Он замер и отложил инструменты, поднял голову и задрал вверх стекло с глаза. Глядя на такого забавного Эмеса, снова хихикнула. Он удивленно приподнял бровь.
– Аля? Вот уж не ожидал. Какими судьбами?
– Ну как же, – затараторила заготовленную речь, – вы сами грозили мне занятиями по усмирению моей сущности. И вот я здесь. Заметьте, пришла добровольно.
Он нахмурился, почувствовав подвох. Оно и понятно, актриса из меня никакая.
– Я помню об этом и уже попросил секретаря подстроить наши расписания так, чтобы выпадал общий свободный час после занятий. Но если не выйдет, будешь приходить по вечерам.
Сняв с головы повязку, ведун выдвинул стул, кивком приглашая меня присесть.
Ну что ж, прошла в лабораторию.
– А что вы делаете? – Оглядев стол, ковырнула пальчиком ближайшую гофрированную трубку.
Не то чтобы меня это сильно волновало, просто хотелось завязать разговор и увести его внимание от цели моего визита.
– Это? Да так, – он смущенно пожал плечами, – адаптирую ваши технологические штуковины под наш магический мир.
Я уже внимательней пригляделась к лежащему на столе хламу.
– Погодите-ка, это же пылесос? – Подняв щетку, покрутила ее в руках. – Старый, такой у меня в детстве был.
– Да, он самый.
Теперь мне стало по-настоящему интересно. Такого я не ожидала здесь увидеть. Вот, значит, чем увлекается Эмес.
– И что вы собрались из него мастерить?
– Переделать внешний вид, немного упростить и подселить элементаля воздуха. Ничего особенного.
Ну да, совсем ничего. Магический дух в пылесосе – что может быть обыденней?
– Вот, – я присоединила щетку к трубе, – была «Ракета» электрическая, а станет магическая. А что, иначе убраться нельзя? Какие-то заклинания особенные: пальцами вжух – и полы сияют чистотой.
Эмес осторожно сдвинул железяки в сторону и поставил локоть на стол.
– Аля, в Шаливаре не все маги. И далеко не каждая семья может себе позволить нанять бытового мага. Те же оборотни. Да и простого люда у нас хватает.
– И вы хотите пустить это в массовое производство?
Мысленно прикинула, будет ли такой товар популярен.
– Пока хочу собрать хотя бы один экземпляр. Но выходит, признаюсь, не очень.
– Не скромничайте, это интересная идея. А можно в духовку – огненного элементаля, в стиралку «Малютку» – водного. Хитро. А у нас когда следующее занятие по искусству изготовления артефактов?
Он прищурился, будто понимая, что варится в моей голове. Ну а я уже прикидывала список того, что можно приспособить под этот мир. Утюг, холодильник, соковыжималка… Почему бы и нет?
– Аленька, солнце мое, ты думаешь, я вам пылесос притащу? Травинки будете в основу закатывать да камни изучать.
– Скукота, – я разом сникла, – но все лучше, чем проклятия.
– Не понравился предмет?
Да, Эмес легко заглотил наживку. Теперь нужно подсечь и сделать так, будто это не я хочу к Вакулину в группу, а меня туда посылают.
– От предмета я в восторге, а… – осеклась, вспомнив, что Портовски пассия Эмеса.
– Элоиза не устроила? – Он обо всем догадался сам.
В лаборатории повисла тяжелая тишина. Я нервно мяла подол простенького платья и не могла собраться с мыслями.
– Аля, начистоту.
– Она диктует лекцию с учебника. Вернее, с листа… А мне было бы интересно изучить этот предмет более углубленно.
Он покачал головой, взял колесико пылесоса, покрутил в руках, откинул в сторону к остальным деталям…
– Так, четко и по делу. Зачем пришла? Чувствую, юлишь ты.
Мне сразу не понравился его тон. Наверное, стоило свести весь разговор к разобранному пылесосу, развернуться и уйти. Но что-то внутри заворчало и потребовало получить желаемое.
– Я хочу к профессору Вакулину, попросите его меня принять, – выпалила.
Усмехнувшись, он снял перчатки и бросил их на стол. Растер шею, словно готовясь к сложному разговору.
– Аля, а способности? Профессор принимает студентов с сильным темным даром.
– Но вы же видели мою сущность, я темная…
– Не спорю, но уровень твоей магии не позволяет…
– Но я спрашивала у ассистентки Вакулина, она сказала, что и с меньшим принимали, – не желая внимать его доводам, пыталась настоять на своем.
– Оттого, что он примет тебя, мало что изменится. Профессор работает только с теми, кто ему интересен. Нужен редкий сильный дар, а у тебя его нет. Ты просто будешь числиться в списках, сидеть с учебником и конспектировать. Но на индивидуальные занятия рассчитывать не придется.
Мне пришлось услышать это и принять. Ясно, даже просьба Эмеса не поможет. В душе словно что-то оборвалось. Обида душила так сильно, что слезы глаза застилали.
Через силу улыбнулась, делая вид, что все нормально.
– Ну и ладно, – поднявшись со стула, махнула рукой, – не так уж и хотелось. Подумаешь, проклятия. А я зелья варить буду. Там не нужно быть семи пядей во лбу, и моих магических пшиков хватит.
– Аля, постой, хотя бы потренируйся со своим змеем. А еще лучше…
– Не нужно, – перебила, – ну его. Не буду вам мешать, и так отняла время.
