меня об этом... ну, координировать все, так или иначе. На самом деле, я не совсем этим занимаюсь. Боже, это весело или как?
Берри уставилась на нее.
- Ты думаешь, это весело? Я думаю, что это довольно ужасно.
- Я тоже, - сказала Палэйн убежденно.
- Ну, конечно. Одна из вас родилась и выросла в муравейниках Чикаго, в пресловутом отчаянном положении. А другая родилась и выросла крепостной в адской дыре Ндебеле, которая не является настолько отчаянными обстоятельствами, но примерно столь же жалкая, как и все остальное по эту сторону из... из...
- Третьего уровня Ада Данте, - предложил Хью.
- Кто такой Данте? - спросила Берри.
- Должно быть, он имеет в виду Халида Данте, главу безопасности УПБ по сектору Карина, - сказала Рут. - Отвратительная работа, судя по всему. Но мой вывод состоит в том, что я родилась и выросла в комфорте и безопасности королевского дома Винтон, поэтому я знаю ту истину, что самый большой ужас - это скука.
Она откинулась на спинку кресла с очень довольным видом.
Берри посмотрела на Палэйн.
- Она бешено облаивает нас.
Палэйн улыбнулась.
- Ну и что? Она всегда так делала, и ты это знаешь. Что только превращает ее в лучший выбор, если уж на то пошло. Кого, как не ее, лучше натравить на "Рабсилу"?
Глава 26
- Я думаю, что это как раз то, что нужно, Джорден, - заметил Ричард Викс. Он явно пытался сохранить свой голос должным образом равнодушным - или, по крайней мере, профессионально отстраненным - но у него это получалось не особенно хорошо, и Джорден Кар усмехнулся.
- Вы это делаете, не так ли? - спросил он.
- У нас есть центральный фокус локуса, у нас есть приливные напряжения, и у нас есть вектор входа, - ответил Викс.
- Все это правильно и хорошо, доктор, - оценила капитан Захари, - за исключением еще одной маленькой проблемы.
- Мы говорили и говорили об этом, - сказал Викс так терпеливо, как только мог (что, по правде сказать, было не так уж терпеливо). - Я не вижу никакого способа, каким столь слабый гравитационный удар сколь-нибудь существенно повлияет на усилия при прохождении. Мы компенсируем подобные удары каждый день, капитан.
- Нет, Ти-Джей, на самом деле, мы не делаем этого, - сказал Кар. Викс сердито посмотрел на него, но Кар только пожал плечами. - Я согласен с вами, что мы регулярно компенсируем удары такого масштаба. Уж если на то пошло, мы получаем удар в несколько раз сильнее при переходе Мантикора-Василиск, и он никогда не был проблемой. Но вы знаете, так же, как и я, что мы никогда не видели ничего подобного - когда амплитуда и частота повторения изменяются так резко и непредсказуемо. - Он покачал головой. - Если вы можете показать мне, что является причиной этого - модель, которая объясняет это, которая позволяет предсказать, что будет происходить, скажем, в следующие двадцать четыре часа - тогда я соглашусь с вами, что это вопрос обычной компенсации. Но вы не сможете сделать это, не так ли?
- Нет, - признался Викс через мгновение. - Но я не думаю, что оно достаточно мощное, даже при наивысших показаниях, которые мы зафиксировали, чтобы серьезно угрожать судну, проходящему терминал.
- Я согласен с вами. - Кар кивнул. - Хотя на самом деле я не об этом. Я хочу сказать, что мы смотрим на то, что мы никогда не видели раньше: удар - и давайте не будем забывать, Ти-Джей, что то, что мы называем "удар", можно с таким же успехом назвать "всплеск" - это, похоже, никоим образом не связано с обычными моделями напряжений локуса.