– Я из него однажды чучело сделаю, – бубнил Тардилар, огибая кусты и волоча меня за собой. – Видеть уже не могу эту наглую рожу… Ответит мне за все… Только доберусь…
– Может, это не он? – сказала я из чистого упрямства, споткнувшись об очередную кочку. – Куда мы так бежим? Вы взяли след? Чувствуете запах нашего вредителя?
Акель остановился так неожиданно, что я впечаталась в его спину. Он, к слову, вкусно пах. Терпко, но не слишком, с нотками чего-то такого… мужского, притягательного…
– Я что, по-вашему, собака? – с непроницаемой миной уточнил Тардилар. – Что значит взял след?!
У котика дернулось ухо и раздулись ноздри.
– Не понимаю, чего вы злитесь? – Я отвела взгляд в сторону разлапистой ели. – Откуда мне знать, как у оборотней что устроено? Думала, обоняние у вас лучше развито, вот и все.
– Конечно, лучше. Когда я в шкуре кота. – Акель громко вздохнул, смахнул челку с глаз и тоже посмотрел на мою челку.
Потом передернул плечами и продолжил путь, не выпуская мою ладонь.
– Это точно он, – выдал он спустя пару минут тишины. – Эр Бири. Больше некому. То есть теоретически могла еще эра Комаричи такое вытворить, ну и директор Молит. Пожалуй, больше никто.
– Почему? – Я притворилась, что не понимаю, о какой сильной магии идет речь. – Остальные плохо знают лес? Боятся сюда ходить.
– Что-то вроде того, – хмыкнул Тардилар, снова останавливаясь и пристально вглядываясь в землю перед собой.
Я потопталась рядом и предложила, не выдержав:
– Нюхайте, если надо. Смеяться не буду, честно. Что там, след?
Он закатил глаза к нему, фыркнул:
– Может, сами понюхаете? У вас и нос длиннее, и сомнения есть по поводу того, кто нам напакостить хотел.
Я обиженно надула губы, отняла свою ладонь и спрятала руки в карманы. В тот же миг зазвонил телепатофон. На экране, стоило вынуть аппарат на свет, появилась рожа эра Пака собственной персоной. Меня перекосило от радости созерцания бывшего начальника. Отбив вызов, отключилась совсем, чтобы гад не доставал хотя бы сейчас, пока до дома не доберусь. Говорить с ним при Тардиларе не хотелось.
Тот, к слову, снова смотрел на меня, заинтересованно так, не скрывая любопытства:
– Кто там? Папочка о дочке беспокоится? – хмыкнул Акель.
– Не ваше дело, – ответила, задирая длинный, по его меркам, нос. – Скоро мы уже выйдем из этого места? Я устала и хочу отдохнуть.
– Почти пришли. – Мне снова протянули руку, от которой я отказалась, продолжая держать руки в карманах.
Тардилар фыркнул совсем по-кошачьи и отправился дальше, не оглядываясь, но и не прибавляя шаг, чтобы я не отставала. Котик не обманул – прошло совсем немного времени, и мы вышли на открытую местность. Деревья расступились настолько внезапно, что яркое дневное солнце даже слегка ослепило меня, заставляя жмуриться и искать на что опереться.
Акель тут же услужливо подставил себя любимого.
– Может, взять вас на ручки? – мурлыкнул представитель семейства нагло-кошачьих, как только моя рука коснулась его груди. – Мне не сложно.
– Не нужно, – отпрянув от него, я зло зашипела, наткнувшись на колючий куст, и пробормотала, забывшись: – Сложности возникнут потом. Если нас увидят вместе в таком виде.
Тардилар вздернул бровь, ожидая пояснений, но я только отмахнулась, самостоятельно двинувшись в сторону нашего дома. Благо тут дорогу знала и сама.
Однако стоило приблизиться к заветной веранде, как предчувствие беды кольнуло в груди. Что-то было не так, выбивалось из привычного вида, заставляя испуганно замереть и прислушаться к гнетущей тишине, царившей вокруг.
– Что? – подоспел Акель. – Передумали? Хотите, чтобы я перенес вас через порог нового дома?
Он улыбался ровно до того момента, пока не встретился со мной взглядом.
– Аурика? Что с вами?
– Я и правда хочу на ручки, – шепнула, перед тем как упасть.
Я едва успел поймать Колючку. Именно так решил называть Шторм про себя. Слишком строптивая и дикая.
Подхватил ее за миг до того, как она приложилась головой о перила.
Все, что понял, – падала она не специально, чтобы оказаться в моих объятиях. Не было в ее обмороке ничего соблазнительного и картинного. А в мыслях до сих пор стояло искаженное страхом лицо, когда наши взгляды встретились.
Подбежав к двери, я коснулся руны и быстро вошел с драгоценной ношей на руках. Так спешил, что не заметил стул у порога. Столкновение оказалось неизбежным – предмет мебели с грохотом упал на пол, Аурика издала тихий стон, чуть повернула голову, но глаз не открыла. Зато в ее гостиной громко хлопнуло окно, привлекая мое внимание.
Войдя туда, уложил Колючку на диван и собрался сходить за водой, когда услышал тихий шорох. В саду. Словно кто-то спешно возился у самого дома, шуршал чем-то.
