– Так зелье же. – Она ловко вынула из кармана небольшой пузырек из темного стекла, заткнутый деревянной пробкой. – Для вашего голоса.
– Ах да! – Я всплеснула руками, выдавила из себя благодарную улыбку. – Спасибо. Замучилась уже притворяться заболевшей.
– Понимаю, – закивала Шоустер и снова полезла в карман. – У меня для вас сюрприз. Знаете что-нибудь о Ночи Огней?
– Слышала что-то такое.
– Это потрясающее мероприятие! Директор колледжа традиционно оплачивает проведение праздника в честь начала нового учебного года, а третьи курсы там все готовят. Но педагогов не приглашают за редким исключением. Вас вот точно никто не пригласит, потому что вы пока никому не нравитесь и… Ой, простите мне мою прямоту. Я вас не обидела?
– Что ты, – фыркнув, закатила глаза, – какие обиды.
– Очень хорошо. – Ингрид наконец протянула мне белый конверт, что мяла в руках. – Это вам. Приглашение. Я приглашаю вас пойти на Ночь Огней. Ведь это очень несправедливо, сидеть дома, пока все веселятся. Только вам придется сохранить мое приглашение в тайне, не хочу, чтобы меня потом загнобили… Договорились?
Я смотрела на девушку перед собой и не могла понять, зачем ей все это? Помогать мне с голосом и звать на вечеринку при том, что она убеждена – никто ее по головке за такое не погладит. Вдруг она искренне пытается помочь?
– Вижу, вы и правда устали, – в свою очередь продолжила щебетать Ингрид. – Отдыхайте. И ни о чем не волнуйтесь, я сама приду за вами в ночь праздника и принесу маску с балахоном. Вас никто не узнает, будет очень весело.
Уже второй человек обещает мне это.
Ну-ну.
– Благодарю. – Взмахнув приглашением, кивнула на дом: – Пойду выпью твое зелье и посплю немного. Вымоталась. И да, Ингрид, мне правда очень приятна твоя забота.
Она засияла. А у меня мороз пробежал по коже – настолько девушка в тот момент стала похожей на зеркальное отражение. Снова придумываю? Может быть, и так, но зелье ее точно нужно проверить.
Как я и велел, Тормис примчался в лечебницу и доложил все об Аурике. Она пришла в себя, была немного взволнована, но в целом выглядела и чувствовала себя неплохо.
Только тогда меня немного отпустило.
Даже не думал, что способен еще испытывать такой страх за кого-то, наверное, это возраст сказывался. Все-таки не молодой мальчик уже, чтоб такие стрессы переживать. Вначале идиот Барс со своим романтическим порывом чуть не ушел в озеро, потом Аурика…
Когда поднял с земли ее тело, думал, разорвет от ужаса. В лице Шторм не было ни кровинки, и магия ощущалась слишком плохо. С непривычки глупая ведьма сильно переборщила со всплеском силы, и это могло кончиться фатально.
Теперь же, когда она пришла в себя, хотелось найти ее и наорать в припадке бешенства. Кто так вообще делает?!
Сцепив зубы, махнул рукой, отпуская Кхарта. Не нужно было мальчишке смотреть, в каком я состоянии. Таким он меня еще не видел и мог испугаться. Да и я мог сорваться ни за что, а ведь Тормис вел себя адекватнее всех в чрезвычайной ситуации.
– Она спрашивала про вас, – уходя, сказал Тормис. – Несколько раз. Где вы и вообще…
Я обернулся.
– Что вообще?
– Ну, – змееныш позволил себе легкую улыбку, – я думал, за Барса переживать будет. Это ведь он чуть концы не отдал. А она только услышала, что его забрали и лечат, и всё. А про вас несколько раз спрашивала. Еще смеялась, когда мы сказали, что такую жену даже в прайд с удовольствием приняли бы. Сказала, что ей это не интересно. Представляете?
– Представляю.
– Удивительно, как странно мыслят люди с материков. – Тормис хмыкнул. – А может, это мы слишком помешаны на равных браках? И это мы странные?
Он наконец ушел.
А я продолжал смотреть на закрывшуюся за гаденышем дверь и осмысливать сказанное. Спустя пару секунд тоже заулыбался. Кажется, кто-то решил подработать сводником. Неужели думает, что я настолько заинтересован в Шторм, чтобы рассматривать ее в качестве пары и будущей жены?
Последняя мысль позабавила. Я и Аурика. Да уж…
И вроде смешно, но, пока вернулся в палату к Барсу, невольно вообразил, как представляю ведунью родителям. Хотелось бы сказать, что картинка вызывала внутренний протест или отторжение, но этого не случилось.
О’никар в очередной раз пришел в себя. Когда я вошел, он как раз порывался уйти из лечебницы, говорил Молиту, будто у него все в полном порядке. Директор пригрозил сообщить о происшествии его отцу, и все стихло. Никому не хотелось скандала.
Я молча понаблюдал за тем, как львенышу вкололи лошадиную долю успокоительного, выслушал новую порцию недовольства от Молита и ушел. Хотелось перекинуться и сбежать в лес. Остаться там на ночь, поохотиться, забыть о делах на время. Но тут же перед глазами возникал бледный образ лежащей на земле ведьмы, и все остальное отодвигалось на задний план.
Сам не заметил, как добрался до дома. Шел быстро, погруженный в себя и злой. Очень злой. Потому что отвык бояться и – что куда более важно – совсем не привык привязываться к кому-то по-настоящему. Последнее пугало куда сильнее любых неприятностей на работе.
