— Это на руку коммунистам.
— Нет, я думаю, они выжидают. Если Ортеге удастся захватить власть, они его поддержат. А если его постигнет неудача, они останутся в стороне.
— И здесь мы возвращаемся к Виктору Сейблу.
— Да. Это козырной туз Ортеги. На него можно поставить. Он нужен обеим сторонам, и Ортега ждет, кто даст больше.
— Черт, нам давно надо было ввести войска.
— И начать мировую войну? Уж тогда коммунисты обязательно поддержали бы Ортегу. Кроме того, это развязало бы им руки в горячих точках Азии, куда им легче добраться.
— И козлом отпущения должен стать старик Морган.
— Кому-то надо. А ты просто родился для этого.
— Хм, спасибо, детка.
— Не стоит благодарности, — она мило улыбнулась. — Пусть это восполнит пробел в твоих знаниях мировой политики да и сократит твой срок. — Она улыбнулась еще шире. Ее лицо на мгновение сморщилось от боли, когда я ударил ее ногой по голени. Но она удержала улыбку. — Ах ты… ублюдок.
— Не стоит благодарности. Пусть это восполнит пробел в твоих знаниях, как не наезжать на мужика.
Она хмыкнула, и мы допили бокалы.
Тем временем игроки все прибывали. Столы были окружены плотным кольцом желающих. И только благодаря обаянию Ким мы пробрались к одному из столов, где играли в крап.
Я крупно выиграл четыре раза кряду, чем вызвал неожиданный интерес у моих партнеров по столу. Везение не оставляло, и стопка фишек передо мной все росла. Ведущий сменил кости и дал мне их осмотреть. Я дважды выбросил по две шестерки. Потом выпала четверка. Легкий вздох раздался со стороны игроков, а мужчина, сидевший рядом с Ким, слегка кашлянул, довольный своей первой за вечер удачей. Затем я метнул девятку и восьмерку под гробовое молчание болельщиков. Опять выпала четверка. Возбужденная публика зааплодировала. Стал подтягиваться народ от других столов, привлеченный слухом о необыкновенном везении.
Ведущий опять остановил игру и послал помощника за новыми кубиками. Хриплый голос за моей спиной произнес:
— Они все сделают, чтобы сломать твою удачу, приятель.
Я с улыбкой обернулся. Это был черноволосый тип с кривой ухмылкой на лице отставного боксера. Глаза у него смешно прищурились, так что один был выше другого. В одной руке он держал фишки, а другую протянул мне.
— Марти Стил из Йонкерса, штат Нью-Йорк. Мой стол прямо за вашим. Держись, друг.
— Морг Виитерс, — ответил я. — Постараюсь.
— Чую, новые кости им не помогут.
— Вам лучше знать. Все дело случая.
— Как раз то, что надо. — Он опять ухмыльнулся и густо захохотал.
Я взял новый кубик, согрел его в руке и выбросил на стол. Он остановился на семерке. Абсолютная тишина взорвалась восторженным ревом тех, кто поставил на меня. Я опять метнул. Выпала тройка. Против меня никто уже не ставил. Толпа вокруг стола росла, игроки выжидающе смотрели на меня, а ведущий пристально следил за моими руками, чтобы не было подвоха. Выпало пять очков, затем восемь, еще раз три. Везение кончилось, пахло полным разгромом. Толпа это чувствовала и требовала продолжать игру.
Но они были огорчены. Я передал ведущему кости, растолкал фишки по карманам и в сумку Ким и помахал вошедшим в азарт игрокам. Они считали, что надо быть не в своем уме, чтобы остановить такую игру. Но мне столько раз приходилось оказываться на краю пропасти, что я уже заранее чуял опасность. Мы обменяли фишки на двенадцать тысяч долларов и направились к выходу. Ким сказала, что ей надо зайти на минутку в туалет. Я обещал ждать ее у стойки бара.
Хотелось пить, и я заказал пиво. Я осушил почти половину бокала, когда услышал рядом мягкий грудной голос:
— Негодяй. Я готова убить вас.
Голос принадлежал высокой чувственной блондинке с карими глазами и сердитой, но очаровательной улыбкой на губах. Ухоженной рукой она поправляла брошь внизу глубокого выреза своего переливающегося зелеными блестками вечернего платья. В первое мгновение я был ошеломлен этим необъятным пространством смело обнаженной кожи и не мог вымолвить ни слова.
Она знала себе цену и рассчитывала на такую реакцию.
— Вы должны были продолжать игру. Я ставила на вас.
— И много выиграли?
— Недостаточно. Чуть-чуть не хватило, — засмеялась она. В ее голосе была какая-то обволакивающая мелодичность.
— Будете еще играть?
— Возможно. Но на сегодня хватит.
— Намекните, если не трудно, когда вы опять начнете. — Она подала мне руку. — Лайза Гордот. Я живу здесь в отеле. Ваша манера играть завораживает… просто покоряет.
Я взял ее руку и, пока она говорила, почувствовал, как она дважды со значением слегка пожала мою.
— Винтерс. То, что вы видели, — чистое везение. Такое, я думаю, не повторится.
Она приподняла брови и улыбнулась, слегка прикусив кончик языка.
- По всей видимости, вы не заядлый игрок, мистер Винтерс. Есть люди, которым всегда везет. У меня такое странное ощущение, что вы один из них. Итак, я буду преследовать вас и, уверяю вас, я буду беспощадна.
