Я показал на телефон:
- Можно связаться с городом?
- Да.
Я обошел стол, набрал номер отеля «Регис», попросил к телефону Анджело. Как только услышал его голос, разразился по-испански длинной тирадой по поводу женщин. Ему не давал сказать ни слова. Я думал так: они сейчас подслушивают все разговоры, которые ведутся по-английски, а на другие реагируют мало. Поболтав о ерунде достаточно, чтобы убедить подслушивающего в никчемности разговора, я сказал:
- Вы помните о катере, который больше не смог ждать сеньора Хосе?
Анджело наконец узнал мой голос.
- Да, сеньор. Это была большая неприятность.
- Вы знаете, куда он направился?
- В Майами. По этому курсу можно с большой уверенностью избежать урагана.
- Прямым путем?
- По сводкам погоды, это единственно возможный путь.
- Попробуйте связаться с рулевым по рации. Он должен поглядывать, вдруг с неба что-то свалится.
- Сеньор…
- Он поймет, что я имею в виду. Надеюсь. Спасибо за все, мой мальчик. - Я положил трубку.
Дело шло к развязке.
Лейтенант щелкнул каблуками, отдал мне честь, вытянул руки по швам.
- Я готов, сеньор. - На губах чарующая улыбка. - Если вас не затруднит, сеньор, пожалуйста, небольшой шрам. Вы же знаете, дамы…
- Еще одно, лейтенант.
- Да, сеньор?
- В этой стране очень скоро все изменится. Если у вас будет высокий пост, о котором вы мечтаете, мой совет: не злоупотребляйте своим положением. Один из нас может вернуться.
- Я учту эту возможность, сеньор. А теперь, прошу, только маленький…
Я ударил его револьвером по голове, прежде чем он договорил. Он получил свой маленький шрам и заплывший глаз. Но зато это был герой, живой герой.
Теперь он лежал на полу, рядом с трупами своих товарищей. У мертвого коменданта в кармане лежали пятьдесят граммов героина. Я высыпал героин в большую чернильницу, стоящую на письменном столе, затем разбил стекло, за которым на стене висело старое оружие. Вытащил штык из старого ружья и взломал им шкаф. Как я и надеялся, там меня ждал целый арсенал. Взял четыре гранаты, повесил их себе на пояс и попросил Виктора Сейбла идти за мной.
Было пять минут пятого. На востоке показался первый просвет.
Я был действительно рад, что Франциска с ее жутким потенциалом энергии висела рядом, над океаном. Из страха перед ней они отрезали подачу электроэнергии к Розовой крепости, оставив ее на автономном питании от устаревшего генератора, который я вывел из строя.
И устранил таким образом угрозу включения системы тревоги. Оба часовых у главных ворот не могли в темноте узнать нас до тех пор, пока мы не оказались вплотную к ним. Капитан сказал им, что я пройду внутрь, но обратно не выйду. Мое появление из темноты было шоком для обоих. Они помедлили, вспомнили об инструкциях. Один развернулся, хотел, наверное, звонить. Я уложил его ударом сзади. Другой попытался воспользоваться оружием. Я выстрелил, но лишь ранил его, и он побежал назад, в руке - нож.
Надо было действовать быстро, пока он не закричал, чтобы привлечь внимание. Я почувствовал, как лезвие ножа вошло под ребра, - будто меня обожгло. В то же мгновение рукоятка моего револьвера усыпила его все же на пару часов.
Без тока нельзя было поднять решетку ворот. Я надеялся, что где-то рядом находится ручная лебедка, как запасной вариант для аварийной ситуации. Я нашел ее за ящиком, который служил постовым столом для покера, и со всей силой налег на колесо рычага. Им не пользовались уже давно. Раздался скрежет. Все же колесо подалось, и решетка медленно поплыла вверх.
Когда острые зубья решетки оторвались от пола на метр, что-то случилось с лебедкой - решетка не поднималась ни на сантиметр. Я кивнул Сейблу на отверстие, удерживая рукоятку обеими руками, и стал искать рычаг, который мог бы заблокировать лебедку в этом положении. Но нашел лишь обрывок цепи. Мне оставалось надеяться, что тяжелая решетка со стальными зубьями будет падать не слишком быстро. Я набрал воздуха, прыгнул, как пловец, головой вперед и покатился в сторону. Острые зубья решетки вошли в свои пазы в сантиметре от меня. Тяжело дыша, мокрый от пота, я лежал на камнях.
Сейбл помог мне подняться, Я ощупал гранаты на поясе, пистолет - все было в порядке. Сейбл посмотрел на свою руку в крови, затем на меня.
- Вы ранены?
- Знаю.
- Нужно сделать перевязку.
- Потом. Сейчас нет времени.
Мы сели в машину, тронулись.
Даже медленная езда причиняла боль. Однако чрезмерная спешка означала бы наш конец. Фары осветили постовых, стоявших по обеим сторонам дороги с оружием на изготовку.
Я выглянул из окна, окликнул их. Передал несколько купюр.
- По приказу капитана. Он благодарит вас за старание.
Сумма была велика для них. Один отставил оружие в сторону и в свете фар стал лихорадочно пересчитывать свалившееся на него богатство. Мне с трудом удалось увернуться от горячих рукопожатий в знак благодарности - они причиняли нестерпимую боль руке. Наконец мы вырвались. Вслед неслись благодарности и пожелания благополучия.
