— Трудный первый рабочий день? — в глазах Аверса сквозило понимание.
— В какой-то степени, — кивнул я. — Да и потом, его не мешало бы отметить.
— Что ж, пойдем.
Замдекана открыл двери в свою комнату — я сразу обратил внимание на ключ. Мне ключа не выдали, и я мог запереться только изнутри. Отметил для себя этот вопрос — замок необходим. Сел в кресло и подождал, пока Аверс достанет из шкафчика бутылку вина. К ней добавились два бокала, тарелка с фруктами. Кроваво-алая жидкость полилась в бокалы.
— За твой первый рабочий день, — произнес Аверс.
— И за начало учебного года, — усмехнулся я. Пришла пора проверить, можно ли споить замдекана так, как Кроуна, или он окажется более стойким.
Я старался пить меньше, но не сильно получалось. Поэтому когда мне показалось, что Аверс готов раскрыть все тайны академии, у меня уже у самого двоилось в глазах.
— Слушай, Натаниэль, — плюхнул я бокал на стол, — разговаривал сегодня с Айдорой. Так вот, она не захотела рассказать о способностях моих студентов. Мол, это вмешательство в личную жизнь, и все такое. А как я должен их учить?
— Айдора тебе не доверяет, — пьяно улыбнулся замдекана. — Она вообще никому не доверяет с тех пор, как пристрелили ее мужа.
— А его пристрелили?
— Года два назад. Я не был с ним знаком, но с Айдорой мы давно общаемся. Учились вместе в академии. Несправедливо. Лучшим учеником был я, а деканом назначили ее. Это была моя должность! — Аверс ударил кулаком по столу и потянулся за еще одним бокалом.
— Нет, друг, тебе хватит, — отодвинул я бутылку. — Завтра всех студентов распугаешь опухшей физиономией.
— Главное, чтобы Айдору не напугал. — Аверс рассмеялся, а я подумал, что-то тут не то. — Слушай, Кроун, ты вроде нормальный мужик. Какого темного тебя занесло в академию чудовищ?
— Зарплата, — произнес я волшебное слово.
— Повелся! Тут все или из-за денег, или из-за любви к аномалистике. Некоторые находят это привлекательным, знаешь ли. Айдора говорила, твоя любовница была из этих. — Аверс дернул плечом.
— Которая? — спросил я.
— А их было много?
— Достаточно. Одна Амалия чего стоила. Слушай, признайся. Ты неровно дышишь к деканше?
— Вздор. — Столешница снова жалобно запела. — Айдора хранит верность супругу. И я тоже. То есть не супругу, конечно. Супруге. Она скончалась прошлой осенью.
— Сочувствую. Осень холодная была. Простыла, наверное?
— Да нет, убили. Она из чудовищ была. Но безобидная. Такая милашка. Только люди не любят тех, кто от них отличается. Доктор, который принимал у нее роды, и растрепал всем. Знаешь ли, когда больно, тяжело сдерживать звериную сущность.
Я задумчиво кивал. Алкоголь постепенно рассеивался и накатывала грусть. Мне стало жаль Аверса. Сидит тут, рассказывает о жизни первому встречному. А жизнь-то его потрепала, да…
— А ребенок?
— Что ребенок? — пожал он плечами. — Растет у бабки с дедом. Веришь, видеть его не могу. Не будь его — Мари была бы жива.
— Глупо, — хмыкнул я. — Сын-то при чем? Или у тебя дочь?
— Сын. — Аверс уронил голову на руки и захрапел. Вот и поговорили. Выведал, да не то, что нужно. С трудом дотащил тяжелого замдекана до дивана, кинул на него плед и закрыл за собой дверь. Тоска! Вот почему не люблю пить. Тоскливо мне потом. И раздражает все. Дверь с непригодным замком, меч, что-то буркнувший при моем появлении. Уныло. И сама академия унылая. Темное место.
Я плюхнулся на кровать и закрыл глаза, но сон все не шел. Только мир вокруг стал плотным, как вата. Дыхание отдавалось болью в легких. Стареешь, Аль. Все больше грустишь. Или просто день не тот. И час не тот, и миг.
Перевернулся на другой бок. История Аверса заставляла задуматься. Его жена никому не мешала. К чему вообще заглядывать в чужую постель? В чужой дом? Меланхолия разливалась по комнате озером до того момента, когда в двери без стука ворвался взъерошенный Ленор. И я понял, что забыл закрыться.
— Профессор! — подлетел он к кровати и попытался меня стащить. — Профессор, скорее. Там двойняшки подрались с Дени. Они сейчас все сожгут!
Проклиная всех студентов мира, я вынесся в коридор. Ноги держали плохо, зато хмель выветрился, стоило учуять в воздухе запах дыма. В мгновение ока пересек холл и влетел в студенческое крыло. Проблема обнаружилась сразу же. Как и в первый раз — наглухо закрытые двери. А в коридоре — Дени с когтями и клыками. И перед ним — взрывашки, охваченные огнем. Саламандры, чтоб им провалиться. Чешуйчатые и пылающие. Дени с ревом кидался на двух дуралеев и отскакивал обратно, получив очередной ожог. Стены коридора почернели от копоти, но, к счастью, ничего не горело. Дымили сами юные подрывники.
— Эй, вы! — кинулся я к спорщикам. — Что за новости? Кэрри, Кертис, потухнуть немедленно! Дени, убери когти. Ты что, не видишь, что им в радость тебя жечь?
Монстр отступил на шаг.
