Но все смотрели на нас не отрываясь, в аудитории стояла тишина. Да и сама профессор была необычной. Вроде и платье серое старенькое, и носки коричневых сандалий потерты, но в женщине чувствовалась порода. Такое благородство, что невольно хотелось голову склонить перед ней.
– Есть такой момент, – она кивнула, – но если есть желание…
– …лазейка найдется? – договорила я, вопросительно приподняв бровь.
– Вы очень сообразительны, студентка. Ваше имя?
– Алевтина.
– Я запомню тебя, Алевтина. Вы, Миленины, полны тайн. С вами не знаешь, чего и ждать. Садитесь!
Она кивнула всем разом. Перо на ее шляпе опасно качнулось, но удержалось на месте.
Лекция по рунологии прошла быстро. Записывая за учителем каждое слово и выводя простым карандашом базовые символы, ловила себя на мысли, что и эта дисциплина весьма интересна, но мой взгляд постоянно тянулся к учебнику по проклятиям.
Решено! Пойду на поклон к Эмесу, высмеет или махнет на меня рукой – переживу. Найду иной способ пролезть в избранные.
Мысль об искусстве проклятий не отпускала меня несколько дней. Изведя Яни и убедившись, что темная магия ему неподвластна, смирилась с тем, что придется идти на поклон к Эмесу. Но прежде все же решила испытать удачу самостоятельно.
Узнав, где проходит отбор в группу дополнительных занятий профессора Вакулина, поспешила туда. Немного заплутав, уточнила дорогу у жителей картин, и все же оказалась на месте, правда, с небольшим опозданием.
М-да… Желающих глубже окунуться в магию проклятий и наговоров оказалось куда больше, чем я думала. Много больше.
В небольшом холле на третьем ярусе замка ступить было некуда. Здесь собрались все: группа стихийных магов первого курса, менталисты в полном составе, целители, в толпе мелькнула и одинокая коричневая жилетка.
Двери, ведущие в кабинет профессора, периодически открывались. Студенты заходили туда группами, а вылетали по одному, но улыбок на их лицах я не видела, что наводило на нерадостные мысли.
– Да он только темных отбирает, – уловила я чей-то разговор.
– Ага, если ты не владеешь черным даром и не толстосум, то и ловить нечего. А у меня родители на экзамен для поступления денег еле наскребли.
Покрутившись на месте, обнаружила шепчущихся в уголке девчонок-лекарей, а на их лицах – злость и возмущение.
– Нечестно! Нам тоже нужно разбираться в проклятиях.
– Может, все же к Портовски?
– А толку? Сама она, может, и сильный проклятийник, но учить никого не намерена. Одни ее лекции чего стоят.
Все закивали, и даже я.
– А еще поговаривают, что она отбирает только парней, и тех исключительно из знатных родов.
– Замуж поди хочет. С двумя учителями облом, пошла по студентам кандидата искать.
– Жаба! – вынесли коллективный приговор учителю девчонки.
Похоже, от молодого распрекрасного дарования все в «восторге».
Прошел час, за ним другой. Несколько раз я порывалась уйти, но что-то удерживало. Какая-то детская надежда на чудо. Я ведь темная, а вдруг возьмет.
Народ потихоньку расходился: кто-то – в кабинет, а кто-то махал на отбор рукой. Я же упорно стояла в очереди.
Наконец двери распахнулись и перед моим носом, и мы небольшой группой ступили в кабинет.
Вакулин, облаченный в черный сюртук, расшитый серебряными нитями, сидела за большим добротным столом в центре аудитории и не отрывал взгляда от лежащих перед ним бумаг. Казалось, он был поглощен чем-то своим, на нас – ноль внимания.
– Сюда! – Повернув голову, обнаружила ассистентку профессора проклятий и уже знакомое мне магическое око. – Студенты, подходим по очереди ко мне и показываем свой дар.
И все!
Пристроившись в шеренгу последней, наблюдала за происходящим. Один за другим студенты касались ладонью холодной сферы и с надеждой смотрели на уже немолодую женщину. Но она лишь качала головой. Казалось, ей было чуточку стыдно перед нами.
В расстроенных чувствах ученики выходили из кабинета, ни один из них не обладал темным даром. Но во мне жила надежда, теплилась еще вера в чудо. Должно повезти…
Идти просить Эмеса не хотелось. Стыдно. Не знаю почему, но сердце вздрагивало от этой мысли.
Дождавшись очереди, я опустила ладонь на око и вновь почувствовала свою тьму. Теперь она была сильнее – в сфере мелькнули три черных черточки.
– У девушки тьма, профессор Вакулин! – Ассистентка обрадованно повернулась в сторону большого стола, но пожилой мужчина будто и не слышал ее. – Темная, профессор, – повторила она. Никакой реакции. Нахмурившись, женщина перевела взгляд на меня. – Ваш род, ученица?
– Миленина, – выдавила из себя.
Она покачала головой.
– Мне жаль…
Да, я видела, что она искренне сочувствует.
– А если глава попросит? – шепнула с надеждой.
– А кто он?
– Эмес Валынский.
– Можно попытаться, – ее шепот стал еще тише. – Дар, конечно, слабоват. Развивать нужно, но, помнится, по протекции и с меньшим брали.