А ведь я ее даже не целовал ни разу. Смешно. Правда смешно. Сколько у меня было женщин? Разных. Были и куда более красивые, чем Шторм. Но никогда не хотелось оставить их в своей постели на ночь просто для того, чтобы иметь возможность оберегать. Ни единожды. От подобного откровения меня словно током пробило. Как я попался? Когда? Нет, с этого крючка определенно пора соскакивать.
Решительно кивнув собственным мыслям, тут же составил приблизительный план. Схожу в ее часть дома, поставлю серьезную защиту и завтра же разберусь с хатистером. Хватит. В моем жилище есть место только для меня и для коротких интрижек. К серьезным отношениям я не готов и не знаю, буду ли готов хоть когда-то.
Она была на кухне. Перешагнув порог дома, сразу почувствовал, где искать Аурику. Дошел туда, представляя, как выскажу все, что думаю о ее глупом поступке. Даже рот открыл. И закрыл. Остановился в проходе и замер, опершись на притолоку и разглядывая спящее чудо.
Аурика сидела на стуле, сложив руки на столе и удобно устроившись на них головой. Ее безмятежное лицо было повернуто в мою сторону, мерное дыхание давало понять, что сон сморил надолго. Я тихо оттолкнулся от стены, подошел, присел на корточки рядом. И понял, что меня отпустило окончательно. Прошли моментально и злость, и страх, и желание что-то выяснять. Осталось только неизменное желание видеть, что все с этой ведьмой хорошо.
Взгляд привлекли небольшой пузырек из темного стекла и белый конверт. Они нашлись на столе. Конверт был распечатанным, и из него торчал кончик пригласительного на Ночь Огней. От Ингрид Шоустер. Вот как…
Подняв Шторм на руки, прижал ее к себе и чуть не замурлыкал, когда она сама закинула руки мне на шею, обнимая сильнее. Перенес горе-ведунью в кровать, уложил осторожно и собирался уйти. Но она нахмурилась во сне, под закрытыми веками заметались зрачки, а дыхание сбилось.
– Акель. – Тихий шепот сорвался с алых губ, заставив меня внутренне дрогнуть.
– Тш-ш, – не удержавшись, коснулся ее щеки, погладил указательным пальцем. – Все хорошо.
Она замерла, вздохнула, успокоившись, и улыбнулась. Перевернувшись на бок, Аурика снова провалилась в безмятежность сна, а я отошел к окну, разглядывая темнеющее небо и прислушиваясь к собственным ощущениям. Больше не было желания избавиться от Шторм… оно ушло окончательно, стоило той тихо позвать меня по имени. Хотелось иного. Как минимум узнать наконец, каковы на вкус ее губы.
А еще избавить ее от недругов.
Я проснулась от звука упавшей на пол кастрюли. Грохот стоял знатный, потому вскочила как ошпаренная. И не сразу поняла, где нахожусь. То есть вот минуту назад прикрыла глаза, сидя в кухне, а теперь лежала в кровати котика, укрытая одеялом. Что это, провалы в памяти? Или у кого-то входит в привычку носить меня на руках?
Улыбка непроизвольно нарисовалась на моих губах, и как ни старалась ее стереть, не смогла.
Из кухни тянуло чем-то горелым и немного яичницей. Сам Тардилар стоял спиной ко входу и, бубня под нос ругательства, пытался отскрести приготовленное блюдо от сковороды.
– Готовите? – уточнила я, хотя все и так было очевидно.
Он раздраженно передернул плечами, бросил свое гиблое дело и обернулся.
– Ужин сгорел, – признался честно. – И продуктов больше нет. Беда пришла, откуда не ждал. Вы выспались?
Я кивнула, не сводя глаз с Тардилара. Он выглядел необычно: всегда собранный и уверенный в себе, теперь котик был помят, лохмат и откровенно недоволен. И хотелось бы верить, что так взволновало его только отсутствие в доме еды.
– Может быть, еще не поздно сходить в столовую? – предложила осторожно.
– Все давно закрыто, – отмахнулся он. Покосившись на сковороду с сожженной яичницей, взял ее и раздраженно положил в раковину, залив водой. Раздалось характерное шипение, по дому с новой силой разлился запах гари.
Я опустила взгляд, обдумывая, как продолжить разговор и стоит ли вообще его продолжать. Может, это толстый такой намек, что пора мне и честь знать?
– У меня есть квартира в городе, – вдруг сказал Акель. – И ключи от портала.
– Вы собираетесь уехать? – не поняла я.
– Собираюсь, – согласился он, и я ощутила волну разочарования, тут же сменившуюся удивлением от следующей фразы: – А вы? Как насчет того, чтобы сходить в кафе? Кроме того, утром мне туда должны прислать газеты из архива по делу Романовых. Я должен буду принять их лично.
– Утром? – повторила я за ним.
– Мы успеем вернуться к началу занятий, – неверно понял мои опасения котик.
Я чуть не засмеялась. Ну конечно, это мне следовало подумать прежде всего о работе и о возможности опоздания, а не о гипотетических приставаниях со стороны Тардилара. Ведь мы уже проводили ночи в одном доме, и все было абсолютно прилично. Тардилар наконец усвоил, что со мной ловить нечего в романтическом плане, теперь, кажется, он воспринимал меня исключительно как друга. И мне бы радоваться, ведь именно этого и добивалась, но…