Миг, и я оказался у цели. Оперся о подоконник, легко перепрыгнул на ту сторону и замер, вслушиваясь, всматриваясь. На первый взгляд – ничего не изменилось, но затем я понял, что меня так напрягло: пространство вокруг звенело от магии. Небо клубилось темно-синими тучами, хмурилось и словно стало ниже. Я попятился назад, собираясь убраться из сада подальше.
Сердце бешено колотилось от смутного пока осознания происходящего, все чувства и ощущения обострились. В нос ударил чужой запах, но запомнить его я не успел: с неба полились первые капли дождя, и пространство вокруг стало затягивать плотным туманом.
– Чтоб тебя! – Влетев обратно в дом, я закрыл окно и, прислонившись к стеклу, прочел заклинание на древнем языке. Затем стремительно перешел в кухню, повторив то же самое с дверью, выходящей в сад. Только после этого позволил себе опереться на стену и сползти по ней вниз, чтобы прикрыть глаза. Буквально на минутку. Или чуть больше…
Первая пощечина была слабой. Мне даже показалось, что приснился какой-то дурной сон, где бывшая любовница качает свои права. Но вторая – от которой моя голова мотнулась в сторону – доказала реальность происходящего. Боль была слишком ощутимой, а перепуганный голосок слишком знакомым.
– Очнись! Ну же. Что же делать?! Эй!
Меня потрясли за плечи, ударив затылком о паркет.
– Остановись, злыдня, – прохрипел, дергаясь в противоположном направлении. – Не спеши меня добивать, я жить хочу.
– Вообще-то, я тебе жизнь спасаю! – обиделась Шторм, снова ударив меня. На этот раз легонько и кулаком. По плечу. – Напугал едва не до смерти.
– Это я-то? – Распахнув глаза, застонал от солнечного света. Мигрень застала, когда не ждал. Чтоб ее! И препараты все в доме остались…
– Болит? – неожиданно тихо и даже с сочувствием спросила Колючка, прикладывая к моим вискам холодные ладошки и наставительно продолжая: – Еще бы, столько сил потратить за один час. То руны активируешь направо-налево, то магический заслон в одиночку устанавливаешь. Подожди, лежи спокойно, сейчас полегчает.
Ее руки на миг пропали, послышался звук растирания ладошек, и снова пальчики на моих висках. Она легко массировала больную голову, что-то бормоча о том, что так себя не ведут взрослые люди, и что столько сил магам дано не для того, чтобы загонять себя в гроб, и что… Много чего. Но голос стал таким ласковым и мелодичным, что мне совсем не хотелось ехидничать и сопротивляться.
Только спустя пару минут я вдруг понял, что голова действительно начала проходить от ее манипуляций, и это заставило прийти в себя.
– Аурика. – Я открыл глаза, и они больше не болели, что могло быть сравнимо с настоящим чудом. Или… – Ты что, ведунья?
Она нахмурилась, хотела отнять руки, но я положил сверху свои, заставляя оставаться рядом и требуя ответа.
– Не совсем, – наконец проговорила Колючка. – Пусти. И сам вставай, разлегся на холодном полу…
Пришлось подчиниться. Поднявшись, пересел на стул, облокотился на спинку и попросил:
– Расскажи. Обещаю, буду молчать.
Она обернулась, бросила на меня взгляд, полный тревоги, и вернулась к маг-плите. Произнесла тихо заклинание. С первого раза оно не сработало, ей пришлось повторить дважды, тогда только появился огонь, на который и поставила чайник.
– Мне нечего рассказывать. – Она снова смотрела на меня, сложив руки на груди. – А ведуньи почти все выродились, как ты должен знать.
– Но вот одна стоит передо мной. – Я не сдавался. – Не хочешь рассказывать? Предпочитаешь, чтобы я сам додумал?
– Это звучит как угроза, – фыркнула Аурика.
– Считаешь? – Я задумчиво постучал пальцами по столу, коснулся головы, которая окончательно перестала болеть… А ведь раньше, если такой приступ начинался, мог целый день выпасть из жизни. – Нет, угрожать тебе я не собирался. И другим повода не дам. Даже если решишь промолчать.
Она вскинула правую бровь.
– Ты – просто герой какой-то, – сказала с сарказмом.
– Не просто, – засмеялся я, – а с принципами. Не обижаю больных, стариков и красивых девушек, умеющих снимать боль от магического истощения.
Ее скулы слегка порозовели, зеленые глаза блеснули и чуть расширились. Аурика явно хотела что-то сказать, но тут закипел чайник, и она, вздрогнув от свистка, спросила:
– Чай?
– Не откажусь.
– Сколько вам сахара?
– Послаще, – мурлыкнул, наблюдая за ней из-под полуприкрытых век.
Я смотрел на нее сзади, на то, как она плавно двигается, совершая абсолютно будничные действия, и понимал, что можно просто притвориться, будто ничего не произошло с тех пор, как Шторм появилась в колледже. Подыграть ей. Совратить и… забыть. Но тогда любопытство, уже начавшее есть меня изнутри в час по чайной ложке, не даст спать спокойно. К тому же тревога от происшествия в саду никуда не уходила, и внутренний резерв был практически пуст – там слышалось лишь эхо от наполняющей еще час назад магии. Значит, я не придумал то, что почувствовал, находясь за дверью этой кухни…
– Вы мне предлагали яблочный пирог, – вспомнил я, продолжая наблюдать за Шторм. – Предложение еще в силе?