— А как ты, друг мой Ал? — громогласно вопрошал Кроун.
— Путешествую, — уклончиво ответил я. — То тут, то там.
— Да, да, ты говорил, что много колесишь по миру. Где бы еще встретились. А ты не слышал про академию поблизости? Понимаю, что работа упущена. Но как могло получиться, что академии никто не видел?
— Может, ты ошибся и не туда приехал? — постарался внушить Кроуну здравую мысль.
— Нет, что ты! Кардем всего один. Вот он, — постучал горе-профессор ботинком по полу. — Радует одно. Тут подают прекрасные колбаски. Так воздадим же им должное!
И он взмахнул в воздухе очередным бокалом, проливая на себя пиво.
— Что ж, Аланел, — кричал он, — ничего не происходит без причины. Выпьем же за судьбу, которая шутит с нами, как пожелает.
— Господин, — склонилась Лайза к моему уху, — вас там ждут.
Я обернулся. В дверях маячил Ленор. Только этого не хватало! Лицо парнишки выражало полнейшее недоумение.
— Отдай ему вещи, — шепнул я Лайзе. — И скажи, пусть возвращаются без меня.
Подавальщица поспешила исполнить просьбу. Я видел, как Ленор кивнул и вместе с Лайзой вышел из зала. Слышал ли он, как Кроун называл меня по имени? Если слышал — что тогда делать? Как объяснить? Самые разные варианты крутились в голове, а Кроун вдруг принялся горланить похабные песни.
— Мне пора, — поднялся я из-за стола.
— Удачи тебе, друг мой. Заглядывай, — помахал Кроун кружкой. Жалкое зрелище. Но меня больше заботил Ленор. Как много он слышал?
Я выскользнул за дверь. Смеркалось. Как быстро промелькнул день. Надо было поторопиться и возвращаться в академию. От стены отделилась тень. Ленор, кто же еще.
— Я ждал вас, профессор, — спокойно сказал он. — Ребята уже ушли и забрали наши покупки.
— Тебе тоже не стоило задерживаться, — ускорил я шаг. — Скоро стемнеет.
Ленор кивнул — но больше для приличия, чем соглашаясь со мной.
— Эй, постойте! Ал! Аланел, тьма тебя проглоти!
— Вас зовут, — остановился студент.
Чтоб ему провалиться. Кроун спешил за мной, размахивая руками.
— Вот, — протянул он мне скомканную записку. — Мой адрес. Будешь в Кардеме — заходи, посидим.
— Спасибо, — ответил я. — До встречи.
— Увидимся, если будет на то милость богини.
Кроун поплелся обратно к трактиру, а мы свернули на дорогу к академии. Ленор молчал. Я понимал, что надо как-то объясниться. Но врать не хотелось. А сказать правду нельзя. Мы шли быстро, чтобы успеть до темноты. Ночной лес — не самое приятное место в мире.
— Профессор, где ваша мантия? — неожиданно спросил Ленор.
Тьма и подземелья! Я же оставил ее в трактире. А мантия-то не моя. Если Кроун ее узнает, поднимет шум. И слухи обязательно дойдут до академии.
— Вернемся?
— Ты иди, а я вернусь, — решил, что не стоит таскать мальчишку за собой.
— Послушайте, профессор. — Лицо Ленора казалось слишком серьезным. — Не мое дело, почему вы живете под чужим именем. Я не буду задавать лишних вопросов. Потому что сам давно не пользуюсь своим.
Что? Не ожидал. Хотя если у меня есть тайны, то кто сказал, что их не может быть у студентов?
— Мой отец — известный и знатный человек, — продолжил Ленор. — Он не захотел, чтобы поползли слухи, и мне пришлось сменить имя. Уверен, у вас тоже были свои причины. Я буду молчать, обещаю. Возвращаемся?
— Придется, — согласился я.
Всю дорогу до Кардема Ленор молчал. Мне тоже не хотелось о чем-то говорить. Наверное, потому, что вопросов было слишком много. К моему счастью, мантия не попала в руки Кроуна. Лайза отдала ее мне и получила кронный за предусмотрительность. Подавальщица так обрадовалась, что чмокнула меня в щеку и пригласила на ярмарку перед фестивалем Адалеи.
Пообещал прийти, если будет возможность. Ночь выдалась холодной. Я укутался в мантию, и мы снова заторопились к академии.
— Ленор, — где-то на полпути решил объясниться, — рад, что ты мне доверяешь. Но не хочу, чтобы ты подумал обо мне дурно. Тот пьянчуга — случайный знакомый. Я тогда путешествовал по тайному поручению, и он знает меня как Аланела.
Парнишка кивнул. Он казался слишком погруженным в мысли. Я даже не был уверен, что слушал ту сказочку, что для него изобрел. Да, у студентов не меньше тайн, чем у меня самого. Я вспомнил вечер приезда Ленора. Его провожали не родители, а воспитатель, Сей. И он явно тяготился обществом паренька. История, похожая на ту, что мне поведала Кэрри. Грустно.
— Скучаешь по дому? — спросил я.
— Нет, — ответил Ленор. — Только по родным. Но им без меня лучше. Не надо бояться, что я что-нибудь натворю. Вы же видели, во что я превращаюсь.
— Ты хорошо себя контролируешь.
— Не всегда.