— Струсил. Сдрейфил, — заголосили взрывашки на одной ноте, и когтистый кинулся на них, сбивая меня с ног и впечатывая в стену. Я вцепился в мохнатый загривок и попытался оттащить эту громадину. Не тут-то было. Силы оказались не равны. Дени зарычал, вырываясь, и оставил в моей ладони клок шерсти.
Поняв, что толку от воззваний не будет, я свернул в единственную распахнутую дверь — комнату Ленора и Дени. Ворвался в умывальню, схватил ведро воды, вернулся в коридор и окатил двойняшек. Пламя зашипело и погасло. Дабл Кей взвизгнули и скрылись у себя. Остался Дени. Он попытался погнаться за жертвами, но у него на пути снова появились мы с Ленором.
— Слушай, хватит, — взывал я к его разуму. — Ты взрослый парень, а ведешься на глупые шуточки.
Когтистый прорычал что-то невразумительное.
— Клыки изо рта убери, когда разговариваешь с куратором!
Дени удивленно моргнул. Веки у него оказались любопытные, тонкие, словно пленка. Кажется, он все-таки меня услышал, потому что секунду спустя шерсть исчезла, и парень грохнулся на пол.
— Ой, — кинулся к нему Ленор.
— Ничего, жить будет. Давай затащим его в комнату.
Мы подхватили когтистого и доволокли до кровати. Расстроенный Ленор сел на стул, а я плюхнулся в кресло, мечтая о зелье от головной боли.
— Чего они сцепились? — спросил студента.
— Дени не из знатного рода, — ответил тот. — А Дабл Кей — родственники Верховного Жреца, кажется. Так они говорят. И родители их отправили в академию в наказание за третий сожженный замок. Вот они и задаются.
— Ясно. — И вдруг на меня нашло просветление. Ленор! Вот кто уже успел хотя бы поверхностно познакомиться с одногруппниками и готов все выложить наставнику. — А остальные? Они из знати?
— Не знаю, — тут же разочаровал меня парнишка. — Регина точно да. А вот Джем не хочет с нами общаться. Лизи молчит и делает загадочные глаза. Она вообще странная.
Кто бы говорил! Кто-кто, а Ленор тоже был со своими завихрениями. Но это не значит, что он будет бесполезен. Надо всего лишь подружиться с пареньком. И по счастливой случайности полдела уже сделано.
— Профессор, скажите, почему вы решили работать с нами?
Вопрос парнишки поставил меня в тупик. А он не так прост, как кажется. Слишком юн, это да. Но в будущем из него выйдет толк. Если доживет. Да, можно было бы ответить: «Понимаешь, Ленор, я не хотел жениться, поэтому сбежал. А потом случайно столкнулся с настоящим профессором Кроуном, похитил его вещи, имя и решил заработать сто кронных в месяц. Только не знал, что трудиться придется в академии».
Но пришлось выискивать другой ответ:
— Я давно занимаюсь магическими аномалиями, и когда мне предложили помочь вам научиться с ними справляться, не смог отказаться.
В глазах Ленора вспыхнуло восхищение. Мальчишка снова смотрел на меня как на посланника богини. И мне стало стыдно. Кому я лгу? Стайке подростков? Настоящий Кроун действительно мог им помочь, подсказать. А я только мешаю. Потому что в защитной магии — ноль.
— Можно вас попросить? — Ленор отвел взгляд, сомневаясь.
— Попробуй, — усмехнулся я.
— Позанимайтесь со мной отдельно. Хоть раз в неделю. У меня с защитой совсем туго.
— Но основная программа…
— Пожалуйста!
И я сдался.
— Хорошо. На выходных все равно заняться нечем. Приходи, час тебе уделю.
— Спасибо! — Лицо Ленора просияло. — Я рад, что именно вы — наш куратор.
«А я-то как рад», — хотелось ответить мальчишке, но в эту минуту Дени открыл глаза — и тут же поморщился, увидев мою недовольную физиономию.
— Добрый вечер, Эрроуз, — склонился я над ним. — Как самочувствие? Коготки не побаливают? Ожоги не чешутся? Кстати, форму придется выкинуть, она пришла в негодность. Но советую стребовать с Дабл Кей деньги на новую. Это же они ее жгли.
Парнишка удивленно заморгал. Затем, кажется, вспомнил и недовольно покосился на Ленора. Тот сидел с разнесчастным выражением на мордашке, эдакой смесью сочувствия и вины.
— Запах дыма не унюхает только человек, напрочь лишенный обоняния, — решил обелить Ленора. — Удивлен, что тут до сих пор нет никого, кроме меня. А теперь слушай и внимай. Мне скандалы между вами не нужны. Возможно, я не против, чтобы ты оставил несколько дырок в двойняшках. Как маг. А как ваш куратор — запрещаю. Ты слышишь? Запрещаю! Устраивать драки в академии. Еще раз увижу, что вы скалитесь друг на друга, — вылетите как пробки. Клянусь!
— Простите, — тихо ответил Дени. — Они сами напросились.
— Виноваты всегда двое, — произнес я с важным видом. — Учти это на будущее. И держи себя в руках. Запасов формы в академии не так много. До завтра.
— До завтра, профессор, — почти в один голос ответили студенты.
Теперь взрывашки. С этими разговаривать бесполезно. Надо наказывать по всей строгости. И за отсутствие объяснительной, и за провокацию. Поэтому я немного постоял, вживаясь в роль злобного профессора, всесильного и могучего, а затем толкнул дверь их комнаты.
Никого. Только распахнутое окно второго этажа. Выглянул — и увидел сладкую парочку, спускавшуюся вниз по связанным простыням. Попались! Легкий, почти незаметный пасс рукой — и внизу двойняшек поджидают три песика размером с корову, очень недружелюбные, с горящими глазищами.