– Птицы будут дальше. – Тоу махнул куда-то в сторону, даже не думая смеяться. – Мы преодолеем скверный вал, и тропинка расширится. Там пахнет лесными травами и ягодами, и солнце пробивается сильнее. Света больше.
– Но красота там обманчивая, – снова взял слово О’никар. – Вы боитесь этих мест неспроста. Вода опасна, она – омут, предостережение. Затянет в свои глубины и отпустит, только напугав до икоты. Ее такой создавали, эра Шторм, чтобы глупцы не лезли в те места, о которых говорит Морис.
Я поежилась, бросив взгляд на чистую как слеза водичку.
– Зато если преодолеете внутренний страх, на поляне вас ждут чудеса. – Тоу вытянул руку вперед: – Вон там вал. Мы уже недалеко. А за ним до озера с русалками совсем близко. Но вам, наверное, не дадут дойти. Вы слишком сильно напуганы.
– Хотя бояться нечего. – Барс шел за мной по пятам. – Я вас страхую и не дам упасть. Попробуйте взглянуть вокруг иначе. Вы ведь можете?
Чуть обернувшись, я так и не решилась посмотреть на «страховщика». Что он имел в виду, когда говорил, что я могу смотреть иначе? Тут же в душу заползли сомнения, а не рассказал ли Тардилар кому-нибудь о моей ведьмовской сути? И вообще, мне стало стыдно. Ну какой из меня куратор, если студенты учат совладать со страхами?
Сжав кулаки, попыталась дышать ровнее. Посмотрела на тропинку, где следы впереди идущего Мориса тут же заливало водой, попыталась понять, чего именно так испугалась. И не нашла причины.
Ну, есть необычный лес, есть тонкая дорожка, ведущая вперед, и есть вода. Даже если упаду – она вытолкнет меня назад, предварительно подсунув нехороших воспоминаний, взятых из недр моей памяти. Так поделом дурочке, сунувшейся в место, о котором ничего толком не узнала. Еще и историк!
Жизни ничто не угрожало – вот главное, что уяснила спустя пару минут. К тому же Тардилар поставил меня между двумя самыми рассудительными студентами группы, наверняка понимая, что струшу. Последнее покоробило. Сам он идти и смотреть только за мной не мог – на его ответственности были все остальные. Так что же? Дойдем до вала, и мне придется вернуться? Вот еще…
– Так-то лучше. – Барс оказался очень близко, сказав слова поддержки едва ли не в самое ухо.
Я тряхнула головой, нарочно хлестнув по наглому лицу хвостом. Нечего лезть к куратору, что он там себе напридумывал?
– Спасибо, эр О’никар, – ответила, ускоряясь и став ближе к Морису. – Мне и правда стало легче. Понятия не имею, что давило раньше.
Больше мы не говорили до самого вала. И страх улегся, свернувшись в клубок где-то глубоко в недрах сознания. Однако совсем легко стало дышать, как только нога ступила на настоящую сушу.
Небольшой островок, на котором мы все остановились, чтобы немного отдохнуть, попить воды и просто осмотреться, сверху наверняка выглядел бы как рисунок солнышка. Круглый, с расходящимися в сторону лучами. От него шли и другие тропки, не только та, что привела нас сюда, и та, что должна была отвести к поляне.
– Как вы, Аурика?
Я почувствовала приближение Акеля еще до того, как он заговорил со мной. Должно быть, нос уловил запах его духов.
Повернувшись к котику, пожала плечами.
– Уже нормально, – сказала честно. Перед ним мне скрывать что-то не требовалось. – Но поначалу жутко испугалась. Решила даже, что придется вернуться.
Он нахмурился.
– Не думал, что так случится. Хотите, проведу вас назад?
– Нет, – уверенно мотнула головой и даже позволила себе легкую улыбку. – Морис и Барс провели со мной профилактическую беседу. Вы подобрали мне лучших гидов.
– Лучший гид здесь – это я, – «скромно» заметил Тардилар. – И виновник нехороших ощущений – тоже. Нужно было лучше подготовить вас к зрелищу, но мне почему-то показалось, что вы точно не испугаетесь.
Моя улыбка померкла. И этот туда же.
– Не обижайтесь, Аурика. Я просто и правда не понимаю, чем вызван столь сильный негатив. – Он заговорил совсем тихо: – Лес, напротив, должен принимать вас как свою. И вы здесь должны купаться в его радостном приветствии. Его магия родственная той, что вам так знакома. Понимаете? Может, вы чересчур закрыты?
Я неуверенно кивнула, прислушалась к себе. Закрыта – не то слово. Может, и правда дело в этом? Мне до дрожи страшно выдать свой дар в присутствии студентов?
– Так что? Идем дальше? – Акель тронул меня за плечи, привлекая внимание: – Вон там нужная нам поляна. Мы пройдем на нее между скалами, растущими прямо из воды, как и деревья. И снова встретимся. Готовы?
Отказываться не стала.
Мы снова шли вперед. Тропинка стала шире, как и обещали. И страх совсем прошел. Но после него остался очень странный осадок. Будто я не преодолела его, а просто подавила усилием воли, а он был важен. Такое странное чувство тихонько звенящей в ушах тревоги длилось долго, до самых скал. А дальше я просто забыла не только как думать, но и как дышать.
Зрелище оказалось лучше, чем на голограммах.
