Только вот за что его собираются отправить в пекло? Не могло быть и речи о том, что его с кем-то перепутали. Тем более что пилот сразу проговорился, что узнал Героя Империи, а из разговоров похитителей выяснилось, что они выслеживали его несколько дней. Но кому он мог перейти дорогу, если меньше недели назад прибыл на Метрополию? У него и знакомых-то здесь не было, кроме Лары…
Единственное, что приходило в голову, – похищение связано с событиями на Арагоне. Но каким образом? Молниеносная месть пиратов? Бред, учитывая систему безопасности Метрополии. Других правдоподобных вариантов он придумать не мог.
Качнуло. Потом еще и еще раз. Дактиля гнали шагом, видимо, в этой зоне космопорта полеты были запрещены. Наконец тряска прекратилась.
– Все, Рик, можно выгружать, – раздался голос погонщика. – У тебя метка-то на контейнере есть? А то если перепутаем и откроем боссу ящик, а там вместо сержанта окажется органическое дерьмо, босс очень расстроится.
– Я же не тупой, как ты, – огрызнулся рыжий здоровяк. – Брызнул я на него феромоном, не волнуйся.
– А вонь отходов не забьет запах?
– Не. Для мирмекоидов кроме феромона других запахов не существует…
Фред Купер лежал в контейнере в полной темноте, неподвижности, беспомощности и безнадежности. Однако слух у него работал по-прежнему, и он старательно ловил каждое слово похитителей, которые распустили языки, уже не воспринимая мастер-сержанта как одушевленный предмет. Не то чтобы они сказали особенно много, однако упоминание про феромон было обнадеживающим. Если бы новоиспеченного гражданина собирались вышвырнуть в космос вместе с отходами, зачем бы ставить ему метку. Раз пометили, значит, им что-то от него надо. Значит, собираются извлечь его из контейнера. Хотя после того, как похитители получат все, что им нужно, жизненный путь Купера все равно может закончиться в трюме ассенизатора, факт. И, скорее всего, именно так и будет, потому что оставлять в живых такого опасного свидетеля нельзя. Тут вам не Внешний Круг, в Метрополии правосудие карает стремительно и неотвратимо.
Мастер-сержанту Куперу было не привыкать к мысли, что очередное десантирование может стать для него последним. Он никогда не трясся над собственной жизнью, как над высшей ценностью, и не собирался жить вечно. Но в бою всегда есть кураж, всегда есть азарт, есть рациональность и определенная справедливость, что ли. В бою многое зависит от твоих собственных умений и действий, а смерть – лишь наказание за нерасторопность и проигрыш в схватке, пик адреналинового приключения, бездонная с виду пропасть, которую вполне можно преодолеть по узкой доске. В бою смерть приходит внезапно, в пылу сражения. А сейчас… Сейчас ужас приближающейся смерти был слишком осязаемым. Бездна обступила со всех сторон. Купер чувствовал себя не грозным бойцом, как привык, не матерым имперским десантником-легионером, а связанным животным, которое дикари собираются забить на мясо, или заключенным, ожидающим неминуемой казни. И это ощущение беспомощности превращало грядущую смерть в кошмарного монстра, делало ее ожидание совершенно невыносимым.
Бандиты куда-то исчезли, и сколько Фред ни прислушивался, больше не сумел разобрать ничего, кроме непрекращающегося отдаленного гула.
При полном отсутствии каких-либо ориентиров время словно остановилось. Куперу показалось, что прошла целая вечность, когда он услышал торопливые шаги. Судя по звукам, на этот раз народу в помещении было гораздо больше, чем в первый раз.
– Вы ящик-то запомнили? – раздался совсем близко незнакомый мужской голос – властный, с нотками надменности и нетерпения.
– Обижаете, босс! – отозвался здоровяк Рик. – Пометили, понятное дело.
– Я не намерен нюхать дерьмо, если ты что-нибудь перепутал. Алекс?
– Вот этот, – сказал пилот дактиля.
– Открывайте.
Свет ударил Куперу в глаза, но зажмуриться не получилось – веки не подчинялись. На глаза рефлекторно навернулись крупные слезы.
Над ящиком склонился лысый пузатый мужчина в дорогом костюме, с трудом сходившемся на животе. Ему явно не помешала бы генетическая коррекция, но многие разбогатевшие огране из отсталых миров принципиально отказывались заниматься своими фигурами, как бы демонстрируя, что если у них нет определенного набора прав, то нет и обязанности выглядеть пристойно. Кроме того, во Внешнем Круге Империи были широко распространены ортодоксальные секты, провозглашавшие, что человек как величайший замысел Зодчего Вселенной непостижим и не подлежит абсолютно никакому усовершенствованию. Поэтому они запрещали своим членам не только генетическую перестройку человеческого организма, как официальная имперская идеология, но и малейшую медицинскую коррекцию ДНК.
– Красавец… – задумчиво произнес толстяк. – Еще и в мундире. Полный комплект. Жалко, что без ордена.
– Доставать его, босс? – угодливо спросил Рик.
– Нет надобности, – флегматично ответил грузный босс. – Лишняя возня. Вытаскивать, потом обратно запихивать… Сколько у нас времени, Жозе?