Это меня воодушевило. Выдохнув, поспешила к выходу.
Профессор так и не поднял головы. Казалось, что весь этот отбор – фикция, а состав его учеников давно там, на отдельной бумаге.
И даже если ты трижды темный и силой наделен, то без демонстрации главой твоего рода мешка золота на тебя и не взглянут.
Что ж, пришлось плестись на поклон к своей «мохнатой лапе».
Постояв немного у кабинета Эмеса, сообразила, что его нет. Ждать ведуна было некомфортно: на меня постоянно глазели проходящие мимо студенты, девушки издевательски хихикали.
Развернувшись, я отправилась в большой холл, оттуда на улицу. Погода стояла по-осеннему замечательная. Легкий ветерок срывал с деревьев яркую желто-оранжевую листву. По небу неспешно плыли редкие, но тяжелые тучки. Побродив немного в парке у теплиц с магическими растениями, никак не могла сообразить, как подступиться к Эмесу. Отчего-то мне мало верилось, что он по первой же просьбе сорвется с места и побежит, теряя тапки, молить за меня распрекрасную, даром уникальным наделенную.
Уже по привычке я жестом попыталась вызвать легкий ветерок, но магия воздуха молчала. Сделав третий круг по парку, нашла гору листвы под старым кленом и как в детстве принялась пинать ее по клумбе, попутно выстраивая в голове примерный диалог.
Слова нужно подобрать правильные, чтобы не отказал и потом еще не припоминал.
В памяти вдруг всплыло, что он сам говорил – я должна ходить к нему и учиться контролировать свою темненькую сущность. Забылось как-то. А что, если явиться под этим предлогом и невзначай завести тему про проклятия и дополнительные занятия? Может, Эмес сам предложит помощь или потребует, чтобы туда записалась.
Ой, хоть бы! Выбесить его, что ли?! Чтобы вот мне назло и к Вакулину… Я хитро ухмыльнулась и заспешила обратно в замок.
План окончательно созрел в моей голове.
Эмес в своей комнате не появился. Но я упертая, не пропадать же плану!
Где лаборатории артефакторов? Рядом с некромантами вроде.
Через несколько минут я уже спускалась в сырое подземелье. Сверху на меня поглядывали здоровущие пауки, по влажной каменной стене спешно шмыгнула сороконожка. Этакий милый ужас.
Заглянула в одну лабораторию, в другую… И здесь пусто.
– Алевтина, – услышав знакомый голос, обернулась, – рановато ты в мою обитель. Первая практика у вас только через неделю, а то и две.
– Добрый вечер, учитель Альтовски, я ищу…
– Эмеса? Обычно он работает в самой дальней девятой лаборатории, – некромант указал в противоположную сторону. – Возможно, тебе стоит заглянуть туда.
Обрадованно кивнув, поняла, что искала совсем не там, и уже сделала пару шагов в нужном направлении, как вдруг споткнулась о собственную гениальную мысль.
– Учитель Альтовски, а вы ведь женаты на Злате! А она Миленина, как и я, – резко закинула «удочку»: попадется или нет?
– И к чему ты ведешь? – кажется, меня моментально раскусили.
– Вы ведь мне, выходит, тоже дальний родственник, – наводила его на нужную мысль, – и вы наследник рода.
– Уже глава, Аль, но так все верно. А ты что-то хотела? Говори.
– Занятия у Вакулина, – одной фразой объяснила все.
Он призадумался и склонил голову набок.
– Ты темная. В чем же проблема?
– Я бедна как церковная мышь, – как-то по-глупому улыбнувшись, развела руками. – Профессор Вакулин даже головы не поднял – не та фамилия прозвучала. А я очень хочу изучать эту дисциплину. Помогите мне, господин Альтовски. Вы ведь можете. Пожалуйста.
Удивительно, но просить его было совсем не сложно, он даже в подсознании чувствовался своим, родней, что само по себе странно.
Профессор потер затылок.
– Аля, Эмес – твой опекун, я думаю, он легко согласится тебе подсобить.
Эх, мне бы его уверенность.
– А если нет?
– Значит, помогу я, – в голосе не было и намека на сомнение, – но все же не стоит прыгать через его голову.
– Я бы прыгнула, но вы ведь друзья. – До меня, кажется, дошло, в чем проблема.
– Да, Аля, лучшие друзья. И не хотелось бы нарываться на конфликт. Но знай, если придется, то я пойду на это ради тебя. Ты Злате очень дорога.
– Спасибо! – Я просияла.
Этот разговор меня успокоил. Приятно осознавать, что за тебя есть кому похлопотать.
Осторожно приоткрыв дверь лаборатории номер девять, просунула голову в широкую щель. Вот и Эмес!
Он сидел за большим деревянным столом, заваленным непонятными стеклянными сферами, щетками, шестеренками и прочими железками, и собирал неведомую мне конструкцию. Вид был презабавный: про кожаные перчатки и плотный черный халат я промолчу, но повязка на голове с прикрепленным к ней увеличительным стеклом выглядела настолько уморительно, что я не сдержала смешок.
Ведун вдруг стал таким простым и ничуть не высокомерным.