Как могла, пыталась сохранить лицо.
– Аля, стой. Послушай меня…
Нет, не могла я больше оставаться. Чувствуя подступающие слезы, выскочила из лаборатории. Эмоции душили. Ну почему?! Я же темная и желаю учиться, почему мне в этом отказывают? Несправедливо!
Это так больно – чувствовать себя ничтожной.
Ничего не видя, понеслась по коридору к выходу.
– Алевтина! – громко окликнул меня профессор Альтовски. – Что ты красная такая? Поругались с Эмесом?
– Нет. Но он не хочет просить.
– Почему?
Пожав плечами, я сделала простой вывод:
– Потому что я бездарность. – Некромант нахмурился. Склонив голову, о чем-то думал, рассматривая мое лицо. – Профессор Вакулин ничего во мне для себя интересного не увидит? Вы тоже так думаете, да?
– Я попрошу принять тебя, Алевтина, но все же убедись, что ты потянешь хотя бы базовые проклятия. – Он ободряюще улыбнулся. – Ты не бездарна, никогда так не говори. Но все же потренируйся немного. Сначала накинь легкую порчу, потом попытайся обнаружить проклятый предмет, а затем попробуй снять негативную ауру с него.
– А если сразу не выйдет? – В душе снова загорелась искра надежды.
– Тогда я сам буду заниматься с тобой, Алевтина, – раздалось за моей спиной, – если тебе это и правда нужно. Но никогда не смей вот так, не дослушав, убегать.
Обернувшись, встретилась взглядом с весьма злым Эмесом.
– Ты ведь лучший ученик Вакулина! – хмыкнул Альтовски. – Лучшего учителя и не придумаешь.
– Вот именно! – Я не знала, что и ответить. – Будут тебе проклятия, Аля. – Ведун утвердительно кивнул. – Я согласую наши расписания, и придешь ко мне на занятия. А пока иди отдыхать.
Кивнув, я поспешила убраться из подземелья, обида никуда не делась. Вроде и добилась своего, но осталась такая горечь.
Неправильно все это.
Пока брела по замку, немного успокоилась и взяла себя в руки. Сейчас переоденусь, схожу в душевую, возьму книгу по проклятиям или зельеварению и почитаю. Что может быть лучше?
С этими мыслями взялась за ручку двери в комнату и замерла, услышав странные сдавленные стоны. Недоуменно хлопала глазами, лишившись дара речи.
Змей всякий стыд потерял! Ах он поганец такой! Ну я ему сейчас!
Со зверским выражением лица распахнув дверь, онемела окончательно.
Мой бедный Яни! Ужик мой родной!
Он, такой беспомощный, спеленутой змейкой лежал на полу с кляпом во рту, а на нем восседали аж три девицы. И непонятно, что при этом делали.
– Не поняла! – рявкнула я на всю комнату.
Одна из девчонок дернулась и соскочила с моего несчастного друга.
– Мамия? – признаться, я удивилась. – Вы что творите? Совсем с головой рассорились?!
Поправив небесно-голубой подол платья, девица высокомерно задрала подбородок.
– Тебя, Миленина, наши дела не касаются. Не лезь, а то и тебе достанется. И вообще, пошла отсюда. Погуляй пока!
Яни выпучил глаза и замычал, пытаясь сорвать тряпку со рта. Присмотревшись, поняла, что это не что иное, как его белые гольфики.
– Вы совсем ку-ку? – прошипела, видя, какое кощунство совершается над любимой одеждой чешуйчатого.
Бедный Янчик, красный как помидор, рвался из простыней, в которые его спеленали, что ребенка. Здоровый змеиный хвост нервно дергался, ударяя по ножке кровати.
– А ну, гадины, отпустили моего друга! – В душе поднималась волна праведного гнева.
– Не ори, человечка. Этот оборотень смеет морочить нам головы, – Мамия брезгливо ткнула пальчиком в нага. – Думаешь, я не поняла, кто меня к Валынскому подослал? Ты представляешь, пресмыкающийся, какой позор для меня, чистокровной магички, ползать в его ногах и у всех на глазах объясняться в любви к его золоту? Уже и отцу моему донесли. Позор! Ну ничего, поквитаемся. Мама дала мне амулет, теперь ты не сможешь провернуть со мной такой финт.
Я назидательно покосилась на змея, всем своим видом демонстрируя, что он допрыгался. Или доползался. В общем, доигрался.
Закатив глаза, Яни изобразил жертву вселенской несправедливости.
– Да, соглашусь, нехорошо вышло, – развела руками. – Но сейчас вы молча сползаете с моего нага и убираетесь из этой комнаты.
Кажется, моему слову не вняли. Мамия сложила руки на груди и гадко усмехнулась.
– Девчонки, вяжите-ка и эту выскочку-пустышку. Будет мне тут человечишка из внешнего мира рот открывать.
Соскочив с Яни, едва знакомые девицы поперли на меня. Я оторопела. Все очень-очень плохо, я в жизни ни в одной драке не участвовала. Я только на словах такая бравая, а по сути просто до неприличия приличная девочка!
Меня окружали.
– Разберемся с ним, – Мамия кивнула на злющего Яни, – и займемся тобой, Миленина. Думаешь, раз приняли тебя, бедную родственницу, в богатый род, так все можно? Нет уж, знай свое место! Разденем и со змеем вместе в холл спустим. Ха-ха, будете там на коленях ползать и помощи просить на потеху всем.