– Да.
– Кто объект?
Калашников достал из кармана фотографию 10 на 15 и подвинул по клеенке к собеседнику.
– На обороте информация о нем. Изучите, запомните и уничтожьте.
Седых мельком взглянул на фотографию, перевернул, пробежал глазами текст и даже чуть вскинул брови в удивлении.
– Даже так?
– Именно так.
– А можно мне будет узнать…
– Нельзя! – отрубил Калашников и, чтобы взять небольшую паузу, ложечкой помешал чай, который в этом совершенно не нуждался. – Вам же лучше, если вы не будете знать лишнего. Это в рамках сотрудничества наших структур – вот и все, что я могу вам сказать.
– Ясно, – посмурнел Седых. – Разрешите идти?
– Да не торопитесь вы, капитан! – с легкой досадой произнес Глеб Александрович. – Во-первых, вам понадобится кое-какая специальная экипировка.
Он залез в стоявшую около его ног спортивную сумку, извлек из нее упаковку с десятью ампулами синего цвета и поставил на стол.
– Стан? – Седых придвинул к себе ампулы. – А зачем так много? Объект в Зоне?
– Нет, скорее всего в Москве. Но запас карман не тянет. Да и объект у вас очень непростой. Теперь вот это. – На столе появилась коробочка с пятью черными бусинами пси-блокираторов. – Все заряжены под завязку. Берите-берите, капитан! Вам понадобится команда.
– Со всем уважением, товарищ подполковник, я…
– Да знаю я, как вы привыкли работать! Но тут случай особый. И дело не только в объекте… Даже не столько в нем. Я вам еще не все рассказал. – На стол легли еще две фотографии – молодой рыжеволосой девушки и коренастого шатена в камуфляже.
Седых вновь поднял брови.
– Три объекта? Их тоже?..
– Нет, капитан, не тоже. Соберите команду, которой доверяете абсолютно, ясно? Ознакомьте их со всеми тремя объектами (информация, как и на первой фотографии, на обороте). Все прочтете, заучите наизусть и тоже уничтожьте. Но этих двоих… доставить мне сюда живыми! Если не получится обоих, хотя бы мужчину.
– Понял. – Седых сделал паузу, перед тем как задать следующий вопрос. – А если это пойдет вразрез с первым заданием? Какой приоритет?
– Капитан, – устало проговорил Калашников, – у вас две миссии, и выполнять надо обе. Но если вдруг, паче чаяния, вопрос встанет ребром: либо код 200, либо эти двое… доставьте мне их, а потом уже…
Заканчивать Глеб Александрович не стал, но его собеседник был не из тех, кому надо все разжевывать. Дмитрий Седых поднялся, отставив в сторону кружку с недопитым чаем.
– Понял, товарищ подполковник. Спасибо за чай. Разрешите идти?
– Идите, капитан, идите… И сделайте мне одолжение – вернитесь живым, ладно?
Егор Проценко крепко зажмурил глаза, сжал кулаки и погасил чувствительность своего слуха почти до нуля. У него сразу же резко заломило виски. Этим и временной глухотой он каждый раз расплачивался за применение своих способностей дальнослышания. Стаж «лояльности» у него был невелик – чуть больше полугода, но благодаря своей редкой способности он считался очень ценным сотрудником как в АПБР, так и в ФСБ, куда его перевели недавно под руководство полковника Сердитых. Работа Егору была не в тягость. Он чувствовал себя на своем месте, востребованным, нужным… И не важно, что ему раз в месяц требуется вакцинация: лучше жить вот так, чем влачить существование жалкого неудачника.
И сегодня он снова докажет свою полезность общему делу. Да еще как докажет! Те сведения, которые он только что добыл, переоценить трудно. Нужно их как можно скорее сообщить полковнику Сердитых! Вот только глухота пройдет, и голову отпустит… Сейчас, сейчас…
Но вместо того чтобы отпустить, боль внезапно усилилась и распространилась на все тело. Словно судорогой схватило сразу все мышцы. Егор закричал и сам не услышал своего крика – слух должен был вернуться к нему спустя десять минут… Но, похоже, он уже не успеет это сделать. «Лояльный» рухнул на снег и стал корчиться.
Жуткая боль стала для него единственной реальностью, поэтому он не видел и не слышал, как к нему приблизились двое – мужчина и женщина. Мужчина бледный и светловолосый, с чуть красноватыми глазами – почти альбинос. Женщина полная ему противоположность – загорелая брюнетка, цвет глаз которой в данный момент определить было нельзя, ибо их полностью (вместе с белком и радужкой) заволокла чернота. Новая использовала свою силу, причем по полной программе. Альбинос опустился на корточки и коснулся руки Егора. «Лояльный» этого даже не заметил – его всего корежило.
– Притормози-ка, Лин, – обернулся к напарнице альбинос. – А то как бы он тут кони не двинул.
– А если дергаться станет?
– Держи на минимальной мощности. Теперь моя работа.
Егора чуть отпустило. Боль стала меньше, но мышцы по-прежнему сводило. В глазах стоял туман, а в уши словно ваты напихали. Если с ним что-то и делали, то он ничего не чувствовал. Поэтому пси-атака застала его врасплох: его и без того дохловатый ментальный барьер рухнул от первого же удара, и чужая воля ворвалась в его сознание, словно захватчики в покоренный форт.
– А вот теперь ты нам все расскажешь, – пробормотал себе под нос светловолосый Новый, глаза которого тоже стали совершенно черными.