– Я должен увести ассенизатор из порта через тридцать восемь минут, – бросив взгляд на часы, ответил угрюмый смуглый парень в куртке гражданской пилотской гильдии, пришедший вместе с толстяком.
– Ли! Справишься? – Босс обернулся через плечо.
– Постараюсь, – донесся из-за его спины высокий голос.
– Тогда не трать времени зря.
В поле зрения Купера возник еще один мужчина – щуплый и низкорослый, с раскосыми глазами и черными волосами, забранными в хвост. Он тоже наклонился над ящиком, затем достал из кармана пиджака индикатор нейроактивности и поводил им перед глазами Фреда.
– Мозг функционирует нормально, – сообщил он. – Можно подключать. Алекс, давай сверло и готовь личинку.
– А он от боли не очухается раньше времени? – спросил босс.
– Не раньше чем через пятнадцать минут, судя по активности мозга, – ответил Ли.
Он исчез, а через несколько секунд вернулся с механоидом-перфоратором в руках. Из панцирного тела морфа торчал тонкий, нетерпеливо вибрирующий бур.
– Нам еще надо успеть погрузку отходов закончить до старта ассенизатора, – напомнил рыжий Рик. – А то подозрительно выйдет.
Босс тяжело зыркнул на него.
– Успеете.
Ли аккуратно снял с Купера фуражку и начал ощупывать его череп, прикидывая, где лучше высверлить отверстие, чтобы подсадить личинку Belostomatidae dalomus++ в соответствующую зону мозга. Мерзкую тварь, отчаянно корчащуюся и извивающуюся в зажиме, уже извлек из герметичного контейнера пилот дактиля. Фред сразу узнал эту тошнотворную пакость, у особистов его бывшего зверобатальона тоже были такие, и называли их «жук-правдорез». Похитители явно намеревались считать информацию о произошедшем на Арагоне непосредственно из его головы. Существуют, разумеется, и менее изуверские способы развязать язык любому, но в данном случае похитителям, похоже, требовались не слова, а конкретная зрительная информация – характер движений биотехники, над которой утратили контроль имперские сенситивы. Они жаждали увидеть картинку произошедшего. Кто же они такие?..
В душу Купера ядовитой змеей закралось весьма недоброе подозрение. А кому может понадобиться подобная информация? Разумеется, тем, кто хочет взять реванш на Арагоне, – в первую очередь Управлению Имперской Безопасности, раз флот уже не справился. Однако законным образом считать с живого мозга зрительную информацию нельзя. Едкая слюна жука-правдореза активно разрушает мышечные и мозговые ткани, поэтому у человеческого сознания нет шансов пережить столь грубое ментосканирование. Личинки Belostomatidae dalomus++ были выведены для другого – для считывания информации о преступнике с мозга убитой им жертвы, для получения посмертных данных из нейронной системы погибших десантников и их противников. Чтобы извлечь из головы мастер-сержанта Купера драгоценные сведения, его в любом случае пришлось бы убить.
Ну, а раз законного способа нет… В интересах Империи возможно любое преступление. У безопасников наверняка имеются хорошо отработанные стратегии и грязные приемы на любой случай, чтобы интересующий их человек стал жертвой бандитского нападения или просто бесследно исчез. Даже если это такая заметная фигура, как героический мастер-сержант Фред Купер. А уж перед грандиозной угрозой имперской безопасности, которую представляет собой проблема Арагоны, меркнет жизнь даже Героя Империи. Купер, безусловно, нужен военному руководству, но гораздо важнее то, что у него под черепом, чтобы по картине поведения морфов попытаться хоть примерно понять, каким образом противник сумел взять над ними контроль.
Ну, значит, можно расслабиться и спокойно ждать смерти. Во-первых, приняв Присягу, Купер поклялся отдать жизнь за Империю. И кто именно отберет у него жизнь, противник или сама Империя, не имеет особого значения. Во-вторых, дело действительно касается миллионов имперских граждан, и по сравнению с возможными грандиозными жертвами судьба одного сержанта значит меньше пылинки, танцующей в луче света. Так что придется покориться неизбежному. Жаль, конечно, что так недолго удалось побыть полноправным гражданином великого галактического государства. Жестоко все же шутит судьба. Фред начал свою жизнь в трущобах возле свалки биологических отходов протеинового комбината на забытой Зодчим Зантии. Затем взлетел до недосягаемой для большинства земляков высоты – до статуса гражданина и Героя Империи. А закончит жизнь среди все тех же токсичных отходов. Круговорот отходов в природе…
И самое обидное, что все произошло вот так по-дурацки, без всякого предупреждения, прямо перед свиданием с Ларой. Он не успел даже осмыслить свой уход, не успел попрощаться с тем, что ему дорого на этом свете. Если бы к нему обратились официально, предложили пожертвовать собой ради других – он с готовностью согласился бы на разрушительное ментосканирование. Зачем разведка развела весь этот дешевый балаган?..
Стоп! Мысли в его голове вдруг завертелись в противоположном направлении. А действительно, зачем? С какой стати разведка вдруг выкрала его сразу после того, как Алан Кройф сделал ему свое невероятное предложение? Для чего была эта почти трехчасовая беседа? Выходит, одна часть Управления Безопасности не знает, что делает другая, или даже хуже того – тайно саботирует ее? Абсолютно невозможно. Значит, это все-таки не безопасники?..