Есть случаи, когда любые слова бессильны. Вот и сейчас я понял, что лучше помолчать, дать парнишке возможность собраться с мыслями. Он сильный, справится. Справлялся же до сих пор. А меня не переставал тревожить Кроун. Он осел в Кардеме. Теперь для меня небезопасно там появляться. И он может начать болтать. Хотя, уверен, Кроун в Кардеме давно, и пока что никто ни о чем не догадался. Что ж, будь что будет. Подумаю лучше о спектакле.
Глава 17Игры на сцене и в жизни
Встреча с Кроуном постоянно занимала мой ум. Что-то во всей ситуации не давало покоя. Понять бы еще, что именно. Пару раз я даже порывался к Элене, поделиться с ней своими соображениями, но в последний момент останавливался. Сестра и так знает слишком много. Да, мы помирились, но это тот случай, когда худой мир лучше доброй ссоры. Проблему с Кроуном надо было решать самому.
В то же время подготовка к спектаклю шла своим чередом. Я переделал легенду так, что от первоначального замысла в ней остались только имена. Моя группа корпела над декорациями и костюмами. То и дело кто-то из ребят стучался в двери комнаты с неким жизненно важным вопросом. Приходилось слушать, помогать, вникать. Голова гудела, подготовка к лекциям была задвинута в дальний угол, зачеты выставлены автоматом. Казалось, что кроме спектакля не осталось ничего важного. Лекции, практика, репетиции, снова репетиции. Так проходили мои дни.
Студенты хранили свои выступления в строжайшей тайне. То и дело мы отлавливали подопечных Элены, жаждущих узнать, что же мы задумали. Апогей наступил тогда, когда на пороге зала для репетиций появилась сама сестрица в безумном розовом платье. Она мило улыбалась, задавала невинные вопросы, пока я лично не проводил ее в коридор и запер дверь.
С Ленором мы больше не разговаривали по душам. Были слишком заняты. Но вопросы остались. И надо было найти на них ответы.
От обилия забот в голове царил хаос, ноги подкашивались от усталости, а под глазами залегли такие тени, что Айдора неожиданно дала мне выходной и приказала выспаться. Я последовал ее распоряжению и сутки провалялся в кровати. Только тогда мысли немного прояснились. И я понял, что меня так тревожит в ситуации с Кроуном. Он ведь писал своему покровителю. Тот ответил, что место занято. Отсюда вывод: кому-то известно, что я — не Кроун. Но этот кто-то до сих пор молчит. Почему? Возможно, это сам ректор, который решил взглянуть, как я справлюсь с порученной работой? Вряд ли Айдора и Аверс — они казались искренними. Хотя когда это я начал верить в искренность людей?
Приказал себе не думать об этом. Пока никто не появлялся передо мною с обвинениями. Значит, все в порядке. Можно работать дальше.
Репетиции шли на удивление живо. Кэрри так сроднилась с ролью Адалеи, что даже вести себя стала иначе. Более спокойно, величественно. А главное — обошлось без поджогов. Когда взрывашка примерила бледно-розовое платье богини, она вдруг стала сама на себя не похожа. Куда девалась угловатая девчушка с копной каштаново-рыжих волос? Перед нами была настоящая леди. Величественная, нежная и прекрасная.
Не обошлось и без трудностей. Они пришли оттуда, откуда меньше всего ждали, — Джем наотрез отказался снимать очки. Никакие уговоры не действовали.
— Послушай, — решил я выяснить все раз и навсегда, — неужели ты не можешь десять минут на сцене обойтись без темных стекол?
— Не могу, — серьезно ответил Джем. — Поймите, профессор, если я буду без очков, кто-то может пострадать.
— Убийственный взгляд? — в шутку спросил я.
— Абсолютно точно, — без намека на смех сказал Джемин. — Если я встречусь с вами глазами, вы сойдете с ума. Не хочу, чтобы эта судьба постигла кого-то из ребят или зрителей.
— И что, ты совсем не можешь контролировать свою силу? — вместо привычного страха я вдруг испытал любопытство.
— Совсем. Я даже не чувствую, когда начинаю влиять на человека. Осознаю, что случилось, когда уже поздно.
Пришлось разрешить Зною оставить очки. Все-таки посланники богини у нас нестандартные. Так почему бы и нет? Но вопрос остался открытым. Я должен был научить студентов не только защищаться самим, но и защищать других от своих разрушительных способностей. Что же делать с Джемом? Должен быть способ избавить его от темных стекол. Вот только какой? И если я найду выход, кто рискнет испытать мою задумку?
Пришлось оставить поиски решения до окончания праздника. Зато декорации и костюмы получились что надо. Накануне представления мы сгрузили их в каморку возле сцены, заперли ее на ключ и разошлись по комнатам. Я приказал студентам отдохнуть, но был уверен — они снова зубрят роли. Чтоб они к практикумам так готовились!
Сам я тоже не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, смотрел в потолок. Словно предстояло первый раз выступить на сцене. И хоть на этот раз мне отводилась роль зрителя, волнение только росло. Когда я в сто пятый раз перевернулся с боку на бок, даже меч не выдержал и приказал угомониться, потому что его начинало мутить от переизбытка эмоций.
Я почти забыл о Реусе и о том, что его надо подпитывать. Похоже, еды мечу и так хватало. Последние дни выдались на редкость нервными. Но он не упустил возможности поговорить. Пришлось делать вид, что сплю. Постепенно притворство перешло в настоящий сон. А разбудил меня сумасшедший стук в дверь.