И будучи не в состоянии противиться чужому ментальному приказу, Егор заговорил. Он сам себя не слышал, но не мог остановить словесный поток исповеди на заданную тему: все, как воспринял, дословно, благодаря своей памяти, в данном случае не фотографической, а магнитофонной… Это было жутко, мучительно и мерзко – почти как терзать свой организм рвотой. Наконец слова закончились, и Егор, измотанный до последней степени, откинулся на снег, уставившись почти невидящими глазами в хмурое декабрьское небо.
Альбинос поднялся, отряхивая коленки от снега.
– Порядок. Он сказал все. Уходим.
– Что с ним? – осведомилась женщина. – Кончаем?
Псионик хотел было ответить «да», но в последний момент передумал. И ухмыльнулся.
– Не надо, Лин. Пусть бежит к своему хозяину и расскажет, что узнал. Это для нас даже полезнее будет. Я ему только чуть-чуть память подкорректирую…
Интерлюдия 4. Незнакомец в плаще
Питерская Зона
Снова концентрация… Процесс идет, причем идет в нужном направлении… План Незнакомца работает, но нужно действовать осторожно, чтобы раньше времени не привлечь внимание Паука… Пока что прямое противостояние с ним – самоубийство, ибо общий расклад сил категорически не в пользу Незнакомца… Ситуация меняется, но медленно… Нужно бы ускорить, только это крайне опасно… Очень много зависит от того, насколько там, в Москве у Паука, затянется война… Жаль, что у Незнакомца за пределами Питерской Зоны практически нет рычагов воздействия… Приходится рассчитывать на отж… то есть на людей… Очень жаль – Незнакомцу не нравится зависеть от кого бы то ни было, особенно от столь ненадежных партнеров… Но надо привыкать: если план сработает, люди из партнеров временных могут превратиться в постоянных… А значит, следует учиться уважать их… Это трудно, очень трудно, когда привык воспринимать эти создания как низшую форму жизни… Плохая привычка, неправильная, но отказаться от нее, настроить себя иначе невероятно сложно, особенно с учетом того, что периодически приходится вступать в контакт с Пауком, который не должен почуять никаких нежелательных для него перемен… А значит, слишком сильно менять собственное мировоззрение опасно: маска может перестать прилегать к лицу так плотно, как требуется…
Северная часть города… Там марионетка и «лояльный». Они скрылись пока от преследования… Измененные Паука сейчас считают марионетку мертвым… Пришла пора ему ожить – марионетка должен работать, отвлекать на себя внимание прихвостней Паука… Для того он и предназначен… Пусть пошумит, создаст у эгрегора Паука иллюзию исходящей от него угрозы… А когда Измененные противника отвлекутся на марионетку, можно будет завладеть всем ансамблем Эрмитажа. Этот гигантский источник пси-энергии будет очень кстати…
Источник… Не тот, а Истинный, частица Сеятелей… Незнакомец потянулся и к нему, исключительно чтобы проверить, все ли в порядке… Потому что там несколько часов назад был запущен очередной процесс, вмешиваться в который нельзя… Процесс, едва ли не самый важный из всех… Кодировка Сеятелей, их программирование – основа всего… Да, программирование… Это разум, весьма высокоуровневый, но искусственный… Созданный и заточенный под конкретную цель – преобразование Земли в нужный формат и смену господствующего разумного вида… В пределах этой задачи разуму Сеятелей дана полная свобода… и возможность не выбирать средств…
Незнакомец достаточно давно находится рядом с Источником… Частичное взаимопроникновение, частичная интеграция в одном эгрегоре… И попытки Незнакомца действительно понять Источник, постичь принципы, на которых строится его разум, основы стратегии, базовые задачи… и попытаться их корректировать… По чуть-чуть, осторожно, слегка… И даже не столько из-за Паука, сколько из-за самого Источника… Порождение разума Вселенной – вещь в себе. Оно не потерпит диктата и давления… Но если понять, что и как им движет, можно будет, наверное, попытаться изменить даже саму постановку вопроса об уничтожении человечества как биологического вида… Показать, что для выполнения миссии Сеятелей столь радикальные методы не обязательны…
Пока что Незнакомец даже думал об этом с осторожностью, но уже предпринимал определенные шаги в этом направлении… Потому что бесконечно ждать нельзя… Человечество обманывается, полагая, что самое страшное уже миновало, – все еще только начинается… Уже довольно скоро царящее сейчас относительное затишье закончится, и Источники начнут пробуждаться по всему миру. Если к тому времени не понять, как можно изменить их глобальный курс, и не справиться с Пауком… Все будет очень плохо – война на уничтожение, которая на самом деле не нужна никому… Безусловно, человечество ее проиграет – сопротивление Сеятелям обречено, но у людей достаточно оружия, чтобы, перед тем как сойти со сцены, превратить большую часть планеты в пустыню, непригодную для жизни… Паук этого не понимает и не хочет понимать… При всей своей мощи он ограничен… Да, его мысли несколько иные, чем у Источников, но они тоже в рамках глобальной Цели Сеятелей… Дальше, шире Паук взглянуть не способен… Не может увидеть альтернативы… Ему все равно, сколько будет жертв и какой процент поверхности планеты будет при этом уничтожен… Ему важна лишь его миссия, которую он намерен выполнить любой ценой… Именно поэтому его нужно остановить…