Когда мы отъехали на приличное расстояние, Сейбл заговорил:
- У вас есть санкция на… такую щедрость?
- Нет. Это моя собственная идея. Ничто не производит такого впечатления на бедных, как деньги.
- Вас трудно понять, друг мой. Мне было бы интересно узнать, что вами движет.
- Я и сам хотел бы это понять. Считайте меня дураком.
- Нет, причина не в этом.
- Тогда в чем же, осмелюсь спросить?
- Я мог бы сказать, но вы, скорее всего, отклоните это объяснение.
- Да. Скорее всего.
Я увидел приближающиеся к нам издалека светящиеся фары. Резко затормозил. Перебрался на место Сейбла, его посадил за руль. Велел ехать медленно. Приготовил гранату.
Военные машины приближались, первая обогнала остальные на приличное расстояние. Я подпустил ее довольно близко и, сжимая в руке гранату, выпрыгнул из машины. Граната пробила ветровое стекло и оказалась в кабине водителя. Машину занесло вбок, меня отбросило, шофер от испуга выпустил руль. Машина опрокинулась набок.
Проклятый взрыв медлил. Открылась дверца, оказавшаяся вверху, я узнал Ортегу и Сабина, которые пытались выбраться из кабины. Только у водителя хватило мужества крикнуть: «Граната!» - и попытаться освободиться от смертоносной игрушки.
Наконец - взрыв. Останки Ортеги и Сабина подбросило высоко вверх, взметнувшееся пламя отсалютовало им последний раз в этой жизни…
Я покинул укрытие и, нагнувшись, побежал к Сейблу.
Другие грузовики остановились, из них стали выпрыгивать солдаты, готовясь к стрельбе. Я бросил вторую гранату и едва успел добежать до нашей машины, как раздался взрыв. У меня не было времени осмотреть причиненный ущерб: в любом случае уцелевшие начнут атаку.
Сейбл дал полный газ, выжимая из машины все, на что она была способна.
Лишь теперь я смог заняться им. Он сидел неподвижно, с посеревшим лицом, судорожно вцепившись руками в руль.
- Расслабьтесь, - посоветовал я.
Звук моего голоса помог ему.
- Вы… - начал он.
- Мертв, - шутливо закончил я и посмотрел назад. Мы были одни на дороге. Я ухмыльнулся. Может, из этой затеи что-то и выйдет.
После перекрестка я вновь сел за руль. Мы должны быть осторожны - на случай, если Ортега велел установить дорожные заграждения.
Перед нами в бурном ночном небе блуждали огни прожекторов аэродрома. Я был всецело поглощен тем, чтобы наверстать упущенное время, и чуть не отправил Сейбла и себя туда, где находились теперь Ортега и Сабин. Причем при помощи хорошей ловушки собственного изобретения.
Сейбл увидел препятствие одновременно со мной, закричал и схватился за руль. Я отшвырнул его руку. Посреди дороги лежал старый «шевроле», перевернутый вверх колесами. Вечером эта машина стояла возле отеля рядом со спортивной машиной Фусильи. По всей дороге были разбросаны обломки тележки, которой я собственноручно преградил путь.
Я остановился, направил свет фар на обломки и вышел. С пистолетом в руке, крадучись, приблизился к перевернутой машине. Руль разбит, повсюду - на обивке сидений и на разлетевшихся вокруг осколках стекла - кровь. В машине никого не было. Дверца со стороны водителя открыта. Я был бы прекрасной мишенью для того, кто сидел в засаде. Но водитель и пассажиры давно ушли.
Я вернулся к нашей машине, обогнул место аварии и поехал к аэропорту.
Там дорога сворачивала и вела вдоль ограды. Она приведет нас прямо к северному концу взлетной полосы. Ветер теперь дул сзади, яростно сотрясая кузов. Ураган Франциска готовился к старту.
Впереди фары выхватили посередине дороги еще одно препятствие. Кто-то развернул поперек трактор. Объехать было невозможно: дорога была слишком узкой. Спортивная машина сделала свое дело. Я открыл дверь, пригласил с собой Сейбла и подошел к трактору.
В какой-то степени он оказал нам неплохую услугу. Взобравшись на трактор, мы быстро перелезли через забор, огораживающий территорию аэропорта. Сначала влез я, потом помог Сейблу. Кто знает, а вдруг у ворот часовые?
Мы находились на рулевой дорожке. Самолеты, которым не нашлось места в ангаре, крепились к земле толстыми тросами. Они выглядели страшными великанами и слегка вибрировали под ударами ветра. Четыре старых «ДС-3» и два латаных «Б-25» стояли в ряд - останки войны, все еще нужные как олицетворение власти и ореола славы, позволявшее держать народ этой страны в страхе.
Я попросил Сейбла подождать меня и забрался в «Б-25». Мне не пришлось долго искать, вскоре я наткнулся на парашюты. Я положил один в холщовую сумку, валявшуюся рядом, и спрыгнул на землю.
Сейбл нетерпеливо ждал меня, повернувшись спиной к ветру. Он облегченно вздохнул, когда я вынырнул из темноты. Мне нужно было сохранить свободу рук, поэтому я отдал ему сумку.
- Понесите, пожалуйста. Но не потеряйте.
Он с любопытством посмотрел на нее:
- Это пригодится?
- Никогда не знаешь, что будет.