Сначала пришел запах цветов и разнотравья, а в небе закричала птица. Я вскинула голову и увидела их – целые стаи. Они строили гнезда в кронах деревьев, перелетали с места на место, размахивая крупными крыльями с ярким опереньем… А опустив голову, я увидела скалы. Могучие, высокие, они тянулись к самому небу, оставляя нам лишь небольшую расщелину – вход, откуда тянуло свежестью, ягодами и летом.
Чувство невероятной всепоглощающей гармонии переполнило душу, стоило оказаться на поляне. Хотя поляной называть ее было неправильно. Это было огромное поле, трава на котором смешивалась с цветами и лечебными растениями, кое-где росли плодовые деревья, вдали виднелось зеркало – озеро… Пахло там одуряюще, а сверху светило яркое солнце, заставляя жмуриться от счастья.
– Не нужно ходить дальше, эра, – меня за локоть схватил Морис, – нам не разрешается здесь прохлаждаться подолгу.
– Нет? – удивилась я. – Тогда зачем мы столько шли сюда?
– Запастись водой для зелий лекаря и криминалистов, кое-каких корешков взять, листья там… У каждого свое практическое задание. К озеру вообще только Ада может ходить, там же русалки.
Я недоумевала:
– Но почему нельзя гулять по поляне?
– Можно забыться, – просто ответил Морис. – Разве не чувствуете, как здесь опасно? Только ведуньям разрешалось. А у нас здесь обоняние быстро приходит в негодность. Потом еще несколько часов будем как слепые ходить. Даже странно, что плачущего леса вы боялись, а здесь вам хочется погулять.
Вот как.
Нет, странного как раз мало. Потому что это место идеально для такой, как я. Но сказать об этом не могу, и задержаться тоже не получится, как бы ни хотелось.
– Эра Шторм, – Акель позвал меня, стоя достаточно далеко от края поляны, – можно вас на минутку? А вы чего замерли? Работаем! Через пятнадцать минут выдвигаемся назад, и меня не волнует, успеете ли вы выполнить задание!
Студенты вокруг бросились врассыпную, а я двинулась к котику.
– Всего пятнадцать минут, – сказала ему, едва подошла. – Так мало.
– Обычно я даю им пять, – улыбнулся он. – Но сегодня особый случай, у нас свидание.
Я засмеялась.
– Вы не сдаетесь.
– Никогда. – Тардилар подмигнул, но тут же стал серьезным: – Можете пройтись, только не уходите далеко за край поляны. Чем дальше вы уйдете, тем меньше вероятность, что кто-то из нас сможет пойти за вами – там запахи сильнее, они кружат голову зверю.
Я чуть не завизжала от счастья.
– Обещаю, вернусь даже раньше, далеко не отойду.
Растения звали меня, манили, сами рвались в мои руки. Эта земля и правда тосковала по ведуньям, звенела от напряжения и обиды – к ней редко приходили знающие.
Я шла туда, куда вели инстинкты, рвала какие-то цветы, не зная их названий, но чувствуя, что так нужно. Несколько растений пришлось аккуратно вырыть, чтобы достать с корнем. Запачкав руки и ногти, но отогревшись душой, я была рада как никогда, возвращаясь к кромке поляны.
Но счастье перерезал крик Тардилара.
– Барс!!!
Я мигом обернулась на крик. Акель бежал неподалеку в направлении озера. А там, по пояс в воде, стоял О’никар.
Рядом с ним сидела на высоком нагретом солнцем камне русалка. Девушка с голой грудью и длинным зеленым хвостом вместо ног причесывала роскошные рыжие волосы.
– О’никар!!! – снова закричал Акель.
Он бежал, но я понимала – не успевает. Барс входил в воду, не собираясь останавливаться. Русалка продолжала причесываться, когда обернулась и зашипела на приближающегося Акеля. Тот дернулся, и его откинуло в сторону.
– Идиотка! – закричал рядом староста группы. Он тоже бежал, но не на помощь Барсу, а за Адой. – Нельзя! Куратор сам справится, не лезь, дура!
Все происходило так быстро, а я стояла и медлила. Как во сне, не верила, что все по-настоящему. Тардилар снова понесся вперед, и снова его отбросило шипением обнаженной русалки.
А Барс уже по шею был в воде.
Цветы выпали из моих рук, глаза закрылись всего на мгновение. Вскинув руки вверх, я попросила у неба силы и, упав на колени, стукнула кулаками по земле.
Глаза я так и не открывала, но прекрасно видела, что идеально голубое небо начало чернеть, закрывая солнце, а вода в озере покрывалась рябью, медленно поднимаясь вверх. Тардилар снова бежал, на этот раз достигнув цели и схватив ошалевшего Барса за шкирку. Русалка упала с камня на сырую землю, вода с которой отступала все дальше, поднимаясь стеной. Тормис Кхарт тащил к кромке поляны Аду Грицу и кричал оставшимся ребятам из группы убираться к скалам…
А потом земля взмолилась остановиться.
И я осторожно разжала кулаки, погладив помятую траву. Раскрыла глаза и попросила прощения за вторжение. А еще пообещала вернуться, потому что точно знала, что этому месту необходимо помочь. Теперь, не пряча свою суть, я чувствовала каждый корешок на поляне, каждое дерево, и мне хотелось поделиться с ними силой, потому что они слабели без ведовской помощи.
Все смешалось. То ли во сне, то ли наяву, я легла, прижавшись щекой к горячей земле и улыбаясь, словно полоумная. В тот миг точно понимая, мой дар пробудился окончательно и больше не даст себя игнорировать…