– Я бы никогда не стала подмешивать тебе приворотное зелье, – промямлила, пытаясь свернуть на безопасную для своего нежного темного сердечка тему.
– Почему? Потому что чувства мои не нужны? – Легонько сжав мой подбородок, задрал голову вверх, вынудив посмотреть ему в лицо. – Почему, Алевтина?
– Это подло, – шепнула одними губами.
– Я… я нужен тебе, правда?
Заглянув в его глаза, оцепенела. Столько эмоций разом!
Его большой палец медленно прошелся по моей нижней губе.
– Можно мне поцеловать тебя?
Жаркая ослепляющая волна прошла по телу и скрутилась тугой спиралью внизу живота. Ни жива ни мертва… Я судорожно пыталась хотя бы вдох сделать.
– Просто кивни, если да, – его хриплый шепот ударил по нервам. – Закрыв глаза, кивнула, ныряя в омут с головой. – Спасибо, – выдохнул он мне в губы.
Первое касание, невесомое и нежное.
Замерев, я ощутила его вкус, терпкий, с легкой кислинкой, такой бесконечно приятный. Чужой язык скользнул по моим губам, словно снимая пробу. Приоткрыв рот, выдохнула и тут же оказалась в крепких, почти удушающих мужских объятиях. Жарко. Стеснение исчезло, уступая место чему-то новому… Горячему. Пальцы Эмеса обхватили мое лицо, ласково, но крепко, не позволяя избежать атаки его голодных яростных губ.
Словно зверь, сорвавшийся с цепи, он пил меня, пробуждая нечто неизведанное, пламенное, неукротимое. Урывками хватая воздух, выгнулась, позволяя ему продолжать это безумие. Его язык смело ворвался в мой рот. Проведя по зубам, он пригладил нёбо и слился с моим языком. Рвано выдохнув, я уцепилась за ворот ведуна, притягивая его ближе к себе. Безумие. Ну и черт с ним. Прижимаясь к мощной груди Эмеса, запустила руку в мягкие темно-медные волосы, пропуская их сквозь пальцы.
– Скажи, что нужен тебе, прошу, Алевтина.
– Нужен, – шепнула. – Ты мне очень нужен.
Услышав ответ, он на мгновение остановился.
– Посмотри на меня, – шепот его пробивал до дрожи.
Открыв глаза, я впилась взглядом в его лицо, что находилось всего в паре миллиметров от моего. И столько голода было в его янтарно-карих очах.
Мне стало чуточку страшно.
– Я прошу, никогда не говори мне больше таких слов, – его дыхание разбивалось о мои губы, – это безумно больно, Аля. Я никогда ничего подобного не испытывал к женщине. С первого взгляда, прикосновения… Искра, что вспыхнула в моем сердце в то утро, когда ты так смело сопротивлялась мне, разгорелась в настоящее пламя. Ты все для меня, но я не смею торопить. Только не отталкивай.
Сглотнув комок в горле, я робко провела по его щеке.
Легкая щетина чуть царапала подушечки пальцев.
– Ты дашь мне шанс, ведьмочка, правда? Всего один, о большем не прошу.
Молча кивнула и подалась вперед.
Что-то неразборчиво прошептав, он снова впился в мои губы, яростно сминая их.
– Приехали! – прокричал возница, прерывая наше наваждение.
Спрыгнув с подножки, Эмес галантно подал мне руку. Смущенная от пережитого первого поцелуя, я несмело вложила свою ладонь в его. И тут же задрала голову – в вышине послышалось громкое ржание. Небольшая группа пегасов парила над фермой, кружа над виднеющимися невысокими строениями.
– Это они играют, – махнул рукой возница, – местный табун самый миролюбивый.
– А вы катались на них? – Мое любопытство перло вперед своей хозяйки.
– А как же, госпожа! – Он, казалось, даже удивился вопросу. – Кто же не летал?
– Я. – Пожав плечами, взглянула на Эмеса.
– Сейчас мы это исправим, – подмигнул он.
Вложив в ладонь кучера несколько монет, ведун наконец повел меня к высоким резным воротам. Засмотревшись на них, восхитилась работой. На деревянном полотне мастер настолько искусно вырезал огромного крылатого коня, вставшего на дыбы, что чудилось, будто он сейчас оживет и рванет в вышину.
Отворив калитку, Эмес пропустил меня вперед.
Оказавшись во внутреннем дворике двухэтажной таверны, я снова покосилась на своего спутника.
– Ну вот мы и на месте, Аля. Случайные люди сюда не приезжают. Постоялый двор рассчитан на десяток гостей, а на кухне только домашняя еда.
– Здесь сдают комнаты? – Глянула на верхние окна под покатой крышей, занавешенные простенькими клетчатыми шторами.
– Да, – ведун кивнул, – заезжих много. Местные не останавливаются на ночь.
Мне от этой фразы спокойнее стало. А то как-то недооценила я прыть ухажера. И мяукнуть не успела, как меня уже и зажали, и потискали, и поцеловали. Нужно взять себя в руки и притормозить некоторых.
– Выходит, ты тут часто бываешь. А эта ферма уникальная или таких много?
Я с восторгом осматривала убранство двора. Беседка, увитая голыми виноградными лозами, грубо сколоченный столик, лавки, канатные качели… Все уютно, действительно по-домашнему. Словно я пришла в гости к знакомым.
– Это, Алевтина, по-своему уникальное место. Летом здесь подрабатывает твоя… – он запнулся.
