Ее рука с бокалом замерла на полпути.
— Что?
— Руссо Сабин. Я слышал, он считает тебя своей собственностью.
— Оказывается, ты тоже много слышал, Морган.
— Когда меня кто-то интересует, я слушаю особенно внимательно.
— не думай о нем. Руссо Сабин… это… свинья, грубое животное. Но от него трудно отделаться. Невозможно. Он из тех, кто… — она замолчала.
— Кто что?
— Ничего.
Я протянул ей бокал, чтобы она налила мне еще. Она видела, что я наблюдаю за ней, подняла голову и пасме- шли< о улыбнулась. — Вероятно, ты слышал обо мне все.
— В общих чертах. Хотел бы знать больше.
— Зачем?
— Возможно, Сабин затевает что-то против меня.
— Странный ты человек, Морган. Я не знаю, кто ты, но ты явно не тот, за кого себя выдаешь.
— Пусть эго тебя не беспокоит.
— А меня и не беспокоит. Так для меня даже лучше. До сих пор ты единственный оказался мне полезен.
— Я и мое везение, — усмехнулся я.
— Может, хоть так я смогу выбраться из этого проклятого места, — сказала она с горечью. Ты, без сомнения, осведомлен о моем прошлом, я думаю, тебе интересно узнать и о моем настоящем.
— Даже очень, поскольку здесь замешан Сабин.
— Я приехала сюда как туристка. Если честно, власти одного государства хотели начать против меня судебный процесс и… во избежание неприятностей мне пришлось уехать. Им бы хотелось заполучи гь меня обратно, чтобы устроить громкий скандал и скомпрометировать оппозиционную партию. Я надеялась найти здесь… спонсора, который помог бы мне перебраться в Южную Америку. Мне не повезло, я привлекла внимание Сабина, а он позаботился о том, чтобы такой спонсор не возник. — Она пригубила бокал и пожала плечами. — И мне остался единственный способ финансировать свои планы: положиться на волю случая за карточным столом.
— Сплошная невезуха?
— Да. Зато везет Сабину. Он выжидает, пока я окончательно сяду на мель. Он все назойливее преследует меня. Он прекрасно знает, что раньше или позже я капитулирую, чтобы выжить.
— И тут появляюсь я?
— Именно.
Я подтащил ногой свой стул поближе к дивану, где она сидела.
— То, что ты сегодня выиграла, выручит тебя?
Она печально улыбнулась.
— Нет. Боюсь, что нет. Когда я доберусь туда, куда я хотела бы, мне понадобятся большие деньги, чтобы заплатить определенным лицам, имеющим влияние в правительственных кругах. Мне нужно еще тысяч пятьдесят.
— Везение не бесконечно.
Поставив свой бокал, она свернулась клубочком на диване, глядя на меня сонными глазами.
— Я так верю в твое везение, Морган. Ты приносишь мне счастье.
— Может, поможешь продлить мое везение?
— Только скажи, как.
— Тебе это вряд ли понравится. Поводи Сабина за нос еще немного. Он заметил меня с тобой. Выясни, что он знает и что его интересует обо мне.
— У тебя могут быть неприятности из-за него.
— Я займусь этим потом. В данный момент меня интересует информация из первых рук, так сказать.
Лайза задумалась, нахмурив лоб.
— Да, но если он думает, что ты заинтересовался мной… или я тобой… он постарается избавиться от тебя, и я потеряю свою удачу.
— Не волнуйся, дорогая. С твоей удачей будет все в порядке. Кроме карт есть другие возможности.
Она помолчала несколько мгновений, потом протянула мне свою изящную руку и сказала:
— Иди сюда, Морган.
Я встал, подошел к дивану и наклонился к ней, чтобы обнять.
Она отрицательно покачала головой, сказав со значением:
— Подожди.
Она медленно поднялась, одним движением распустила пояс своего пеньюара, распахнула его и сбросила к ногам. Она стояла обнаженная и прекрасная, как гибкое молодое деревце. Вся ее фигура, с высокой грудью и красивой линией живота, была образцом совершенного ваяния.
Мои пальцы нежно пробежали по мягким изгибам ее тела. Я коснулся ее так легко и так быстро, как будто хотел убедиться, что это не видение, что она действительно стоит передо мной. На этом все и кончилось.
— Черт бы тебя побрал! — раздался голос Ким за моей спиной, и она как кошка кинулась к Лайзе. Я перехватил ее руку и сжал так, что она не могла пошевелиться. От ярости она только скрипела зубами.
Лайза стояла неподвижно. Она наблюдала за нами с усмешкой и, встретив мои глаза, сказала:
— Я думаю, Морган, вам надо увести вашу невесту домой. Ее гнев можно понять. Однако не советую запирать ее в чулан. Пожалуй, замки для нее не помеха.
— Она спец, — сказал я.
Когда мы вернулись в наш номер, Ким подошла к серванту, потирая руку, налила бокал и быстро выпила.
Отлично, Ким. Что это за представление ты устроила?
Она резко повернулась ко мне, лицо ее побелело от гнева.
— Идиот! Мы здесь не для того, чтобы в игры играть.
— А откуда ты знаешь, какую игру играл я?
— И дураку ясно. Стоял там с этой голозадой шлюхой… А у нее на уме подловить тебя и заставить работать на них. Нам как раз не хватало… мы только и мечтали, чтобы ты… ты… трахался с этой сучкой. Мы были о тебе лучшего мнения… мог бы найти что-нибудь и получше этой… этой крали.
