Я внимательно посмотрела на подругу.
Неужели она действительно пришла в себя и совершенно искренне отказалась от идеи свести меня с принцем? Впрочем, что это я… У Катрины много безусловных достоинств, но умение врать не моргнув глазом в их число никогда не входило. Наоборот, она всегда была прямая, как палка. И когда что-то замышляла, это было крупными буквами написано у нее на лбу. Так что похоже, ее «принцевый» бзик и правда прошел. И теперь моя подруга — чересчур энергичная, прямолинейная, пожалуй, с тяжелым характером и все же верный товарищ, который всегда на моей стороне, — вернулась.
И это меня чертовски обрадовало. От избытка чувств я порывисто обняла ее. И… разрыдалась.
— Эй, ты что? — растерянно спросила она.
Но ответить я не могла, только жалобно всхлипывала.
— Так вы поссорились? — догадалась она.
Я зарыдала еще громче.
— Он тебя обидел? Вот гад, да я ему такое устрою!
А ведь и устроит, уж я-то ее знаю.
Я тут же отстранилась и вытерла слезы.
— Я сама его бросила.
— Но почему? — глаза Катрины сделались круглыми.
Я только тяжело вздохнула.
— Значит так, — она усадила меня на стул. — Сейчас я заварю чайку на травках, и ты мне все расскажешь по порядку.
«Ну вот, снова она раскомандовалась», — начала было думать я, а потом вдруг поняла, что этому рада. Когда тебе чертовски плохо, всегда должен быть человек, который напоит чаем и выслушает.
Глава 34
Через какое-то время мы уже пили красный чай, ароматную заварку которого я берегла и доставала только по особым случаям: терпкий, с ярким гранатовым привкусом сорт назывался «Утешением красавицы» и, как врал восточный купец, придавал жизненных сил и дарил удачу.
Я рассказывала Катрине о своих приключениях. Разумеется, ни словом не обмолвившись о принце. Эта информация для нее явно лишняя, даже учитывая наши вновь потеплевшие отношения. Она ведь сама сказала: как подумала, что я могу стать королевой — сразу помутнение рассудка. А помутнение — это такое дело, рецидив может случиться в любую минуту. Даже рассказывая ей о нашем ужине в беседке ботанической залы в окружении развратных цветов, я немного беспокоилась. Кто знает, как она отреагирует, выяснив, какую роль сыграла в нашем с Риком знакомстве.
Но Катрина не отреагировала никак, только ахнула изумленно:
— Неужели эти цветы действительно так действуют? А администрация академии тоже хороша: как можно такую гадость держать в ботанической зале? Это же просто опасно!
Мне пришлось напомнить ей, что вообще-то допуск в ботаническую залу дают далеко не всем, и уж явно не просто так, а предварительно объяснив, к каким растениям можно подходить близко, а к каким не стоит. А если кто-то решил сунуться туда без допуска и без нужных знаний, сам себе злобный бурундук.
Я не стала добавлять: «Или если кого-то туда заманят обманом». Все-таки мы только что помирились, чего ворошить старое.
И еще одно изменение в эту историю я внесла, когда объясняла, почему согласилась пойти на концерт. О роли стиралки, которая шуршала в кустах и в любую минуту могла на нас выскочить, упоминать не стоило. Так что я беспомощно лепетала, что давно хотела попасть на концерт живой музыки, хоть на какой-нибудь — так-то не самое дешевое удовольствие, а «Птицы» к тому же еще и классные.
Катрина хихикнула:
— Да ладно тебе оправдываться! Достаточно того, что тебя туда пригласил очень даже симпатичный парень. А какой выезд устроил! Вашу «черепаху» вся академия обсуждала.
Я с облегчением выдохнула.
Сложное место вроде бы проскочили.
Насчёт всей академии я не поверила — явное преувеличение.
Рассказ о том, как Рик меня буквально спас, был долгим и красочным, а вот о поцелуе, который за этим последовал — коротким и спутанным. Я отчаянно краснела и отводила глаза. Если для первого нашего поцелуя у меня было оправдание — эти чертовы цветы кого хочешь заставят целоваться, то для второго нет.
Однако Катрина даже глазом не моргнула, только спросила:
— И что же произошло дальше? Откуда взялась трагедия?
— Сказала, что не буду с ним встречаться, — вздохнула я, точно зная, какой вопрос услышу следующий.
— Почему?
Катрина не обманула моих ожиданий. Правда, изумленно вытаращенных глаз не продемонстрировала, задала вопрос сухо и деловито. И уж ей-то я спокойно могла объяснить и про разницу в общественном положении, и о том, почему на самом деле боевики так легко нарушают наше личное пространство. Историю несчастной бытовички, которая связалась с боевиком, тоже припомнила.
Катрина слушала внимательно, а потом кивнула:
— Все правильно сделала.
— Что? — изумилась я.
А потом посмотрела на подругу с подозрением. Неужели сейчас скажет, что-то вроде «Зачем нам какой-то боевик, если тут целый принц ходит! А что у него кто-то есть, ерунда, пока не поженились, не считается».