— А как же моя мужская гордость? Ведь вас интересуют деньги… или я?
Она медленно вынула свою руку из моей и улыбнулась многообещающей улыбкой.
— Скажем так… деньги и вы.
Она еще несколько мгновений с улыбкой смотрела на меня, а потом удалилась. Я глядел ей вслед на стройные длинные ноги и гибкую фигуру, обтянутую пе вливающимся платьем.
Я даже не заметил, когда подошла Ким, пока она не произнесла:
— Кто это?
В ее голосе прозвучало странное раздражение.
Я ответил как можно равнодушнее:
— Лайза Гордот. Она поздравила меня с удачной игрой.
Ким нахмурилась.
— Так вот это кто, — прошептала она.
— Что ты имеешь в виду?
— Твоя подружка из банды международных авантюристов. Она вовлекла в громкие скандальные истории членов двух дружественных правительств, что вызвало их отставку, из-за нее дрался на дуэли и был убит единственный наследник рода Сакстонов, а албанский дипломат, который хотел жениться на ней и был отвергнут, покончил с собой. Хороши у тебя знакомые.
— Да я только что с ней познакомился. Не знаю, что ей от меня надо. — Я заметил легкую ревность в глазах Ким, улыбнулся и сказал: —Пойдем отсюда.
Она улыбнулась в ответ.
Мы проголодались и в ближайшем переулке нашли небольшой ресторанчик для рядовой публики. Мы заказали себе по бифштексу, и когда закончили, в зале уже никого не было, а усталый хозяин с радостью выпроводил нас и закрыл заведение.
Не успели мы сделать несколько шагов, как напротив мелькнули какие-то тени. Толкнув Ким на землю, я сам бросился вниз. Раздался выстрел, и позади нас зазвенела разбитая витрина. Я выхватил кольт, но все было тихо. Я тронул Ким за плечо и указал ей на кучу картонных ящиков на тротуаре. Подождал, пока она отползет под их защиту, затем вскочил, зигзагами перебежал улицу и прижался к стене. Из окон стали перекликаться возбужденные голоса, где-то испуганно закричала женщина.
Я постоял с минуту, пока глаза привыкли к темноте, и стал медленно продвигаться вперед. Видимо, нападавшие скрылись. У стены я наступил на что-то круглое, нагнулся и поднял гильзу от револьвера 38-го калибра, понюхал ее и бросил.
Полиция прибыла без обычного воя сирен. Они просто возникли с обоих концов улицы и продвигались с оружием наготове, пока не поравнялись с нами. Еще до того, как они меня увидели, я бросил свой кольт в кучу мусора и ногой подгреб сверху какие-то грязные бумажки. Мы не пытались бежать и вышли им навстречу. Лейтенант, командир патруля, ощупал меня, убедился, что я без оружия, и вернул мой бумажник. Потом он подошел к Ким. Ему бы не поздоровилось, если бы он попытался ощупать и ее. Но когда он увидел выражение возмущенной невинности на ее лице, воспитание взяло верх, и он только смущенно кашлянул в руку.
— Сеньор… — начал он, но я прервал его с негодованием:
— Не город, а черт знает что.
Убедившись, что ситуация под контролем, перепуганный владелец ресторанчика вышел на улицу и начал сокрушаться по поводу разбитой витрины. Он заверил полицейских, что мы только что у него поужинали и едва успели выйти, как в нас выстрелили. Но у лейтенанта был приказ. Его обязали доставить нас в штаб, доложить о происшедшем, и если мы пожелаем, подать жалобу, чтобы было начато расследование. Я дал хозяину заведения сто долларов на новую витрину, тем самым окончательно расположив его к себе, и сказал лейтенанту:
— Пошли.
Руссо Сабин состоял в должности начальника полиции. Это был плотный коротышка с круглым лицом, на котором постоянно играла искусственная улыбка под тоненькой ниточкой усов. Блестящие черные волосы, казалось, были приклеены к черепу. Сложив руки на животе, он покачивался на стуле, как счастливый Будда. Он прямо-таки млел от удовольствия принимать гостей в своей стране и просто стонал от испытываемого наслаждения.
Арт Кифер предупреждал, что это был один из головорезов Ортеги. Легко поверить. Маленькие смеющиеся глазки, видимо, умели наслаждаться и смертью.
— Ах, мистер Винтерс. Какая жалость! Впрочем, этого следовало ожидать. Можно сказать, это ваша собственная вина.
— Моя вина, что в нас стреляли? — взорвался я.
Он успокаивающе поднял руку:
— У вас было слишком много денег с собой. Вы выбираете для ужина глухое место и становитесь объектом грабежа. Такое уже не раз случалось.
— Послушайте, — начал я.
Он опять прервал меня:
— В отелях и казино есть сейфы, где вы можете оставить свой выигрыш. Указатели на разных языках сообщают об этом. Наверное, какой-то негодяй следил за вами, зная о вашем выигрыше, и попытался ограбить вас. Мы, конечно, проведем расследование. Если вы не возражаете, распишитесь, пожалуйста…
— Забудем об этом, — я отодвинул бумаги, которые он мне дал. — Поздно. Мы их упустили.
— Тогда ничем вам не можем помочь. Постарайтесь, однако, чтобы подобная история не повторилась.
— Благодарю за любезность.
— Остается еще одна формальность. — Он лучезарно улыбнулся. — Позвольте проверить ваши документы.