– Моя кто? – уцепилась за последние слова.
– Родственница. Я о Злате. Она отличный бытовой маг. Ей подвластна редкая магия рун, и свое будущее она видит отчасти в этом месте. Хотя, зная ее характер, думаю, со временем она откроет свою ферму.
– Значит, здесь разводят пегасов.
Мы прошлись по дворику. Справа показались сараи и, кажется, конюшни. Легкий запах подтверждал догадку.
– Нет, ведьмочка, я уже сказал – здесь их спасают. Постояльцы этой фермы – животные, которые по разным причинам не могут выжить на воле.
– Больные и старые? – уточнила, поведя носом.
Густой аромат жареного мяса и чеснока перебил легкий запах навоза и сена. Мой живот довольно заурчал.
– Не только, Аль. Здесь живут, например, взрослые пегасы, которых с жеребят растил человек. Или жеребцы, получившие травму в бою за самку и долгое время проведшие в этом табуне, восстанавливая силы и здоровье. Они вроде и могут улететь, но…
Я засмеялась и закончила его мысль:
– …но друзья, доступное сено и та кобылка из третьего стойла не велят! – Эмес улыбнулся. – Как это по-мужски.
– Ну не скажи, кобылиц тут тоже немало. Просто причины их появления иные. Сложные роды, голод, не сложилось с новым жеребцом. Они, к слову, чаще прилетают сюда сами. Измученные, больные… А улетать уже не хотят. К хорошему привыкаешь быстро, и это правило распространяется не только на людей.
– Это закон Вселенной, Эмес, и он известен всем! – сумничала я.
Дверь таверны открылась, и нам навстречу вышла немолодая женщина в темном платье и накинутой на плечи белой пушистой шали. Несмотря на крепчающий мороз, она бодро прошагала до веревок, протянутых между столбами неподалеку, и принялась снимать белье.
– Здесь еще и живут? – спросила шепотом.
– Конечно, это обычная ферма. – Эмес, взяв меня под руку, повел к женщине. – Эльга, а муж где?
Она заметила нас и поставила таз на пенек у своих ног.
– Как где, господин Валынский?! – В ее голосе слышалась неприкрытая радость. – Седла проверяет. Как вчера весточка от господина Эрика пришла, так все готовится. А это, значится, ваша невеста?
– Нет. – Я испуганно покачала головой.
– Она самая, – пробасил надо мной ведун. – Готов пегас?
– А то! – Женщина засмеялась. – И накормлен, и причесан. Волнуется. Невест он еще не катал. Но господин Эрик уверен, что справится. Он даже любимую жену нашему жеребцу доверяет. В голове-то у него не ветер.
– Эмес? О чем это она? – шепнула. Будто бы не поняв, он вопросительно приподнял бровь. – С чего вдруг я ваша невеста? И что у коня в голове?
Эмес прищурился. Я прямо почувствовала, сейчас юлить начнет.
– Ну, положим, ты мне невеста, – выдал он высокомерно. – А пегасы разумны, как и большинство коренных жителей Шаливара. Фьер – конь мудрый, собственно, поэтому я и обратился к мужу его напарницы. Эрик меня уверил, что он будет крайне осторожен.
– Эрик? Эрик Альтовски? Так вот почему сегодня в гости к ним нельзя. И все молчали, – несмотря на ворчание, злости я не испытывала.
Наоборот, наверное, стоит сказать и Яни, и профессору некромантии спасибо. Я бы сама никогда не сделала первый шаг навстречу ведуну. Гордость, она такая. А еще толика страха, неуверенности, трусости…
– Выходит, это пегас Златы. Признаюсь, мне чуточку завидно.
– Нет, Аля, – Эмес, словно ощущая мои эмоции, обнял и притянул к себе, – пегас не может быть чьим-то. Но да, работает он с твоей родственницей в тесной связке.
«Как тут все сложно», – усмехнулась я про себя.
Мы прошли до больших ворот в конюшню. Остановившись, я покосилась на ведуна.
На меня таращились буквально все. Конюхи, девушки, сгребающие в кучи раскиданное сено…
– Эмес, не хочу быть невежливой, – не выдержала я столь пристального внимания к своей персоне, – но я точно помню, что ничьей невестой не являюсь. Почему все думают иначе?
– Ты меня отвергаешь? – Его рука на моей талии потяжелела.
– А вы себя предлагали? – делано удивилась. – Что-то не припомню.
– Аля… – прорычал он.
– Эмес! – Ткнула указательным пальцем ему в грудь. – Я не из тех, кто облегчает жизнь! Я ее усложняю. И прежде чем назвать меня своей невестой, извольте понравиться моей маме и надеть мне на палец кольцо. Но прежде спросить, а желаю ли я менять статус. – Он поморщился, нахмурился, но смолчал, внимательно слушая. – Да-да, Эмес, по-другому никак. А то, дай я сейчас слабину, проснусь завтра госпожой Валынской, в белом платье и беременная тройней.
Огромная дверь конюшни отворилась, и я забыла обо всем на свете.
В просторном помещении спокойно разгуливали крылатые кони и люди. Правда, последние все больше с вилами, ведрами и лопатами. Обвела пространство взглядом. А ничего так местные летуны пристроились, живут дорого и богато. Высокая добротная крыша, под ней сеновал. Ниже стойла в два ряда друг напротив друга. Загородки новехонькие, площадка между ними утоптанная, ровная. Даже легкий запашок навоза вдруг показался эдакой изюминкой, добавляющей шарма конюшне.