Но Катрина ответила:
— А зачем сразу раз — и встречаться? Вы всего-то несколько раз виделись, толком и не поговорили еще. Взять хотя бы нас с Бертом. Мы хоть и в одном поселке выросли, а познакомились только на танцах. Так он сначала меня приглашал на танец, раз за разом, неделю за неделей. Потом гулять начали, говорили обо всем. Первый раз поцеловались через полгода, — она почему-то смутилась. — Ну да, знаю, это не современно, сейчас это не принято. Но какое мне дело, как и у кого принято. Зато к этому времени мы уже все друг о друге знали. Он не успел подумать, а я уже фразу заканчиваю. Никаких сюрпризов. Я к тому времени уже точно знала: у нас все серьезно, навсегда.
Почему-то эти слова меня ужасно обидели.
— А я, получается, дурочка легкомысленная, что на первом свидании уже поцеловалась, — буркнула я.
— Да нет же, я не о том, — поморщилась Катрина. — Было и было. Но почему ты думаешь, что можно или встречаться, или вообще друг друга не замечать? Можно ведь просто дружить какое-то время, узнать друг друга получше. А еще!.. — она едва не подпрыгнула на месте от своего внезапного озарения, — попроси его помочь тебе комнату перекрасить.
Я огляделась по сторонам.
— Нормально у меня комната окрашена, с чего ты взяла, что тут нужен ремонт?
— Да при чем тут это? Нужен, не нужен… Скажи, что цвет надоел. Тут главное не его просить делать, а трудиться вместе. Если в первый же день не перессоритесь, значит есть совместимость! Когда Берт помогал мне привести в порядок крыльцо, мы только два раза разругались! Тут-то стало ясно: мы просто созданы друг для друга!
Я только хмыкнула, представив, как аристократ, студент боевого факультета, белая кость, элита и все такое будет возиться с кисточками.
— В общем, не хочешь встречаться, не встречайся. А от общения не отказывайся.
А ведь это действительно хороший совет. Завтра же отыщу Рика и объясню ему, как обстоят дела. Нас ведь никто не торопит, так что узнать друг друга получше — именно то, что надо. Ну а если его это не устроит — что ж, значит, и правда для него все несерьезно. Тогда и переживать не о чем.
Мои слезы окончательно высохли, да и чай закончился.
— Так и сделаю, — сказала я решительно.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Катрина. — А теперь спать.
Она собрала чашки и чайник, проговорила очищающее заклинание. Помогла вроде как. Но я-то точно знала, что посуду придется перемывать: это не самое любимое ее занятие, а потому и получается не слишком здорово. А может, наоборот, не получается — вот и не любит.
Я искренне поблагодарила Катрину за поддержку, проводила ее до двери. Но не прошло и минуты, как в комнату постучали. Наверное, что-то забыла. Однако открыв дверь, я обнаружила на пороге вовсе не подругу, а принца.
— Сколько можно болтать? — проворчал он. — Уже далеко за полночь.
— И? — я сложила руки на груди.
— Что «и»? Неужели забыла? Зелье должно быть готово. Отправляемся ловить привидение.
Он радостно помахал тостером.
— Вот, выбрал чтоб поменьше. Его и выгуливать проще, да и спрятать.
Я испуганно покосилась на стиралку. Не воспримет ли она слова своего любимчика как критику? А что, никому не понравится, когда его назовут толстым, крупным и неудобным. Но к счастью, она спала, и крамольных слов принца не услышала.
— Ну же, поспешим! Бери свое зелье, камешки, артефакты, и пойдем туда, где водятся призраки.
Глава 35
фойе мимо мадам Пуф я шла совершенно спокойно. Никаких страхов, никаких тревог: а вдруг проснется? Если не тащишь с собой здоровенную стиралку, этот квест кажется легким.
— И где же у нас водятся привидения? — спросила я у принца, когда мы выбрались из общежития и шагали по дорожке.
Вопрос был не праздный. Не слишком я верила, что кто-то может точно знать местонахождение призраков, пусть даже он самый отчаянный заучка-аспирант в мире.
— На чердаке, конечно, — уверенно ответил принц.
— На каком еще чердаке? — я даже остановилась.
— На чердаке аспирантского общежития.
— И с чего ты взял? Насколько я знаю, никаких приборов и артефактов, которые позволяют обнаружить призраков, пока не изобрели.
— А зачем мне приборы и артефакты? Я живу на самом высоком этаже и каждую ночь их слышу. То грохочет что-то, то завывает.
Ледяной холод пробежал по спине. Эта затея как-то перестала казаться мне разумной и правильной. Впрочем, она и с самого начала такой не была. Но я тут же нашла логичное объяснение:
— Может быть, это просто сквозняк?
Принц только фыркнул.
— Уж сквозняк от призраков я отличу.
Откровенно говоря, я плохо себе представляла, как можно отличить сквозняк от призраков на слух, но спорить не стала: вдруг аспиранты и такое умеют. Только взмолилась про себя, чтобы эксперимент удался: принц получил свой собственный объект для изучения и по крайней мере, перестал радовать меня ежедневными визитами.
С наличием в моей комнате стиралки я, кажется, уже смирилась и даже почти привыкла. Да и она в последнее время ведет себя прилично, чаще урчит и ластится. А что вещи мои превращает в нелепый розовый кошмар… Кажется, я успела разобраться в ее мотивации сразу после того, как мое покрывало вернулось из стирки в розовый цветочек.