— Есть предложения? — спросил я деловито.
Она прерывисто дышала, кулаки были сжаты, плечи подрагивали.
— Крошка, тебе надо было постучать, а не возиться с отмычкой. Своим шоу ты выдала себя гораздо больше, чем я.
Глаза ее сверкали. В алой рамке губ блестела белая полоска зубов. Она походила на прекрасную пантеру, изготовившуюся к прыжку.
— Я сообщу об этом в моем докладе. Это будет не в твою пользу. С этого момента я не позволю тебе вольничать.
— Я имею право действовать по своему усмотрению, киска. Тебе было сказано об этом.
В ответ она свирепо прошипела:
— Если я так захочу, Морган. Впредь я не позволю тебе подобных глупостей. И уж во всяком случае, с этой Лайзой Гордот.
— Я же тебя спрашивал, кого порекомендуешь взамен?
Я медленно сделал шаг вперед, пол ом другой, пока не подошел к ней вплотную. Она чуть-чуть отступила назад. Увидев выражение моего лица, она потянулась туда, где у нее был спрятан пистолет, но я покачал головой.
— Я бы давно мог его у тебя отобрать, девочка. На худой конец, я мог бы выхватить свой раньше тебя. Но это ничего не решит.
Она насторожилась.
— Только попробуй.
— Не стоит. Ты все равно не выстрелишь в меня. Если бы могла, ты бы бросилась на меня, а не на Лайзу, — усмехнулся я. — Спасибо.
— За что? — озадаченно спросила она.
— За то, что ревнуешь, моя дивная супруга. Там, внизу, ты меня просто приревновала. А теперь пытаешься оправдаться.
Рука Ким не успела опуститься на мою щеку, как она хотела. Я схватил ее за запястье, крутанул и рванул к себе, а пальцы другой руки погрузились в полночный блеск ее волос. Она охнула, и я прильнул к этому округлившемуся рту. Поцелуй был неожиданным, как взрыв, и подействовал на нее с такой же силой. Она содрогнулась от наслаждения, когда я расстегнул блузку.
Сопротивление таяло, как восковая свеча. Я чувствовал только вкус ее губ и порыв такой неудержимой страсти, что мне показалось, что это происходит не со мной. Последний лоскуток нейлона упал к ногам. Она стояла на цыпочках, обвив мою шею руками, неистово прижав свои губы к моим. Мои пальцы мяли ее упругую плоть.
Я оттолкнул ее и подождал, пока она откроет глаза. Я ненавидел себя за то, что я делаю.
— Вот видишь? — сказал я с насмешкой.
Мгновение она недоуменно стояла передо мной. Потом взглянула на себя, на лежащую у ног одежду, и густая краска проступила на ее щеках. На этот раз я не стал мешать, когда ее ладонь с силой опустилась на мое лицо. Разъяренная, она бросилась в спальню.
— Профессионал должен уметь все, — сказал я. Но дверь захлопнулась перед моим носом.
7
К рассвету в Нуэво-Кадисе все замирало. Среди игорных столов еще бродили редкие постояльцы с красными от бессонницы и мутными от выпивки глазами. Но остальные, как граф Дракула, уже укрылись в своих номерах от внешнего мира и утреннего солнца. В тишине раздался громкий крик петуха. Не получив ответа, он недовольно кукарекнул еще раз.
Пробуждение было резким. Я лежал на диване, ощущая тяжесть согретого моей рукой кольта. Это стало рефлексом, выработанным годами выжидания и слежки, когда слух обострен до предела, даже если мозг’ погружен в глубокий сон. Было слышно, как в запертой спальне беспокойно ворочалась Ким, но не это меня разбудило.
В коридоре опять раздался шорох медленных шагов. Вот они на мгновение задержались у нашей двери. Я соскользнул с дивана, взвел курок под рукой, чтобы приглушить звук, и подкрался к двери. Прислушавшись, я рванул дверь и выскочил в коридор. Никого не было. Бесшумно подбежав к лифту, я нажал кнопку и услышал далеко внизу гул мотора, как только кабина двинулась вверх. Неизвестный не воспользовался лифтом, он не успел бы спуститься. Но рядом была дверь на лестницу с пневматической пружиной, и она еще не закрылась полностью.
Может, мне просто почудилось, но какая-то тревога осталась. Я вернулся в комнату, запер дверь и улегся на свой диван. Да, в Нуэво-Кадисе играют в разные игры, и не только в те, что внизу.
К полудню зашумел душ, встала Ким. Надо было как- то растопить вчерашний лед. Глупо хихикнув, я последовал примеру Ким, поработал с замком и пробрался в спальню, как она пробралась к Лайзе.
Когда я влез к ней под душ, она вскрикнула, поскользнулась и чуть не шлепнулась, если бы я ее не удержал.
— Стреляй в меня мылом! — предложил я.
— Ты… убирайся отсюда!
Я набрал в рот воды и прыснул на нее.
— Не разговаривай так со своим законным мужем, моя сладкая. А то получишь по попке. — Я взял у нее из рук мыло и стал намыливать ей спину. Она пыталась увернуться, взвизгивая, но куда девушке деться, если ее отловил родной муж, да еще в душе?
Лед треснул, но еще не растаял. Когда я протянул ей полотенце, она демонстративно повернулась ко мне спиной. Посвистывая, я спокойно вытерся, кинул ей полотенце на голову и пошел одеваться. Должна же мне быть хоть такая компенсация за дурацкую женитьбу.